Демоны начинают и выигрывают?

       Измайлов опять кашляет, надрывно и глухо.        Гриша уже третий день мучительно борется с постоянными, разваливающими его приступами кашля.        Он захлебывается в нем и дома, и на работе.        Демон глотает горстями таблетки, во рту все пересохло от дурацких, ничем не помогающих спреев.        А про сигареты Измайлов даже не вспоминает.        С каждым днем Грише становится все хуже.        Но лечиться бес всегда предпочитает сам, не прибегая к помощи малоэффективной, навязчиво нелепой системной медицины.        В пятницу вечером Измайлов ожидаемо заходится в кашле, безнадежно стараясь хоть пару минут просто дышать.        Ни фига не выходит.        Хорошо только одно — он дома.        К счастью, Володи еще нет, и Гриша прислоняется к стене в ванной, ища такое положение измотанного тела, при котором он может не задыхаться.        Сил так мало, что даже это дается с трудом.        К тому же бес скрывает от Яковлева серьезность положения, все еще надеясь поправить дела.        Только вот никак не получается.        Гриша не сразу, но покидает ванную, тревожно ожидая нового удушья.        Перспективы ближайших часов довольно безрадостны, особенно если вспомнить, что скоро домой придет Яковлев.        Демон слабо улыбается.        Все бы ничего, но Володя не упустит случая закатить бесу немыслимый концерт, если только застукает демона в таком полуразобранном виде.        «Думай, Измайлов, думай! Что может спасти меня от следующего ужасного припадка?» — Гриша нервно ходит по комнате, медленно нарезая круги в лучших традициях делающего это на профессиональном уровне Яковлева.        «Нужно выпить что-нибудь теплое, согревающее, может хоть это отсрочит неминуемо приближающийся приступ.» — соображает Гриша, через силу заставляя себя делать что-то.        Голова болит все сильнее, и Измайлов заваривает себе первый попавшийся на глаза в шкафу на кухне чай, чтобы занять себя этим.        Но сегодня явно не Гришин день.        Чай оказывается мятным, мяту бес не переносит с детства.        «Какая гадость!» — отставляет чашку бес, устав и жалея о потраченных на всю эту кутерьму усилиях.        Потому что новый приступ не заставляет себя ждать.        Привычно падая на стул в пароксизме вынимающего из беса душу кашля, Измайлов мечтает только об одном — продышаться несколько минут спокойно.        Не обрываясь в раздирающем горло проволочном ознобе, уже давно не пробуя сохранить лицо.        Демон не сразу приходит в себя от новой волны кашля, слыша, как в замке шумно поворачивается ключ.        Отчаянно не желающий разборок, на которые у него попросту не осталось никаких сил, Измайлов не придумывает ничего лучше, как отползти в спасительную, укрывающую шумом воды, ванную.        Идея может быть и неплохая, но вот об одном бес позабыл.        О Володе.        Яковлеву всю последнюю неделю положительно не нравится демон.        С Гришей явно что-то происходит, но Володя никак не может узнать, что именно не так.        Бес бегает от него на работе, как сайгак, используя для этого все возможные и невозможные методы.        По степени изобретательности уходов от Володи Измайлов заткнул за пояс и Копперфильда, и обоих Кио разом.        Амаяк Акопян курит в уголке, увидев, как демон исчезает в никуда, улетая в форточку на глазах изумленного Володи.        Он постоянно напряженно думает черт знает о чем, вообще практически не замечая, что творится вокруг.        Если бы Володя точно не знал, что Гриша спит с ним каждую ночь, то он мог бы поклясться, что у беса есть что-то, сильно занимающее его и отнимающее все время. Или кто-то. Нехорошие подозрения закипают в Яковлеве дурной, сжимающей сердце волной.        Он любит беса, но избавиться от ревности не в состоянии.        По вечерам демон так бесконечно долго принимает душ, что все запасы мирового океана, наверное, стремительно исчезают в вечности.        Пару раз Яковлев даже засыпает, так и не дождавшись появления из недр водных процедур беса.        «С этим нужно что-то делать!» — думает Володя, открывая дверь.        Ага, проще слетать на Луну.        Бес испаряется в пространстве с космической скоростью, как будто специально оставляя Володе лишь бодрую фразу: «Привет, Володь! Проходи, садись! Ужин на плите.», ураганным ветром уносясь по направлению к ванной.        И так все время.        Чертов Измайлов.        Яковлев задумчиво цепляет котлету, не переставая думать, что же, черт побери, творится с демоном.        Шансы, что Измайлов выпадет из объятий русалок и сирен, судя по всему, поющих ему колыбельную, быстро приближаются к нулю.        Опять.        Володя прислушивается к шуму воды, его терзают странные мысли.        С демоном неладно, и Гриша что-то мутит.        Наконец терпение Яковлева лопается, и он решает добыть невменяемого беса любым способом и дознаться, что же это делается.        Пошел второй час кругосветного плавания, а демон и вовсе не собирается появляться перед Володей, наверное, совсем растворившись в манящей воде.        Володя рывком дергает на себя ручку двери, уже было заготовив первую разогревающую фразу для разборки, но она осыпается с губ, когда он видит Измайлова.        Лежащего на полу без сознания…        — Острый бронхит. Что же вы так все умудрились запустить, молодой человек? Такими темпами и до пневмонии недалеко. — критично говорит врач скорой, приведя Измайлова в относительный порядок.        Бес бледен и измучен, но температуру удалось сбить с тревожно летящего в ознобе к верхним цифрам градусника.        Отдав Володе рецепты и список необходимого для дальнейшего лечения, медики уезжают.        Володя провожает их и взлетающим от ярости голосом начинает, вернувшись в спальню:«Измайлов, такого фантастического мудака, как ты, я не видел никогда!..»        Гриша закрывает глаза, и не собираясь возражать.        Во-первых, это бесполезно.        А во-вторых, Володю в таком взболтанном виде не остановит даже третья мировая, если она начнется, к примеру, прямо сейчас.        Поэтому демону некуда деться, и придется выслушать обе части концерта для бензопилы с волынкой.        — Ты полный дебил, как так можно? А если бы ты заработал себе пневмонию, и попал бы в больницу, или не дай бог, все кончилось бы значительно хуже? Как ты вообще себе это представляешь, демон? Если тебе наплевать на себя, это твои загоны, но ты можешь хоть иногда думать и обо мне? Гриш, ты совсем ебанулся? И долго ты собирался это скрывать? Пока тебя не приплющит вконец? Или пока ты не сыграешь в ящик? А мне что прикажешь делать? Нет, я всегда знал, что наши отношения полное безумие, но что все превратится в цирк, не ожидал! Гриш, чего ты молчишь? Тебе нечего мне сказать? — заканчивает орать Володя, немного отпуская ситуацию.        Демон молча смотрит на него и улыбается.        — Володь, ну чего ты завелся? Я просто хотел по-тихому, сам подлечиться, прости! — говорит Гриша, не переставая смотреть Володе в глаза.        И Яковлев выдыхает, резюмируя:«Измайлов, ты идиот! Впрочем, я никогда в этом не сомневался!»…