Chrysalis

Он идиот. Олух, ему нужно было уйти, когда все только начиналось. Когда все, что Риз себе позволял — задеть его руку тыльной стороной ладони или соприкоснуться пальцами, передавая кружку с горячим чаем. Но Тим сплоховал — во-первых, упустить столь привлекательную работу, за которую платили очень, очень хорошие деньги ему не хотелось. После каторжного труда в порту и на стройке, где он застрял, лишь бы не умереть с голоду, возвращение к магическому искусству, да ещё и в стенах прекрасного особняка — было настоящим подарком. Посланием небес, или во что там сейчас верили простые люди. Но вот его ученик оказался совсем не таким простым, за невинной внешностью и глуповатыми ужимками скрывался самый настоящий демон! Который медленно, но верно превращал его жизнь во что-то неимоверно сложное. — Нам… нам надо прекратить. Все это, — Тим проглотил ком в горле. — Неправильно. Риз, что нагло устроился у него на коленях, смотрел на него сверху вниз, будто на одного из своих слуг. — Что все это значит? Тима внезапно заинтересовала обстановка маленькой библиотеки — обитые дорогими бежевыми обоями стены, карта мира, что висела на стене напротив, разбросанные тут и там книги с яркими закладками меж страниц. Комната находилась в дальнем крыле здания, и вот уже несколько месяцев события, что здесь происходили, имели мало общего с обучением. — Это значит, что нам нужно соблюдать субординацию. Пой-мите, — Тим отвесил себе ментальную оплеуху, когда понял, что его голос дрогнул. — Если ваш отец узнает, то мы оба… Риз подался назад, уперевшись спиной в край стола, и рассматривал своего учителя как какое-то диковинное животное. Из тех пород, что иногда приводили в поместье бродячие циркачи. — Вы же достаточно разумны, чтобы понять, что всё это не приведёт ни к чему хорошему, — Тим с опаской посмотрел перед собой. Заметив, насколько участилось чужое дыхание, он решил продолжить. — Запретные искусства — не шутка, а то, во что превратились наши уроки в-вообще, — мужчина почувствовал, как к щекам прилил жар, потому что то, что случилось пару месяцев назад, до сих пор преследовало в видениях. И отнюдь не в кошмарах. — Перешло всякие границы. Тем более, вы наследник др… — Замолчи, — ровное, тихое слово разрезало его тираду будто горячий нож масло.- Моя очередь говорить. Тим подобрался, стараясь выдержать презрительный взгляд, стараясь не выдать, как ему страшно. Как где-то в глубине души ему хочется выкрикнуть «хей, это все шутка!». — Ты пришёл в мой дом… — Вы пришли, — поправил его Тим — Ты при… — Субординация, мой госпо… — Замолчи! — Риз рявкнул так, что его крик взмыл высоко к потолку и отразился от стен. — Ты пришёл сюда год назад, в ужасной, старой одежде, и даже у крестьян на костях мяса было больше, чем у тебя! И мы приняли тебя. Я настоял, чтобы именно ты обучал меня тёмным искусствам! Тим поправил воротничок рубашки, и боже, как же он надеялся, что ему не придётся возвращать одежду и что сын помещика не заставит его идти до города нагишом. К шёлковым рубашкам и мягким тканям слишком быстро привыкаешь! — Для начала, я единственный… — Варлок, — Риз нахмурился. — Хм, предпочитаю термин «Парапсихолог». Но да, на всем континенте нас осталось не больше десяти. И я единственный учитель, которого вы могли бы найти в этом штате. И в десятке других. — Как же ты много говоришь! Ещё немного, и у меня начнётся мигрень! — Субординация! — Замолчи, — Риз потёр переносицу, и устало вздохнул. — Мы приютили тебя, дали кров, одежду и жалование, которому позавидуют даже городские законники. И в благодарность получили вот это? — Ум-м, — Тим попробовал поудобнее устроится на жестковатом стуле, под чужим весом ноги начали затекать. — Смею заметить, если бы не я, то от вашего поместья и… п-пожалуй, города, а то и двух, ничего бы не осталось. — Пф, нонсенс! Я прекрасно контролирую свою силу! — И кратер возле вашего сада отличное тому подтверждение. — Ты… — Риз ткнул пальцем в широкую грудь. — Субординация? -…Мерзкий, самоуверенный, двуличный ублюдок, — прошипел парень, с каждым словом все более и более сокращая расстояние между собой и учителем. — Ты с самого начала мог сказать, что я тебе не нужен! Тим сглотнул и решил избрать выжидающую тактику. Обычно Риз довольно быстро успокаивался, стоило ему высказать все, что он думал. Но на этот раз он видимо ждал конкретного ответа, и уйти от того не получится. Что за напасть… Да, поначалу Тима интересовал лишь тугой кошелёк помещика, хорошая еда и доступ к шикарной библиотеке. Но за год, после того как он понял, насколько Риз был одинок — брошенный всеми наедине со своими силами, как тот устал от нескончаемых покушений на его жизнь и попыток его использовать — Тим проникся к нему не только симпатией. И попервой это привело в ужас, а потом Тим научился с этим уживаться. С переменным успехом. Может, стоило наконец это признать? — Это не совсем правда, — неуверенно начал Тим. — Ох, простите, конечно. Тебе нужны только мои деньги. Теперь правильно? — Субор… — он вздохнул. — К черту. Риз, ты молод, у тебя есть… — Будущее. Да-а, ты постоянно об этом говоришь, — парень усмехнулся. — Какая разница? Мне все равно, что ты старше на десять лет. — На тринадцать, — Тим почесал кончик носа. — Мне тридцать пять. — Моя тётушка вышла замуж за флотского адмирала, а он в два раза старше неё! — В этом тоже есть проблема, в-вы… черт, ты ведь наследник древнего рода, и твой отец будет про… — Против чего? Что все это канет в лету? К твоему сведению, Тим, я планирую вкладывать отцовские деньги не в земли и золото, как это делает он, а в исследования и технологии! Когда я преумножу их, он и думать не станет о таких мелочах! — Зачем тогда тебе я? — грустно проговорил мужчина. — Зачем тебе такой неудачник? В глубине души Тим никак не мог понять — что кто-то такой вроде Риза мог найти в ком-то столь обыденном, как он. Прожив большую часть жизни в тени своего брата, он привык быть вторым номером, удобной заменой. Но чтобы кому-то понадобился он сам, да ещё и со всеми этими ужасными, тёмными искусствами… такого быть попросту не могло. — Ну, для начала, я бы не назвал человека, способного парой хлопков в ладоши уничтожить дом, неудачником. Тим встрепенулся, зардевшись. — Это было один раз, и тот дом был заброшен! — Да-да, — Риз хохотнул. — А наводнение? — Вы просили дождь, вы его получили! — А мятежники, которых ты развеял по ветру? — Что мне было делать?! — прорычал Тим. — Позволить им продырявить тебя, как кусок мяса? -…Как будто тебе не все равно, — парень отвернулся. Мерзкий богатенький выскочка! — Конечно мне не все равно! Или мне нужно было стоять в стороне, пока они нанизывают тебя на вилы?! Они хотели сжечь тебя, тебя и все поместье, как я мог это допустить! — Неубедительно. — Я бы никогда не простил себя, если бы с тобой что-то случилось! — не думая пролепетал Тим, а когда понял, что именно сказал — тут же прикрыл рот ладонями. — Что? Тим отрицательно замотал головой, будто заведённый. — Нет-нет, я, кажется, что-то слышал. — Риз нагнулся к нему. — Повторите-ка, о учитель. Мужчина закивал ещё яростней, следом бурча ругательства, когда Риз с силой попытался отодвинуть его руки. — Убери. Сейчас. Же. Тим нехорошо прищурился, и в ту же секунду всё вокруг словно тронуло волной морозного воздуха, повеяло могильным холодом. Что этот юнец себе позволял? Однако, тот точно так же зловеще ухмыльнулся и скрестил указательный и большой пальцы для щелчка. — Мне есть чем на это ответить, и ты это знаешь. В последний раз подобное закончилось разнесённым в щепки столом, ожогом и обращённой в пепел парой слуг, что пришли на шум. Так что Тим решил не рисковать и опустил руки, силясь понять, что же он по этому поводу чувствует. — Не надо. Мне нравится эта рубашка. Да и без кожи остаться не хочется. Риз тут же поджал губы, его скулы тронул лёгкий румянец. — Это вышло случайно! И ты сам виноват! Не нужно было мне мешать! — Конечно. В следующий раз, когда ты решишь разнести столовую и подорваться — пожалуйста. — Ты абсолютно невыносим! — Да. Понял. — Тим поморщился, прочувствовав, что ноги будто нашпиговали иголками. — Может, слезешь с меня? — Нет! — Риз отрицательно кивнул. — Даже не пытайся сбежать! Я останусь здесь, пока ты не скажешь мне всю правду! — Правду о чем? — Не прикидывайся дураком! — Риз зарделся ещё сильней. — Обо всем! О том, что ты хочешь уйти, о том, что я д-для тебя лишь, — его голос дрогнул. — Развлечение, и ты согласился на эту работу из-за денег! — Хорошо, — Тим холодно заглянул в разноцветные глаза. — Хочешь правды? Будет тебе правда. Да, я учу тебя из-за денег. Да, то, что мы делаем вне учебного времени — неправильно, но довольно волнующе. И ещё, отвечая на последний твой вопрос… Мужчина осёкся, когда увидел, насколько побледнел его ученик, как исчез даже намёк на наглость и браваду, и остались лишь чистое отчаяние и страх. Словно ещё одно слово могло убить, буквально. Но так ведь будет лучше? Лучше оборвать это все, пока проклятые чувства не связали их по рукам и ногам окончательно, или же было слишком поздно? Сможет ли он вообще когда-нибудь забыть этого самовлюблённого идиота? — Я, — в горле резко пересохло, а во рту будто развернулась пустыня. — Я не хочу уходить от тебя ни сейчас, ни потом, но ты ведь понимаешь, что иначе нельзя? — Кто это сказал? — прозвучало едва слышно. Тим собрался с мыслями и потянул ученика на себя, обняв того так крепко, как только возможно. — То, что никто не знает — чудо. Ну, и магия конечно, — он пожал плечами. — Дело не в этом. У меня нет ни денег, ни родословной, я мужчина, в конце концов! Как ты себе это представляешь? — Мне все равно, — прошелестело рядом. — Отец видит меня раз в полгода, слуги считают демоном, а крестьяне мечтают сжечь. Ты первый, кто не испугался меня за всё время. И теперь ты уходишь. — Проклятье, — мужчина упёрся лбом в жёсткое плечо и тихо взвыл. — Мне нравятся твои уроки, твой голос и твоя магия. — Риз сомкнул руки на его спине. — Мне нравишься ты. — Просто прекрасно, — пробурчал Тим, чувствуя, как закипает изнутри. Нет, все ещё можно исправить, просто… просто надо соврать, сказать, что он не заинтересован, и все это было игрой. Вроде тех, в которые любил играть Джек — использовать людей, а потом выкидывать. Чем он хуже? — Тебе нечего ответить? — Риз отодвинулся и с вызовом заглянул ему в глаза. Тим попытался сделать самое непроницаемое лицо, вспоминая, как много лет назад брат объяснял ему о науке манипуляции. Как заставить кого угодно сделать что угодно. Нужно было выкинуть все мысли из головы и просто действовать. Сказать, что думаешь. Что ж, он сможет, у него точно получится! — Риз, — для начала неплохо. — Риз, я люблю тебя больше жизни. — О черт, нет. Нет, не то! — И никогда, никуда не уйду. Тим готов был провалиться сквозь землю, когда вспомнил, что именно нужно было сделать. «Заставь их услышать то, что они хотят — так, как это нужно тебе». И, судя по всему, он только что облажался по каждому из этих пунктов. Мужчина боязливо скользнул взглядом перед собой, чтобы оценить масштаб урона, и внезапно давнишняя идея прыгнуть с утеса показалась весьма привлекательной. Риз замер, будто обратился в мраморную статую, с силой вцепившись руками в манжет его рубашки. Да так, что ткань затрещала. Опомнился Тим, когда увидел на чужих щеках мокрые дорожки, опомнился и испугался, потому что было все это абсолютно беззвучно. Кажется, своим признанием он только что довёл несчастного парня до шока. Так держать! — П-проклятье. Прости, прости, я не хотел! — Тим аккуратно взял чужое лицо в ладони, смахнул большими пальцами слезы. — Почему ты плачешь? Риз встрепенулся, отпрянул от него, как от заражённого, зло оскалившись. — Я не плачу, это аллергия на твою тупость! — Ч-что? — Сначала ты хочешь меня бросить! Теперь же, — он махнул рукой в сторону, будто не мог подобрать слов. — Вот это! — Ты всё это начал! — парировал мужчина. — «Давайте позанимаемся свободной трансформа-ацией», а сам не можешь держать руки при себе! — Н-ну, кое-что мне удалось трансформировать, — Риз подался бёдрами вперёд, на что Тим глухо охнул. — И все было прекрасно, пока ты не начал нести всякую чушь. — Ты невозможен. — За это ты меня любишь? Нет? Мужчина нехотя кивнул, после признания он все ещё чувствовал себя героем дурацкой пьесы. Ощущение лишь усилилось, когда Риз его поцеловал — жарко и открыто, притянув к себе за воротник. — Ты до сих пор не убрал эту мерзость, — парень ухватился за треугольник бородки, и слегка тот дёрнул. — Привычка? Ай, это, — Тим нахмурился. — Довольно больно, знаешь ли. — Если вот это пробудет на твоём лице хотя бы ещё один день, — зло процедил Риз. — То я использую то самое заклинание роста, про которое ты мне рассказывал. И отращу самую ужасную, самую безвкусную бороду, которую только можно представить! Или усы! — он кивнул. — Так и сделаю. Из-за природы своих способностей Тим куда чаще остальных встречался с потусторонними тварями разной степени отвратительности. И то, что сейчас предстало перед его мысленным взором, ужасало куда больше, чем чудовища, целиком состоящие из зубов и щупалец. — Считай, что её уже нет. — Чудно, — Риз коснулся губами его щеки. — Нам надо продолжить этот разговор в спальне. — А что твой от… — Ради всего святого, здесь только мы и слуги! Ну, давай!

***

О том, что внутри особняка были секретные входы и выходы Тим узнал в первую же неделю, как принялся за работу — ушлые разбойники точно пристрелили бы его, если бы Риз не затянул его в секретный проход за одним из стеллажей. Отплатить им удалось сполна, правда, слуги долго жаловались на невесть откуда появившийся запах жареного мяса, что доносился из стен. Сейчас же, Риз никак не мог от него оторваться, стягивая одежду прямо на ходу и горячо целуя, так, что Тим не мог сделать и вдоха. И когда грубый каменный лаз привёл, наконец, в спальню, Тим решил смириться со своей участью. — Хм-м. Когда ты к нам пришёл, — Риз провёл ладонями по смуглой коже, по подтянутому животу и плечам. — Подумал, что ты чем-то болен. Ты был таким тощим. — Я голо… кхм. Были проблемы с едой. И работой. — Тим перехватил чужую ладонь и нежно ту поцеловал. — Аха, а ещё, я, кажется, понял, зачем ты помогаешь прислуге, — парень сжал сильное плечо. — Хитро. — Ну, — Тим зарделся. — Физический труд полезен. И очень неплохо иметь глаза и уши за пределами поместья. — Пф, конечно. И ты ещё говоришь, что чем-то от меня отличаешься! — Риз толкнул его на широкую кровать и забрался сверху. — Ложь. — Во-первых… м, — он охотно ответил на поцелуй. — Я не… — Замолчи, — властно проговорил Риз, следом стянув с себя рубашку. Тим толком и не понял, когда они успели раздеться. — Иначе наказание может тебе не понравиться. — Обычно мне нравятся твои наказания. Последнее, в саду, вообще сложно было им назвать. — Тогда! — зло протянул Риз. — Я запрещаю прикасаться ко мне, пока мы не закончим! — Стой, но как… Он замер, когда увидел склянку с маслом в чужой руке, и прикрыл ладонями лицо, услышав, как с низким, протяжным стоном его ученик начал медленно растягивать себя. — Это… — Риз протяжно выдохнул. — Займёт какое-то время. Черт, как же не хватает твоих длинных, гибких… — Я все ещё могу помочь? — неуверенно начал Тим. — Замолчи, — прошипел Риз, следом часто задышав. — Хм, вот так хорошо. А все потому что ты такой… — парень взял в руку его член. -…огромный. — Вовсе и не… о боже. — Тим не смог сдержать стон, когда плавными движениями парень начал насаживаться на него — настолько медленно, что от этого мозг будто плавился. В нетерпении Тим потянулся к его бёдрам, за что получил сильный удар по рукам. — Соблюдай субординацию! Это тебе за твою… ах! Т-Тупость. Бледную кожу окрасил розовым яркий румянец, Риз задвигался часто, нетерпеливо, и вопреки своим угрозам довольно быстро кончил. Так, что Тиму хватило ещё несколько хаотичных толчков, чтобы достигнуть разрядки. Чуть подождав, он принялся покрывать разгорячённое тело мелкими отрывистыми поцелуями, даже когда дошёл до искусственной руки. — Что ты делаешь? — с раздражением процедил Риз. — Я ей ничего не чувствую. — Хм? — мужчина провел губами по стальной ладони, улыбнувшись. — Мне все равно. Мне нравится всё. Целиком. Риз покраснел и убрал руку, нахмурившись. — Ещё одна твоя тупость! И этот человек учит меня тёмным искусствам! — Ну, в этом ты преуспел гораздо лучше меня. — Это ещё почему? — Ты забрал моё сердце, — Тим коснулся приоткрытых губ. — Без всякой магии. Риз едва рот не раскрыл от удивления, лишь буркнул что-то невразумительное и прильнул к нему, зарываясь носом в изгиб шеи. И, пожалуй, это было лучше всякого ответа.