***
Мин Юнги
***
Жизнь редко когда преподносила Юнги хорошие подарки. Ну, посудите сами — взять хотя бы родителей-соулмейтов, у одного из которых слишком быстро закончилось время. Юну было двенадцать, когда это произошло. С тех пор жизнь мальчика превратилась в… не сказать, чтобы ад, но и ничем хорошим она особо не блистала. Мама действительно перестала чувствовать, как и говорит старая, черти бы ее побрали, легенда. Она старалась относиться к сыну как и раньше, пыталась сохранить в памяти те чувства, что были у нее раньше, но время все меняет. Все начало исчезать, все попытки превращались в сплошные обоюдные разочарования. В конце концов, осталось лишь холодное равнодушие. Юнги смирился, жил сам по себе. До двадцатилетия у него оставалась некая надежда на то, что все будет хорошо с его временем. Что он будет иметь возможность изменить все. Эта надежда разбилась вдребезги, стоило только увидеть на своем запястье глупые цифры. Два года. Гребаных два года жизни. И, будто насмехаясь, Судьба одарила его соулмейтом. Но чужие цифры оставались тусклыми и не отсчитывали время. Либо его родственная душа умерла — что маловероятно, поскольку Мин все еще чувствует, — либо еще не достигла того возраста, когда время начинает обратный отсчет. Но самое любопытное в таком случае то, сколько придется ждать, и не закончится время Юна раньше, чем он узнает своего предназначенного. Иначе будет очень жаль этого человека. Спустя год Мину надоело ждать. У него оставалось совсем мало времени, и он не собирался тратить его на пустое ожидание неизвестно чего. Парень встречался с разными людьми, зависал в клубах, вдохновлялся разными мелочами на пару со своим лучшим другом, после чего неделями не вылезал из их общей квартиры, играя на своем старом, но таком любимом фортепиано. Это оставалось единственным утешением на протяжении всей его недолгой жизни. Парень мог передать все свои переживания инструменту, зная, что его поймут и не осудят. Только музыке он доверял свои самые важные тайны. Дни летели быстро, сменяя друг друга, и вот цифры на коже безжалостно указывают на то, что у него осталось всего два месяца. Юнги так и не смог смириться, хоть прошло уже довольно много времени. Да и возможно ли смириться со смертью, когда так хочется еще пожить немного? Мин злится, разбивая уже пустой стакан об стену, и вновь переводит взгляд на руку. — Какого черта это происходит со мной? Какого, блять, черта именно я?! — вдруг раздается громкий крик в пустой комнате. На часах почти полночь, Намджун в который раз не пришел домой, отказываясь смотреть на то, как друг ночами разрушает все вокруг себя от бессильной ярости. Хочет помочь, да только он тоже бессилен. Они оба понимают это. Мин поднимается с пола, пережидая головокружение от выпитого, как вдруг его руку резко прошивает боль. Парень матерится, сжимая кулаки, и подносит запястье поближе, желая узнать причину неприятных ощущений. Но то, что он видит, заставляет шумно втянуть воздух сквозь зубы и усесться обратно на пол. Чужие цифры приятно отсвечивают зеленым, начиная свой отсчет. Двадцать лет. Его соулмейту только исполнилось двадцать лет. Как много времени утеряно, как мало осталось. Юнги даже не знает, кто это и смогут ли они увидеться до того, как все случится. Глупая Судьба со своими дурацкими шутками. Юнги ненавидит то, что может чувствовать. Ведь он чувствует отчаяние и глупую жалость по отношению к своему человеку. К тому, что придется пережить этому ребенку, который только начинает по-настоящему жить. И который только что узнал о том, что его предназначенный умирает. Взгляд вновь падает на злополучные цифры, и Мин чуть не давится воздухом. На несколько секунд кажется, будто они замерли, прекратили отсчитывать его время. Парень жмурится, а открыв глаза понимает, что все это лишь выдумка его больной фантазии. Он уже собирается снова встать, как цифры вновь замирают, доказывая, что это реальность. Только что это значит на самом деле и в чем причина таких странностей — совершенно неизвестно. А в голове уже мелькает бредовая мысль, возрождая похороненную глубоко внутри надежду. Может быть у него все же есть шанс?***
Чон Чонгук
***
Чонгук обычный парень двадцати лет, с черными непослушными волосами, глазами цвета топлёного шоколада и милой улыбкой. Скептик, который всю жизнь отказывался верить в сказки про истинных, о которых так часто рассказывали родители и одним из которых, по словам мамы, сейчас оказался он сам. Его мир кружился вокруг ожидания своего совершеннолетия, которое должно было определить его будущее. Жизнь каждого человека отмерялась часами, выведенными на запястье. Кто-то мог прожить долгую жизнь, не беспокоясь о количестве времени, отведенному ему. Кто-то же не успевал даже попрощаться с любимыми, если время выходило до того момента, когда можно было узнать об этом. На самом деле даже не скажешь сразу, что лучше — знать о том, когда твоя жизнь оборвётся, или же оставаться в блаженном неведении. Чонгук был из тех, кто предпочитал знать. С подросткового возраста парень мечтал найти способ и обмануть время, обмануть саму Судьбу. Он сделал татуировку в шестнадцать, искренне презирая ту фразу о времени, что красовалась на теле змеи. Считал, что время не настолько важный элемент, не верил в его быстротечность. Пока в один момент не закончилась жизнь его отца. Тот день останется в памяти Чонгука навсегда. Как отец с грустью глянул на сына, как заплакала мама, обнимая его — оказалось, в последний раз. Чонгук не верил, до последнего отказывался верить в произошедшее. И злополучная фраза стала извечным напоминанием о той подростковой глупости и наивности. Время не щадит никого. Его родители не были истинной парой, но их любовь была выше всего на свете. Они идеально дополняли друг друга, были образцом того, какой должна быть любящая семья. Чонгук от них же слышал, насколько волшебно должно быть найти свою пару, предназначенную судьбой. Такое случается редко в современном мире и посему превратилось почти в легенду. А сейчас оказывается, что он стал как раз тем редким случаем, тем особенным человеком, чья судьба была предрешена. И кто-то неизвестный, кто-то, кто должен был стать его истинной парой, проживает свои последние часы. Без Чонгука. Чону страшно. Вспоминая детские сказки об истинности, он понял, что не все в них так радужно. «Если лишится жизни человек, который близок тебе по духу, сплетен с тобой судьбою и не познавший силы истинной любви твоей, тогда лишает и тебя судьба умения чувствовать. Ведь верность истинных соблюдается не только в жизни, но и после нее. А жизнь без чувств равняется той же смерти». Хочется свернуться клубочком и забыть о том, что несколько часов назад наступило совершеннолетие. Забыть о том, что где-то далеко — а может и совсем рядом — находится человек, что предназначен тебе Судьбой, и волею Судьбы же умирает. Чонгук более чем уверен теперь — знание не всегда приносит удовлетворение. Оно может приносить боль и разочарование и чаще всего так и делает. Чон совсем растерялся, не зная, что же теперь делать. Внутри бурлили эмоции, хотелось просто исчезнуть, чтобы ничего не чувствовать. Обида. Сожаление. Безысходность. Разочарование. Они разъедают изнутри, и даже радость от того, что для него времени отведено полно, тускнеет по сравнению с ними. Этот человек… Чонгук даже не знает, парень это или девушка, старше или младше, чем занимается и прочее. Единственное, что Чонгук знает наверняка — этот человек умирает, а он ничего не может сделать, чтобы предотвратить это. Или все-таки может? Чон судорожно ищет по комнате телефон и набирает знакомый номер. — Привет, Гугу. Как там твое двадцатилетие? Зря ведь переживал, не так ли? — голос Чимина в трубке весёлый, словно он и не сомневается в своей правоте. Ещё бы, засранец всегда оказывается прав. — Чим, можешь приехать? — Чон правда старается не выдать свое волнение, но друг всегда знает, если что-то не так. — Скоро буду, жди, — спустя несколько секунд молчания Чимин напряжённо спрашивает, — ты ведь можешь подождать? — Да, со мной все отлично. Но кое-что произошло, и я хочу посоветоваться. И да, предотвращая вопрос, Тэ тоже может прийти. — Окей, мы постараемся приехать как можно скорее. Ставь чайник. Чимин отключается, а Гук, чтобы чем-то занять себя до прихода друзей и отвлечься от мыслей, приводит себя в порядок, а заодно и квартиру. Он живёт один уже год, учится в университете и время от времени наведывается к маме. После смерти отца она с головой погрузилась в садоводство, и это стало ее утешением. Женщина перебралась за город, купила небольшой домик с садом и жила в свое удовольствие. А квартиру оставила сыну, посчитав, что он уже взрослый и сам сможет справиться со своими проблемами. А если не сможет — ее двери всегда открыты. Чонгук был благодарен ей за все, что она сделала для него. Теперь он желает только, чтобы мама была счастлива. Чимин долгое время был единственным другом Чонгука, а потом они встретили Тэхена. Чим всегда мечтал об истинной паре, читал много литературы, в которой упоминалась истинность и все знал об этом, казалось бы даже лучше, чем сами «соулмейты», как их называли. Но все мечты померкли после встречи с Тэ. Они не истинные, но друг без друга не могут. С тех пор у Чонгука появился ещё один друг. Эти ребята сумасшедшие, шутят не смешные шутки, которые понимают только они, договаривают фразы друг за другом и часто совершают поступки, после которых удивляешься, что они были трезвые. Но Чону нравится. Эти парни единственные, кому он может довериться и рассказать о самых провальных ситуациях в его жизни. И о самых важных тоже. Поэтому когда он видит взволнованных друзей на пороге квартиры ему становится несравненно лучше. — Выкладывай, что у тебя за проб… Не успевает Чимин договорить, как Тэ хватает руку Чонгука и тянет на себя, вглядываясь в цифры. Оба парня замирают, а после одновременно смотрят на Чона и в глазах обоих отражается удивление от увиденного. — У тебя есть истинный! — вырывается немного обиженно у Чимина. — И он умирает, — констатирует Тэ. — Спасибо, а я и не знал, — фыркает младший, пропуская друзей на кухню. Они чувствуют себя как дома, выбирая излюбленные кружки, и сами делают чай в полной тишине. Каждый обдумывает сложившуюся ситуацию. Чонгук садится на стул, поджав под себя одну ногу, и обхватывает свою кружку с уже остывшим чаем ладонями. Ему любезно подсовывают печенье из его же запасов и садятся рядом. — Нужно составить план действий. Думаю, для начала стоит найти избранного Гугу, — первым нарушает тишину Тэхен, размахивая в воздухе печеньем. Чимин в ответ лишь кивает, задумчиво кусая нижнюю губу. — Согласен, это будет первоочередным заданием. — Даже если мы его найдем, что вообще маловероятно, какой из этого толк? Часики тикают, видите? — Чонгук вновь показывает руку и натыкается на осуждающий взгляд Чимина, — что? — Ты вообще об истинных что-то знаешь, помимо общеизвестных фактов? Ты можешь продлить его жизнь. Читать надо больше, бестолочь. — Сам такой, — хмурится Гук, отстраняя от себя кружку с чаем, — как же я могу это сделать? Время же обмануть невозможно, насколько я знаю. — Ты прав, но мы никого обманывать не станем. Это особенность у вас такая, по легенде. Никто не знает точно, работает ли эта штука, но проверить можно. Если ваши чувства подтвердятся, Судьба подарит твоему избранному больше времени, — загадочно подмигивает Чим, но Чонгук не верит, что все может быть так просто. — И как их можно подтвердить? — А вот это нам предстоит выяснить, — отвечает уже Тэхен, пожимая плечами и жуя печенье, — это будет одним из пунктов нашего плана действий. Сейчас главное найти этого человека и свести вас вместе. Чонгук молчит несколько минут, а после резко вскидывает голову, удивляя этим друзей. — А ведь ночью… Я думал мне это показалось! Да ну, бред какой-то. Это больше похоже на сказку, чем на реальность, — взволнованный Чон никак не может собрать обрывки мыслей в одно цельное объяснение, пока Чимин недоуменно переглядывается с Тэ, — вот, посмотрите. Гук кладет левую руку на стол и дрожащими пальцами правой неуверенно касается запястья, на котором светятся цифры. Сначала ничего не происходит, а потом вдруг красные цифры мерцают, замирая. Отсчет времени останавливается, пока Чонгук, шипя, не отдергивает пальцы. — Это на самом деле немного больно, будто разряд электричества прошивает руку. Но ведь это что-то значит, да? — Охренеть… — доносится одновременно от парней. — Гугу, это точно что-то значит. Не будем терять времени! — подрывается Тэхен с места, опрокидывая тарелку с печеньем на пол. Неловко улыбаясь, парень быстро убирает следы своей несдержанности, обещая возместить нанесенный ущерб. — Я скину несколько книжек про избранных на почту, тебе стоит узнать об этом немного больше, — ворчит Чимин, поднимаясь из-за стола, — а мы с Тэ пока попробуем разузнать, может этот кто-то из нашего универа. Будет забавно. — Спасибо, ребят. Что бы я делал без вас? — Чонгук улыбается, провожая друзей к двери. — Страдал бы от одиночества, балбес. Для этого и есть друзья и тебе повезло, что именно мы… — Да-да, я знаю, — прерывает Чимина Гук и выталкивает обоих из квартиры под возмущенные возгласы, — дайте знать, если что. И печенье мне купите! Чонгук сомневается, что эта загадочная личность может быть кем-то из ребят их университета. Ну таких совпадений попросту не бывает, разве нет? Это даже немного пугает, ведь если они все это время находились настолько близко, то потеряли слишком много драгоценного времени. И хочется послать Судьбу подальше за такие сюрпризы и несправедливость, да только не любит она, когда на нее простые смертные жалуются. Судьба вообще штука странная, и порой ее сюжеты не поддаются логическому объяснению. Тогда приходится просто смириться. Чону уже не впервой усомняться в своих убеждениях. Такое чувство, будто мир вокруг только и ждет, как бы ткнуть его носом в элементарные вещи и доказать, что на самом деле все совсем не так, как решил для себя парень. Время надо ценить? До того дня, когда закончилось время у его отца, Гук верил в совершенно противоположное. Истинность? Парню казалось, что и без нее можно обойтись. У него был рядом пример того, как совершенно разные люди, не являясь соулмейтами, идеально сошлись и прожили счастливую жизнь. К черту тогда эта истинность. И тут силы свыше решили наказать Чонгука за столь твердую уверенность и наградили его соулмейтом. Соулмейтом, который только-только появившись в жизни парня, может тут же исчезнуть. Вот и снова доказательство того, что судьба жестокая штука. Чонгук не совсем уверен, что его кто-то слышит, но мысленно начинает умолять о том, чтобы им дали второй шанс. Чтобы он успел. Это все еще сложно воспринимать, но факт остается неоспоримым фактом. И парень обещает себе и своему соулмейту, что сделает все возможное ради того, чтобы спасти их обоих.