Как глубока кроличья нора?

      Рукия прогуливалась по мрачному замку Айзена, отмечая про себя ту болезненную романтику, которую вызывал этот темный мир истинного кровопийцы. Кучики остановилась у одной из дверей, провела рукой по ручке. Было в этом убранстве что-то родственное и пронизанное безумием. И как Соуске мог спокойно жить здесь?       Рукия открыла дверь. Полутемная комната должна была по ориентировкам Снежной Королевы скрывать библиотеку. Но холодный поток убеждал ее в обратном.       — Внутренний сад? — изумилась Кучики и посмеялась. — Тут так легко заблудиться.       Но все это в чем-то напоминало ей собственный дворец. Такие же огромные комнаты и запутанные коридоры.       Она отряхнула платье и прошла внутрь. В сокрытом лишь стеклом саде цвели самые редкие растения, имеющие большое значение для вампиров. В центре этих мрачных сводов зияло дерево, чьи плоды сложно было различить в тусклых листьях. Рукия подошла ближе и сорвала один из них.       — Мягкий… — лишь смогла вымолвить она, ощупав тонкую кожицу.       — Это кровавый плод, — услышала она за спиной.       Кучики обернулась. В дверях стоял Соуске.       — Мне стоило догадаться, что это совсем несъедобно, — сразу же подколола его Снежная Королева.       — Кому как, куколка, — он подошел ближе и приподняв ее руку, откусил немного.       Теплый сок растекся по руке Рукии. Но не успела она моргнуть, как холодный язык Соуске слизывал его, вызывая приятный мандраж чуть ниже живота. Рукия смущенно одернула руку.       — Прекрати, это смущает, — она вынула из его кармана платок и вытерлась.       — Я просто в предвкушении, — его голос становился с каждым слогом ниже, а губы совсем ближе к ее.       Это вызвало определенные чувства стыда и жара, но Рукия не пыталась оттолкнуть его, как-то возразить. Сердце просто вырывалось из груди, и ей было достаточно наслаждаться всеми этими переливами чувств внутри. Тьма окончательно оставила ее с тех пор, как она скиталась в ледниках. И все это понемногу становилось ее обыденностью.       Но прежде чем окончательно окунуться в свадебные хлопоты, она решила проверить слова Ичиго и отправится в гости к Белоснежке. В этот раз никаких проблем не было, и они быстро встретились. Рукию даже пригласили на обед после ее рассказа про будущую свадьбу.       — Я так рада, — продолжала Белоснежка всякий раз, как ей предоставлялась такая возможность.       Рукия же молчала, лишь сдержанно улыбалась, как и положено особам ее статуса.       — Но все же, — в какой-то момент Белоснежка помрачнела, — меня волнует тьма вокруг Вас. Что же за сильный контракт на Вас наложен?       — Контракт? — притворно изумилась Рукия.       — Больше похоже на контракт, но я не уверена.       Более они не касались этой темы, а Рукия лишь думала о слове «сильный». Для Кая и Герды это ни к чему. Или же она чего-то не понимала? Выбора не было. Она отправилась к морской ведьме. Та смотрела на нее так, будто ждала ее появления. Но ничего в Рукии этого не выдавало.       — Все же доверие к магу Вуду наконец-таки треснуло, — усмехнулась Йоруичи. — Что же ты хочешь от меня? Снять действие контракта?       — Я хочу знать, что это за контракт.       — Это не так легко узнать…       — Проси, что хочешь, — уверенно произнесла Рукия.       Она хотела знать правду. Даже если это причинит ей боль.       Ведьма подвела ее к котлу и долго водила руками над ним, забрасывая внутрь различные ингредиенты, после чего не менее долго что-то разглядывала в нем.       — Теперь все ясно, — удовлетворенно усмехнулась Йоруичи. — Этот контракт маг Вуду заключил с вампиром, Айзеном Соуске.       Рукия остолбенела. Какие дела были у этих двоих, и как она с этим связана? Неприятная горечь переполняла ее. Проснулось жгучее желание, зудевшее где-то в застенках груди, остановить ведьму, заставить ее замолчать, но Кучики должна, должна узнать всю правду. Пусть это причинит ей боль.       Пути назад не было.       — Теперь ясно. Одна сторона обещала создать перчатку Севрампу в обмен на… — ведьма осеклась, странно взглянула на Рукию. — В обмен на женитьбу на Снежной Королеве.       Кучики совсем не осознавала, что делала дальше. Вокруг менялись пейзажи, ноги уже ступили во дворец Соуске, но она не пыталась его найти. Рукия просто шла в самые глубины, пока не оказалась возле необычно большой и массивной двери. Она сразу же толкнула ее и прошмыгнула внутрь. В пустой комнате обнаружился лишь запечатанный темной магией сундук. Для Снежной Королевы подобные замки были мелочью, лед с легкостью сломил его. Она заглянула внутрь.       — Перчатка Севрампу? — пришла в себя Кучики. — Я точно уверена, что перчатка на руке Соуске почти все время.       «Фальшивая…»       А теперь нашлась реальная. Все это время она была здесь. И Ичиго узнал об этом и предложил контракт за сокрытие. Но почему такое условие?       Свадьба среди обитателей Тайного Сообщества была по истине священным событием. Это подразумевало не только клятву в вечной любви, но и неразрушимые узы, которые не могли допустить ни расставания, ни измен.       Что же хотел Ичиго? И, получалось, все это пафосное предложение лишь тягостное обязательство контракта? Рукия опустилась на колени и заплакала, пока под гнетом ее грусти комната обрастала корочкой льда.

***

      — Век бы тебя не видеть, — ругался Тоусен, сопровождая Ичиго до комнаты, где его ждала Рукия.       Там же в одном из кресел сидел Айзен и не особо понимал причину своего присутствия при общении старых друзей. Была бы его воля, он запретил бы это. Но ради Рукии не стал даже мыслить в подобном направлении.       Ичиго вальяжно зашел в комнату, сел на противоположное кресло и сразу же начал с улыбкой:       — Вас можно поздравить, да?       — Я вроде бы ничего такого не говорила, — сухо заметила Рукия.       — Слухи расползаются быстро.       Кучики вздохнула и сразу же резко бросила:       — Хватит обманывать!       — Не понимаю тебя, снежинка, — лицо Ичиго подергивалось, но он старался сохранять на нем спокойствие.       — Тогда это что? — Рукия вытащила из тайника перчатку.       Мужчины изумленно смотрели то на перчатку, то друг на друга.       — Я знаю про контракт, — продолжала Снежная Королева. — Про ваш контракт, — сурово посмотрела она на Ичиго.       — Что ж, теперь ты знаешь, — Куросаки отвел взгляд в сторону, улыбка исчезла с его лица.       — Спасибо, что больше не распоряжаешься мной, — Рукия лишь сильнее хмурилась, злость переполняла ее.       — Я никогда не хотел этого! — Ичиго вскочил. — Я желаю тебе только счастья!       — Тогда зачем такой контракт?       Сначала он молча опустил взгляд. Что-то сдерживало любые его потуги ответить. Но все же сердце не выдержало:       — Потому что я люблю тебя!       Рукия изумленно уставилась на него. Подобные слова лишь сильнее все запутывали. Но она не стала ничего говорить. Ичиго же продолжил:       — Когда я узнал, что перчатка у него, я хотел отыграться по полной. Но я не смог, — он опустил голову. — А раз уж я проиграл, я хотел, чтобы все оставалось на своих местах. Даже если я немного подтолкнул его.       — А по факту ты принудил его к такому решению, — рыкнула на Куросаки Снежная Королева. — Все это счастье — обман!       — Я бы так не сказал, — вмешался Соуске, он единственный в комнате ухитрялся сохранять спокойствие. — По факту этот маг просто подарил мне свои услуги. Хотя с подобным решением я действительно повременил бы.       — Почему? — Рукия поморщилась. Сердце болело, тучи сильнее сгущались.       — Это не то решение, которое принимается так быстро. Но я действительно счастлив, куколка, — его лицо украсила мягкая улыбка.       Но дороги назад уже не было. Рукия все решила и даже не попыталась их услышать. Она молча вышла. Они что-то кричали ей вслед, пытались пойти за ней, но ее это не остановило.       Более никто ее не увидит. Более никто ее не обидит. Тьма, что сдерживалась так долго, окутала ее сердце окончательно.       Двери закрыты, люди забыты.       А царство льдов, обитель Снежной Королевы, закрылось непробиваемым для любого существа барьером. И даже перчатка Севрампу не могла помочь: ее забрала с собой Кучики Рукия, сердце которой в миг отбросило все светлое и доброе, что долгие годы она копила в себе.       История могла бы закончиться прекрасно, если бы каждая сторона позволила себе говорить чуть больше. Но никто из них не хотел выносить свои чувства другому, все сдерживали в себе. Итог один — непробиваемый барьер.       Смогут ли они когда-нибудь сломить его?