Взгляд твоих глаз

      Волны прибоя лениво накатывали на берег. Синий цвет преобладал в пейзаже курортного городка: в ярко-синем бездонном небе не было ни облачка, а море, тёмно-ультрамариновое море, глубокое, как дзэнский коан, и безмятежное, как сон младенца, простиралось до горизонта, навевая мысли о вечном.       Но отдыхающим не было дела ни до вечности, ни до философских измышлений. На солнечном пляже, в июле, лёжа в роскошных шезлонгах класса А под цветастыми зонтиками и попивая пиво, они просто бездельничали. Публика в пятизвёздочном отеле собралась разномастная: тут были как пожилые богачи, праведными и неправедными трудами накопившие определённый капитал, позволяющий безбедно жить и свободно передвигаться по земному шару, так и юные звёзды шоу-бизнеса, на чьих миловидных лицах уже лежала едва уловимая печать испорченности.       Молодых представителей богемы не донимала здесь журналистская братия и буйная армия фанатов. Юноши и девушки с точёными фигурками сорили деньгами, тратя тысячи долларов на сомнительные развлечения и заливая невидимую миру боль вином. Страшные тайны хранили они в дальних закоулках своих неокрепших душ, и даже самому близкому другу не поведали бы об этих тайнах.       Крупный белобрысый мужик в красных трусах и спортивной повязке на голове, сидящий возле столика, допил банку пива, с маху запулил её в мусорницу, рыгнул и вразвалочку потопал к морю. Но купаться он был, очевидно, не в настроении — зайдя по пояс, постоял полминуты, оглянулся по сторонам и вышел, а по возвращении к своему шезлонгу обнаружил в нём ещё одного крупного мужика, плохо выбритого, темноволосого и в круглых очках. На брюнете были пуританские чёрные трусы по колено и фирменная бейсболка с каким-то зелёным гербом.       — Как вода? — осведомился очкастый.       — Мокрая, — ответил блондин и подал ему руку, представившись: — Наруто.       — Гарри, — с поклоном ответил на рукопожатие брюнет.       Наруто был не гордый — подтащил поближе чей-то шезлонг и плюхнулся в него.       — По пиву? — предложил он.       — Добро, — ответил Гарри. — Только у меня денег нет, моя у меня всё до пенни отбирает, — он покосился на загорающую неподалёку чуть полноватую рыжеволосую женщину в ядовито-зелёном кружевном бикини. Она лежала, подставив солнцу спину и развязав верхние тесёмочки.       — Ничего так с этого ракурса, — оценил Наруто.       — Да вот же, — процедил Гарри. — Из-за буферов и женился.       — Гарсон! Или этот, как тебя… Два больших! Не дёргайся, я угощаю.       Им принесли пиво, и Гарри, сорвав крышку, выдул сразу полбанки. Наруто, уже слегка осоловевший, не спеша потягивал глоток за глотком.       — Тебя, смотрю, в чёрном теле держат? — ухмыльнулся он, бросая мимолётные взгляды на зелёное бикини. — Ни пивка, ни по девочкам?       — Ты лучше скажи, кто тебе рожу расцарапал? — поддел его Гарри. — На каждой щеке по три полоски, что твой адидас.       — Это у меня врождённое, — отмахнулся Наруто. — И керосином сводили, и в салоне затирали — всё равно обратно вылазит. Я забил.       Вдруг на весь пляж разразилась музыка, и все девушки принялись разворачивать свои шезлонги на сто восемьдесят градусов, к морю задом, а к плазменному экрану передом. Гарри оглянулся и увидел причину столь резкой перемены. На прибрежной кафешке был приделан здоровенный экран, по которому гоняли обычно мультики или рекламу, но сейчас с него влажными глазами смотрели семеро юношей корейского типа, поющих что-то мелодичное и ненавязчивое.       — Что за на… — начал было Наруто и мгновенно огрёб по башке пивной банкой от стройной блондинки в голографическом купальнике.       — Если ещё что-нибудь про бантанчиков вякнешь — пойдёшь ко дну, — ангельским голосом пообещала она, улыбнулась и ушла поближе к плазме, покачивая бёдрами.       — Схлопотал? — участливо спросил Гарри и загоготал. — С фанатками BTS лучше не связываться. Они за своих айдолов кому угодно пасть порвут.       — Какая пуся, — задумчиво протянул Наруто, почёсывая ушибленную макушку и неотрывно глядя блондинке вслед. — Я, правда, женат, но у меня хватило ума оставить свою дома. В отличие от некоторых, — он весело подмигнул Гарри и развернул свой шезлонг.       Гарри насупился, допил пиво и пошёл к морю. Наруто расслабился. Песня была простенькая и милая, без агрессивных басов. Обаятельные мальчики на экране пластично двигались под музыку, источая сладкий яд и сокрушая женские сердца, но взгляд Наруто не поднимался выше метра от земли. Шли минуты. Гарри всё не было. Многочисленные девочки, девушки и женщины стояли неподвижно, как римские статуи, и в немом восторге смотрели на экран. Управляющий кафешкой что-то, видимо, расчухал и гонял клип за клипом. Так прошёл час.       Гарри всё не было, и новый друг рассеянно глянул на его шезлонг. Там валялся мятый чёрный халат с короткими рукавами и какая-то узкая деревяшка в локоть длиной. «Ударник, наверно, — подумал Наруто. — Или извращенец. Утонул, что ли?»       Он встал, крякнул, смял банку одним движением своей мощной руки, бросил под стол и направился к морю искать товарища. После двух литров его слегка штормило, и он нечаянно облокотился всем телом на одинокую даму чуть за сорок, прекрасно, впрочем, выглядящую. Дама томно ахнула и потеряла равновесие, увлекая Наруто за собой, и они упали в песок.       — Миль пардон, — сконфуженно хихикнул Наруто, лёжа на даме, и попытался встать, но она крепко в него вцепилась обеими руками.       — Прошу вас, не торопитесь, — зашептала она ему на ухо голосом Джессики Рэббит. — У меня от падения расстегнулся купальник, и если вы сейчас встанете, я буду скомпрометирована. Подождите, пока я его застегну. Ведь это из-за вас я упала…       — Да не вопрос! Я вам даже помогу…       В течение энного времени они копошились на песке, всё глубже в него зарываясь, и вскоре на поверхности остались только их головы. Насмотревшиеся всякого богатые туристы не обращали на эту сцену внимания — за исключением одного престарелого режиссёра, занимающего люкс в левом крыле. Этому режиссёру врачи запретили загорать, и он выходил купаться только ночью, а днём подсматривал за отдыхающими в подзорную трубу.       Сначала из песка выпростался Наруто, потом пострадавшая дама.       — С вас песок сыпется, — сказал слегка уставший герой и стал заботливо отряхивать даму, но она, услышав про песок, залепила ему пощёчину.       — Хам! Мне едва за тридцать!       Она развернулась, тряхнула пышными волосами и ушла в кафешку.       — Я не в этом смысле! — обиделся Наруто. — Ну вот, всегда так. Кстати, где этот обалдуй? Два часа уж как пропал.