***
Я стою в аптеке и мысленно матерю всё, на чём свет стоит. Я больше часа пёрся на маршрутке до самой дешёвой аптеки, чтобы услышать: — Молодой человек, тут не хватает. Да как?! Я же всё пересчитывал. Что значит, не хватает? Я прошу озвучить цену, хотя этот набор лекарств я покупаю уже не первый раз. Когда всё подорожать успело? Мне на обратную дорогу не хватит. — Мужчина, вы будете оплачивать заказ? — кассирша начинает сердиться. Так, Чимин, напрягай извилины. Зря мозг дрессировал на учёбе? У меня несколько тысяч вон предположительно на лекарства и ещё несколько тысяч в запасе. Одна из них — на дорогу домой. Внимание, дилемма: оплатить всё, но идти полтора часа домой пешком под проливным дождём, чтобы потом заболеть (спасибо моему слабому иммунитету) и тратиться на новые лекарства, или отказаться от чего-то из списка и спокойно себе ехать домой, а остальное купить потом. Второй вариант, конечно, предпочтительнее, но… от чего отказываться? Мне нужен корм для собаки. Да, вы не ослышались, корм для собаки, продающийся в аптеке. Она сильно болеет, а такой корм продаётся только здесь. Нет, конечно, в моём районе тоже есть аптеки, но если я буду покупать этот корм там, то я неделю должен буду питаться с Холли этим же кормом. Слишком дорого. Корм нужно купить по-любому. Дальше — обезболивающее. Неа, я без него сдохну сразу же. Мои головокружения чередуются с мигренями. Настолько сильными, что меня иногда начинает мутить, и мне до звёздочек перед глазами хочется блевануть. Без обезболивающего никак. Инсулин. Нет, я не диабетик, зато соседка — да. Женщина, лет пятидесяти, дала мне денег, попросила сходить в аптеку за лекарством — самой ходить трудновато, да и в городе она ориентируется плохо. Казалось бы, можно отказаться от инсулина, но нет. Миссис Ли мне как родная бабушка: делилась лекарствами; приносила свою домашнюю выпечку, и я мог более или менее нормально поесть; кричала мне из коридора, что на улице холодно, когда я забывал надеть шарф (который связала, кстати, тоже она), торопясь на работу. Не хочу её расстраивать. Витамины. У меня очень слабый иммунитет. Не знаю, сильно ли мне помогают эти витамины, но болеть я стал значительно меньше. Сейчас осень, дожди, грипп. Да я загнусь без этих несчастных таблеток. Градусник. Да, у меня дома нет градусника, поэтому пора бы уже им обзавестись. У меня вообще дома почти ничего нет. Стоит он недорого, поэтому нет смысла его не брать. Ладно, придётся идти пешком. А зонт, как назло, был мною благополучно забыт на тумбочке. Открываю кошелёк, чтобы достать последние деньги, и… — «Щибаль», — кто эти люди, которые воспитали меня так, что я даже матюгнуться вслух не могу? Ах да, это же мои родители. …он оказывается пустым. Чёрт, чёрт, чёрт! Что мне делать? Ладно, главное, без паники. — Уберите, пожалуйста, обезболивающие и витамины, — проговариваю я, наблюдая за манипуляциями женщины. Помирать, так красиво. На остатки пойду куплю себе лезвие, неплохо, правда? Женщина кивает и уже тянется было к компьютеру, как вдруг: — Не убирайте, я оплачу, — рядом со мной возник парень со светло-коричневыми глазами и невероятно красивой солнечной улыбкой. На вид примерно моего возраста. Возможно, чуть старше. Наверняка за ним девушки толпами бегают. Да что там девушки, парни тоже. Так, стоп! О чём это я думаю? И какого хрена за меня платит какой-то незнакомый парень? Что вообще происходит?! — Ты чего завис? Я просто оплатил твои лекарства, потому что у тебя не хватает денег, — жмёт плечами парень, не переставая улыбаться. — Почему такой грустный? — спрашивает он, отдавая мне лекарства и направляясь к выходу. Почему я такой грустный? Да потому что я нищеброд. Причём настолько явный, что за меня платят первые встречные. Выхожу на улицу и тут же попадаю под дождь. Люблю дождь. Промокну, конечно, но плевать. До остановки топать 15 минут. Ну ок, чё? Мне всё равно пешком, не собираюсь зайцем. В глаза невольно бросается кудрявая коричневая макушка, а в голове моментально появляется эта солнечная улыбка. Господи, ну кто так красиво улыбается?! Ноги сами меня несут вслед за ним, хотя чего это я? Мы идём в одном направлении. Наверное. Вдруг парень разворачивается и смотрит прямо мне в глаза, всё так же лучезарно улыбаясь. — Следишь за мной? — Ещё чего. Просто… Просто… — просто, что? Ну вот что я должен ответить? — Просто нам с тобой в одну сторону идти. — Молодец, блин, выкрутился. — И куда же это ты собрался по такой погоде? — он не насмехается, да и вообще выглядит дружелюбно. Любой другой на моём месте, наверное, испугался бы, решил бы, что до него домогаются. Но для меня это было просто странно. Не каждый день за меня в аптеке платит незнакомец, а потом пытается со мной пообщаться. Я вообще ни с кем не общаюсь с конца универа. У меня есть один друг, Тэхён. Сейчас он на четвёртом курсе. Он — полная противоположность меня. Экстраверт, куча друзей, богатые родители, зато в учёбе полный ноль. Я же не могу похвастаться ничем из вышеперечисленного, кроме отличных оценок. Я даже живу не с родителями. Не потому, что у нас плохие отношения, как раз-таки наоборот. Просто не хочу сидеть у них на шее. Они мне и так оплатили обучение. Всё, спасибо, дальше я сам. — Тебя это не должно касаться, — Боже, ну почему я такой грубый? Ах да, я же одинокое чмо, которое не умеет общаться с людьми. — То есть… неважно. Я опаздываю на автобус. Знаете, если я буду участвовать в конкурсе на самого большого неудачника, то все участники будут нервно курить в сторонке. Потому что из моего кармана выпал бумажник. Пустой бумажник. Наверное, каждый из вас сейчас подумает: Господи, устраивает истерику на ровном месте, пустой бумажник, Боже, паника. Но знаете, что я вам скажу? Кто знает, что такое бедность, тот меня поймёт без слов. — Что тебе от меня надо?! — ору я, а в уголках глаз скапливаются слёзы. Потому что, сука, в такие дебильные ситуации я не попадал со времён начальной школы. Он непонимающе хлопает глазами, после чего берёт меня под руку и ведёт к машине. К не самой дешёвой, между прочим, машине. Нет, я не то, чтобы завидую или жадничаю, но, когда ты рвёшь жопу на нескольких работах, дабы прокормить себя и собаку, небольшая такая жаба лапкой к шее тянется. — Садись, я тебя подвезу, — теперь уже я растерянно хлопаю глазами и пытаюсь придумать план побега. Но все мысли внезапно покидают мою тупую голову, то ли от того, что вода от дождя льётся за шиворот, то ли от того, что он снова улыбается. Боже, он прям как солнышко! Если бы я был геем, то все мои мокрые сны начинались бы с этой улыбки, клянусь. Я сажусь в машину и неуверенно диктую адрес. Специально диктую не свой, а парка в районе. От него езды ещё минут 20. Он смотрит на меня, как на сумасшедшего: — А как ты до сюда добирался? — Общественный транспорт… — мне становится страшно от его прожигающего взгляда. Зачем я это сказал? — Подожди, — нервно хихикает парень, — Ты пёрся в эту аптеку с другого конца города, куда ехать час, если без пробок, так? — Я кивнул, ожидая его реакции, — на-хе-ра? — Там продаётся этот корм, — я показываю пальцем на пакет, стоящий на заднем сидении, — а у меня собака болеет. Ей другой нельзя, — ну, а чего, собственно говоря, врать? — Понятно, — отвечает парень, сосредотачиваясь на дороге. — А как тебя зовут? Час своего времени уже с тобой провёл, а клички твоей до сих пор не знаю. — Пак Чимин. Мне 23, а тебе? — Чон Хосок. Мне 25. Не знаю, почему, но у меня как-то резко поднялось настроение. Не, ну что за биполярка, а? Я иногда сам себя не понимаю. Я смотрю на навигатор и мысленно охреневаю. До этого парка ехать… 4 часа! Он серьёзно потащится туда из-за меня? Боже, ты вообще человек? Видимо, нет. Таких людей не бывает. Разве что таксисты. Но им за это платят. Платят. Чёрт, нужно же вернуть ему деньги. Вот только как? Сейчас их у меня нет. Вообще. У меня только в заначке осталось тысяч 18, если не меньше. Но на них я вроде как собирался купить себе еду. Ладно, Чимин, не судьба. Пожуёшь пару недель собачьего корма — не загнёшься. Окей, а если серьёзно? Сегодня третье сентября. В кафе зарплата только в конце месяца, а прошлая была благополучно потрачена на такие удовольствия, как интернет и комуналка. В ветклинике только через две недели, долго. За редактуру… послезавтра. Отлично! — Можешь дать свой номер телефона? — Хосок останавливается. Непонятно, из-за пробки, в которой мы стоим уже почти час, или из-за заданного мной вопроса. Мда, двусмысленно прозвучало, но да ладно. Красивый парень, ой, то есть Хосок, уставился на меня, как на идиота. Действительно, не каждый день человек, за которого ты платишь в аптеке, просит твой номер телефона. — Йа, не смотри на меня так! Я просто хочу встретиться и вернуть деньги. — Я не верю, что ты натурал, — я прямо слышу, как он улыбается. Сука, прекрати, я ж щас потеку. Стоп… — А кто сказал, что я натурал? …что? Мы смотрим друг другу в глаза. Я молчу минуту. Он молчит минуту. И тут до меня доходит, что он сказал, и что я ему ответил. — То есть… что ты ко мне пристал?! — Это не я, — хохочет Чон, — ты первый начал. — Боже… — Можно просто «хён», — он протягивает мне листок с номером, который я сразу вбиваю в телефон. Хрен, которому я должен десятку. Неплохо. Юнги бы оценил. Наверное. Кстати, о нём. Мин Юнги — мой второй друг. Да, я пожалуй соврал, говоря о том, что Тэхён — единственный. Ещё есть Юнги. Мы с ним вместе работали. Ну, то есть, он писал музыку, а я убирался у него в студии. И это, как ни странно, совсем не мешало нашей дружбе. Потом компания переехала в другое здание, а я уволился. Потому что ну их нахер. Того, что они мне в месяц выплачивали, хватало как раз на месяц езды туда-обратно на общественном транспорте. Юнги грубый, на_вертит чужое мнение, и вообще весь из себя на СВЭГе пацан. У него есть парень, Чонгук. Да, Мин Юнги — гей и не скрывает этого. За это он мне и нравится. Всё всегда происходит так, как хочет Юнги. А если не происходит, он материт всё, на чём свет стоит, а потом ложится спать. Мои знания о Чонгуке ограничиваются тем, что он младше меня на два года, тоже родился в Пусане, в его присутствии Юнги становится ласковым котом, а ещё Чонгук кормит Юна мылом, когда тот начинает материться. Сомневаюсь я, конечно, с последним пунктом, но да ладно… — Мин, мать твою, Юнги! — орёт Хосок в трубку. — Собрал яйца в кулак, пошёл и помирился с Чонгуком. Или ты хочешь, как в прошлый раз, с окна его снимать? — Юнги и Чонгук? Он, что, знаком с ними? Хосок кладёт трубку. — Извини. — Ты знаешь Юнги? — Конечно, — усмехается парень, — мы учились вместе. Значит, у Юнги, у конкретного социофоба, есть друг, о котором он мне ни разу не рассказывал. Ладно, Мин Юнги, я тебя понял. — Не говори ему, что мы знакомы, ладно? — Хосок удивлённо поднимает брови, но лишних вопросов задаёт, кидая короткое «ладно». Господи, да я бы женился на тебе. Ну, то есть... блин, да не гей я!***
— Эй, Чимин, мы приехали, — Хосок тормошит меня за плечо. Я уснул? Ладно, не суть. Так, стоп… — Почему мы не в парке? — Там какая-то авария большая, пришлось объехать, — ласково (?) говорит Чон. Он меня ещё и пледом накрыл. Ну… спасибо, что ли? — А… хорошо. Спасибо, что довёз, — удачно он объехал — останавливается прямо около моего дома. Всё же, приятное совпадение, учитывая, что дождь лил, как из ведра. Сеул, ты охренел? Захожу в свою небольшую квартирку, из комнаты медленно выбегает собака. — Привет, Холли, — треплю её по голове. Интересно, Юнги убьёт меня, если узнает, что у наших собак одинаковые клички, или только покалечит? В любом случае, тогда я останусь без работы, и ему придётся меня кормить. Значит, сразу убьёт. Надо… поработать. Да, точно. Надо покормить собаку и поработать. — Холли, иди кушать! — Хо, слабо виляя хвостом, приходит а на кухню и наклоняется над миской. Она всегда ест медленно, пережёвывая каждый кусочек. Я тоже так делаю, когда еды совсем мало. — Ну поешь ещё, Хо~. — Ууу, — скулит собака. Как всегда, ещё одна её привычка — съедает половину, а остальное оставляет «на потом». Понимает, что не могу еду часто покупать. Я об этом знаю, но, тем не менее, всегда прошу её поесть ещё. — Ну, не хочешь, не надо, — я ухожу в комнату. Работа. Работаработаработа. У меня три работы. Я — бариста, редактор текстов и ветеринар. Неплохо, да? Мне тоже нравится. Ветеринар — моя специальность, люблю животных. Но везде и всегда есть «но». И это самое «но» заключается в том, что мне там почти не платят. Я работаю в своё удовольствие. А в кофейне я работаю как раз ради денег. Потому что… я ненавижу кофе! Раньше меня от одного его запаха мутило, но со временем привык. Зато там хорошо платят. Ветклиника — дневная смена, кофейня — ночная, редактура текстов — свободное время. Так и живём…