Старый Новый Дождь

Джен
R
Завершён
219
автор
Mauregata бета
Пэйринг и персонажи:
Размер:
69 страниц, 12 частей
Описание:
Посвящение:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика
Награды от читателей:
219 Нравится 60 Отзывы 102 В сборник Скачать

Часть 1. Глава 5

Настройки текста
Глава 5 Скуало проснулся и недовольно перевел взгляд на трезвонивший будильник. В новом теле никак не удавалось приучить себя вставать в одно и то же время, так что приходилось каждый вечер заводить эту адскую штуку. Мечник потянулся и наконец-то вылез из постели, одеваться и идти на тренировку было откровенно лень, но вариец, как водится, проигнорировал призывы организма вновь завалиться спать и отправится в душ. Вчера они всем офицерским составом праздновали пятилетие его тушки, не то, чтобы Скуало действительно считал это достойным поводом, но против энтузиазма Луссурии не попрешь. А потому весь прошлый день прошел в окружении каких-то нелепых шариков, что Бел с удовольствием лопал своими стилетами, приторных сладостей, глупых конкурсов и дурацких подарков. Под вечер присутствующие напились до зеленых чертей и за каким-то хреном напоили именинника. Мечнику хватило всего полстакана вискаря, щедро налитого чертовым боссом, чтобы отрубиться прямо в столовой. Удивительно, что проснулся в своей комнате, а не где-нибудь под столом. Закончив с водными процедурами, вариец остановился, разглядывая себя в зеркале. — М-да, все тот же мелкий пацан, — проговорил он, все еще слегка хриплым голосом. Писклявым, мать его, детским и слишком тихим, но собственным голосом! Лус в очередной раз доказал, что не зря занимает место главного медика семьи, хранителю солнца потребовалось всего две недели, чтобы вернуть Скуало возможность говорить. Одевшись, мечник отправился на тренировку, пока он занимался отдельно, в дали от глаз подчинённых. Как выразился Занзас — столь слабый мелкий мусор не может быть даже рядовым, не то, что офицером. Так что акула рвал жилы, чтобы снова официально вступить в Варию. Механически выполняя разминочный комплекс, капитан вспоминал события недавнего прошлого. Порой казалось, что прошло огромное количество времени, но вообще, с момента той подставы и «смерти» минуло всего четыре месяца. Бел как-то предложил восстановить хронологию событий, и выходило, что вернулся Скуало через сорок два дня после кончины, уже в новом теле. Недопринц, как услышал про сорок два, начал истерически ржать, и говорить, что это ответ на великий вопрос жизни вселенной и вообще. Мечник поначалу и не понял, чего это урагана так переклинило, пока Лус не усадил его посмотреть один забавный фильмец. Теперь хранитель дождя тоже ржет, ну, а что, забавное же совпадение. Затем по хронологии была пара месяцев в Спарте, и вот уже почти три недели он дома. Скуало улыбнулся, вспоминая первые дни после возвращения в особняк. Занзас тогда сказал: — С возвращением домой, мусор. И это послужило сигналом для всех остальных. Уже через мгновение мечник оказался в объятьях ревущего в голос Луссурии, с другой стороны его обнимал не менее громко рыдающий Леви-а-Тан. Затем его перехватил Бел, и даже Мармон коротко обнял, правда, бормоча что-то про напрасные траты на похороны. Босс наблюдал за всей этой кутерьмой с несвойственным ему добродушием. — Мусор, а расскажи-ка нам, как это ты умудрился с того света вернуться? — проговорил Занзас, стоило только присутствующим в комнате подуспокоиться. Скуало отыскал глазами письменные приборы и на обратной стороне какого-то отчета написал: — Я без понятия, как у меня эта хрень сработала, просто до последнего не переставал сопротивляться, а еще там было что-то или кто-то, я не уверен, но показалось, что оно было разумным и еще, пожалуй, бесконечно равнодушным. Возможно, это была сама смерть. И вот, когда я эту неведому херню окончательно достал, меня выпнули назад. Занзас пробежал глазами текст и заржал. В способностях своего капитана задолбать кого угодно он никогда не сомневался. Варийцы в тот вечер, наполненный смехом, теплом и непередаваемым чувством облегчения, засиделись далеко за полночь, а наутро весьма бодрый Луссурия потащил вяло отбивающегося мечника в медицинский блок. — Ску, милый, не упрямься, — мягко выговаривал хранитель солнца, удерживая ребенка на руках. — Когда тебя только привезли, я был занят, и твоим осмотром занимался один из моих рядовых. Так что мне надо самому тебя продиагностировать, ты же не хочешь и дальше оставаться немым? Невозможность говорить действительно окончательно задолбала Скуало, так что он спокойно позволил опустить себя на больничную кровать и осмотреть горло. Однако, когда окутанная пламенем солнца рука Луссурии попыталась переместиться на грудную клетку, мечник решительно отстранился. Ему было мучительно стыдно за все те отметины на теле, что он получил в Спарте, особенно за следы порки на спине. Капитан считал их доказательством своей слабости, и абсолютно не хотел, чтобы семья знала о таких позорных подробностях. Хватит того, что они и так понимают, насколько он сейчас жалок. Хранитель солнца чуть отступил, и, окинув взглядом настороженно смотрящего на него мужчину, запертого в шкуре мальчишки, заговорил спокойным и твердым тоном: — Скуало, твоему телу нет и пяти лет. Пройдет еще немало времени, прежде чем ты вновь станешь сильнейшим из хранителей Варии. Я понимаю, ты не привык быть слабым, и потому вряд ли твое пребывание в Спарте обошлось без попыток тебя сломать. А еще я точно знаю, что у того мусора ничего не вышло. Однако сейчас ты должен позволить мне исцелить свои раны. В будущем неправильно залеченные травмы могут принести целую кучу ненужных проблем. Доверишься? Мечник мучительно долго вглядывался в серьезные глаза Луссурии и, не найдя там ничего, похожего на насмешку или жалость, решительно кивнул. Мужчина улыбнулся и вновь зажег пламя солнца, приступая к осмотру. В полном молчании он вновь и вновь проводил руками над телом ребенка, посторонний бы не заметил ничего, однако Скуало отчетливо видел, что чем дальше, тем больше Луссурия наливается холодной яростью. — Что ж милый, — заговорил наконец варийская мамочка, пытаясь спрятать бешенство за беззаботным тоном. — Все не так плохо, по крайней мере, нет ничего, с чем бы я не справился за пару недель интенсивного лечения. И начнем мы прямо сейчас! Едва завершив последнюю фразу, хранитель солнца молниеносно выбросил вперед руку, нажимая пару точек на шее мальчика. *** То, о чем Скуало не знает *** Вырубив ребенка, Луссурия скрупулёзно записал все его травмы и последствия неправильного лечения, а затем отправился к боссу. Занзас, как всегда, восседал в своем кресле, но в этот раз, не иначе как для разнообразия, работал. — Чего тебе, гейский мусор? — спросил он недовольным тоном. — Босс, я по поводу Скуало. Я провел его полный осмотр… — И что, мелкий мусор так и останется немым? — перебил Занзас, в его тоне хранителю солнца показался смутный намек на надежду. — Нет-нет, говорить наша рыбка сможет, я по поводу другого, ты же знаешь, как воспитывают щенков в Спарте? Варийское небо, как-то сразу посмурнел и кивнул. Он хорошо себе представлял, какими методами в уличных волчат вбивают собачью покорность. И в следующую секунду до него дошло. Гордая Акула, в слабом детском тельце. Блядь!!! — Насколько все плохо, мусор? — пока еще спокойным, но уже наливающимся грозовыми раскатами голосом, спросил Занзас. — Клиническая смерть, отбитые внутренние органы, не меньше двадцати переломов конечностей, неправильно сросшиеся кости, порванные мышцы и связки, несколько сотрясений, а еще следы плети на спине. Босс Варии по мере перечисления покрывался шрамами, а под конец вообще вспыхнул несдерживаемым пламенем ярости. — Пиздец. Мусор, ты сможешь все это вылечить? — Да, всего за пару недель, — отозвался хранитель солнца, — Но Ску, похоже, тяжело переживает свою временную слабость, так что будет лучше, если остальные не узнают подробностей. Занзас нехотя кивнул, с одной стороны, его бесила необходимость нянчиться со слабым детским мусором, с другой, от патлатого с его ненормальным чувством гордости можно дождаться эпической херни, если не проконтролировать. Уже были прецеденты. Да и… Варийское небо невольно скривился, вспоминая то жуткое чувство беспомощности, что было его спутником в первые месяцы после освобождения из колыбели. Он не мог сам ходить, поначалу даже жрать, гадить или одеваться был не способен. Скуало тогда с бесстрастной миной кормил его с ложки, убирал его дерьмо и застегивал пуговицы. А еще гонял других хранителей, чтобы они не видели своего босса в таком состоянии. Потому что мечник точно знал, что Занзас им этого не простит, как не простил он хранителя дождя. Уже намного позже, красноглазый смирился с тем, что акула был рядом в момент его слабости. И только сейчас, когда варийское небо увидел воскресшего мечника в теле пятилетнего сопляка, его окончательно отпустило. Так что чувства потерявшего всю свою силу второго императора мечей он понимал очень хорошо. — Скажешь патлатому, что никто ничего не знает, и что ты ни единой душе не расскажешь, даже мне, особенно мне. — Твердо сказал Занзас, глядя Луссурии в глаза. И дождавшись подтверждающего кивка продолжил. — Я беру три дня выходных. Что-то захотелось мне провести пару вдумчивых разговоров на тему воспитания щенков. Хранитель солнца широко улыбнулся. Судя по настрою босса, Варии потребуется подыскивать нового поставщика обученных сирот. *** Настоящее время *** Скуало наконец закончил тренировку, отбрасывая настырно лезущие в голову воспоминания. — Какой-то я стал сентиментальный, — проворчал ребенок себе под нос, направляясь в свою комнату. — Старею, что ли? Этот день был как клон похож на предыдущие, утренняя тренировка, завтрак в компании не ушедших на задание офицеров, работа с бумагами до и после обеда, вторая тренировка, ужин, сон. Иногда вечера разбавлялись посиделками с боссом или хранителями. В целом все это было похоже на его жизнь до «смерти», вот только мечник не мог сам ходить на задания, что его изрядно нервировало. Неделю назад, когда Луссурия наконец-то признал Скуало полностью здоровым и способным вернуться к тренировкам, Занзас вызвал хранителя дождя в свой кабинет, и начал непростой разговор: — Мусор, ты слишком слабый и мелкий для полевой работы, так что будешь пахать в особняке. Поскольку мне придется чаще ходить на задания, ты будешь вместо меня заполнять бумажки. Заодно и писать подучишься, а то твои каракули только пьяным разобрать можно. — Врой, чертов босс! — тихо проорал, так может только он, мечник. — Хули ты несешь! Ты мне хочешь сказать, что согласен поднимать свою ленивую жопу из кресла больше, чем пару раз в месяц? Будто я не знаю, что ты уже раскидал мои заказы на других офицеров! Нехер отлынивать! Ты здесь босс, вот и делай свою гребаную работу! — Мусор, ты мне больше нравился, пока молчал! — Занзас отхлебнул виски, взвесил в руке стакан, и со вздохом сожаления отставил его в сторону. Бросать в мелкого посуду пока слишком рискованно, вот подрастет немного… С того дня Скуало плотно занялся документацией, впрочем, он и раньше делал эту работу, но обычно в перерывах между миссиями, порой даже вместо сна и отдыха. За месяцы его отсутствия, кстати, бумажек скопилось неимоверное множество, и как босс планировал сам с этим справляться, мечник не знал. Ну не мог же Занзас всерьез рассчитывать, что его капитан вернется с того света и, как всегда, сделает за него всю работу?! А еще варийский дождь таки заставил Занзаса подписать многострадальный договор с семьей Меркуцио. И даже на встречу по этому поводу выпнул. Однообразные дни летели один за другим, складываясь в недели и месяцы. Скуало продолжал отчаянно тренироваться, чуя, что еще немного, и он окончательно утонет в этом долбанном бумажном болоте. Привыкший к активной жизни, путешествиям по самым отдаленным уголкам земли, драйву, опасности и сражениям, мечник тихо зверел, живя жизнью офисного клерка. Тем более что варийцы, ведомые паранойей, вообще не выпускали хранителя дождя из особняка. И пусть капитан понимал, что он действительно все еще слишком слаб, бесила его подобная опека невероятно! Наверное, будь акула чуть поспокойней и порассудительней, события того вечера сложились бы иначе, но второй император мечей уже несколько недель был перманентно раздражен, местами перетекая в откровенную ярость, так что все вышло, как вышло… Босс уехал, забрав с собой Луса, Бела и Мармона. Очередное собрание старых пердунов, именуемых альянсом. Занзас обычно забивал на подобные сборища, но были случаи, когда даже непокорному варийцу приходилось усмирять свой нрав и с постной миной выслушивать этих маразматиков. Обычно хранитель дождя неотступно следовал за своим боссом на подобных мероприятиях, готовый в любой момент усмирить ярость небес. По понятным причинам в этот раз Скуало с собой не взяли. Он остался в особняке, с печальным Леви-а-Таном, которого ухмыляющийся босс, под зубовный скрежет акулы, оставил «за старшего». Ближе к вечеру, произошло по сути своей банальное и стандартное для Варии событие — на особняк напали. Множество мелких семей, желая поднять свой статус и репутацию, нападают на варийцев или их резиденцию. Последнее время было тихо, что немудрено, учитывая резню, что учинили офицеры после «смерти» капитана, и вот спустя полгода первое нападение. Проба сил, так сказать. Вообще, варийцы весьма жестко реагируют на такие нападки, зачастую вырезая нападавших под корень, так что это еще и способ различных боссов избавиться от неблагонадежных элементов в семье. Правда, способ весьма опасный, ведь порой, если офицерам не лень или потери у личного состава слишком велики, варийцы отправляются с ответным визитом, и на одну мафиозную семью в мире становится меньше. Но идиоты почему-то не переводятся, и на особняк нападают в среднем три-пять раз в год. Снаружи гремели выстрелы и взрывы, слышались крики и отрывистые команды Леви, руководящего обороной. Скуало не был идиотом, он прекрасно понимал, что в бою будет только мешать, тем более что, судя по видео с камер, на этот раз нападавшие не полные ничтожества, а еще с ними их небо с полным набором хранителей. Вообще расчет понятен, на базе один хранитель грозы, все офицеры и босс на собрании альянса. Так что эта семейка имеет неплохие шансы нанести ощутимый урон и свалить без особых потерь, что тут же сделает их сильными бойцами в глазах мира мафии. Мечник всмотрелся в происходящее на мониторах и озабоченно нахмурился. Нападавшие отлично работали в команде, прикрывая слабости друг друга, да и на атаки Леви-а-Тана у них были заготовлены ответки. Опять в Вонголе крысы завелись, что инфу сливают! Плечо хранителя грозы пронзила пуля, выпущенная со спины ураганом противника. — Врой! Чем там, блядь, рядовые занимаются?! Какого хуя Леви один против семерых дерется?! Скуало раздраженно зарычал и рванул к тайной нише со снайперской винтовкой, такие нычки были во всех комнатах с удачно расположенными окнами, как раз на подобные случаи. Капитан быстро зарядил оружие, и прильнул к прицелу, выбирая жертву. Хоть мечник и не любил огнестрел, но пользоваться им умел отлично, даже в новом теле. Напитав пулю своим разъедающим пламенем, акула выцелил хранителя дождя противника. Тот явно что-то почуял, однако уклониться уже не успел. Хлопок, и то, что раньше было головой врага, опадает на землю комками полурастворившейся плоти. Скуало резко дернулся назад, забирая винтовку и ползком перебираясь на другую позицию. Сделал он это, как оказалось, весьма вовремя, так как спустя всего пару мгновений в окно влетела граната. Взрыв грянул совсем рядом, но, по счастью, от осколков мечника прикрыл шкаф, за который он успел сигануть. Немного оглушенный, но вполне уверенно стоящий на ногах капитан осторожно пробрался сквозь обломки мебели и битое стекло к оконному проему. Он на пару мгновений выглянул, чтобы оценить обстановку. Леви вполне успешно воспользовался неожиданной поддержкой, на земле лежали еще два трупа, не считая того, что был на счету акулы. Вот только вместо четырех, противников было трое. А это значит или один сбежал, или… На этаже послышался посторонний звук. — Врой! Вот черт! — ругнулся хранитель дождя. Он осторожно подошел к двери, ведущей в коридор, и прислушался. Отчетливый звук шагов со стороны лестницы, похоже, нападающий и не думает скрываться. Скуало выскочил из разгромленной комнаты и рванул по коридору в глубь особняка, спустя всего пару мгновений из-за поворота выскочил здоровенный мужик, судя по пламени, гроза, и, взревев, бросился за ребенком. Отчаянно петляющий мечник, на ходу роняющий всевозможные детали интерьера, чтоб преследователю жизнь медом не казалась, судорожно размышлял что ему делать. У него было два варианта, повернуть направо и, спустившись по запасной лестнице, попытаться выскочить во двор, под защиту Леви, или же по прямой добежать до своей комнаты, где хранится клинок под его руку, способный проводить пламя. Выбирать надо было быстро, а Скуало был слишком зол, да еще и гроза Варии был ранен, а этот бегущий за ним мудак не казался слишком уж сильным… Забежав в свою комнату, капитан схватил оружие, и едва успел развернуться, чтобы встретить нападавшего. Мужик не стал размениваться на угрозы или пафосные речи, он сразу ударил излишне шустрого мальца снятой с креплений на спине железной битой, отбросив того к противоположной стене. Скуало, который оружие в суматохе не заметил, чуть нахмурился и принялся обходить противника по кругу. Но мужик на это не повелся, и от двери не отошел. Он, беззастенчиво пользуясь преимуществом длины рук и оружия, нанес еще несколько ударов. От первых двух капитан уклонился, но вот третий пропустил. Удар железной битой от матерого мужика по пятилетнему пацану это и само по себе страшно, а уж если вдобавок оружие пропитано пламенем грозы… Акула поднялся только на гордости и упрямстве. Левая рука повисла плетью, часть ребер была сломана и в горле подозрительно булькала кровь, но это не помешало оскалу вылезти на лицо, а меч, зажатый в уцелевшей конечности, и не думал дрожать. Со всей доступной ему скоростью, Скуало бросился на врага, мужик попробовал отмахнуться битой, но вариец, по максимуму напитавший тело пламенем, успел уклониться, и от души рубануть незащищенный бок. Противник взвыл и, за секунды окутавшись пламенем грозы, остановил действие разъедающего пламени дождя. — Врой! Мне, походу, пиздец, но делать нечего, придется выживать, я дал слово! — размышлял Скуало, потративший на последнюю атаку остатки сил. Он надеялся на необычные свойства своего пламени, но атрибут грозы не зря считают самым плотным, на его носителей сложнее всего воздействовать, да и не мог мечник выдавать по-настоящему сильные заряды пламени, слишком слабое тело. — Ах ты, маленький ублюдок! — взревел меж тем взбешенный мужик и бросился на бессильно сидящего на полу ребенка. Лишь в последнюю секунду почуяв неладное, нападавший успел сдвинуться в сторону, и клинок, нацеленный в горло, вошел в плечо. Впрочем, удар самого мужчины это не остановило, и легкое детское тельце сломанной куклой отлетело на середину комнаты. Мужик вырвал из своего тела маленький меч и, оставляя кровавые следы, двинулся в сторону того, что раньше было ребенком. Окровавленное месиво из костей, торчащих сквозь обрывки мышц и кожи, и на удивление целое лицо с лихорадочно горящими живыми глазами над безумным оскалом. Мужчине оставалось сделать три шага, в тот момент как он сам, половина комнаты и часть коридора просто перестала существовать, мгновенно осыпавшись пеплом в волне всепоглощающего пламени ярости. Прямо через проделанную в здании дыру Занзас проник в комнату, взглянув на непонятно каким чудом все еще живого хранителя дождя, он резко дернул наушник и проговорил: — Гейский мусор, быстро, блядь, сюда, у тебя двадцать секунд, или патлатый умрет. Отбросив в сторону раздавленный в руках приемник, Занзас впился глазами в лицо капитана, ловя пока еще живой взгляд. — Эй, мусор, не смей отключаться! Варийский босс отчаянно смотрел во все более тускнеющие глаза мечника. — Блядь, Скуало! Не смей подыхать еще раз! Это было последнее, что услышал хранитель дождя, прежде чем тьма поглотила его.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.