Зависимость

Сначала это было больно. Деймон брал столько, сколько требовалось для утоления его жажды, и далеко не сразу он начал быть джентльменом — чаще всего он просто оставлял Кайли у нее дома, небрежно накинув на истощенную девушку плед. Потом он стал оставлять после себя гранатовый сок и горячий сладкий чай. Потом стал оставлять деньги, чтобы Кайли могла покупать дорогие продукты, способствующие восстановление крови. В какой-то момент стал оставаться сам, наблюдая за тем, как чувствовала себя его «кормилица». В одно утро — спустя почти год после того, как Кайли стала подпиткой для вампира Сальваторе — Кайли обнаружила Деймона у себя на кухне, жарящего мясо, и поняла, что это — настоящая дружба. Быть лучшим другом кровожадного вампира — опасно. Давать ему кровь, потому что он называет ее особенной — опасней вдвойне. Но Кайли Аддерли жива, и живет совсем неплохо, если быть честными. В крайнем случае, всегда приятно осознавать, что у тебя есть друг-вампир, который готов рвать глотки во имя их «броманса». Правда, так же приходилось мириться с мыслью, что никто из его близких о Кайли не слышал. Но Аддерли это сильно не расстраивало — ей не хотелось быть вовлеченной во всю сверхъестественную жизнь своего друга, но быть его частью была не против. — Я тебе обещала, что мы пойдем к ветеринару, — сказала Кайли, прерывая отдых господа Росмэна Михайловича. Бульдог, который лежал на охлажденном полу в теньке вверх лапками, недовольно заерзал, стараясь перевернуть свое тельце, но Кайли ловко закрепила поводок на нем и подняла эту тумбочку на руки. Росмэн обидчиво тявкнул и завозился. — Ну, не скули, — ласково проговорила Аддерли, потрепав бульдога по голове. — Ты же хочешь быть здоровым и сильным псом, правда? Бульдог привязан к своему дому, своему любимому месту в доме, к своему хозяину. Порой их называют «собаками для лентяев» или «диванно-сторожевыми собаками». Уход за шерстью и когтями не представляет особого труда, но должен быть регулярным. Особенно тщательно нужно чистить и промывать складки на морде и область под хвостом, который бывает сильно перекручен и очень плотно прижат к телу собаки, во избежание скопления выделений в этих местах и развития инфекций. В отдельных случаях применяют специальные мази. Стабильно раз в месяц Росмэн Михайлович — отчество бульдог получил после двух лет жизни в России — проходил все необходимые операции. Необходимы ежедневные прогулки на свежем воздухе (до 2 км), тщательный груминг, уход за когтями, глазами, ушами, кожными складками — особенно на морде. Росмэн, как иногда подмечал Деймон, катался как в сыр масле. Кайли, смеясь, говорила, что вампир может не ревновать. С Деймоном она познакомилась случайно, когда училась на первом курсе колледжа и ей было всего шестнадцать. Юная, красивая, талантливая ученица Seton Hall University College of Communication and the Arts привлекла внимание одинокого тогда вампира. Кайли, ясное дело, влюбилась в загадочного, окутанного тайнами Деймона Сальватора, и почувствовала то, как ей разбивают сердце, когда Деймон выбрал не ее, а другую девчонку. Но столкнувшись с Кайли Фрэнсис Аддерли один раз вампир ее не забыл, точнее — ее аппетитный запах. Попади она к Сальваторе первой, Кайли не пережила бы и одной ночи, но только из-за того, что Деймон отвлекся на другую девчонку, Аддерли не пострадала и выжила. И через какое-то время даже оставила свою влюбленность в Деймона и стала его другом, но произошло это, конечно, не сразу. В общение с вампиром вероятность смерти всегда увеличивается, а число благоприятных исходов стремится к нулю. Кайли повезло — она попала в эти минимальные проценты, и даже не стала какой-нибудь сумасшедшей или одержимой, коих было немало. Но, опять-таки, если верить Деймону. Пока Росмэн проходил все необходимые процедуры, Кайли была свободна часа на два. В очередном магазине с кисточками, красками и прочим «творческим оружием», как это называл Деймон, ее телефон зазвонил. Кайли отвлеклась от созерцания набора гуаши и, не глядя, приняла звонок. — Где ты? — тут же спросил Деймон. — Отвезла своего песика на «спа-процедуры», — усмехнулась Кайли, и Деймон фыркнул. Его всегда смешило того, что Кайли называет Росмэна Михайловича, этого сурового, сильного и мощного двадцатипятикилограммового англиканского бульдога, «песиком». — Сейчас гуляю по центру, у меня закончились кисточки, краски и прочее. В трубку раздраженно выдохнули. — Просил же не гулять по городу одной, — сказал вампир. Кайли закатила глаза и быстро оглянулась, после чего шепотом сказала. — Какова вероятность того, что среди почти семи тысяч жителей, шайка Первородных выберет меня своей добычей? — Больше, чем и мне, и тебе хотелось бы, — сварливо сказал Деймон. — Ладно, хоть успокаивает, что на тебе есть вербена. — Она есть и на мне, и во мне, я пью воду с вербеной, забыл? — Кайли тепло улыбнулась. Чрезмерная забота Деймона поражала: как за шесть лет они перешли из стадии отношений «вампир-жертва» до стадии «вампир-его лучшая подруга». — Хорошо, если ты звонишь, чтобы просто узнать, как я, то я отключаюсь, — заявила Кайли. — Я собираюсь потратить кучу своих денег на канцтовары, которые мне сейчас не нужны. Пока. Деймон успел только недовольно фыркнуть в трубку, прежде чем Аддерли сбросила звонок. Она искренне считала, что бояться ей нечего — из дома она по вечерам теперь не выходила, в дом незнакомцев не приглашала, о ее существовании в жизни Деймона знал только сам Деймон — ни Стефан, ни Бонни, ни Кэролайн, ни дражайшая Елена Гилберт. Иногда это угнетало — она не существовала в жизни Деймона Сальваторе, никто о ней не знал, но Деймон был непреклонен. — Все, кто вступал в мой мир хоть раз, но умирали, — усмехался вампир. — Я не могу потерять тебя, потому что, если это случится, я потеряю своего лучшего друга, свою душу, свою улыбку, свой смех, свою человечность. Я потеряю всё. Как правило, Кайли таяла, но неизменно осознавала, что рано или поздно она останется лишь светлым пятном в долгой бесконечной жизни Деймона Сальваторе. Спустя шесть лет это не удручало. Они с Деймоном весело смеялись над тем, как вампир будет приходить к Кайли, когда та уже будет старой—престарой, возить ее в кресле по парку и покупать таблетки. Кайли знала: когда ты водишь дружбу с вампиром, ты рискуешь каждый день. Тогда стоит брать от жизни все, что ты хочешь. — Мисс Аддерли, — вежливо улыбается девушка за прилавком. На ее бейдже написано «Вивьен», она, симпатичная молодая рыжеволосая девушка с короткими волосами. Кайли улыбается в ответ, вываливая на прилавок гуашь, акварель, пастель и многое другое. — По карте? — Как всегда, — отвечает художница, протягивая две карты — скидочную и банковскую. Пока Вивьен руководила картами, упаковывала все, темноволосая художница скользила почти влюбленным взглядом по всем этим огромным стеллажам с кисточками, карандашами, бюстами. Рисование всегда было ее стезей, ее успокоением, и отцу-адвокату с мамой-врачом было сложно воспитать такую мечтательную дочь, которая всегда проводила в воображаемых мирах больше времени, чем им казалось нужным. Деймон — взрослый мужчина, стосорокасемилетний вампир — был первым, кто понял шестнадцатилетнего подростка. Если это не судьба, то Кайли не знала, что. — Вот, держите. — Спасибо, — Кайли улыбнулась и вышла из магазина. На телефон пришло сообщение, что ее Росмэн прошел все необходимые процедуры и готов к возвращению домой. Печатая одной рукой ответ, а другой кое-как удерживая свои покупки, Кайли шла по торговому центру и, разумеется, в кого-то врезалась. Краски разлетелись по бумаге, а тюбики с гуашью кое-где повредились от падения и теперь на ватмане расплывались яркие пятна. Кайли, приоткрыв рот, смотрела на весь этот хаос. — Вот ведь черт! — крикнула она, даже не глядя на человека, которого сбила. Девушка спешно убрала телефон в сумке, даже не допечатав ответ, и присела перед ватманом. Большинство тюбиков и акварели, которые были где-то посередине в пакете, уцелели, а вот верхние выпали и повредились. Кайли одними пальцами подняла треснутый тюбик и жалостливо застонала. — Да, какая неприятность, — протянули сверху, и Кайли подняла глаза на мужчин, в которых врезалась. Их было двое — один был светловолосый и кудрявый, с легкой щетиной на лице, одетый почти во все черное и напоминая типичного байкера. Правда не крупный и татуированный, а довольно худой и высокий, с красивыми чертами лица. Второй был чуть ниже, в темно-синем костюме и аккуратно причесанными волосами. Этакий политик-президент, случайно оказавшийся в их глухомани. — Простите, — буркнула художница, внимательно оглядывая каждого из них. Не испачкала, уже хорошо. — Ничего страшного, — возразил тот, что в костюме, и присел перед девушкой, протягивая платок. Кайли благодарно кивнула и, убрав повреждённые тюбики в целлофановый пакет, принялась оттирать руки от краски. Получилось так себе — на руках остались зеленые, желтые и синие разводы. — «Art’s», — внезапно громко зачитал название магазина, из которого вышла Кайли, тот второй мужчина. — Хороший магазин? Мужчина в костюме подхватил Кайли под локоть и помог подняться. — Довольно неплохой, — честно ответила девушка. — Рисуете? — Немного, — ответил светловолосый, и шатен в костюме усмехнулся. — А вы? — Любитель, — легко ответила Аддерли, закатывая испорченный лист ватмана в «трубу». Хорошо, что были другие, да и с испачканным краской листом можно будет что-нибудь придумать. — Ну, если у вас нет ко мне претензий, я поспешу. — До свидания, — кивнул «костюм». — И впредь смотрите по сторонам, юная художница. Слова не несли в себе угрозу, скорее дружеское предупреждение, и Кайли усмехнулась и кивнула. — Хаос творит искусства, — заявляет она, подмигнув и, обойдя тихо рассмеявшихся мужчин, направилась к выходу. Лишь почти у самого выхода она остановилась и снова посмотрела на этих загадочных мужчин. Они все еще стояли у магазина для художников, что-то обсуждая. Потом мужчина-не-байкер коротко хохотнул, дружески хлопнул по плечу мужчину-в-костюме и первый направился в вышеупомянутый магазин. Кайли цепляла каждое их движение, и не могла понять, что именно ее напрягает. Она уже видела такую манеру двигаться, она была ей знакома, но как часто это бывает, сразу найти кого-то похожего она не смогла. Потом шатен, оставшись один, перевел на нее взгляд. Мужчина ей быстро улыбнулся. Кайли поняла, что пару минут назад разговаривала с вампирами. Она как-то уже отличала их от обычных людей. *** — Один в костюме, другой похож на тощего байкера? Подруга, только не говори, что пару минут назад ты разговаривала с двумя Первородными! Кайли тяжело выдохнула, останавливая машину около бара Мистик-гриль. — Не знаю, — выдохнула Кайли. Росмэн Михайлович на заднем сиденье с интересом завозился. — Я не знаю, как они выглядят. — О, да, хорошо! В следующий раз я попрошу Клауса и его семейку прийти на фотосессию, и отправлю тебе фотографии! — злился вампир в трубке. Кайли слушала его молча, не перебивая. Деймону иногда надо было высказаться, и Кайли в такие моменты просто сидела молча, поставив телефон на громкую связь и занимаясь своими делами. Когда словоизлияния вампира закончились, Аддерли вылезла из машины, схватив сумку. — Где ты сейчас, несчастная? — наконец-то спросил Сальваторе, когда все возмущение вышло из него. — Заехала в Мистик-гриль, — сообщила девушка, открывая заднюю дверь, и бульдог спрыгнул с кресла на асфальт и довольно затопал рядом с хозяйкой в бар. — Не напивайся. Кайли хохотнула. — Говорит мне не просыхающий алкоголик. Расслабься, я за обедом. Колокольчик на двери приветливо звякнул. В Мистик-гриль всегда было много клиентов, но сейчас, за час до обеда, людей было не так уж и много. Аддерли всегда выбирала такое время — невыносимо было толпиться среди множества других посетителей. Несколько подростков сидят в углу и о чем-то шепчутся, девушка с ярко-розовыми волосами что-то делает в своем телефоне. Несколько мужчин с бокалами пива, но все люди по одному или двое, три — максимум. В воздухе пахло едой, пивом, древесиной. За барной стойкой со скучающим лицом стоял блондин по имени Мэтт Донован, один из «друзей» Деймона. Одну руку он держал под прилавком и, судя по лицу, что-то сосредоточенно писал или смотрел в телефоне. За барной стойкой сидели двое, и Кайли узнала их со спины. Кожаная куртка и синий пиджак. Лаконичное сообщение «Они здесь» улетает по сотовой сети абоненту под названием «Дей». Кайли, глубоко вдохнув, подошла к Мэтту — Росмэн шел за ней и его когти ударялись о пол, но звук заглушался цокотом ее каблуков — и постучала по барной стойке. — Я заказывала фирменный обед и ужин, — очаровательно улыбнулась Кайли. Мэтт кивнул. — А по вам и не скажешь, что вы любите фастфуд, — усмехнулся мужчина сбоку, и Кайли посмотрела на двух братьев. Светловолосый ей усмехался, шатен повернулся и смотрел на нее. — Приму это за комплимент, — улыбнулась Аддерли, склонив голову ближе к плечу. Росмэн Михайлович тихо зарычал, и прижался к ногам хозяйки. Мэтт поставил перед ней пакет с заказом, и Кайли протянула ему свою карточку. Настороженный взгляд Донована почти не отрывался от двух мужчин. — Простите, мой брат лезет не в свое дело, — сказал мужчина-костюм, вставая со стула. Аддерли напряглась, при этом почувствовав, как задрожал пес в ее ногах. — Не имел возможности представиться: Элайджа Майклсон, — получивший имя мужчина протянул девушке руку. Кайли улыбнулась и пожала ее с секундной заминкой. — Кайли Аддерли. — Мой брат — Никлаус, — представил Элайджа. Никлаус отсалютовал ей бокалом, и Кайли с улыбкой кивнула. Краем глаза она заметила, как напряглись мышцы на руках Мэтта Донована. — Так вы художница, мисс Аддерли? — Домашний любитель, я бы сказала, — поправила шатенка и опустила руку. — Она приуменьшает, — заявил Деймон Сальваторе. Никлаус, Элайджа, Мэтт — все как один уставились на него. Вампир со знакомой, развязной улыбкой подошел к разговаривающим и, под удивленный взгляд Мэтта, закинул Кайли руку на плечи. — Видели бы вы ее картины — глаз не оторвать. — Вряд ли первородные вампиры оценят картины студентки, — усмехнулась Кайли. — Правда, мистер Майклсон? — Я бы посмотрел, — сказал Элайджа. Никлаус усмехнулся, глядя на Деймона — вампир, несмотря на вольготное поведение, был напряжен и этот его жест не означал собственничество, скорее попытку защитить милую художницу от посягательства злых вампиров. — Твоя подружка, Деймон? — усмехнулся Никлаус. — Милая замена Елены и Кэтрин? — Скорее лучшая-лучшая подруга, у которой хранится несколько деревянных кольев по всему дому, — с той же улыбкой произнес Сальваторе. Кайли уловила, что Донован потянулся к чему-то под прилавком, и предположила, что у бармена спрятан где-то пистолет с пулями из дерева или наполненных вербеной. — Слава нашей семьи, видимо, бежит впереди нас, — холодно проговорил Элайджа. Кайли тихо рассмеялась и кивнула. — Но, кажется, все не так плохо, — весело сказала она. — Меня же еще не сожрали. Элайджа ей улыбнулся. «Нет, — подумала Аддерли. — Такой мужчина меня не устраивает — слишком опасен, слишком красив, слишком востребован. Нас ничто не может связать». — Ну хорошо, бери свою «тумбочку» коротконогую и пойдем, — сказал Деймон, предупреждающе сжимая плечо художницы. Кайли всунула ему пакет с обедом и ужином, подняла на руки Росмэна — которого Сальваторе всегда называл «тумбочкой» из-за маленького роста и тяжелого веса. Пес тут же оскалился на Элайджу, и Аддерли прижала пса ближе к себе. — Приятно было познакомиться, Кайли Аддерли, — улыбнулся Элайджа Майклсон. Клаус за его спиной тихо хохотнул, но Кайли не стала переводить на него взгляд. Она кивнула. — И мне, мистер Элайджа Майклсон. Деймон, мягко — что не укрылось от Мэтта Донована — но настойчиво развернув девушку за плечи, повел ее к выходу. Кайли чувствовала, как был напряжен идущий рядом с ней вампир, но не смогла преодолеть искушение и не обернуться. Элайджа смотрел прямо на нее. Бульдог на руках девушки завозился, устраиваясь поудобнее лапками вверх, и всем своим видом требуя почесать ему пузо.