Как глубока кроличья нора?

      Рукия лениво посмотрела сквозь прорезь между плотных небесно-голубых штор. Солнце едва проглядывалось, но при этом неприятно щипало глаза мелькавшими лучами. Рукия зажмурилась, высказывая в мыслях все свое негодование надоевшему солнцу, после перевела взгляд на Айзен, сидевшего на краешке кровати.       — Как жаль, что мы так редко видимся, — тихо отметила она, приобняв его за плечи.       — Ничего не могу поделать, куколка, — Соуске наклонил голову вбок. — Мы живем слишком далеко друг от друга.       Рукия ничего не ответила на это замечание, лишь уткнулась в теплые волосы темно-каштанового цвета. Нос забил приятный запах льна и пряностей. Так они и замерли. Каждый из них наслаждался пьянящими минутами, томными прикосновениями, которые сулили лишь скорую разлуку. Невыносимое чувство тоски капля за каплей заполняло разгоряченное сердце.       — Почему бы тебе не приехать ко мне? — вдруг спросил Айзен, повернув голову в сторону возлюбленной и одарив ее теплым взглядом.       — Это было бы замечательно, — Рукия мягко улыбнулась. — Как только закончу свои дела…

***

      Рукия сидела в шикарной столовой, обрамленной холодным сиреневым цветом и грузной мебелью, количество которой явно было рассчитано на большое семейство. Но никто никогда не задумывался об убранстве в замке Снежной Королевы, поэтому он вобрал в себя детали из каждой культуры, знакомой с мощью той, кто называл себя Кучики Рукией.       Неожиданно ее беззвучную трапезу остановил шум, доносившийся из соседней комнаты. После первого громыхания дверь, усыпанная мелкими алмазами и лазуритами, распахнулась, и в комнату вошел молодой человек лет двадцати на вид. Рукия сразу же остановила на нем свой взгляд: одет он был в потрепанные черные брюки и бордовую рубашку, закрытую более темным красным жилетом и длинным широким плащом с белыми полосами на рукавах. Усевшись на стул, напротив Кучики, он снял цилиндр с изображением скелета на красной ленте, и легким движением руки откинул его на стол. Его всегда растрепанные рыжие волосы были еще сильней взлохмачены, а карие глаза с детским любопытством и озорством смотрели на хозяйку дворца.       — Звала? — не дождавшись словесной реакции, поинтересовался гость.       — Когда ты прекратишь вот так врываться, Ичиго? — Рукия невозмутимо и с истинным аристократическим видом продолжила трапезу.       — Думаю, что никогда, — добродушно ответил Куросаки, пожав плечами для убедительности.       — Хочешь присоединиться?       — Благодарю, но я не голоден. — Помолчав несколько минут, он подметил: — Если хочешь обсудить дела после обеда, то я подожду.       Рукия лишь мельком взглянула на него, предпочитая ничего не говорить про резкую смену между галантностью и нахальством. Он всегда был таким, и она к этому привыкла. Все-таки в остальном Ичиго проявлял себя достаточно заботливым и понимающим, этим и подкупал. По крайней мере, саму Кучики.       После обеда Рукия пригласила приятеля в гостиную, где объяснила ему всю ситуацию. Она достаточно долго обдумывала, как можно устроить частые свидания с Айзеном, не смотря на то, что жили они в разных концах Сказочного Мира. И ответ пришел к ней сам — организовать прямой портал между их территориями. Но способов сделать это было очень и очень немного.       — У тебя достаточно сложный запрос, — с легкой усмешкой на устах отметил Ичиго, рассматривая иллюстрацию в книге, которую несколько минут назад передала ему Рукия.       С пожелтевших страниц на него смотрела стального вида перчатка, будто отобранная у какого-то благородного рыцаря. Лишь передняя ее часть, украшенная внушительным черным черепом напоминала о чем-то темном и действительно зловещем.       — Не думала, что ты стушуешься, — игриво отметила Кучики.       — Мне просто не особо хочется вмешиваться в эти игры вампиров, — с легким презрением в глазах произнес Куросаки. Своей неприязни к Соуске он скрывать даже не собирался. — Особенно, если дело в твоем дружке, возомнившем себя правителем этих упырей.       — Он и есть.       — Только потому, что упыряки очень не любят читать, — он повернул к ней книгу. — Смотри, тут черным по белому написано, что эта перчатка — символ Правителя Ночи. А именно он и властвует над вампирами.       — Но там ниже написано, что она давно утеряна, — запротестовала Рукия.       — Что уравнивает твоего дружка с его «подданными», — Ичиго откинулся на спинку кресла. — Но я помогу тебе найти ее, — он вновь посмотрел на подругу. — И то только потому, что мы — друзья. А я все же за счастье своих друзей, — добавил Куросаки тихо. Рукии даже показалось, что ей послышались нотки тоски.       Но это не могло быть правдой. Если бы Ичиго что-нибудь к ней испытывал, то уже давно разболтал бы об этом. Таким он был человеком.