Любимец Кёко и страдающий Рен...

*** — Я бежал оттуда со всех ног: мне показалось, что если я прямо сейчас не исчезну из ее поля зрения, то от меня не останется и косточек, — возбужденно рассказывал Яширо о том как его выгнала эта скандалистка, — я далеко не из пугливых, но тогда мое чувство самосохранения четко дало понять, что надо делать ноги, да я ощущал себя как в клетке с освирепевшем зверем! — мужчина говорил уже со смехом в голосе. — Она действительно потрясающая, — сказал шепотом, только для самого себя пугающий братик этой самой скандалистки — такая талантливая. Этот балбес с ней каждый день общается и все никак не может понять кто она на самом деле! — сказал Каин, немного нагнувшись к уху своего менеджера, когда остальной персонал немного отошел от них. — Не может быть! Ты! Рен, почему? - Яширо догадался с кем на самом деле разговаривает. Он перевел испуганный и негодующий взгляд на своего собеседника, но все ещё не мог поверить в то, о чем догадался. — Хм, все слишком сложно. Проще говоря, есть одна особа, за моральное состояние которой я очень переживаю в последнее время. Она странно себя ведёт, - отозвался актер, чтобы хоть как то прояснить ситуацию. — Ты же Рен? - не веря, переспросил Яширо. — Да, бинго, Яширо. — Тогда по...почему? — Я все объясню потом, но сейчас я тебе признался лишь потому, что я переживаю за Кёко. — А что не так? Работает, учится. Что опять случилось у этой девочки? Что-то произошло? С ней все хорошо, она жива, здорова? - не мог понять Яширо. — Она действительно потрясающая - повторил Рен. — То есть ты хочешь сказать что эта Сецука-сан это Кеко?! - в голове мужчины все запуталось, и это был единственный вариант, к которому он смог прийти. — И ещё раз: бинго, Яширо. Мужчина впал в ступор. Он просто стоял и смотрел стеклянными глазами на Рена.

***

Вмиг все взгляды были обращены в сторону входа в студию. Двери с треском распахнулись и в проёме появилась никто иная как виновница всего переполоха. — Come on, come on! Let's go! Продолжаем! Чего остановились, работаем! У всего персонала просто отпала челюсть от наглости этой юной девушки. Всего какой-то час назад она сама устроила скандал на студии и затормозила работу, а теперь заявляется. — Там пупсик ждёт, уже весь дымится. Давайте поторопимся, а то я не люблю плачущих детей, вдруг ещё и заплачет? - поторопила персонал Сецука. — Малышка, я может и пупсик, но далеко не маленький. — Ну да, наверное не во всех местах - ноги у тебя все же длинные, только вот мой братик и выше, и красивей! - язвительно выразилась Кёко и показала ему язык. В одно мгновение Фува приблизился к девушке, и, обхватив ее тонкую талию, прошептал: — Детка, не думаю, что на этой студии сейчас есть кто-то красивей и привлекательней меня! Ты многое потеряешь! - Шотаро чмокнул Сецуку в шейку. Рен наблюдал за ситуацией издалека, но, когда этот Фува вкрай оборзел и прижал Кёко к себе, терпение "братика" лопнуло. Он сорвался с места и уже через секунду был готов сломать челюсть этому придурку, но его остановило появление на площадке еще одного персонажа... в проеме двери показалась ярко-розовая униформа отдела "Люби меня". "Явился!" - на выдохе прошептал для себя Рен. Фува все продолжал удерживать Кёко. — Да, ты прав, я многое потеряю - например время. А мое время, поверь, стоит дорого. Так что, малыш, не трать его, — Кёко попыталась выбраться из его объятий, но, похоже, он все-таки поднакачался с тех пор, как они жили вместе, девушке этого не удалось. Парень лишь ближе прижал к себе юную актрису, прижимаясь к ней своим возбудившимся достоинством. — Пхах, ты что, совсем тупой? Я тебе не шлюха на обочине! - она резко развернулась и двинула ему коленом в пах. Рен взорвался смехом. Да что там, на его глазах проступили слезы. Кровожадный оскал Каина превратился в широкую обворожительную улыбку. Шотаро скривился от боли и унижения. Мало того, что его только что отшили, так тут еще и ржет над ним какой-то мрачный тип. — Молодец, моя девочка, - сквозь смех проговорил Рен и обнял Кёко. Она ответила на его ласку и тоже прижалась к нему. Каин чмокнул ее в лоб, словно поставил печать о ее принадлежности ему. "Только с тобой он такой, какая же ты удивительная." - подумал про себя президент LME.