У черты жизни

      Разговор между Эсми и сыном прошёл без посторонних свидетелей. То есть все дружно поддержали идею покинуть на время особняк и дать им поговорить друг с другом. Я не в счёт, ибо знаю способ, как отключиться во время таких сеансов. Понимая, насколько важно матери и сыну поговорить, дала предельный максимум — час. Да, это ничтожно мало, но не стоит забывать о последствиях, которые коснутся после нахождения чужого духа в теле.       С затаённой грустью радовалась за вампиршу, радовалась тому, что она могла поговорить со своим ребенком.… А я нет. Она могла по описанию узнать, каким красавцем вырос сын, как сильно любит её. Как долго ждал, чтобы поговорить, находясь всегда рядом и следуя по тому же пути. Насколько переживал, когда происходило её перерождение, не имея возможности хоть как-то облегчить боль родного человека.       Ноющая боль внутри вырывала кадры из памяти, заставляя переживать личные трагедии прошлого заново. Возвращение происходит вместе с толчком, будто ладонью в спину. Делаю глубокий вдох. И мгновенно ощущаю влажные дорожки слёз, скользящие по щекам — Валери? — еле слышно произносит матушка большого семейства, касаясь прохладными пальцами щеки. Сжимаю губы, лишь кивая в ответ и давая понять, что время подошло к концу. Внутренний холод, с неким онемением тела — привычное состояние, вместе с шумом в голове. Женщина притягивает меня к себе, обнимая за плечи. — Твой дар — настоящее чудо, Вэл. Могу лишь догадываться, насколько сложно идти по жизни, с таким грузом на плечах. Но помни, в любой момент сможешь найти в нашей семье поддержку, а если появится нужда с кем-то поговорить помимо моего дорогого брата, то просто позвони мне.       Горе сближает, не важно, сколько времени прошло. Раны затягиваются порой очень медленно, но благодаря им сближаются совершенно разные существа. — Надо привести тебя в порядок, дорогая, иначе, Карлайл включит режим курицы-наседки. И уже никому не удастся его успокоить, — ох, а то думала, только кажется, что любимый клыкастик на неё иногда походит. Конечно, из лучших побуждений, но гиперопека быстро утомляет, хотя до мурашек приятна забота и его внимание.

***

      С того момента успело пройти много времени. Наши отношения продолжили развиваться, сближая и открывая новые кадры прошлого, потаённые стороны внутреннего мира. Признаться, было сложно спустя столько лет одиночества вновь кому-то довериться настолько, чтобы показать все самые тёмные и далекие уголки души, памяти. Но рядом с ним забываюсь, чувствую себя нужной и любимой. Даже контакты с потусторонним миром проходили чуть легче, потому что Карлайл старался всячески поддержать, подставляя плечо в нужный момент.       С духом из Ла-Пуша удалось разобраться, пускай из-за знакомства с вампирами приняли там крайне прохладно. Стоило только вскользь проговориться о Духе-Воине, как отвели к старейшине. От души тогда проехалась по их врождённой глупости. Держать на привязи того, кто стал основателем — первым оборотнем! — чревато сильными последствиями. А всё по незнанию некоторых правил, которые ни в коем случае нельзя нарушать. Ибо междумирье способно сильно подпортить жизнь отрицательной энергетикой. Странно, что их шаманы не почувствовали колебания, ведь стоило мне пересечь разделяющую границу, как все инстинкты завыли. Помню, вампир окликнул с беспокойством, спрашивая, в чём причина остановки, а я не могла найти подходящих слов, чтобы описать собственные ощущения. Впала в ступор, с трудом преодолевая дисбаланс внутри.       Что мы имеем по итогу встречи? Пиз… Хм, как бы мягче сказать, писец Северный, Пушистый и с намечающимися огромными проблемами к ним пришёл. Каким макаром до их дней дожил артефакт, то есть вещь, принадлежащая первому альфе, трудно сказать. Но именно её применяли для сдерживания Древнего оборотня, не позволяя уйти, наконец, за грань. Это жутко, признаюсь. Повесив на клинок, который был пропитан кровью его возлюбленной, привязку, попусту призывали, когда им это было нужно.       Ко мне духу удалось прорваться в ночь совершения ритуала. Насколько же сильны были отрицательные эмоции, которые давали отличную подпитку, всё это время? Повторная встреча, произошедшая ночью, показала его истинный облик. Белоснежный волк огромных размеров, с серебряным отливом шерсти и с очень глубоким взглядом вызвал чувство горечи. В какой-то момент показалось, почудилось, будто он дал на своей шкуре ощутить все эмоции, таящиеся внутри. Тоска по любимой, израненная временем душа и разум, держащийся на крохах памяти, подкрадывающееся безумие. И боль. Пожирающая, тяжелая, накопленная годами. Помню, как сильно колотило после той встречи и как златоглазик старался привести в себя, не переставая говорить, таким образом, сдерживая мысли и не позволяя ускользнуть из реальности.       Ладно бы индейцы позволили провести ритуал освобождения, так нет же! Упёрлись, словно стадо баранов, утверждая, что он по своему желанию остаётся на земле, следя за ними.       Плюс к этому, на работе началось расследование. Запас нервных клеток расходовался с бешеной скоростью, но существенный плюс заключался в том, что шеф видел истинного виновника. И его вычислил, благодаря поискам по горячим следам, ещё в тот день, после нашего разговора. Комиссия коршунами висела над душой, следя за работой медперсонала, от мала до велика. Тут и вампиру нужно было работать в несколько раз осмотрительнее, поддерживая, для посторонних людей, образ простого человека. Я очень старалась помогать ему, особенно, когда находилась поблизости. Повадки, усталость и перерывы.       Эдвард вернулся спустя неделю или около того. Думаю, парень разобрался в себе и поставил точки над «ё». Сразу стало видно, с каким облегчением вздохнул глава клана. Видимо, у его сыночка, то был не первый раз, когда вылетал из гнезда без предупреждения. И уже потом узнала, что пианист начал встречаться с той девушкой, Беллой. Удивительное стечение обстоятельств — отец и сын нашли свои вторые половинки в дождливом Форксе. Хотя, загадывать на будущее глупо. Осталась привычка жить одним днём.       Ко всему, нужно было восстанавливать защиту. Дух оборотня снёс к чертям все установки, а их восстановление требует сил, времени и обновления оговоренных ставов. Солнечный вихрь заново наносить от призрачных гостей. Индеец смел подчистую конструкции, установленные после въезда в дом. Работать пришлось без вампира, ибо начала с зачистки отрицательной энергетики. Потом пошла диагностика, чтобы увидеть дыры в куполе.       Выкроить свободный день удалось в один из выходных. Признаюсь, захотелось сделать неожиданный сюрприз вампиру. Потому, поднявшись пораньше, привела себя в порядок и поехала по знакомому маршруту, к особняку Калленов. Созрел простой план побыть с Карлайлом весь день вместе, где-нибудь в городе. Удивительно, но за прошедшее время у нас, так и не прошло ни одного свидания. То работа, то проблемы, которые нужно срочно решить.       Чего греха таить, соскучилась по клыкастику настолько сильно, что уже начали посещать сны несколько необычного характера. Без пошлости или чего-то подобного. Всего лишь прикосновения, поцелуи, сводящие с ума, да многообещающие взгляды. Начала постукивать пальчиком по рулю, закусив нижнюю губу от нетерпения. Сейчас почему-то совершенно не хватало терпения. Дорога казалась слишком долгой.       Когда на горизонте появились очертания знакомого дома, я выдохнула. Семь утра? Какие мелочи. Да, очень сильно истосковалась. Вышел встречать знакомый силуэт, вызывая сладкую дрожь внутри. И стоило старенькой бмв затормозить на подъездной дорожке, даже не успев заглушить мотор, неожиданно оказалась в желанных объятиях любимого мужчины.       И мы словно подростки целовались, вдыхая, запах друг друга и наслаждаясь встречей. Пускай виделись в стенах больницы, но это совсем другое. Проходит какое-то время, как подпрыгнув, обхватываю его ногами, и обнимаю за плечи, углубляя поцелуй. Ощущая поддержку рук, прижимаюсь к нему насколько возможно. Без слов понятно, какие эмоции бурлят внутри, но один… Хохмач всё портит. — Вау! Бесплатное порно! Эй, моя психика не переживёт, если увижу одного родителя за этим делом, — ржёт, паршивец. Вызывает стойкое желание чем-нибудь стукнуть. Вот только, если вампиру ничего не будет, то мне это грозит травмой. — Будь у меня возможность, покусала бы за такой юмор, — пылко выдыхаю Карлайлу на ушко, ощущая жаркую волну, прошедшую по всему телу. — Здравствуй, мой хороший, — некогда было приветствовать друг друга, поэтому делаю это сейчас, даря ещё один поцелуй со всей нежностью. Трепетно касаясь прохладных губ, и проводя языком по нижней губе, прикрываю глаза. Умопомрачительный вкус. — Я очень соскучилась, милый, — бормочу, не замечая веселый свист позади. — Взаимно, родная, — отвечает златоглазый, придерживая одной рукой, второй водя по спине. — Замечательное начало дня, Ри. Благодаря твоему приезду смогу избежать поездки по магазинам, — усмехаюсь, зная то, как он относится к шоппингу. — Сладкая парочка, а когда свадьба? — вот же маленькая приставучка в теле качка. — Когда он предложение сделает, тогда и свадьба будет, — фыркаю, в шутку говоря. И вдруг плавно опускают вниз, попутно ловлю удивленный взгляд золотых глаз. — Что? — Ты бы согласилась? — таинственно улыбаясь на его вопрос, пожимаю плечами, как бы говоря этим жестом: «Попробуй, тогда и узнаешь». А если честно, то сама не знаю. Входить в ту же реку второй раз, спустя столько времени, что провела в одиночестве? Смогу ли я? Отпустит ли прошлое? Не задавалась подобным вопросом, ведь приехала сюда не за этим. — Я тебя конфискую у семьи на сегодняшний день, отказ не принимается, — тут вылетает из дома Элис, возмущенно возражая, что все отправляются на шоппинг и менять планы вообще нельзя. Фыркаю. — Моя прелесть поедет со мной, Элис. Имей совесть, — закатывает глаза. — А будешь вредничать, заберу ещё и Джаспера, чтобы парень отдохнул от поездочек за шмотками, — да, я ставлю условие вампиру. Выражение её лица непередаваемо, глазки округлились. — Майор, поедешь?       Упомянутый, оказывается рядом с возлюбленной, заинтересовавшись предложением и возможностью избежать пытки. — Да, — ротик девчушки открывается. — Я не против посвятить день чему-то другому, помимо шатания по бутикам. — Ты не сделаешь этого, — с прищуром глядит, явно не веря. С улыбкой качаю головой, смотря на провидицу. Зря, так думает. — Уже делаю, но только потом не обижайся, — беру за руку своего клыкастика и веду к машине, слыша писк: «Лаааадно. Джасика оставьте».— Прости, Джаспер, не в этот раз, — машет рукой, с нежностью глядя на свою крошку. Ну, куда бы он от неё уехал? Их узы и связь очень глубокие и ещё, кажется, парень не хочет оставлять вампиршу одну, хотя бы на секунду.       Уезжаем через двадцать минут, попрощавшись с семейством. — Куда путь держим? — интересуется вампир, сидя рядом и наблюдая за мной.       Полностью сконцентрировавшись на дороге, не вижу его действий, хотя чувствую взгляд. — Ты приятно удивила своим появлением, Валери. Как проходит восстановление дома? — попутно спрашивает. — Потихоньку. Начинать с нуля тяжко, но в моём случае нужно выкладываться для защиты собственного убежища, — пожимаю плечами. — Главное, закрыла дом от посторонних гостей, — делюсь выполненными мини-заданиями, которые ставила ещё пару недель назад. — А едем мы, куда глаза глядят, — усмехаюсь. Дорога до Порт Анджелеса ближе, чем до Сиэтла. Думаю, выбрала не плохое место для совместной прогулки.       Время проходит незаметно в компании с Карлайлом. Успеваем обсудить кроме работы многие другие моменты. Восстановление после падения самолёта проходит достаточно активно, и, опять же, помощь оказывают ближайшие к Форксу города. Удивительное чувство поддержки. Не только на словах: «Наши соболезнования, ужасная трагедия, бла-бла-бла», а именно реальная помощь. Рабочей силой, техникой, выделенными средствами. Столько гектаров леса придётся восстанавливать, убирать искорёженный металл?       По спине бегут мурашки. А ведь ещё должно пройти расследование. Кто виноват? Почему, так произошло? По какой причине пилоты повели рейс к Сиэтлу, а не посадили в ближайшем аэропорту железную птичку? Не буду говорить, какая в прессе поднялась шумиха. Диванные критики на просторах интернета тут же предположили, что это теракт. В общем, лучше не начинать углубляться в то, как простые люди отнеслись к произошедшим событиям. Нервы целее останутся. — О чём задумалась, Вэлери? — морщусь, ну, ведь знает, что не люблю, когда переворачивают родное имя в американский стиль. Вздыхаю. — Прости, просто твоя реакция, — добродушно усмехается, — Бесценна. Почему раньше я не замечал этого? — спрашивает сам себя. — Мистер Каллен, Вы нарываетесь на неприятности, — наигранно серьёзным тоном предупреждаю клыкастика. Но, кажется, вампир не верит. Слишком ехидно прозвучал смешок с его стороны. Ну, всё! Съем! Перестраиваюсь, уводя машину в сторону и, съезжая с дороги, глушу двигатель. Сейчас кому-то будет очень плохо… Вернее хорошо, но с последствиями. — Ри? — поздно пить Боржоми, когда почки отсохли, дорогой. Никогда не доводи оголодавшую по ласкам девушку до греха, ибо, преодолев эмоции, она может коварно отомстить, применив всю изобретательность ведьмовской натуры. Отстёгиваю ремень безопасности, попутно перебираясь к мужчине на колени. Пускай в салоне машины и тесно, но для мести пространства вполне достаточно.       Опять вывела главу клана из равновесия. Горячий поцелуй уводит все мысли блондина куда-то в неизведанную даль. Потянув рычаг кресла, напираю на свою жертву, побуждая откинуться спиной назад. Поразительное чувство, когда столь опасный хищник позволяет брать над собой контроль. Уместившись удобнее, не отрывая глаз от медового взора любимого мужчины, веду кончиками пальцев по скулам, медленно очерчивая их и переходя к кончикам губ. — Ты себе представить не можешь, насколько сильно я соскучилась, — шепчу, наклоняясь вперед. Прохладные ладони обвивают талию, придерживая и в то же время, скользя по спине. — Этот чёртов магнетизм невозможно преодолеть. Мне тебя всё время не хватает, — признаюсь, касаясь щекой его щеки, и выдыхаю слова на ушко. Ощущаю, как мышцы тела подо мной напрягаются, руки замирают. Поиграть тембром голоса, что ли? — Хочется постоянно слышать твой голос, ощущать присутствие рядом, — стараюсь сделать тембр голоса ниже, глубже, с нотками лёгкой хрипотцы, — Касаться рук, — веду пальчиками по плечам, переходя к шее. Лаская кожу медленными движениями, всё так же пристально смотрю ему в глаза. Совершенно не осознаю, когда они стали столь родными, когда перемкнуло всё внутри, отделив прошлое от настоящего, — Ловить твой взгляд, ощущая, как внутри, словно патока, растекается тепло.       И насколько приятно дразнить, приближая лицо ещё ближе и почти касаясь сладких губ поцелуем, но продолжаю говорить, сдерживаясь. В то время, когда из уст волной изливаются мысли и чувства, ладошки продолжают изучать столь желанное тело. Ныряю пальчиками под пиджак. Ткань мягкой рубашки единственная преграда, но сейчас, именно, она сдерживает от более поспешных и несдержанных действий. Дотрагиваюсь кончиком носа щеки, ускользая от поцелуя, и тем самым срывая с его губ вздох недовольства.       Скольжу легкими поцелуями по коже, спустя какие-то секунды, обхватывая мочку ушка. Едва сжимаю её губами, чтобы потом коснуться кончиком язычка. Пальцы сильнее сжимаются на талии. Реакция самого терпеливого вампира говорит сама за себя — он сдерживается, но столько уходит контроля на это никому не известно. Удовольствие срывает с моих уст кошачье урчание, странный и весьма своеобразный звук. Ничего подобного от себя ранее не слышала. Горячим дыханием, опаляя ушко, тихо шепчу: — И я очень серьёзно настроена, родной, — но на что именно, оставляю в тайне.       На мои ладони опускаются его руки, когда пальчики начинают расстегивать рубашку неожиданно. — Малышка, — тормозит, глядя в глаза немного потемневшим, голодным взором, но интуиция подсказывает, вина совсем в другом голоде. — Идёшь опасной тропинкой, милая. И моего контроля может не хватить, — затыкаю Каллена поцелуем, лишая возможности продолжить говорить. Необычайно мало простого контакта, объятий и поцелуев. Насколько бы опасными не были столь решительные действия, но лучше окунусь в омут с головой, чем совсем ничего не сделаю.       Справляюсь с пуговицами, желая всем нутром сделать любимому мужчине приятное. Потому не сразу замечаю, как прохладные пальцы ныряют под футболку, касаясь подушечками пальцев каждого позвонка. Возбуждение вместе с желанием затопляет тело, и температура подскакивает. Целенаправленно спускаюсь от шеи ниже, согревая каждый сантиметр кожи дыханием. Медленно вдыхаю его запах, запоминая и стараясь не искать сравнения.       Каменный пресс напрягается, стоит к нему спуститься влажной дорожкой поцелуев. — Жаль, не могу оставить собственнических меток на твоём теле, — бормочу, ощущая, как опускает ладони на мои плечи, привлекая внимание. — Нам нужно остановиться, Валери. Иначе, окончательно потеряю возможность отвечать за свои поступки и действия. Пойми, больше всего, не хочу сделать тебе больно, — прищуриваюсь. — Знаю, доверяешь мне, но хвалёный контроль даёт серьёзную трещину рядом с тобой, малышка. — Я сделаю то, чего жаждет моё тело, Карлайл, — непререкаемым тоном сообщаю ему, ставя перед фактом. И картина перед глазами неожиданно изменяется, вырывая тихий писк. За считанные секунды оказываюсь на его месте, поражаясь тому, как вампир осторожно, но, между тем, быстро сменил место дислокации, нависая сверху. — Не в этот раз, дорогая, но мы попробуем кое-что новое, в наших отношениях, — с легкостью забирает лидирующую роль, пользуясь силой и скоростью. Прищур моих глаз, ловит сразу, — Да, вести буду я, как и контролировать ситуацию, — замечает. Кресло переходит в полное лежачее положение. — Раз спешить нам некуда, наберись терпения, — момент, когда исчезла футболка, пролетел мимо меня.       Каждым своим движением, будто за секунду взвешивая, он искал все точки, которые откликались приглушенным стоном. С каждой минутой разум покидал меня, вместе с мыслями. Тело отзывалось на любое прикосновение, заставляя мурашки бегать без остановки. Вот так легко месть обернулась сладкой пыткой, заставляющей пылать все участки кожи, которой касался его язык или губы. Ладони сжимали мои пальчики, переплетаясь и ловя отклик. Передняя застежка бюстгальтера была сейчас, как никогда, в нужном месте, не отвлекая на лишние телодвижения. — Возникает такое предчувствие, что кое-кто готовился, — замечает, и прикосновение прохладных губ к нежной коже груди происходит вместе с шумным торможением позади бмв. Ар-р-р-р-р! Что за вселенская несправедливость?! Мужчина резко оказывается на водительском месте… Спасибо тонировке зеркал, не видно, что происходит в салоне. Дрожащими руками натягиваю переданную футболку, с рыком возвращая сидение в вертикальное положение. Со стуком кулака по бардачку, открываю его, доставая пачку сигарет. Сердце бешено бьётся, а в крови бушует коктейль возбуждения, адреналина, полного обламинго и неудовлетворённости.       Открываю окошко, прикуривая сигарету, как раз слыша стук закрывающейся двери. — Крошка, постарайся успокоиться, — ласковым, успокаивающим тоном говорит, получая в ответ угрожающее рычание. И чтобы успокоить гормоны, покидаю салон авто. Замечая причину, по которой пришлось быстро всё прекратить. Возможно, полицейский остановился из лучших побуждений, но… Пф, от этого не легче.       Стремительно топаю вперед, спускаясь по небольшой горочке вниз, скрываюсь от глаз за травой по пояс и деревьями. Обхватив бычок губами посильнее, ныряю руками под футболку к лифу, чтобы застегнуть его, тело покрывается мурашками, стоит ветерку скользнуть по открытым частям кожи. Но это совсем не помогает внутреннему пожару, так быстро потухнуть. Вдыхаю дым носом, ощущая дрожь. Находиться столь близко… И…и…в мозгу всплывают его ласкающие движения ладоней. — Чёрт! — срывается на родном языке.       Нужно отвлечься. Хмуро останавливаю свой взор на дереве. Заношу руку для удара кулаком, желая перевести мысли совсем в другую колею, но неожиданно ладонь ловят. — Не лучший способ выпустить пар, особенно, когда ты хирург, — напоминает о том, что доктору стоит беречь пальчики для работы. — Поддалась мимолетной слабости, — выдыхаю, не оправдываясь, но делясь тем, как думала решить проблему под напором захлестнувших чувств. Сигарету докурить не дают, туша её и выкидывая в сторону. Подхватив на руки, прижимает спиной к этому самому дереву, накрывая губы, столь горячим и умопомрачительным поцелуем. Напор и желание вызывают глубокий стон. Обхватываю ногами его талию, опуская руки на плечи. — Это не последний наш день, — покрывает лицо быстрыми, легкими поцелуями, наклоняю голову, открывая доступ к шее. И мой клыкастик, на сей жест, реагирует приглушенным, тихим рычанием. — Ты танцуешь босиком на острие, моя радость, — прохлада губ останавливается точно около яремной вены. Он ощущает, как под бархатной, нежной кожей бьётся пульс. — От этого жизнь кажется не столь скучной, — выдыхаю, в следующую секунду, шумно вбирая воздух в легкие, когда прихватывает кожу губами, едва ощутимо сжимая. Судорожно цепляюсь пальчиками за его плечи от острого и настолько неожиданного пронизывающего удовольствия. Всё тело прошивает электрическим ударом. — Ох-х-х. Это… — даже не находится подходящего сравнения. Все мысли вылетели из головы окончательно. — Как интересно, — пленительный, глубокий тембр голоса, с еле различимой ноткой удивления, кажется, заставляет сердце сделать кульбит в грудной клетке. — Адреналиновый наркоман или любитель острых ощущений, а, дорогая? — думала, нет на свете такого бархатного и сексуального тона. Как же ошибалась. — А теперь, милая, делаем глубокий вдох и начинаем успокаиваться, — он уткнулся носом в изгиб шеи, медленно вдыхая и выдыхая. Никакого продолжения, просто взял.… И оборвал всё желание, возбуждение, продолжая держать на руках. — Мы обязательно пойдем дальше, но не торопясь. Повторюсь, больше всего на свете, не хочу сделать больно, — интересно, себя успокаивает или меня?       Сложно назвать перестраховщиком того, кто заботится и хочет сделать, как лучше. За эмоциональным шквалом логика находится не сразу, про разум вообще промолчу, ибо рядом с ним теряю все его остатки. Месть торкнула в обе стороны. Взамен страсти и жару, от которого плавилось тело, пришла нежность. Прижавшись к клыкастику, тихо пробормотала. — Если не дашь выйти моим эмоциям, взорвусь, честно слово.       В общем, поездку отменили, свернув обратно и направившись ко мне домой. Хорошо, что не далеко отъехали от города. Найти занятия, когда рядом есть любимый мужчина можно достаточно быстро. Началось всё с приготовления обеда, потом продолжилось просмотром сериалов и совместным принятием ванной. О, да. Хитрость и игра на воображении делает своё дело.       И я чувствовала, как за спиной раскрываются когда-то сожжённые крылья. Нет, прошлое никогда не отпустит, но настоящее даёт возможность вновь собрать душу из осколков и отдаться волшебному чувству, которое с каждым днём крепнет в сердце. Одиночество, к которому успеваешь привыкнуть за долгие годы, поддаётся напору не сразу, но с таким заботливым и внимательным спутником можно разрушить любые крепости.       Ужин прошёл со смехом и зарядом весёлого настроения. Закончив мыть посуду, оперлась ладонями о край столешницы. Взаимность. Нужно набраться сил и сделать важный шаг, который бы открыл златоглазику моё прошлое. — О чём задумалась, Ри? — ладони скользят по талии, приобнимая.       Вздохнув, опускаю руки поверх его. — Подошла к моменту, когда понимаешь, что готова открыть некоторые двери прошлого. Не боясь умереть под завалами рухнувшего когда-то мира, - бормочу тихо. — Думаю, лучше перебраться в более подходящее место, — замечает, и, приобнимая за плечи, выводит из кухни, направляясь в сторону гостиной. Там мы размещаемся на удобном диване, вернее я просто перебираюсь к нему, мгновенно получая поддерживающие объятия. — Практика на подстанции скорой помощи проходила своим чередом, вместе с обучением в училище. В России разительно отличается всё, в плане медицины, думаю, сам это знаешь, — начинаю вытягивать на поверхность, глубоко запрятанные воспоминания. Опускаю голову на плечо Карлайла. — В самом начале ты горишь, стремясь спасти всех без оглядки, впитываешь опыт словно губка. Ничего не замечая вокруг, — хмыкаю. — Ты не растеряла этого стремления, крошка, — тихо замечает, касаясь губами макушки и давая продолжить. — Тут появляется новенький, на семь лет старше меня. Влюбляет в себя с первого взгляда. Душа компании, светлый, с бьющей через край энергией. Удивительно, что, находясь в нашей профессии, он не оброс защитной скорлупой. Он никогда не носил маски. Забавно, всегда меня называл электровеником, хотя сам был похлеще. Но, — закусываю нижнюю губу, — Его сломала смерть брата — халатность на производстве стоила жизни. Уж не знаю, кому больше повезло, что я оказалась рядом, став опорой.       Губ касается печальная улыбка. — Самый запоминающийся момент это свадьба двух фельдшеров. Честно, не мечтала о пышном торжестве, а свидетелями стала семейная пара. Павел Владимирович и Кристина Анатольевна, он реаниматолог, она кардиолог. Спасибо диспетчерам, успели расписаться, попить компотика с теми, кто был на базе, и разъехались по вызовам. Но, я была от всей души благодарна коллегам, которые смогли организовать маленький праздник на подстанции.       Перед глазами мелькают картины. Смех, музыка на фоне, нам повезло работать в дружном, хорошем коллективе с нормальным начальством. Это большая редкость, которую ценишь, стараясь сохранить. Мужчины дают наставления новоиспеченному жениху, не забывая затронуть тему супружеского долга, и тут идёт смеховая волна у всех. Конечно, а у медиков есть на это время? Кто-то острит, что нашей многодетной семейке работа совсем не помешала. При наличии бабушек и дедушек, дядь и тёть, карапузы всегда находились под присмотром старших.       Мой первый наставник по-отчески давал советы, делясь жизненным опытом. Тем, как сохранить отношения, проходя трудности и семейный быт. — Трудности были, само собой, как у любой пары. Характеры взрывные, это уже после беременности я поутихла, став спокойнее, отходчивее, — судорожно выдыхаю. — Три месяца после замужества. И по изменившемуся состоянию, сложив два и два, поняла, что наше семейство ждёт пополнение.       Внутри всё сжимается, говорить становится труднее. — В декрет смогла уйти только ближе к родам, — ком слёз застревает в горле. — И причина не в том, что начальство не отпускало. Нет, сложно бросить наркотик, который вызывает глубокое привыкание.       А я говорю и говорю, не смея замолкнуть хоть на минуту, чувствуя, как потоком выходят воспоминания наружу, затрагивая все самые тёмные моменты прошлой жизни. — Ехали вечером к моим родителям за город, был жуткий ливень. Народ торопиться быстрее оказаться дома, в тепле и уюте. После того, как проехали пробку, вырвались вперёд. — Знаешь, перед столкновением отчетливо помню дальнобойщика, который неторопливо ехал по своей полосе, и удар джипа в бочину. Нас, крутанув, швырнуло к фуре. Как тогда ощущаю, дальняк старался вырулить или вильнуть, чтобы смягчить удар. И словно в замедленной съемке: ручейки воды по стеклу, Димка старается выкрутить руль… Рёв тормозов, скрежет металла.… И стальные трубы, перевозимые в открытом прицепе, — перехватывает дыхание, сердце делает скачок и устремляется в быстром ритме куда-то вниз.       Тот придурок задел не только нашу машину — потом ребята-скоряки рассказали сколько человек в общей сложности пострадало. Сколько со смертельным исходом, и мой муж был в том списке. — Тросы лопнули, и одна из труб вошла точно… — судорожно втягиваю воздух. — Он бы не выжил, лёгкое пробило насквозь, вместе с водительским креслом. — Малышка, — отклик слышу сквозь вату, будто в эту секунду вновь оказалась на месте происшествия. В груди всё сжимает; от немого крика души хочется выть. — Леронька, родная, — продолжает звать.       А я слышу окружающие звуки с места аварии, ощущаю боль в теле, тяжелый запах крови и знакомый холод, который никак не связан с погодой. Сглатываю, медленно поворачивая голову… — Он дышал, ещё дышал, Карлайл, когда я пришла в себя. И поймав мой взгляд, подарил последнюю улыбку, прошептав: «Люблю».       Громкий всхлип разносится по гостиной, нарушая звенящую тишину. — А я не успела, — хрипло произношу. — Не успела сказать тоже самое, — и меня накрывает волна. Волна боли, вины, глубокой тоски; и вновь сердце разрывает мучительное чувство потери. — Малыш пострадал вместе со мной. Коллегам не удалось его спасти. Авария забрала всё, ради чего стоило держаться.… В тот момент жизни.       Крепкие руки обнимают, стараясь оградить от прошлого. Вампир с душой ангела тихо шепчет что-то, уводя от прошлого. Заставляя вернуться в настоящее, к нему. И укачивает в своих руках, словно маленького ребёнка, разделяя боль потери; понимая, как никто другой. — Я рядом, моя хорошая, рядом, — повторяет, становясь маяком среди непроглядной тьмы. Он будто вместе со мной, под руку, проходит сквозь сумеречную долину, помогая отпустить любимых мальчиков… Отпустить, спустя столько лет. — Ты не одна. Больше не одна, Ри.