Гость из прошлого

Ивушкин разулся и уже через десяток секунд направлялся на кухню, попутно указывая кивками Клаусу на незначительные бытовые предметы, чтобы тот знал, где их искать. – До сорок пятого, – выдыхает мальчишка. – Девятого мая закончилась война. А Гитлер ваш хвалёный застрелился. Белобрысый хмыкает и, смотря на пустоту в холодильнике, приподжимает губы, закрывая его. – Мышь повесилась, доставай кастрюлю, варить будем, – мальчишка облизывает губы и заглядывает Ягеру в глаза. Ягер сначала вскидывает брови, а затем хмурится. В смысле? Что значит эта фраза? Прийдя к тому, что не стоит больше об этом ничего говорить, он выслушивает Ивушкина до конца и даже опускает голову, мол, расстроился. Небольшая «экскурсия», которую парень провёл буквально только что, помогла в два счёта достать кастрюлю. Раньше он, конечно же, не знал этого слова, но понял, что его стоит запомнить, когда минуту назад его и услышал. – Почему это так странно называться? Каст... ру... ль? – произносит совершенно неправильно, меняя одни буквы на другие. Однако остаётся довольным собой, потому что уже успел посчитать слово сложным, но всё же выговорить. Когда немец на полном серьёзе ставит кастрюлю на стол, а сам садится на стул около стола и смотрит на Колю, словно чего-то ожидая, юноша чуть не задыхается от смеха, пряча его в кулаке. Довольно забавно наблюдать за тем, как взрослый мужчина воспринимает некоторые фразы на уровни пятилетки – слишком наивно. – Боже, Клаус, – смеётся он, – нет-нет, кастрюля не нужна, я же шучу. А, отсмеявшись, Ивушкин всё-таки решает, что он очень вежливый и терпеливый человек, поэтому тихо объясняет Ягеру смысл сказанной фразы. – Ну... Так говорят, когда в холодильнике ничего нет, понимаешь? Открываешь ты холодильник, а там, кроме соусов, ничего нет. Ты и говоришь. Мышь повесилась. Усмехнувшись, Коля набирает в стакан воды из под крана – а там стоял тот самый маленький кранчик, из которого текла очищенная вода – и залпом выпивает его полностью. – Пойдем, что ли, в магазин сходим? Немец кое-как удерживается от того, чтобы ударить себя же по лицу. Как дурак, ей-богу. Повёлся на очередную глупую шутку. Совершенно неприятная ситуация, и отделаться от ощущения нелепости не получается никак. – Пойдём, – совсем без настроения, сухо кидает он, поднимаясь и уходя обратно в коридор. Обувается в тишине, пытаясь не смотреть на Колю, чувствует себя неловко – чуть ли не стыдно, – и от этого просто отвратительно. Мужчина прислоняется спиной к двери и своим вниманием затирает стены до дыр, прожигает их взглядом, лишь бы не слышать ничего насмешливого от Коли, не смотреть в его глаза, наверняка, переполненные весельем. Внезапно собственная глупость совсем выбивает из колеи, заставляя сконфуженно молчать и надеяться, что эта ситуация скоро забудется сама собой. Коля лишь хмыкает и, за недолгое время, потраченное на обувь и выход обратно на лестницу, он ни разу не смотрит на мужчину, понимая, что тому не до веселья сейчас. – Слушай, ты не переживай каждый раз, когда делаешь ошибки. Ты же не русский, по сути, ты говоришь намного лучше, чем многие приезжие, а остальное я тебе объясню. Он хлопает немца по плечу и ободряюще улыбается, показывая этим, вот он я, с тобой, готов поддержать и помочь. И он действительно готов; почему-то сейчас эта мысль кажется чем-то совершенно обычным и даже привычным. Благодаря тем моментам, которые, порой, были бы не важны при иных обстоятельствах, Ивушкин привык к Ягеру так, как не должен был даже за месяц совместного проживания. Наверное, именно поэтому и считал заботу и обеспечение мужчины своим долгом. – Сейчас накупим еды, сладостей и пойдём на природу, идёт? – мальчишка уже начал спускаться вниз по лестнице, привлекая Клауса к тому же. – Только за сладостями нужно зайти в одно место. Отдельный магазинчик, но сладостей там.. на много лет вперёд. Ягер кивает на то, что первым делом говорит мальчишка и действительно успокаивается, больше не приписывая себя в список дурачков, очень просто ведущихся на развод. Становится легче от того, что Коля так по дружески всё объясняет и даже уже не издевается, понимая, что самому Клаусу от этого становится довольно неловко. Он так же спускается по лестнице, после чего сразу слышит вопрос. – Gut, – коротко, на выдохе кидает немец, особо не зацикливаясь на тех словах, что следуют после вопроса. Всё, что понял – они идут за едой, а затем на природу. И такой расклад вполне устраивает. Мужчина выходит из дома следом за Ивушкиным, а потом равняется с ним, шагая почти плечом к плечу. Он поворачивает голову и пару мгновений неотрывно смотрит на русского, а потом отворачивается, продолжая молча идти.

***

С первым магазином управились быстро, закупившись на три тысячи, что для Коли было каплей в море, а еды на месяц вперёд, что удивительно с его пристрастиями и привычками иногда таскать по сырку из холодильника или по кусочку фрукта какого. Сейчас Ивушкин доверил мужчине ключи от квартиры, наказав отправить содержимое пакетов по полкам и холодильнику. А сам к конфетному пошёл, сказав, чтобы Клаус его там искал, на втором этаже магазинчика. Мужчина усмехается, когда парень так просто вверяет ему ключи. Не то чтобы он не оправдает надежд, но... Сам бы, наверно, так не сделал. Смотрит вслед Коле и, цокая, качает головой. Ещё как бы сделал. – Здравствуйте, рады видеть Вас в нашем магазине, – улыбчиво поприветствовала девушка за кассой. Коля кивнув в ответ, слабо улыбнувшись, и направился на второй этаж, захватив пару бумажных пакетов. Он набрал сразу много: клубнику в шоколаде, сливки из холодильника, мармеладок разных – начиная мишками, заканчивая лентами и палочками. А, подходя уже к столику, где были образцы тортиков и пирожных разных, заметил в окне фигуру Ягера, движущуюся по направлению к магазину. Немец идёт обратно, в совершенстве помня дорогу. Всё-таки не просто так он до гауптмана дослужился, многое умел, и ориентирование на местности входило в список его «талантов». Так что через несколько минут Клаус уже открывает дверь квартиры, входя в последнюю второй раз за день. Он быстро раскладывает продукты куда надо и снова уходит, не забыв запереть жилище. Ягер возвращается довольно быстро. Он доходит до нужного магазина и пару секунд не решается туда войти, хотя, впрочем, всё же входит, поднимаясь на второй этаж. Дальше, в сам магазин, не проходит, дожидаясь Ивушкина у лестницы. А Колю такая позиция немца совсем не устраивает. Отчего он и пальцем подманивает его к себе, взглядом указывая и кивая на разновидности тортиков. Нужно было решить, какой именно брать, чтобы и сытно было, и вкусно. И немец, вздыхая, действительно проходит к мальчишке, не понимая чем вообще может помочь в выборе. Никогда он и не был любителем тортов, пирожных, да и подобных сладостей. Единственное, что, наверно, предпочитал, это хороший тёмный шоколад, умеренно отдающий горьким послевкусием. – А какой бы Вы нам посоветовали? – вдруг интересуется мальчишка у продавщицы и, когда ощущает Клауса рядом, указывает тому пальцем на один, а затем на другой кусочек. – Я думаю, Вам бы подошёл вот этот, – девушка указывает на кусочек, покрытый шоколадным кремом. – В меру сладкий, с привкусом молочного шоколада. Белобрысый учтиво кивает и переводит взгляд на Ягера. – Ну как тебе? Когда Коля просит совета у работницы магазина, Клаус молчит, а уже на обращение к себе кивает, показывая, что это, кажется, неплохой вариант. – Es wird wahrscheinlich köstlich sein (Наверно, он будет вкусным), – озвучивает предположения вслух, чтобы не показаться незаинтересованным. Он усмехается, ловя слегка – а слегка ли? – удивлённый взгляд девушки. Да, немец, можно и не показывать своё неверие так явно. – Okay, dann nehmen wir es, (Хорошо, значит, возьмём его) – улыбается мальчишка немцу и, переведя взгляд на девушку, одобрительно ей кивает, – Давайте этот, два кусочка. И пока девушка, неловко поведя плечом, упаковывала в коробочку два кусочка шоколадного тортика, Коля рассматривал Ягера. Его интересовали глаза. Сейчас они блестели на свету, переливались холодком. – Клаус, а.. возьми там выпить что-нибудь, – слегка задумчиво протянул мальчишка и, проскользив рукой по руке Ягера, так и не отводя взгляда, кивнул головой в сторону холодильника с газировкой. – Две бутылки. Ягер сначала не замечает чужое пристальное наблюдение, так как всё ещё оценивает торт и думает о нём же. Но чуть позже он буквально чувствует взгляд на себе, потому и пытается выяснить кто это. Бегло осмотрев девушку и поняв, что не она прожигает в нём дыру, мужчина ловит взгляд Коли и чуть приподнимает брови в немом вопросе. Он почти не обращает внимания на касание и отворачивается, выполняя просьбу. Взять что-нибудь из того холодильника. И как только мужчина скрылся, Ивушкин словно очнулся, проморгался и наконец-то вернул своё внимание девушке, которая уже пару секунд пыталась привлечь его внимание, изогнув бровь. – Я понимаю, – усмехнулась она, проводив взглядом Ягера. – Хорошенький. Клаус открывает дверцу и даже не знает что брать. Впрочем, в итоге плевав на это, берёт что попало, вытаскивая бутылку из холодильника и тут же возвращаясь обратно к парню. – Ich weiß nicht, was du wählst würden, aber ich habe das gewählt (Я не знаю, что бы выбрал ты, но я выбрал это), – он немного приподнимает бутылку, показывая название и содержимое. – Подойдёт, – кивнул мальчишка, обратив на Ягера внимание, при этом недовольно приподжав губы, показывая этим девушке, что это не лучшая тема для обсуждения. – Мы готовы оплатить, – бросает Коля и двигается в сторону кассы. Выложив всё на небольшой столик и достав из кармана карту, белобрысый берет из рук Клауса бутылки, ставя их перед носом девушки, при этом громко стукнув об стол, ведь та тоже уже в голове видела сладкие мечты с участием немца. Его немца. Мужчина отчаянно не понимает, почему теперь уже продавщица так неотрывно следит за ним. Он ловит взгляд девушки и надеется, что у той будет достаточно совести сделать вид, будто она и не смотрит на него вовсе. Но совести, кажется, нет вообще, потому что странное ощущение от чужого наблюдения никуда не уходит. Девушка опомнилась и всё пробила, назвала сумму и, как только карта мальчишки коснулась терминала, тот ускоренно сложил всё добро в пакет и, натянуто улыбнувшись, повел под руку за собой Ягера, желая скрыть от продавщицы. – Ты видел? Она тебя уже раздела и трахнула в своей голове, – на удивление весело заметил Ивушкин, улыбчиво смотря на немца. Клаус облегчённо выдыхает, когда они наконец уходят из магазина и спускаются по лестнице. Чувство такое, словно обокрали и не оставили совсем ничего. – Что значить «трахнула»? – он уже второй раз слышит это слово от мальчишки, и в этот раз ему не отвертеться. И, несмотря на то, что по глаголу, предшествующему незнакомому выражению, немец начинает смутно догадываться о значении, догадки остаются неозвученными, а он сам выжидающе смотрит на Ивушкина. Коля усмехается и переводит взгляд на мужчину. Неужели даже не догадывается? Вроде, он уже упоминал что-то подобное раньше, но..да, кажется, он забыл объяснить. – Es ist wie Sex zu haben, (Это похоже на секс), – неловко отвечает Коля и переводит взгляд на немца, направляясь в сторону дороги, которую нужно перейти, чтобы уйти вглубь леса. – Ну.. Ich meine nur, dass Sie es ist.. Sie hat dich mit den Augen getrennt und darüber nachgedacht, mit dir schlafen zu wollen. (Только я имел в виду, что она.. она раздела тебя глазами и думала о том, что хочет переспать с тобой.) Говорить об этом было немного неловко, наверное. Коля сам ещё не понял. Поэтому, в тишине перейдя дорогу и зайдя в сам лес, он попытался сообразить – а всё ли он так делает и говорит, не отпугивает ли Клауса, и не слишком ли нагружает? – Нам ещё минут пять вперёд по тропинке и будем на полянке. Клаус смеётся, как только парень подтверждает его предположения. Тому неловко объяснять что это, несмотря на то, что говорит само слово вполне открыто, и это забавляет ещё больше. Это стеснение? От Коли-то? – Und was hast du gemeint, als du mir dasselbe in einem Schuhgeschäft erzählt hast? (А что ты имел в виду, когда говорил мне то же самое в обувном магазине?) – Ягер несильно тыкает локтём мальчишку в бок, хитро ухмыляется, идя куда ноги несут, и смотрит прямо на него. Они переходят дорогу, проходят по тропе, о которой говорил чуть раньше Ивушкин, и вправду выходят на довольно-таки просторную поляну. Немец усмехается, вздыхает с улыбкой на лице и осматривается, останавливаясь где-то примерно на середине. Он думает, что жить вот так совсем неплохо. Вот так – это свободно, просто и с тем, с кем точно не будет скучно. Мужчина садится, вдоволь насладившись как видом, так и окружающей атмосферой, а следом хлопает по земле ладонью, кидая взгляд на приятеля и приглашая сесть рядом. А Коля вздыхает, чуть краснеет, потерев бок, который только что пихнули локтем. Было неловко сейчас смотреть на мужчину и сложно было понять, как именно ту фразу можно было объяснить. – Я тогда шутил, это..такой сейчас юмор, но ты так не шути, – отмазывается мальчишка и падает рядом с Ягером, поставив пакет перед собой. – Сейчас разложимся и можно наконец-то отдохнуть от всего этого. Ивушкин слабо улыбается и наконец переводит взгляд на Клауса, рассматривая его лицо, не слишком тщательно, лишь мимолётно проскользив по нему глазами. А после просто выкладывает содержимое пакета на траву и смотрит на мужчину выжидающе. А чего ждёт, сам не знает. – А почему это не шути? – спрашивает, в который там раз усмехаясь, Ягер, но, впрочем, остаётся без ответа, чему, на самом деле, не очень расстраивается. Он первым берёт бутылку лимонада и, открыв её, тут же пьёт... – Ты..у тебя есть жена или дети там, в двадцатом веке? – тихо интересуется мальчишка и открывает бутылку газировки, сразу же делая несколько глотков. ...А потом слышит и вовсе неожиданный вопрос, что заставляет его даже закашляться. Этим словам его научила не Аня, эти слова он знал и раньше. Жена, дети, семья.