***
Воронежец ловко орудовал у себя на кухне, от чего актер невольно засмотрелся. Все движения были настолько точны, что даже создавалось стойкое ощущение словно смотришь на человека, который никогда не оступался, не падал или не задевал что-то из-за своего роста. Черт, даже в готовке чего-либо он был идеален! Арс даже не заметил, что начал откровенно пялиться на друга. — Арс, блять! Выйди уже транса! — раздался около уха брюнета недовольный голос Шастуна. Как бы он не старался сделать голос более раздраженным, выходило в итоге что-то среднее между недовольством и смехом. Убедившись, что теперь гость понимает его слова и хоть как-то реагирует на происходящее вокруг, импровизатор снова задал вопрос. — Кофе готов, мечтатель. Кстати, ты будешь обедать? Тут немного со вчерашнего ужина осталось… — Прости, Тох, — Арсений тряхнул головой, словно отгонял от себя странные мысли и принялся за кофе. Что-что, а напиток богов готовить швабра умеет не хуже, чем выступать на сцене, чему был благодарен мужчина. Сейчас этого как раз не хватало. — Спасибо, но не особо хочу. Ты лучше сам пообедай, а то все худее и худее Воли. Русоволосый в ответ лишь фыркнул, но соизволил съесть яблоко и запить фрукт чаем. В каком-то смысле, актер был прав — он стал тоще, чем в начале того же шоу «Импровизация», а ведь прошло два с половиной года. Антон развернулся на носках и пошел к выходу из кухни, сославшись на то, что нужно переодеться, но вместо этого отправился в ванную комнату. Его трясло. Трясло от того, что не может рассказать причину. Стараясь как можно тише закрыть дверь на замок, Шаст подошел к зеркалу у раковины, открыл кран и повернул ручку полностью до голубой точки, чувствуя как ледяная вода коснулась кончиков пальцев. Он набрал воду в ладони и, морщась от холода, ополоснул лицо, стараясь снять с себя напряжение и освежиться хоть как-то. Помогло. Светловолосый решил все-таки посмотреть на себя в зеркало и чуть дернулся, понимая теперь причину жалостливых взглядов: лицо приобрело стойкий цвет фарфора с болезненно-желтым оттенком, синяки под глазами были таких размеров, что можно было сложить весь годовой запас картошки и в придачу еще что-нибудь незначительное войдет, а зеленые глаза, которые когда-то излучали веселье и задор, теперь потухли полностью, белок покрылся маленькими линиями лопнувших капилляров. Парень тихо выругался про себя и решил хоть немного привести себя в порядок, все равно Арс вытащит на улицу за шкирку.***
Арсений тем временем допивал кофе и прислушивался к шуму, исходящему из ванны. У него было достаточно времени, чтобы обойти квартиру друга, в которой бывал редко от слова «совсем». К слову, брюнет заметил, что квартира сильно изменилась: вместо бежевых обоев теперь цвет половины стен сменился на приятный красный, а оставшуюся часть занимала темная каменная кладка. Кухня приобрела мандариновый цвет, заменяя старую плитку, а гостиная, которая находилась прямо за стеной, излучала приятный мягкий зеленый цвет и даже в каких-то местах была увешана простыми рисунками. Парень явно старался устроиться в этой квартире, стараясь забыть то, что с ним происходило. Попов еще раз прошелся по квартире, бросая взгляд на настенные часы, стрелки которых двигались к часу дня, и, наконец, присел на край дивана. В этой квартире он чувствовал себя лучше, чем в собственном доме. Он не мог объяснить причину того, что уже продолжительное время наведывался к Шастуну просто так, придумывая отмазки по типу «проходил рядом и решил зайти». «Ты просто хочешь проводить с ним больше времени, идиот. Смирись с этим» — настойчиво убеждал внутренний голос актера. Да, наверно, так и есть.***
Прошло не больше тридцати минут, как Антон соизволил таки завершить сборку самого себя на прогулку. Желания выйти из родной квартиры не было, но стоило хоть как-то выйти в свет, проветрить голову и просто отдохнуть с другом, импровизируя список того, чем они будут заниматься целый день. Так советовал две недели назад врач, у которого был Шастун. Обычно, когда Арсений был в гостях у коллеги, он включал телевизор и просто листал каналы, дожидаясь друга. Сейчас в гостиной царила тишина, напрягающая хозяина квартиры — слишком непривычно. Сначала Шаст предположил, что брюнет ушел, но чёрная куртка и голубые кроссовки оставались в прихожей. Вторым предположением было то, что Попов уснул, но после зернового кофе люди редко хотят спать, так что немного потерзав себя сомнениями, импровизатор аккуратно зашел в гостиную, застывая в проходе: актёр лежал на диване и читал. Стараясь не нарушать атмосферу, воронежец маленькими шажками дошёл до дивана и присел на свободное место, заглядывая в книгу. Все попытки понять какое произведение читает гость были провалены. Мысли были сбиты, благодаря нагло ворвавшемуся запаху, исходящего от лежавшего мужчины: приятный запах голубики и морской волны. Парень дождался, пока Арсений дойдёт до начала новой главы и аккуратно дотронулся до его плеча, звеня браслетами. Он никак не хотел отрывать друга от чтения, но и сидеть просто так не был намерен. — Идём? Или ты хочешь здесь остаться? — с привычной улыбкой поинтересовался Тоша, забирая книгу и убирая на её место. Услышав одобрительные угуканье, светловолосый кивнул своим мыслям и отправился к выходу. Впереди их ждал весёлый день.