Песня без слов

6:12. Монотонное тиканье часов начало убаюкивать Сашу, и она так и задремала на полу в комнате с мыслями про "одну минутку". Эта самая "одна минутка" длилась довольно долго - так долго, что когда Саша проснулась, было уже полдвенадцатого. Но девушка даже подняться не смогла и решила сегодня не работать. Кое-как добравшись до кровати, она снова провалилась, и в следующий раз часы показывали уже три часа дня. Зазвонил телефон. Голос Володи ударил по барабанным перепонкам Саши: - Кровинка, ты свободна в девять? - Вроде да. - Притаскивай свой инструмент ко мне. Сборный квартирник будет, а ты же знаешь, как тебя любят у меня... - Снова метать бисер перед свиньями? Нет уж, спасибо. - Цинь, ну пожа-а-алуйста! Что хочешь, тебе дам! Я же им обещал! Саша вздохнула. - Ладно. Приду в без четверти. - Спасибо! Я тебя обожаю! - Ага, как только просто кровная сестра, так давнишние беляши да на голодный желудок даёшь, а как источник дохода, так "шохошдам" и "ятяобожаю"! Гудки. На то Володька и Володька, чтобы бросать трубку посреди диалога. Завтрак оказался коротким - три чашки кофе и чёрствое, как сердце Константина, пирожное. Витю встретить Саша не надеялась, поэтому она не удивилась, увидев пустую скамейку. Вернее, пустой она была лишь потому, что там не было Вити. А так там сидели две девушки. Обе светловолосые и симпатичные. Одну Саша узнала - это была Женя со вчерашней гулянки. А имени её собеседницы она не знала. Но девушка производила впечатление умного человека. Отдельное внимание Саши привлекли её глаза. Вроде по лицу не дать и двадцати, а глаза как у женщины, повидавшей многое. Будто глаза человека, прошедшего войну. И хотя девушка улыбалась, её пепельно-серые глаза были серьёзными. Это одновременно и потрясало, и пугало Сашу. Тут Женя повернулась в её сторону. - А, вот и девчонка, о которой узкоглазый гитарист говорил... Девушка с серьёзными глазами дёрнула Женю за рукав. - Прекрати его так называть! Это как минимум невежливо! Блондинка нарочито мерзко сказала: - Извини. И повернувшись в Сашину сторону, добавила: - Марьяна у нас сторонник справедливости и толерантности. Саша представилась и присела рядом. - Марьяна, а как давно Вы знаете Витю? Ну, гитариста... - Во-первых, давай на "ты". Сразу чувствую себя древней старухой. С Цоем знакома около полугода. Но общаюсь, а не знаю. Узнать его может только человек, которому он полностью доверится. А ты сколько с ним общаешься? - Четвёртый день. Марьяна улыбнулась, как будто узнала какую-то тайну. - Четвёртый день, говоришь... Нравится он тебе, вижу. А ты в него и не думай влюбляться. Он ни о ком, кроме своей гитары, не думает. - Неправда! Он мне предложил вместе играть здесь, а я, как последняя эгоистка, проспала... Женя засмеялась, однако Марьяна даже не улыбнулась. - Я очень удивлюсь, если он завтра опять придёт сюда. Тогда Саша всё поняла. Под ставшую какой-то отдалённой болтовню Жени она смотрела на выцветшую от ночного дождя надпись на стене Ротонды. Дура. Дура. Дура. Ду-ра. Идиллию в мирке Жени на скамейке нарушил звук отдаляющихся шагов. Точнее, бега. Когда она обернулась, ни Саши, ни Марьяны на скамейке не было. - Ну ладно тебе, хватит, успокойся... По стене дома на углу текли слёзы. Саша рыдала, уперевшись головой о стену, в то время как Марьяна пыталась её утешить. Получалось так себе. - Я же не просто так сказала: и не думай влюбляться в него. Поверь, я совершила такую же ошибку, и теперь расхлёбываю целые товарные составы наваренной каши! Саша перестала плакать и вопросительно посмотрела на Марьяну. - Ты была... - Да. Тогда меня звали Марианной. Я его встретила и втрескалась по уши. Но предпочла перемолчать. Он не замечал ничего от слова "совсем". А потом меня переклинило, я "потеряла" паспорт и сменила имя на Марьяну. И вот видишь... - Жалко тебя. - Сама виновата. Нечего меня жалеть. Дурочка была. Думала, что счастья надо ждать. Дождалась в итоге вот этого. Марьяна показала на волосы в глубине. Одна прядь была седой. Тут Саша на пару секунд обняла собеседницу. - Не надо себя жалеть. Каждая девушка заслуживает счастья. Марьяна смахнула слезу. Когда она повернулась в профиль, Саше показалось, что перед ней Володя в светлом парике. Извилины начали работать. Одинокая, отчаявшаяся и красивая Марьяна... Одинокий, заботливый и слегка придурковатый Володя... Кинем два предыдущих пункта в одно корыто, получается... - Марьяна, ты часто ходишь на концерты? - Смотря чьи. А что? - В девять приходи на квартирник в доме 15 на улице Мойка. Приходи нарядная! Марьяна посмотрела на Сашу с подозрением. Её глаза красноречиво показывали, что Марьяна поняла, что Саша что-то ей недоговаривает. Однако "договаривать" последняя и не думала. Она просто помахала светловолосой рукой и убежала. Ну всё, кровный братец, теперь тебе не отвертеться! Володя часто приглашал Сашу на квартирники, однако девушка в большинстве случаев отвечала отказом. После того, как ей апплодировали после игры на расстроенной гитаре, она поняла, что Володины дружки ничего в этом не понимают. Но сегодня был особый случай. Сегодня братец наконец перестанет ныть о своём одиночестве. Неожиданно у Саши заболела голова. Она пошатнулась и упала на кровать. Перед глазами предстала картинка - чётче, чем фотографии. Чья-то квартира. В такой же позе на диване лежит...Витя. Смотрит в потолок, а по щекам текут слёзы. Саша тряхнула головой, и видение пропало. И в этот момент она сильнее всего пожалела, что не знает его адреса. На часах было уже десять минут восьмого. Футляр, самая простая одежда, двадцать копеек на всякий пожарный - и бегом. Небо уже успело порозоветь, а облака уверенно двигались по направлению реки. Вечером будет дождь. Лишние пять минут ушли на возвращение домой и поиски зонтика. Мостовая по дороге на набережную Мойки была сделана ещё в прошлом веке. Саше нравилось думать, что её бабушка или прабабушка ходили здесь в антикварных платьях и туфлях из шёлка и даже и не думали, что потом по этой же булыжной мостовой будут ходить Сашины кроссовки. Интересно, а какую обувь увидит мостовая лет через тридцать-сорок?... С такими мыслями Саша подошла к Володиному дому. Здесь было холодно, несмотря на лето. У двери в дом уже стояла Марьяна. В платье до колен. С минимальным, но ярким макияжем. Саша оперлась об ограждения. - Ты просила прийти нарядной, я пришла нарядная. Так что ты мне хотела показать? - Сказала же - сборный квартирник будет. Все знакомые музыканты собираются, играют и пьют как сапожники. Марьяна слегка поморщилась, как оскорблённая в лучших чувствах Мэри Поппинс. Саша посмотрела на наручные часы. Без двадцати. А начало вечеринки в семь. Отнять из оставшихся двадцати минут поход на четвёртый этаж по лестнице, звонки в дверь, ожидание и настройку гитары, пока Володя наконец не открыл. Дабы начать осуществлять свой план, Саша бросила клишированную фразу по типу "алисаэтопудинг" и прошмыгнула в комнату. Мгновенно к ней полезли здороваться Володины дружки. Краем глаза Саша увидела, как Володя и Марьяна вошли раздельно. План "А" не сработал. Переходим к плану "Б". Отыграв свою песню, она подошла к брату. - Володя, обратил бы ты на человека внимание. - Ты о чём вообще? Саша картинно вздохнула. - Бедная Марьяна. Чего она только не делает, чтобы тебе понравиться... Момент - и кровный братец во все глаза смотрит на Марьяну, в то время как последняя мечтательно сидела у окна. А когда Володька отвернулся к другим ребятам, Саша прокрутила в голове второй пункт. Долго осуществлять его не пришлось. Теперь Марьяна вглядывалась в Сашиного братца. Осталось самое сложное... - Ребят, перекур! Все, кто хотел на улицу по понятным причинам, испарились. Саша взяла кофе и присела к Марьяне, а Володя ушёл в ванную. Зачем-то. Вот он, момент! Саша привстала и будто бы случайно выпустила из рук чашку. Чашка разбилась, кофе пролился Марьяне на платье. Девушка вздрогнула, а на Сашины извинения отвечала односложно, шагая по направлению к ванной. Когда она скрылась, Саша прислонила стул к двери. Судя по тому, что раздался звон посуды, план "Б" удался. Но даже когда пришедшие с перекура парни и девушки удивлённо смотрели в сторону ванной, Саша бренчала на гитаре, и этим слабо удавалось перекрыть стоны из-за двери. После квартирника Саша вышла на улицу одна. Уже порядком стемнело, и дождь пытался испортить ей косичку, гордо именуемую причёской, потому что так значимее. Зонтик оказался дырявым, так что Саша просто его несла в руке. За поворотом была автобусная остановка. Неожиданно оттуда послышался звук гитары и знакомый голос. На левом запястье  стали видны синеватые контуры вен. Нет, это не может быть он, твердила Саша себе. Но голос упрямо доказывал обратное. И эти слова... "И снова приходит ночь, я пьян, но я слышу дождь, дождь для нас..." Для нас с гитарой, ага. Здравый смысл пытался шутить. Но Саша была уже не в силах держать себя в руках. Он откуда-то знает, что она рядом. Девушка чуть ли не понеслась к повороту, перескакивая через лужи. Витя сидел под навесом, чуть наклонив голову. За пару метров до него Саша просто застыла, несмотря на ливень. Вдруг он перестал играть и, даже не оборачиваясь, сказал: - Иди под навес, не мокни. Да, я знаю, что ты у меня за спиной. Саша вздрогнула. - Откуда? - Увидел тебя. Да иди ты сюда, дитя непогоды. Девушка фыркнула и зашла под навес. "Какие эпитеты, Лермонтов просто сдохнет от зависти". - А как ты меня увидел? - Жутко заболела голова, а потом увидел, как ты идёшь под дождём - промокшая, но счастливая. Тут Саша вспомнила. - У меня перед квартирником похожее было. Голова чуть не раскололась, а потом я увидела, как ты лежишь и плачешь. Витя отвернулся. - Не хотел, чтобы кто-то это видел. - Ой, прости, не хотела тебя обидеть. И за то, что не пришла сегодня, прости. - Ничего. Нельзя винить человека в том, что ему хочется спать. Саша подпрыгнула. - Да, я видел, что ты спала. Сначала мысленно пробовал тебя звать, а потом... - Головная боль и видение? - Да. Ты лежала с улыбкой и казалась счастливой. - Ну да. Любой был бы счастлив проспать почти одиннадцать часов кряду. Витя улыбнулся. Потом положил Саше руку на плечо. - Я не могу этого всего объяснить. Но оно мне жутко нравится! - А тебе не кажется странным, что мы виделись, будучи не в паре метров друг от друга, как сейчас, а в квартирах, между которыми шут-знает-какое расстояние? - Кажется. Но раз есть новогодние чудеса, то почему бы не быть летним? - Ты чудак. - Такой же чудак, как и ты. Тут Витя увидел спектр радуги на корпусе своей гитары. - Ой, а вот и дождь кончился! Он поднялся и протянул Саше руку. - Проводить? Возле дома Витя и Саша долго стояли и смотрели в небо. Она уже заходила в подъезд, как он её окликнул: - Саша! А...а ты завтра придёшь? - Приду, не переживай. Она выскочила из двери, обняла его на прощание и так же быстро исчезла. В голове стучали молоточки, на губах была искренняя улыбка, а в кармане лежал листочек бумаги с надписью "Бассейная, д 41/190".