Жить ради семьи

      Лань Юн громко плакал, лёжа в колыбели. Он болел уже неделю и лежал с высокой температурой.       Лань Ванцзи совсем потерял покой. Все его силы уходили на лечение сына. Опускать руки нельзя было ни на минуту, ведь мальчик мог и умереть. Второй нефрит каждый день отправлялся на поиски нужных лекарств, оставляя сына на доверенных людей.       И вот, наконец, в один вечер, Лань Ванцзи смог выдохнуть с облегчением. Новые, купленные им лекарства смогли сбить температуру. А-Юн наконец-то затих и смог нормально поспать.       Лань Чжань ходил туда-сюда по комнате, укачивая сына на руках. Он и сам был уставший, но его гусуланьская выдержка помогала ему держаться и не валиться с ног. Мужчина коснулся губами лба мальчика и вздохнул. Температура спала, и А-Юн должен был пойти на поправку.       Раздавшийся стук в дверь заставил Ванцзи остановиться посреди комнаты.       — Да?       — Ванцзи? — В покоях показался Лань Сичэнь.       — А, это ты, брат, — выдохнул Лань Чжань. — Проходи.       — Как поживает мой дорогой племянник? — Старший нефрит улыбнулся ребёнку и нежно погладил кончиком пальца его носик.       — Уже лучше, температура спала.       — Хорошо, — Сичэнь улыбнулся, но потом внезапно стал серьёзным. — Брат, надо поговорить.       — Слушаю тебя, — Ванцзи присел на кровать. Сичэнь пристроился рядом.       — Это насчёт А-Юна…       Лань Чжань насторожился.       — Что-то не так?       — А-Юна родил мужчина… — осторожно начал Лань Хуань, — Вэй Усянь сумел изобрести такую технику, благодаря которой смог забеременеть и родить ребёнка в своём-то... положении. Тебе, как никому другому, это известно.       Лань Чжань кивнул, а Сичэнь продолжал:       — Вэй Усянь прибегнул к тёмной магии…       — Хочешь сказать, А-Юн — порождение тьмы? — Перебил его Ванцзи.       Лань Сичэнь кивнул.       — Возможно, в этом и кроется причина его тяжёлой болезни. Никто не уверен, выживет ли мальчик вообще…       — Ты прав, А-Юн родился слабым, — вздохнул Лань Чжань, вспоминая тот день, когда родился его сын. Мальчик действительно был очень слаб, и Вэнь Цин предупреждала, что он может легко заболеть.       — Не думал ли ты, что малыш… — Сичэнь глубоко вздохнул, тщательно подбирая слова, — может быть опасен для нас?       Лицо Лань Ванцзи мгновенно помрачнело, и он крепче прижал к себе сына, будто укрывая его от старшего брата.       — Как Глава Ордена, я обеспокоен, — продолжил Лань Хуань. — Дядя тоже беспокоится.       — Мой сын — не зло, — раздражённо пробормотал Лань Чжань.       — Ванцзи…       — Я не позволю тебе его забрать.       — Я и не собирался…       — А-Юн вырастет достойным клана Лань заклинателем, я об этом позабочусь.       — Я надеюсь на тебя, — кивнул Сичэнь. — Ах да, я кое-что принёс…       — М? — Ванцзи посмотрел на брата.       Лань Сичэнь достал из складок одежды подвеску с нефритом и протянул её брату.       — Я немного припозднился с подарком племяннику.       — Спасибо, — Лань Чжань взял подвеску и осторожно всунул её в руку сыну. Мальчик машинально сжал ручку в кулачок, сжимая подарок.       — Ты всегда можешь обратиться ко мне за помощью, — Лань Хуань положил руку на плечо Лань Чжаня.       Тот кивнул и перевёл взгляд на сына. Лань Сичэнь погладил малыша по голове и покинул покои брата.       Лань Чжань, всё ещё возмущённый разговором с братом, уложил А-Юна в колыбель и укрыл одеялом.       Впервые за всю болезнь мальчик спал спокойно.

***

      Прошёл год с того момента.       Лань Ванцзи учил А-Юна ходить и разговаривать. Ножки мальчика ещё не окрепли, поэтому ходить у него пока не получалось. Зато говорить он учился быстро.       — Па… па… — неуверенно выговорил мальчишка своё первое слово.       Как и любого нормального отца, Лань Чжаня тронул этот момент.       — Да, мой хороший, — улыбнулся он мальчику, — я твой папа.       И вдруг он снова вспомнил о Вэй Ине.       Лань Ванцзи представил, как то же самое А-Юн говорит ему, как называет его папой и тянет к нему ручки.       Как Вэй Ин улыбается и смеётся, держа сынишку на руках.       И как он, Лань Чжань, смотрит на них с тёплой улыбкой, понимая, что мечта его сбылась.       От таких мыслей глаза мужчины наполнились слезами. Но он всё же взял себя в руки и пальцем погладил сына по щёчке. А-Юн сразу схватил отца за палец. Лань Чжань слегка удивлённо посмотрел на него, а потом улыбнулся.       — Ну что ты так цепляешься за мой палец? — Спросил он, осторожно забирая руку, а про себя подумал: «А ведь А-Юань так же цеплялся за ногу понравившемуся ему человеку.» Едва малыш лишился любимой «игрушки», сразу начал плакать. Лань Чжань вздохнул и протянул руку обратно. А-Юн схватился за палец отца и начал успокаиваться. Ванцзи присел на кровать рядом с сыном и пальцем второй руки вытер его щёчки от слёз. Малыш уставился на родителя и потянул ручки к нему, невнятно, но радостно бормоча «папа».       Оказавшись на руках отца, А-Юн начал изучающе трогать его лицо, чему Лань Чжань не мог не улыбнуться. Мужчина поцеловал сынишку в лоб, и тот мгновенно вцепился в его лобную ленту. Лань Чжань машинально подался назад, лента соскользнула с него и осталась в руке А-Юна.       — А-Юн, — вздохнул Ванцзи, — не нужно её трогать.       И он попытался забрать ленту у сына. Малыш выпустил интересную вещицу из рук и опять захныкал.       — Уже обед, пора кушать, — Лань Чжань прижал сына к себе покрепче и пошёл кормить его.

***

      А-Юну четыре года.       Он уже вовсю носился по двору, звонко смеясь и наблюдая, как развеваются на ветру завязки его собственной лобной ленты.       Мальчишка был довольно шумным и бодрым. Сидеть на месте и ничего не делать ему было жутко скучно. Сколько бы Лань Чжань не говорил ему быть тише и не шуметь, сын редко слушался его. Затихал он только при виде дяди Лань Сичэня.       Ему нравилось наблюдать за дядей. Особенно привлекала его флейта Сичэня. Мальчик так хотел подойти и потрогать её, но никак не решался. Боялся.       Лань Чжань, видя его тягу к этому музыкальному инструменту, понял, что подарить сынишке, когда придёт его пора учиться играть.

***

      — Папа, а где моя мама? — Спросил однажды Лань Юн у отца.       Услышав этот вопрос, Лань Ванцзи вздрогнул. Он знал, что рано или поздно его сын спросит об этом.       А что отвечать?       Как сказать, что его «мама» — мужчина? К тому же, которого ещё и нет в живых.       — Папа? — Мальчик подёргал отца за руку.       — Твоя мама… — Лань Чжань поджал губы.       — Почему у меня нет мамы? — Перебил А-Юн. — У всех есть, а у меня нет.       — У тебя есть мама… — Пробормотал мужчина и сразу же поправился: — Была.       — А где она сейчас? — Не унимался мальчишка, но, заметив, что отец явно опечален этим разговором, сразу затих. — Прости, папа…       Лань Ванцзи присел на колени перед сыном и обнял его. А-Юн прижался к нему, крепко обняв за шею.       — А какая она была… — осторожно поинтересовался он, — моя мама?       — У тебя была очень хорошая мама, — ответил Лань Чжань. — Я всё ещё надеюсь, что она вернётся…       — Правда? Она вернётся? — Обрадовался мальчик.       Глядя в полные счастья глаза четырёхлетнего сына, в которых загоралась надежда, Лань Ванцзи и сам воспрянул духом.       Вэй Ин обязательно вернётся!

***

      — Папа, а ты научишь меня так же? — Пятилетний Лань Юн наблюдал, как отец учит играть братика Юаня на причудливом музыкальном инструменте.       — Конечно, научу, — кивнул Ванцзи.       — А когда?       — Когда немного подрастёшь.       — Но я уже взрослый! — Мальчишка обиженно надул щёчки, глядя отцу в глаза.       Лань Юань тихо посмеялся и подвинулся.       — А-Юн, садись со мной.       Лань Юн сразу обрадовался и уселся за гуцинь рядом со старшим братишкой.       — А что делать?       — Сейчас покажу, — хихикнул А-Юань и начал играть, как его учил Лань Ванцзи.       А-Юн с восхищением смотрел на брата и на то, как старательно он перебирал пальцами струны. Лань Чжань с одобрением кивнул, глядя на ученика. Из Лань Юаня определённо вырастет достойный заклинатель.       — Попробуй, А-Юн, — Лань Юань взял ручки мальчика и положил их на струны.       Мальчик неуверенно провёл ладошкой по струнам, а потом быстро отдёрнул её обратно, будто чего-то испугавшись.       — А-Юн? — Удивился Лань Юань.       — Шисюн… поиграй лучше ты, — пробормотал тот робко, — у тебя красиво получается       — Правда?       — Правда!       Лань Юань широко улыбнулся и продолжил занятие.       На улице вовсю лил сильный дождь. Капли громко стучали по крыше, однако это не мешало крепкому сну Лань Юаня и А-Юна, спавшим прижавшись друг к другу.       А Лань Ванцзи стоял у окна и с грустью смотрел в затянутое тучами небо.       На его столе лежал тот самый рисунок, на котором был изображён он сам с цветком в волосах, когда-то нарисованный рукой его возлюбленного Вэй Усяня.