Ошибки всегда прощаются, если есть смелость признать их. © Брюс Ли
Странно. За все семнадцать лет своей жизни, Питер не часто чувствовал вихрь различных эмоций за одни сутки от одного человека. Сейчас может показаться, что это ложь, ведь Фрэнк, отец мальчика, очень подходит на эту роль, однако его присутствие в жизни юноши вызывало лишь одно чувство и только одну эмоцию. Они редко были позитивными. Парень привык к своему дому, привык к бескрайним полям и тихой свободе, к своему характеру и течению жизни. Не часто в их захолустье заглядывали чужаки, не часто к дому Паркеров подходили даже живущие в округе соседи. Питер не знал, что такое смеяться до слёз, беситься и вести себя, как круглый идиот в те моменты, когда себе это можно позволить. Не знал, что некоторые люди, что находятся в его окружении, могут просто взять и послать его. А после чего, вести себя абсолютно спокойно и невозмутимо. Оказывается бывают и такие люди. Теперь, нужно ли говорить о том, что ответ Тони, Питера действительно поразил и даже обидел. Оказавшись дома в гробовом молчании, ни тот, ни другой, не проронили ни слова. Парень пытался делать вид, что слова его ничуть не задели. Старк же, забыл о том, что сказал ещё в том автобусе, спокойно удалился в неизвестном направлении до глубокой ночи. Что же можно сказать про Фрэнка, так принесённый товар его не больно обрадовал. Как и предполагал парень, он разозлился, плюс ко всему, видимо поругался с Карен. Снова. — Пап, у Факу ещё утром разобрали всё мясо и у него осталась лишь половина нашей обычной покупки, поэтому. — Малец, — мужчина перебил своего сына неприятным, скрипучим голосом со злым лицом. Вслед за кратким обращением после которого тянулись тягучие секунды, по телу юнца пробежали колкие мурашки, а сердце забилось быстрее, отдавая по вискам оглушительными ударами. — Ты что, вообще ни на что не годишься?! — интонации пугающе повышались будто до писка сломавшегося радио. Питер думал о том, чтобы провалиться сквозь землю и больше никогда не видеть этот свет. Страх парализовал тело. — Н-но, я даже не объяснил почему всё т-так вышло… Я… — Питер отчаянно развёл руками, поддрагивающими пальцами хватаясь за край майки и сжимая ту, будто ища спасения в этом ненавязчивом движении. Он смотрел себе под ноги, боясь взглянуть в глаза своему отцу. Боясь запомнить ту ненависть и разъярённое выражение лица. — Нет. Нет-Нет, Питер, ты наплевательски отнёсся к моей ма-аленькой, — мужчина близко-близко сложил указательный и большой палец друг над другом, показывая тем, насколько мала была его просьба. — Просьбе. Ты ничего не делаешь для этой семьи. Ты мог сообразить купить мясо у другого продавца и сейчас, поверь мне, не было бы этого разговора. — У Факу лучший товар, если бы я купил мясо у кого-то другого, ты бы наругал меня за мою неосмотрительность и глупость… — шёпотом, сконфуженно проговорил парень, каждый раз вздрагивая когда Фрэнк взмахивал руками или грубо брал что-то в руки и швырял в сторону умывальника. — Не смей мне говорить, что бы я сделал! Сейчас, идёт речь о тебе, бестолковом подростке, что то и делает, как катается на своём велосипеде! Надо его на металлолом сдать, раз мешает тебе жить для нашей семьи! Это больше походило на истерику озабоченного мужика, который взбесился от самой малости, что мог совершить его сын. Он безпощадно отыгрывается на сжавшемся ребёнке, у которого поникшие глаза медленно становились мокрыми и совсем неожиданно, по щеке пробежала тёплая слеза к уголку губ. — Ещё пореви мне тут! — крикнул Фрэнк, в два шага оказываясь рядом и толчком, отодвинул готового к удару парня в сторону. — Чтобы завтра до семи утра на столе лежало остальное мясо. Если не будет так, как я сказал, думаю, нет смысла объяснять, что произойдёт. И он ничего не делает?! Он ничего не делает для этой семьи?! Тогда, Питер думал, что сойдёт с ума. Один, на кухне рыдает семнадцатилетний парень, который привык к своему дому, привык к бескрайним полям и тихой свободе, к своему характеру и течению жизни. Тихо, совсем рядом, его успокаивает матерь. Нежно гладит по голове, притом, что-то тихо приговаривая прямо на ухо. По телу бегут новые мурашки. Мурашки горести и обиды. — Мам, почему ты осталась с Фрэнком? — щёки горят под солёными слезами. — Почему не ушла от него? — слиплись чёрные ресницы. Нет возможности разлепить глаза. — Тебе не хватило духу? — губы дрожали, с трудом шевелясь и принимая новые и новые горячие капли. — Почему? — голос дрожит, дрожит тело, дрожащие ручейки, что стекают с подбородка на ворот майки. — Почему ты любишь его? Питер мог задать намного больше вопросов, просто сил не хватило. Он понимает, что не может ничего изменить, понимает, что если останется на кухне в звуках своих рыданий, то сделает хуже только самому себе. Может, обратиться к Всевышнему?***
Уверенно крутятся педали велосипеда. Ветер ласкает костяшки, крадётся по венам. Музыка бьёт по ушам, заставляя вздыхать полной грудью и позволять холодку целовать сжавшиеся мышцы живота. Небо удивительно чистое, совсем спокойное. Живые поля пытаются докричаться до удаляющегося юноши своими тихими мольбами, но тот не слышит их. Камешки песчаной дороги неприятно хрустят под колёсами. Перед прищуренными глазами мелькают краски проснувшейся природы. Под мелодии этой красоты, Питер спешит на базар к Факу, чтобы успеть привезти всё оставшееся мясо домой до восьми утра. Сейчас, часы показывали пол шестого с «хвостиком». Он знает, что успеет, он обязан успеть. Через время, во внимание бросаются чьи-то очертания на фоне зелёных деревьев у песчаной дороги. — Сол? — прищурившись, и, вглядываясь в чью-то размытую фигуру, с надеждой шепнул Питер. Сбавляя скорость, и, метр за метром приближаясь к идущей вдоль дороги девушке, юноша признал в ней свою знакомую и радостно улыбнулся. — Сол! Эй, подруга! — парень засмеялся и с жёлтым клубом пыли затормозил прямо перед удивлённым лицом, заставив сквозь очаровательную улыбку закашляться. — Пит! Уж кого-кого, а тебя точно не ожидала встретить, — всё ещё кашляя, девушка замаха руками, пытаясь избавиться от пыли и песка, что без предупреждения попадали в глаза и рот. — У-ух… и напылил ты здесь, Паркер. На это недовольное замечание, парень снова засмеялся и безо всяких предупреждений, соскочил с велосипеда и крепко обнял Сол, заставив ту замолкнуть, и, в последний раз недовольно чихнув, нежно обнять в ответ. — Я скучал… — вздохнув, тихо проговорил парень. Расслабив руку, юноша провёл ладонью чуть выше, цепляя застёжку лифчика, и, не обратив на это никакого внимания, кратко улыбнулся. — Ты бы знала, что сейчас творится в моей жизни. Если Питер и не заметил ничего странного или может неловкого в своём движении, так девушка чуть смутилась и покраснела, но все же смогла отстраниться и непонимающе взглянуть на взлохмаченного друга. — Что-то плохое? — не выпустив чужие руки из своих, Сол обеспокоенно нахмурилась и неуверенно предположила. — Мама?.. — Нет-нет, — юноша тут же принялся обеспокоенно успокаивать испуганную девушку, одновременно сжимая её тонкие пальцы в своих ладонях. — С мамой всё хорошо, твои советы и лекарства очень помогли! Я так и не поблагодарил тебя, — ласково улыбнувшись, Питер погладил подушечкой большого пальца нежную кожу. — В нашем доме теперь живёт незнакомец по имени Итан, он явно маньяк, самовлюблённый эгоист, атеист и точно не из лучшего прошлого… — вдруг на одном дыхании выпалил юноша, после чего перевёл блестящие глаза на задорно улыбающуюся подругу. Он явно не ожидал такой реакции. — Что смешного?! — возмутился тот. — Я-то думала, что что-то с твоей мамой, а тут просто какого-то незнакомца на время подобрали, — хохотнула Сол и снова зачем-то повисла на шее парня, тихо хихикая и вдыхая полной грудью приятный аромат шампуня. — Забудь короче. — Вечно тебя не поймёшь… — пробубнил юноша. — Просто какого-то незнакомца, ага… С радостью приняв новые объятия, парень почувствовал себя счастливым. — А не подвезёшь меня до базара? Ты же тоже туда направляешься, — резко отстранившись, и, мило улыбнувшись, девушка захлопала ресничками. — М-м-м? Пожа-алуйста! — перед озадаченными глазами юноши, расплылась прекрасная, широкая улыбка. — Что за просьбы! Конечно подвезу и вообще, не ставь меня в неловкое положение. — Это в какое ещё? — тут же став прежней чуть серьёзной особой, и, изменив голос на обычный, поинтересовалась Сол, уже уверенно седлая сиденье велосипеда. — Я первый должен был предложить тебя подвезти, — уверенно произнёс юноша, также садясь на велосипед и отталкиваясь от земли. — Да ладно тебе, мы же не чужие люди! — крепко обняв Паркера за талию, довольно напомнила подруга. — Ну и что? Никто же не отменял правила джентльмена! — А, так ты у нас джентльме-ен, — звонко засмеялась Сол, прижимаясь сильнее и нежась от лучей яркого солнца, что, выглянув из-за единственного появившегося облачка, пригревало кожу. — Ну конечно, а кто же ещё тогда? — парень до последнего не хотел брать во внимание то, что пристроившаяся сзади подруга, просто шутит над ним. — Пи-и-ит, я так тебя люблю! — жмурясь, радостно выкрикнула подруга с улыбкой на алых губах и зарылась в холодные кудряшки. — Эй, ты что там блох ищешь что-ли? — юноша засмеялся, чуть поворачивая голову в сторону девушки и близко-близко встречаясь с той взглядами, даже соприкасаясь кончиками носов. — И почему ты любишь меня? — неожиданно для обоих спросил Паркер, внимательно всматриваясь в глубину таких родных глаз. — Ты… такой наивный и добрый, Пит — тут же тихо выдохнула Сол, растерянно перескакивая с глаза на глаз парня и неосознанно облизывая приоткрытые, успевшие чуть обветриться губы. Всего лишь секунды зрительного контакта и оба подростка смотрят кто куда, лишь бы не на своего собеседника. Солнце неожиданно спряталось за краем облака, обрекая пригород на полутьму. — И я тебя люблю, подруга — наконец нарушил неловкую паузу Питер. — Я знаю, — тут же довольно, будто промурчала девушка, заставляя себя не думать о произошедшем и делать вид, что ничего не произошло. — Но чего я пока не знаю, так это почему ты меня любишь. Услышав вопрос, Питер не долго думал. Ведь под музыку ветра в ушах, бьющемуся сердцу и теплу где-то в груди, туман затмевает разум. — Ты мне настоящий друг с детства, всегда поддержишь и всегда успокоишь. Ты очень классная, Сол, вот за это, я тебя и люблю, — с признательностью ответил юноша, закрутив педалями быстрее и наконец замечая ту самую вчерашнюю остановку, возле которой Тони мягко говоря, неадекватно ответил ему. — Спасибо, Пит, — вздрогнувшим голосом, поникло ответила девушка, аккуратно положив подбородок на плечо своего лучшего друга.***
Добраться до ворот базара в полном молчании оказалось легче, чем думать, как же разбавить молчание. Подростки вместе спрыгнули на землю, и, снова нежно обнявшись, задержали взгляды друг на друге. — Давай на днях пойдём где-то погуляем? — вдруг предложил Питер, следя за чужой выбившейся прядкой волос, что, упав на румяные щёчки, ласкали те. — Ты же знаешь, я всегда согласна, дружище, — в шутку толкнув парня в плечо, рассмеялась девушка. С лёгкой улыбкой, совсем мягко потрепав волосы Сол ладонью, парень объяснился, что ему нужно срочно бежать. Даже после нескольких неловких моментов, юноша ни капельки не чувствует нежелание встретиться с Сол снова. Он ждёт этого момента так же сильно, как и она, уже скучая и размышляя о чём же вести беседы.***
6:10. Базар ранним утром трудно узнать. Тишина, и лишь редкие выкрики продавцов, что вечно чем-то недовольные, раскладывают свой товар. Редко-редко мелькают сонные люди, которые будто под гипнозом, рассматривают сорт яблок или просто волочатся вдоль прилавков, в ожидании чего-то посерьёзнее фруктов. Парню нравится наблюдать за таким народом, нравится, что никто на него не обращает внимания, никто не толкает в спину или в плечо, спеша успеть к своему продавцу за помидорами. Решение не катить велосипед рядом, когда вокруг совсем пусто, парню понравилось больше, поэтому через несколько минут, юноша без проблем добрался до прилавка Факу с чуть приподнятым настроением. — Факу! Доброе утро, я тут заскочил как ты говорил пораньше, — громко поздоровавшись, обратил на себя внимание парень. — Надеюсь и для меня что-то найдётся, — будто в шутку, но всё же с надеждой, произнёс Паркер. — Пи-итер! — заметив первого покупателя, мужчина развёл огромными руками в разные стороны, напоминая парус. — Когда я тебе говорил прибежать пораньше, я не имел в виду в шесть часов утра! — засмеялся мясник, и, положив широкие ладони на живот, постучал по тому пальцами. — Очень мясо хочу, вот и прилетел к тебе с рассветом, — весёлая улыбка парня, вынудила мясника смешно прищуриться. — Так что, поделишься чутка товаром? — Нет, не поделюсь, — подмигнул Факу. — У нас и мясо то закончилось. Раскупили, — снова развёл руками великан, вытягивая что-то из-за прилавка. — Факу, ну перестань, мне домой спешить нужно, — рассмеялся Питер, ненароком глянув на старый циферблат часов, что висел за спиной мужчины. 6:20 — Вот, — перед глазами появилась вторая часть всего товара. — Ты вчера за всё заплатил, так что беги уже, пацан, — почесав лысый затылок, мужчина кивнул в сторону выхода. — А то ж занятые мы какие, что вчера, что сегодня времени у нас нет, чтобы со стариком словечком перекинуться, — под виноватый взгляд своего маленького друга, по-доброму пробурчал Факу. Шустро оседлав своего коня, и, взвалив купленное на колени, Паркер с улыбкой отдал честь.***
Кажется, что всё происходит очень быстро и каждая встреча особо не задерживает, однако оказалось, что это не так. Юноша отчаянно крутит педали, думая лишь о том, что может сделать с ним отец если он опоздает, а тот, парень уверен в этом на все сто процентов, сидит сейчас на кухне и глядит на часы, чтобы не дай Бог не упустить ту самую секунду, когда его сын явится не вовремя. Мелкие мошки колко встречаются со сосредоточенными чертами лица. Свист в ушах кажется гробовой тишиной, а скорость, детским лепетом. На поворотах чуть заносит, оставляя после себя клубы пыли и скачущие камешки, что, скрипя, кусаются за колёса. Парень не может позволить себе приостановиться даже тогда, когда дорога превратилась в одно сплошное препятствие в виде ям и щебня. То и дело кулёк, что неудобно размещался на коленях, опасно перекашивался из стороны в сторону, вынуждая парня придерживать его. В очередной раз оторвав руку от руля, и, поправив пакет, парень ненароком опустил взгляд вниз, чтобы точно ничего не растерять, как вдруг, перед глазами оказалось лишь сплошное серое пятно, и острая боль поразила тело. I'll just burn my name, no toil Я просто сожгу своё имя без страданий. I just want my way, so spoiled Я лишь хочу идти по своему осквернённому пути.