On a Sunday

Мэг не из тех девушек, что знакомятся с родителями кого бы то ни было. Но бывают исключения. Особые исключения. И этим исключением является Глория. Она старается прихорошиться так, чтобы выглядеть презентабельно, но не броско, отбрасывает в сторону те наряды, которые ей кажутся слишком вызывающими и наносит макияж, который не привлечет к себе особого внимания. Глория где-то в другой комнате, как обычно пытается привести в порядок свою спортивную форму, с которой не расстается почти никогда. Мэг путается в том, что надеть. Она тяжело вздыхает. Ее не самое лучшее прошлое может испортить мнение о ней, может нанести серьезный урон состоянию Глории. Нужно собраться. Мэг играет кисточкой для нанесения пудры и жмурится, пытаясь задуматься над тем, что каждое воскресенье хорошо по-своему. Каждое. Кроме этого. Это просто нужно пережить. Она слишком задерживается на своих воспоминаниях, в том числе и об Аиде, не успевает вовремя прийти в себя, когда Глория вдруг оказывается сзади и касается губами ее шеи. Мэг быстро оборачивается с тревожным вдохом. Глаза ее не сразу отражают хоть какую-то мысль. — Что с тобой, Мэг? — тихо спрашивает Глория, внимательно всматриваясь в ее лицо. Та отводит взгляд. — Эй, ты можешь мне доверять, — мягко произносит культуристка, касаясь пальцами ее подбородка. — Не важно, крепыш, — в итоге шепчет Мэг, отбрасывая в сторону кисточку и отворачиваясь. Глория вздыхает, потом осматривает комнату, где в каждом углу валяется какой-либо наряд, а также на столик перед зеркалом, где выставлена в хаотичном порядке косметика. — Мне кажется, ты волнуешься, — говорит Глория, пытаясь поймать взгляд Мэг. — Это воскресенье такое волшебное, как и любое другое до этого. — Да, если не считать, что через час я встречусь с самым страшным препятствием на пути к нашему с тобой счастью, — бурчит Мэг, уткнувшись носом в изгиб локтя. Глория все равно это слышит и глаза ее раскрываются шире. Она достаточно большая, чтобы присесть на корточки и развернуть к себе стул, где сидит Мэг. Что она и делает спустя секунду. Ей предстает измученное лицо, которое, несмотря на макияж, выглядит осунувшимся. — Перестань так говорить… — О, ты все же услышала? — удивляется Мэг. — Да, услышала. Не нужно, Мэг, прошу тебя, не надо так бояться моих родителей. — Они запретят нам с тобой встречаться, — уныло шепчет она. Глория не выдерживает и берет своими большими ладонями руки Мэг. — Посмотри на меня. — Что это изменит? — Посмотри на меня, Мэг. Она поднимает взгляд и натыкается на зараженные уверенностью глаза Глории. Дыхание перехватывает. Лидер. Истинный лидер. Стоит прислушаться хоть раз. Почему-то действительно становится легче. — Мои родители примут тебя несмотря ни на что… Просто будь собой, договорились? Мэг вдруг начинает улыбаться. Она поглаживает пальцы Глории какие-то минуты, а после наклоняется и оставляет поцелуй на ее губах. Момент длится, кажется, что вечность. Настолько он ненавязчивый и легкий. После этого она встает и уже нормальным голосом произносит: — Ладно, крепыш, тогда я в душ, — Мэг подмигивает, что рождает улыбку на губах Глории, но последние слова нарушают идиллию: — Ты тогда убери все здесь. — Эй, Мэг! — то ли со смехом, то ли с отчаянием восклицает Глория, оставаясь в комнате одна.