Where I follow, you'll go

— Мне не нужно твое разрешение. — Бриенна подошла к их сундукам и принялась рыться в них, пока не нашла нижнее белье и ночную рубашку. Спорить с Джейме обнаженной было все равно что идти в бой без доспехов и щита. Бриенна привыкла к тому, что люди пялятся на нее, но Джейме имел привычку смотреть на нее так, словно она обнажена, даже когда она была полностью одета. А когда она была обнажена, он выглядел так, словно готов был съесть ее живьем. К тому времени, как Бриенна рывком натянула через голову сорочку и влезла в нижнее белье, Джейме уже откинулся на спинку стула с наглой ухмылкой на лице. Маска, чтобы скрыть боль, которую она видела всего минуту назад. — Тебе не нужно мое разрешение, — согласился Джейме. — Но тебе ведь нужно мое золото. Это было совсем не тот аргумент, которого она ожидала. Бриенна ахнула, судорожно придумывая ответ. — Наймусь на судно охранять груз. Он поднял бровь. — Ты думаешь, эти люди рискнут нанять тебя? Когда я могу запретить торговцам в Ланниспорте покупать их товары? — Ты же сказал, что я смогу уйти. — Бриенне была отвратительна умоляющая нотка в собственном голосе. Она должна была предвидеть это, выходя замуж за человека, известного тем, что он нарушал свои клятвы. Джейме кивнул: он выглядел расслабленным, но Бриенну было не провести. Она видела, как напряжены его руки и челюсть. — Когда это было безопасно. От Королевской Гавани до Чаячьего Города — это одно. Тысячи лиг вокруг Дорна, минуя пиратов, грабителей и наемников, — это совсем другое. Вероятность, что за луну, проведенную в море, любой корабль, на который она сядет, столкнется с неприятностями, была велика. Бриенна отказалась от этой идеи, смирилась с неизбежностью одинокой зимы в Утесе Кастерли, статусом странной спутницы и формальной жены лорда Джейме Ланнистера. Но с тех пор как Джейме начал относиться к ней как к настоящей жене, она боялась окончания их путешествия на запад. Несомненно, все, что было между ними, закончится, когда Джейме увидит свою сестру, женщину, которую он любил всю свою жизнь. Он сказал, что покончил с ней, но, возможно, королева Серсея с ним не покончила. — Для твоей сестры это было вполне безопасно, — напомнила ему Бриенна. — Она может управлять замком и быть твоей леди. — Так вот как ты думаешь? Что я женился на тебе вместо нее? Что я думаю о ней, когда трахаю тебя? — Джейме вскочил со стула и направился к ней. — Ты моя леди, Бриенна. Я надел тебе на плечи этот треклятый плащ, я произнес слова, я уложил тебя в постель. Ты моя жена. Бриенна отступила от него подальше. — Ты же ничего этого не хотел. Но ты выполнял свой долг, и ты был… — Она запнулась, не находя слов, чтобы описать, что это значило для нее — увидеть желание в глазах мужчины. В глазах Джейме. — Ты был очень добр. Я благодарна тебе за это. — Ты благодаришь меня за то, что я тебя трахаю? Не надо. Если я и был добр, то лишь в том, что не брал тебя так часто, что тебе было бы больно ездить верхом, — резко ответил он. — Или ты не заметила, что невеста Давена едва могла сидеть, когда мы покинули Риверран? — Тебе не нужно ничего объяснять, — запротестовала Бриенна, заметив позади себя кровать и отодвинувшись от нее. — Я знаю, что тебе нужен наследник. — Никто не может винить его за то, что он трахал свою жену, даже Серсея. — Тогда почему ты пьешь лунный чай? — прорычал Джейме. Его лицо пылало, глаза осуждающе сузились. — Я не просила. Мейстер сам предложил, — слабо проговорила она. Она отправилась в шатер мейстера за мазью для пораненной руки. А мейстер решил, что она пришла за лунным чаем, и Бриенна импульсивно согласилась. Если она забеременеет от Джейме, то уже не сможет оставить его, даже если выяснит что-то о местонахождении Сансы. А если она умрет в родах, кто останется сражаться за Сансу? — И ты выпила, — ровным голосом произнес Джейме. — Ты даже не хочешь ребенка. — У чая был травяной мятный привкус, с горьким послевкусием, которое держалось во рту несколько часов. Бриенне не суждено было стать матерью, она не знала, как ею быть. И все же этот вкус заставил ее думать о детях больше, чем за все прошедшие годы. Младенцы, которых она видела в Вечернем Чертоге, привязанные к матерям, пока те подметали полы и готовили еду. Малыши, ковылявшие по дворам и деревне следом за курами, дети постарше, носившие корзины с яблоками или толкавшие тележки с моллюсками по рынку. Мальчишки вроде Подрика, так рвущиеся стать рыцарями. — Дело не в этом, Бриенна. Ты скорее умрешь, чем останешься со мной. — Обвинение повисло между ними. — Это не из-за тебя! Я… — «Я люблю тебя». Если Бриенна произнесет эти слова, Джейме отпустит ее, она была уверена. Но она не могла этого сделать. — Мне нужно найти Сансу. И ты это прекрасно знаешь. — Она не могла не вернуться к этому вопросу. Каждую секунду каждого дня с тех пор как Бриенна встретилась с Джейме, это было ее целью. Найти девочек, уберечь от опасности. Он не мог просить ее остановиться сейчас. Джейме провел рукой по лицу, скрипя зубами. — Да, знаю. Твоя проклятая клятва мертвой женщине. Найти двух девчонок, которые исчезли из Королевской Гавани и которых не видели уже много лун. — Он перевел на нее пылающий взгляд. — А как же твои клятвы мне, жена? Почему ты вышла за меня замуж? Она могла бы сказать ему, могла бы покончить с этим, но мужество снова покинуло ее. — Я была нужна тебе, — пробормотала она, чувствуя, как жар заливает лицо. Комната была слишком маленькой, а Джейме был слишком близко. Бриенна могла прочесть каждое движение его руки, каждый блеск в глазах. Он не отпустит ее, и она не сможет уйти. Она могла бы ночью украсть лошадь и ускакать на восток, но Джейме отправился бы за ней. Он сделал глубокий вдох, успокаиваясь. — И ты по-прежнему нужна мне. А я нужен тебе. Если ты отправишься за Сансой Старк одна, то не вернешься, и ты это знаешь. О том, что Бриенна вернется, если найдет леди Сансу, не могло быть и речи. Утес Кастерли не станет для девушки убежищем, несмотря на ее вынужденный брак с Тирионом Ланнистером. На Тарте тоже может оказаться небезопасно, а северным знаменосцам нельзя доверять. Вольные Города были самым безопасным вариантом. Джейме знал это, когда они поженились, так же как и она. — Если я не вернусь, ты сможешь снова жениться. Джейме отрицательно покачал головой. — Боги милостивые, женщина, я не отрекусь от тебя. Мне что, уложить тебя в кровать, чтобы напомнить об этом? — Его глаза прошлись сверху вниз по ее телу. — Возможно, мне следовало бы так сделать. Кровать — это единственное место, где ты меня слушаешь. В его словах было больше правды, чем Бриенне хотелось бы признать. Она охотно повиновалась ему, когда Джейме доставлял удовольствие ей, когда она руками доставляла удовольствие ему. Они даже не пробовали ничего из тех распутных, неподобающих леди вещей, которые осуждала септа Роэлла, но чем чаще Джейме брал ее, тем более привлекательными они казались. Бриенна тяжело опустилась на кровать. Она слишком устала, чтобы продолжать спорить. Слова никогда не давались ей легко, а Джейме был слишком скор на язык — Я не смогу привезти ее в Утес Кастерли, пока там твоя сестра. Джейме начал было говорить, но остановился. Даже он не мог с этим поспорить. Именно королева Серсея настояла, что Санса была причастна к заговору с целью убийства короля Джоффри. Джейме последовал за Бриенной к кровати, и на мгновение ей показалось, что он откажется от слов и попытается убедить ее поцелуями. Затем Джейме опустился на колени и посмотрел на нее снизу вверх. — Ты не сможешь никуда увезти девчонку, если умрешь, и ты умрешь, если отправишься одна. Неужели ты так упряма, что не понимаешь этого, или тебе все равно, что ты умрешь? Потому что мне нихрена не все равно. Джейме Ланнистер, стоя на коленях, умолял ее не уходить, и устоять было трудно. Но если Бриенна сейчас сдастся, она может застрять на Утесе на всю оставшуюся жизнь, играя роль послушной жены мужчины, которого любила так, как сама едва понимала. И все это время рядом, прямо по коридору, будет находиться его сестра — женщина, которая владела сердцем Джейме с момента их рождения. Легче умереть сразу целиком, а не понемногу каждый день. И Бриенна могла сделать это, не ступая на борт корабля, даже не добравшись до Утеса Кастерли. — Если бы тебе было не все равно, ты бы не ждал, что я буду сидеть с одной стороны от тебя, пока с другой сидит твоя сестра, и гадать, в чью из наших постелей ты ляжешь этой ночью. Она наблюдала, как разочарование на его лице сменилось шоком, а затем Джейме рассмеялся и качнулся на пятках. — Глупая, упрямая женщина, — пробормотал он. — Мне не пришлось бы выбирать. Лицо Бриенны горело, руки покалывало, а грудь сдавило так сильно, что она едва могла дышать. Она не могла думать, не могла перестать слышать этот смех. Он влился в насмешливый хор в ее голове — мужчин, которые презирали ее, женщин, которые насмехались над ней, и всех, кто жалел ее. Джейме поднялся на ноги. — Посмотри на меня. Командный тон его голоса заставил ее поднять голову. Бриенна не могла прочесть его взгляд из-за горевшего позади него огня, ореола теплого золотого света. — Ты моя жена. — Джейме стянул через голову тунику. — Я приду в твою постель, Бриенна. Я буду с тобой каждую ночь, даже если мне придется последовать за тобой на твои глупые поиски. — Он ухмыльнулся. — А если ты никогда не захочешь ребенка, мы просто будем гонять юного Мартина по тренировочному двору, пока он не научится хоть какому-то уважению. — Ты это и без того сделаешь, — возразила Бриенна, радуясь возможности хоть что-то сказать. Она не могла ни ответить на остальные слова, ни проигнорировать то, что Джейме расшнуровывал свои бриджи. Он пожал плечами и снял бриджи. — Скажи, что останешься. — И вдруг командный тон исчез, его слова звучали не как приказ, а как мольба. Джейме горел слишком ярко, и однажды он сожжет ее, как мотылька, привлеченного пламенем, но она не могла сопротивляться ему. Произнести это оказалось легче, чем выдохнуть: — Я останусь. Джейме улыбнулся и медленно наклонился, чтобы Бриенна могла отвернуться, если захочет. Но она этого не сделала, и он поцеловал ее в заживающую щеку, в дрожащие губы. Рука и культя Джейме двинулись вверх по ее бедрам, задирая сорочку. Он приложился губами к ее шее, и Бриенна приподнялась, оголяя бедра, и помогла ему стянуть с нее сорочку через голову. Она по-прежнему была большой, уродливой и неуклюжей, не годящейся ни на роль леди Утеса Кастерли, ни на роль леди Тарта. Но теперь, когда Джейме укладывал ее на кровать, осыпая влажными, долгими поцелуями, жара его взгляда и уверенности движений было достаточно. В этом мире было мало удовольствий и всего один мужчина, которому она доверяла, который мог видеть ее вот такой и прикасаться к ней вот так. Снизу были прохладные простыни, сверху над ней — теплый Джейме, и Бриенна отдалась потоку ощущений. Борода и мягкие волосы Джейме щекотали ее кожу. Кончики пальцев поглаживали то заднюю сторону ее икры, то внутреннюю сторону запястья. Его язык скользнул вдоль ее бедра. Джейме шептал ей что-то в шею так тихо, что она скорее чувствовала, чем слышала его слова. Все тело Бриенны горело и гудело, обнаженное, ничем не сдерживаемое. Джейме дразнил ее грудь своим языком, и Бриенна вытянула руку, провела ей по его волосам и нежно потянула за них. — Иди сюда. — У нее пересохло во рту, а голос стал хриплым. Она потянула его за плечи, притягивая к себе, пока не смогла снова поцеловать. Ощущать на себе тяжесть тела Джейме, его язык в своем рту было еще лучше. Бриенна вздрогнула, когда он задел ее влажное нижнее белье, и внутри нее все сжалось от удовольствия. Боги, как это было хорошо — царапающие ее грудь волосы на его груди, обнимающие ее руки. Она застонала ему в рот, когда он снова поцеловал ее. Руки Бриенны блуждали по его спине, спускаясь к впадинам у основания позвоночника, опускаясь ниже, чтобы обхватить его зад и притянуть к себе так сильно, что она вскрикнула, а он прикусил ее нижнюю губу. Джейме оторвался от ее губ, его дыхание было прерывистым, и стал прокладывать дорожку поцелуев вниз по ее шее, в то время как его рука скользила по ее животу вниз к ее нижнему белью, погружаясь внутрь ненадолго, чтобы подразнить ее, прежде чем начать его стягивать. Бриенна нетерпеливо попыталась помочь ему, но он с рычанием шлепнул ее по руке. Джейме двинулся вниз по ее телу, стаскивая с нее нижнее белье. — Это. — Он поцеловал ее в грудь. — Вовсе. — Его язык скользнул вниз по ее животу. — Не долг. — Он укусил ее за бедро, стягивая с одной ноги белье. Присев между ее коленями, Джейме закинул ее ногу себе на плечо. Бриенна вся дрожала от волнения, не зная, что он собирается делать, и глядя на его потемневшие глаза и дикую ухмылку. На поле боя она испугалась бы такого лица. Ей было хорошо с Джейме в их первую брачную ночь, и дальше только лучше, но это было нечто совершенно иное. Намеренно не сводя с нее глаз, Джейме опустил голову и лизнул ее влагалище. Сдавленный крик вырвался из ее горла, но Джейме не остановился. До Бриенны доходили слухи о таких вещах, но она никогда по-настоящему не верила, что мужчина захочет сделать такое. То, как Джейме смотрел на нее, было невыносимо, будто он ничего не хотел сильнее, чем поглотить ее. Удовольствие нарастало подобно штормовой волне — быстрой, темной и непреодолимой. Бриенна слышала собственные стоны, но была совершенно не в силах остановиться или стонать потише. Затем внутри нее пальцы оказались Джейме, а его рука обвилась вокруг ее бедра, тщетно пытаясь удержать ее на месте. Ей нужно было прикоснуться к нему, и она сомкнула пальцы вокруг его предплечья и почувствовала, как он внезапно застыл, тяжело дыша, доводя ее до края. — Пожалуйста, — взмолилась Бриенна, рискнув взглянуть на него. Его глаза были темнее, чем она когда-либо видела. И тогда Джейме прижался к ней губами, его пальцы глубоко вонзились в нее, и Бриенна снова вскрикнула, запрокинув голову и задрожав от нахлынувшего на нее удовольствия. Она обмякла и тяжело дышала, когда почувствовала, что Джейме отстранился. Бриенна услышала шорох ткани, затем Джейме подался вперед, снова навалившись на нее всем своим тяжелым телом, целуя ее — губы и борода влажные. На вкус его губы были мускусными и слегка горьковатыми, но ей было все равно, лишь бы он не переставал целовать ее. — Я хочу тебя, — прошептал Джейме ей в губы, и она задрожала от его хриплого голоса и отголосков своего удовольствия. — Ты мне нужна, — мягко прошептал он ей на ухо. Он улыбнулся, вернувшись к ее губам, и поцеловал ее с нежностью, совершенно расходящейся с тем, как он только что взял ее. Бриенна открыла глаза, когда он прервал поцелуй, и стала наблюдать за лицом Джейме, когда он вошел в нее и замер, в его глазах смешивались облегчение и желание. Это было совершенно ни на что не похоже — момент, когда он заполнил ее, невероятно близкий и полностью принадлежащий ей. В первый раз Бриенна нервничала из-за боли, но теперь она дрожала от удовольствия. Она поменяла положение ног, чтобы лучше удерживать его вес, коснулась его плеч и сжала его напряженные руки, на которые он опирался, нависая над ней. Они снова целовались, медленно и глубоко, двигаясь вместе. Бриенна знала этот ритм, волны набегали и отступали, нарастая приливом. Мускулы напрягались и пружинили, его дыхание согревало ее кожу, его пот смешивался с ее потом. Она попыталась сжать вокруг него мышцы, и Джейме укусил ее за плечо, прерывисто дыша. — Нечестно, — прошептал он и снова закинул ее ногу себе на плечо. Сменив угол, он смог войти в нее еще глубже, и Бриенна застонала. Ее руки скользили по его телу, гладя перекатывающиеся под гладкой кожей мышцы, обнимая его, удерживая. Их тяжелое дыхание смешивалось, когда они целовались, ее сердце бешено колотилось, голова кружилась, Джейме толкался все быстрее и сильнее, пока она не кончила. Бриенна вцепилась в него, когда он замедлил свой бешеный ритм и попытался отстраниться. Даже в неясном, расплывчатом сознании она поняла, что он хочет излиться на одеяло или ей на живот. Томмену было девять лет, и королева не могла просить лунный чай. Должно быть, Джейме проделывал это уже много раз. Бриенна все еще боялась родильной постели. Она не представляла себя матерью. И все же она крепко удерживала Джейме, видя, как смущение в его глазах сменяется чем-то прекрасным и исполненным надежды. Завтра она, может быть, и выпьет чай, но сегодня сможет смириться с такой возможностью. Он застонал, сделал еще три толчка и кончил внутрь нее, и каждое движение его члена заставляло ее содрогаться. Джейме лежал на ее груди, горячий, тяжелый и скользкий от пота, и Бриенна не могла пошевелиться. Но ей было все равно. Она не хотела двигаться, разве только чтобы сделать это снова. Чтобы снова отдаться ему. Джейме. Чтобы снова отдаться Джейме. Бриенна удивлялась каждый раз, когда он касался ее, возможно, всегда будет удивляться тому, что он хотел ее, даже когда его член смягчался внутри нее, а лицо прижималось к ее шее. Джейме поцеловал ее в шею, плечо и медленно высвободился из ее объятий. Он перевернулся на бок, положив руку ей на живот, и его дыхание постепенно замедлилось. Обычно он быстро засыпал, но сейчас он смотрел на нее, пальцами рисуя случайные узоры на ее коже. Бриенна на мгновение закрыла глаза, но все еще чувствовала на себе его пристальный взгляд. — Почему ты перестал? Чуть раньше? Джейме приподнял бровь. — Вылизывать тебя? Трахать тебя рукой? — Он ухмыльнулся, увидев румянец, осветивший ее и без того разгоряченное лицо. Он поднял правую руку с кровати, посмотрел на нее и пожал плечами. — Ты схватилась за мою культю. Глупо, как сильно она его схватила. Бриенне было не привыкать к разнообразным ощущениям в шрамах. Ее щека была чувствительна к жаре и холоду, а места, где ее поранил медведь, совершенно ничего не ощущали. — Извини, я просто не подумала. — Бриенна наклонилась, чтобы поцеловать его покрытое шрамами запястье. Когда она подняла голову, Джейме таращился на нее. Ей не следовало этого делать. Он целовал ее щеку, но это совсем другое. Бриенна чувствовала себя пригвожденной его пристальным взглядом — обнаженная и слишком остро осознающая свои растрепанные волосы, покрытую пятнами кожу и тяжелые бедра. А потом Джейме притянул ее к себе и крепко поцеловал. Когда он отпустил ее, то уже улыбался. — Подумать только, я чуть было не послушал Давена, чуть было не выбрал девицу из Бракенов, прежде чем поговорить с тобой. — Какую именно? — Бриенна все еще задыхалась от его поцелуя, ей не очень хотелось думать о том, на ком Джейме мог бы жениться вместо нее, но любопытство взяло верх. Раньше она проводила время с большинством этих девушек, сплетничающей и хихикающей стайкой, которая в основном игнорировала ее, пока она не была помолвлена. Он фыркнул от смеха. — Я уже не помню. Темные волосы, большая грудь. Он как-то показал на нее пальцем. Я думаю, что он успел ее поиметь. — Джейме придвинулся ближе, поместив свое колено между ее ног. — Хотел бы я быть помоложе, — пробормотал он, уткнувшись носом в ее шею. Бриенна расслабилась в его объятиях. — Тридцать шесть — это еще не старость, — напомнила она ему, проводя пальцами по его влажным волосам. В их золоте виднелись серебряные нити, особенно на висках и в бороде, но после всего, что он пережил, это было неудивительно. Бриенна когда-то знала человека на Тарте, который больше луны после того, как его корабль затонул, выживал один в море. Ему не было еще и тридцати, а волосы его побелели, как снег. Джейме поднял руку, чтобы обхватить ее грудь. — Если бы я был в твоем возрасте, то, наверное, смог бы снова трахнуть тебя через несколько минут. Научить тебя быть сверху, чтобы моя треклятая рука не подводила. — Он зевнул, его рука скользнула вниз и легла ей на бедро. Бриенна часто видела такое среди людей Ренли и Робба. Девицы, следовавшие за армией, охотно занимались этим вне шатров, их юбки лежали на коленях мужчин, а груди торчали из расшнурованных лифов. Эта небрежная распущенность всегда заставляла Бриенну отводить взгляд. Но если бы Джейме захотел этого, в уединении их постели… — Мы могли бы попробовать как-нибудь, если ты хочешь, — предложила она. Бриенна почувствовала его улыбку на своей коже. — Что случилось с моей суровой, осуждающей женщиной? — Джейме снова зевнул. Когда Бриенна впервые увидела его, он был чудовищем, пьяным, грязным и злобным. Не лучше, чем Станнис Баратеон, подумала она тогда, а может, и хуже. Время и опыт, как горький, так и сладкий, доказали ей, что она ошибается. — Она встретила тебя.