Post Mortem (Original)

Увидев отражение мёртвой женщины в кофейнике, Хана вскрикнула и попятилась, затравленно озираясь по сторонам. Однако в кухне никого, кроме неё не было. Зубы девушки застучали. Она хорошо помнила вчерашнюю ночь, когда её окружила толпа бесплотных мертвецов. Помнила тот сковывающий всё тело ужас и холод, отдающий тленом и безысходностью. Как она призывала всех богов забрать её до того, как случится самое страшное. В тот раз Хану спас Гай. А теперь? Что ей делать? Снова позвать его на помощь? «Днём тени спят, но в зеркале можно увидеть их отражения», — послышался голос молодого человека у неё в голове. «Они питаются жизненной энергией, а через страх это сделать проще…» «Если я буду бояться, то тень выпьет меня. А если нет, то, возможно, научусь противостоять ей», — подумала девушка. Преодолев себя, Хана решила не звать Гая и пойти до конца. — Ну, давай уже, жри! — разозлилась девушка, распахивая руки. — Ты ведь за этим меня напугать хотела?! Однако ничего не произошло. — П-п-помоги-и-и… — прошелестело где-то рядом с девушкой. И этот голос показался Хане таким отчаянным и полным тоски, что сердце её невольно сжалось. Страх потихоньку отступал, словно утренний туман под первыми лучами солнца. Девушка вновь подошла к столу и храбро взглянула на начищенную до блеска поверхность кофейника. Мёртвая женщина всё ещё была там. Только теперь она не казалась страшной. Наоборот, измученное, слегка желтоватое лицо тени выглядело печальным, и на Хану она смотрела с надеждой. — Ты ведь, Нана, правда? — спросила Хана. Молодая женщина в отражении кивнула. — Я видела твоего дедушку недавно, когда выносили из дома твоё… тело… Тень вновь закивала, и Хане удалось разглядеть подобие улыбки на мёртвых карминовых губах. — Чего ты хочешь, если не съесть меня? — удивилась девушка, беря кофейник в руки. — Помоги… мне… покинуть этот дом… Синие глаза Ханы потрясённо расширились. — А ты разве пленница здесь? — Да-а-а… И… ты… тоже… — Ошибаешься! — возразила девушка. — Я здесь нахожусь по своей собственной воле. — Ты… сама ошибаешься… Гай не… отпустит… тебя… никогда… Он дал тебе столько денег… не просто так… Тебе надо бежать из этого дома… пока не поздно… — долетел до Ханы слабый шепот. — Почему? Гай сказал, что мне нечего бояться! — Он соврал… Секунду помолчав, девушка вновь спросила: — Зачем ему обманывать меня? — Он хочет… чтобы ты осталась… — Для чего? Тень Наны покачала головой. — Ты… не… представляешь, кто он… на самом деле… — О чём это ты?! — воскликнула Хана, чувствуя, как холодная волна страха вновь накрывает её с головой. — Гай Андо опасен… — Я тебе не верю! — возмутилась девушка. — Он столько раз мне помогал! — Дело… твоё… Но ты… можешь убедиться сама… если войдёшь в комнату… двери которой… украшены звёздами… — Гай обещал мне показать её сам, если я захочу… Тень молодой женщины рассмеялась коротко и сухо: — Не верь… ему… он… никогда не покажет… главный секрет… этой… комнаты… — Что за секрет? — нетерпеливо спросила Хана. Однако ответа не последовало. Кроме того, отражение Наны в кофейнике вдруг стало каким-то нечётким и размытым. — Эй! Ответь мне! — крикнула девушка, тряхнув сосудом, отчего кофе внутри стал биться о стенки, грозясь выплеснуться наружу. — Не… могу… разговор… отнимает… силы… слабая… я… — послышался слабеющий шёпот молодой женщины. — Я дам тебе жизненной энергии, если хочешь! — Нет… уж лучше… забвение… чем… такая жизнь… Возможно… хотя бы так… я стану свободной… Тень Наны вздохнула, и её голос будто рассыпался на миллион невидимых бусин. В это же мгновение отражение лица молодой женщины растаяло, излучая слабый золотистый свет. Хана осталась совершенно одна. Напрасно девушка звала её, называя по имени. Нана больше не отзывалась. И спустя какое-то время Хана, наконец, убедилась в том, что тень исчезла окончательно и больше не появится. Со всей ясностью она вдруг осознала двойственность своего положения. С одной стороны, Хана была благодарна Гаю. Да, что уж скрывать, она влюбилась в него, словно последняя школьница! А с другой — девушка не могла проигнорировать слова Наны. «Ты не представляешь, кто он на самом деле…» «Гай Андо опасен». «Тебе надо бежать из этого дома, пока не поздно…» Хотела ли Нана её предупредить или просто напугать, можно было теперь только гадать. Одно Хана знала точно — она должна попасть в комнату со звёздами, да так, чтобы об этом не узнал Гай. Несколько секунд девушка не двигалась с места, прислушиваясь к происходящему в доме. Было тихо, как в могиле. «Наверное, Гай заперся у себя в лаборатории», — решила Хана. А раз так, то она должна поспешить. Комната, на двери которой была нанесена искусная резьба в виде звёзд, находилась на третьем этаже. Хана не спешила. Она осторожно переступала через ступеньки, полагаясь на собственную интуицию. В конце концов, даже если она наткнётся на Гая, всегда можно соврать, что заблудилась, а потом попытаться снова. Коридор третьего этажа был таким же запущенным, какой некогда была комната Ханы. Серебряные газовые рожки потемнели от времени и пыли. Гирлянды паутины свисали с потолка. Персидские ковры местами протёрлись насквозь. Двигаясь на цыпочках, девушка буквально кожей ощущала притяжение двери со звёздами, располагавшейся в самом конце коридора. Стук собственно сердца казался ей неестественно громким, когда Хана приблизилась к искомым апартаментам. Она дёрнула ручку. — Ну, конечно же! Заперто! — фыркнула Хана. — И на что я собственно рассчитывала? Она уже хотела было развернуться и пойти назад, как внезапно девушке пришла на ум одна идея. — Эй, Нана! — позвала Хана, содрогаясь от эха собственного голоса. — Помоги мне открыть дверь! Я знаю, что ты ослабла. Но мне очень нужно попасть внутрь, пока есть возможность! Ответом ей послужила гробовая тишина. Немного постояв у двери, девушка резко развернулась, и тут же лицом к лицу столкнулась с Гаем. Неестественно яркие слегка раскосые жёлтые глаза рассматривали её с любопытством, словно умиляющаяся мать, наблюдавшая за проказами своих детей. И этот взгляд задел глубоко скрытые струны страха в душе Ханы. Все её существо кричало «Беги! Он поймал тебя!», но она не могла сделать и шага. Ноги словно вросли в пол. — Я… всего лишь хотела посмотреть, что скрывается за этой дверью, — пробормотала Хана. — Ты… ведь обещал мне показать… Гай склонил голову на бок, соединив тонкие длинные пальцы с черными ногтями перед собой. — И именно поэтому ты решила попросить тень открыть тебе дверь? Это очень странно, не находишь? — Я… я подумала, что ты занят и не хотела беспокоить, — голос девушки дрожал. Не сводя с Ханы глаз, молодой человек усмехнулся и извлёк из нагрудного кармана ключ, головка которого была сделана в виде пятиконечной звезды. Он подался вперёд так, что она почувствовала на щеках его дыхание. От этой сумасшедшей близости Хана вмиг покраснела, ощущая, как внизу живота все скрутилось узлом. Не прерывая зрительный контакт, Гай просунул ключ в замочную скважину. Через мгновение раздался характерный щелчок и замок открылся. Молодой человек отстранился и медленно открыл дверь. Очарование момента исчезло. — Дамы вперёд, — усмехнулся он, отвешивая поклон. Все ещё дрожа, то ли от возбуждения, то ли от страха, Хана нырнула в полумрак круглой, словно чаша, комнаты, которая оказалась типичной библиотекой с высокими книжными шкафами по четырём сторонам, лестницей-стремянкой для верхних полок, огромным камином, письменным столом и креслами в стиле барокко, обтянутых красным шёлком. Пройдя немного вглубь, девушка застыла, осматривая картины, развешанные на стенах, представлявших собой серию портретов из разных эпох. На одном из них Хана заметила мальчика лет десяти, удивительно похожего на Гая, одетого в чёрный старомодный сюртук, а рядом располагались портреты мужчины с густой чёрной бородой и очень красивой светловолосой женщины, сжимавшей в руках кружевной веер. Впрочем, одна из картин отсутствовала в общем ряду, как будто её оттуда намеренно сняли, и этот факт не ускользнул от взгляда Ханы. — Вот, собственно и все достояние семьи Андо, — пояснил Гай, обводя рукой книжные шкафы. — Среди них есть очень и очень редкие издания, которые стоят целое состояние. «Не верь… ему… он… никогда не покажет… главный секрет… этой… комнаты…». — Ты же говорил, что здесь находятся какие-то экспонаты, собранные твоим дедом и отцом, — недоверчиво отозвалась Хана, оторвавшись от созерцания картин. Молодой человек пожал плечами. — Ну что ж, пойдём, покажу экспонаты… С этими словами Гай взял её за руку и повёл за собой в скрытый альков, замаскированный под окно, опущенной бархатной портьерой. Смежная с библиотекой комната выглядела, словно сувенирная лавка. Стеллажи были завалены статуэтками божков, хрустальными шарами для прорицания, деревянными шкатулками, о содержимом которых можно было только догадываться, и стеклянными пузырьками, наполненных жидкостями всех цветов радуги. Однако посреди всего этого хаоса Хане всё же удалось разглядеть то, что выбивалось из общего фона. Этой вещью оказался странный деревянный стол*, под ножками которого располагались круглые пластины. На испещрённой символами квадратной поверхности лежала круглая восковая печать** с изображением пентаграммы. Хана подошла ближе и не смогла сдержать вздох удивления, потому что точно такую же пентаграмму она уже видела в библиотеке семьи Ёсико, когда Гай использовал люминол, чтобы выявить скрытые следы крови. И это было ещё не всё! Перед её глазами внезапно предстало видение о вчерашней ночи. Поначалу она не придала этому значение, но теперь, когда она увидела пентаграмму еще раз, в её голове внезапно сошёлся пазл. Девушка отпрянула и бросилась к молодому человеку. Она схватила его левую руку и перевернула ладонью вверх. «Он обманывает тебя…» «Гай опасен…» — Как это понимать? — строго спросила она, указывая на татуировку. — Точно такой же рисунок мы с тобой видели на месте преступления! Ты с самого начала знал, что это такое и ни слова мне об этом не сказал! Гай безразлично пожал плечами. — А с какой стати мне говорить об этом, если ты меня не спрашивала? — Очень удобно так говорить теперь! — фыркнула девушка, недоверчиво сузив глаза. — Теперь мне осталось только вручить тебе Оскар за прекрасную игру! — Мне не нравится твой тон, — нахмурился молодой человек, выдёргивая ладонь из её цепких пальчиков. — Ещё скажи, что это совпадение! — Естественно совпадение. Енохианская магия — довольно-таки распространённая по миру вещь! — Ено… чего? — удивилась Хана. — Енохианская магия, — повторил Гай. — Или ещё её называют ангельской магией… Этот вид магии был получен при спиритических сеансах математиком, алхимиком и астрологом Джоном Ди и его медиумом Эдвардом Келли, снискавших особое расположением английской королевы Елизаветы I. Эта магия основана на вызывании существ из иного мира и управлении различными духами. При вызове ангелов Ди использовал особые зеркала для их материализации, а также ритуальный стол, изготовленный из лаврового дерева, который ты видишь перед собой, треугольную бляху, для ношения на груди, кольцо и жезл. Всё это есть в коллекции семьи Андо… — А как насчёт пентаграммы? — На самом деле, это вовсе не пентаграмма, а так называемая EMETH*** — Эмет Бога или Печать Бога. Что с еврейского переводится как Печать Истины. — И для чего она нужна? — Никто точно не знает. Известно лишь то, что этот символ используется для медиумических сеансов… — Так я тебе и поверила! — оборвала его Хана. Гай закрыл глаза и сделал глубокий вдох, как будто собираясь с мыслями. Было ясно, что недоверчивость девушки его задела. — Это правда, — спокойно ответил он. — Не все рукописи Джона Ди под названием «Книга Тайн» сохранились. И хоть одна пятая их часть посвящена сообщениям ангелов об изготовлении печати, в рукописи нет ни одного указания на то, что это такое. Кроме, пожалуй, замечания ангела Михаила, который сказал Джону Ди, что эта печать «свята, чиста и будет пребывать вовеки». Мне же EMETH помогает контролировать тени в доме. Ты и сама это видела вчера, когда я прогнал их… — Что-то мне с трудом верится, что ты мало знаешь про эту Печать Истины! Молодой человек закатил глаза. — Если не веришь мне, то попробуй откопать информацию сама. Я с удовольствием дам тебе Книгу Тайн***** в японском переводе и ссылки на сайты по Енохианской магии! Да, мне в наследство достался старый дом, набитый книгами по оккультизму и странными экспонатами. Но сам я не имею к этому никакого отношения. Это увлечение моего отца и предков. И все они умерли до того, как меня посвятили в эти чёртовы тайны! Татуировку мне тоже сделали, ничего конкретно не объясняя… лишь спустя время я заметил, что могу контролировать тени… Но это все, что я умею! Хана сжала руки в кулаки, глядя на Гая широко открытыми глазами. Говорил ли он правду? По крайней мере, молодой человек казался вполне искренним. Однако слова Наны не выходили у неё из головы. — Скажи, Гай, если я приму решение сменить жилье, ты отпустишь меня? — спросила она, глядя ему в глаза. — Ты хочешь уйти? — уточнил молодой человек. — Не знаю… Я все ещё в раздумьях… Все эти тени… Мне кажется, здесь небезопасно… Гай покачал головой. — Неправда. ТЕБЕ здесь ничего не угрожает. «Он обманывает тебя…» При этих словах девушка не то усмехнулась, не то всхлипнула. Заметив её состояние, Гай приблизился к ней вплотную. Она задрожала, стараясь всеми силами разрушить это адское приворотное заклятье. Но это было выше её сил. Хана и сама не поняла, как это произошло. Его неестественно яркие глаза буквально гипнотизировали девушку. Она просто не смогла отодвинуться. Гай прильнул к её губам, требовательно раздвигая их, чтобы его язык смог проникнуть внутрь. Сердце пропустило удар. Они прильнули друг к другу и принялись неистово целоваться, как будто от этого зависели их жизни. От губ Гая веяло такой свежестью и чистотой, что Хана вмиг ослабела, сдаваясь во власть этого сумасшедшего поцелуя, сжигавших их обоих дотла. Она застонала, когда руки молодого человека стали гулять по её телу, забираясь под футболку. «Да! О, Боже! Да!» — кричало внутри все её существо. Единственное, о чём Хана могла сейчас думать, была мысль, чтобы Гай ни в коем случае не останавливался. Она горела и пылала. Её несло девятым валом, накрывая с головой столь внезапно пробудившейся чувственностью. Мир вокруг стал вращаться. В глазах девушки потемнело. Ноги подкосились. Внезапно она поняла, что поцелуй прервался. Хана ощутила лишь руки Гая, которые подхватили её, не позволив рухнуть на пол и его прерывистое дыхание у неё на лбу. — Хана, осторожнее… — послышался голос Гая. Молодой человек бережно усадил девушку на стул рядом со столом из лаврового дерева и принялся растирать её заледеневшие конечности. — Что со мной? — пробормотала она, пытаясь сфокусироваться взглядом на его лице. Горячий, жгучий пот стекал по её лбу. Комната кружилась перед глазами. — Прости меня, — печально заметил молодой человек. — Я совсем забыл, что тебе бы по-хорошему надо лежать после того, что произошло вчера… — Ты чё! Я в норме! Давай продолжим! — пьяно хихикнула Хана, пытаясь подняться, но Гай тут же усадил её назад. — Не двигайся, иначе упадёшь в обморок! Он попытался отстраниться, но она вцепилась в его руку. — И пусть! Мне всё равно! — Чего ты от меня хочешь? — Ты знаешь, — ответила Хана, заливаясь краской. Она подарила ему самую чарующую улыбку на свете, но он отчего-то стал избегать её взгляда. — Твою мать! — выругался Гай, стряхивая с себя её руки. — То, что сейчас произошло, было ошибкой! — Что?! — выдохнула Хана, не веря своим ушам. Что-то было не так. Не такой реакции она ожидала. Особенно после ТАКОГО поцелуя. — Этого не должно повториться… — Но ты ведь этого хотел! И я хотела… — растерянно пробормотала девушка. — В этом то и проблема, — вздохнул молодой человек. — Я знаю ЧТО для тебя это может значить. И… такие проявления просто не для меня. Я не смогу дать тебе того, что ты хочешь… Мне это просто не нужно… Сердце Ханы болезненно сжалось. Среди сумбура мыслей, породивших в её голове настоящий хаос, одна всё же взяла верх: по какой-то неизвестной причине Гай поддался чувствам, а теперь он делает всё, чтобы она приняла эти чувства за обычную случайность. Но Хана верила, нет, она знала, что это было не так. Несколько минут назад они были абсолютно честны друг с другом. А что же теперь? Он испугался? Хана тряхнула головой, ощутив, как её обдало горячей волной. — Так что же… мне теперь нужно искать другое жилье? Лицо Гая побелело. — Тебе нет нужды уезжать… — Вообще ты одно сплошное противоречие, — прошептала она, не поднимая на него глаз. — Сначала сам целуешь меня, а потом говоришь, что всё это не имеет значения. И тут же заявляешь, что не хочешь моего отъезда… Её печальный голос взволновал Гая. Стиснув зубы, он наблюдал, как она с отсутствующим видом уставилась в пространство прямо перед собой. Девушка устало взъерошила густую медную чёлку, упавшую ей на глаза, и, повернувшись к нему, попыталась улыбнуться. Однако вместо улыбки у неё получилась вымученная гримаса. — Ладно, — вздохнула Хана. — Я далеко не дурочка и прекрасно понимаю слово «нет». Окей, ты отшил меня. Но я бы попросила тебя больше не делать ничего такого, что бы я могла понять двусмысленно… Она хотела добавить что-то ещё, но не успела, так как молодой человек подошёл ближе и осторожно взял её за подбородок. — Я обещаю, Хана… Я больше не причиню тебе неприятностей… — Хорошо… — пробормотала девушка. — Тогда я останусь. Её синие глаза увлажнились от подступивших слёз, а розовые губы слегка приоткрылись. Гай жадно сглотнул слюну. Поборов искушение вновь прильнуть к этим губам, он отошёл от девушки на почтительное расстояние и просто уселся на пол, отворачиваясь от неё. В голове у Ханы всё смешалось. Как связать всё это: слова Гая, его поцелуй, предупреждение Наны, дом полный теней и убийство Микки? Девушке показалось, что мороз внезапно пробежал по её коже. — Значит, по-твоему, Микки и её родителей убил какой-то маньяк, увлекающийся Енохианской Магией, ради проведения ритуала? — внезапно спросила Хана, нарушая гнетущую тишину. От звука её голоса молодой человек вздрогнул. — Я бы так не сказал… — покачал он головой. — И хотя сейчас Енохианская Магия относительно доступна любому человеку, пожелавшему о ней почитать, всё же она очень сложна в понимании… Известно, что знаменитый «Орден Золотой Зари», практиковавший теургию, магию и алхимию, использовал наследие Джона Ди для проведения ритуалов и посвящения адептов. Чтобы избежать искажения информации, которая обычно получается при переводе на другой язык, я прочитал Книгу Тайн в оригинале. И могу тебя уверить, что там нет ничего о человеческих жертвоприношениях или ритуальных убийствах. Наоборот. Джон Ди был очень богобоязненным человеком, и все свои практики по вызову духов он начинал с обязательной молитвы. — То есть ты хочешь сказать, что убийца может быть просто имитатором, использующий Печать Истины, ради удовлетворения своих извращённых фантазий? — Это разумное замечание, Хана, — произнёс Гай со вздохом, запуская пальцы в свою платиновую шевелюру. — Известно, что знаменитый певец Мэрлин Мэнсон использовал EMETH для обложки своего альбома****. Так что на твоём месте я бы не пытался увидеть скрытый смысл там, где его может и не быть. Для современных людей сакральность и тайна утратили свою прежнюю силу. Они вовсю используют древнюю символику даже в быту, особо не задумываясь о том, что это такое… — Если всё так, как ты говоришь, тогда зачем убийца стер кровь и убрал всё за собой? Наоборот, логичнее было бы оставить всё на виду… Но он не хочет быть обнаруженным и прикладывает максимум усилий, чтобы о смерти семьи Ёсико никто не узнал. Образ позера-эзотерика как-то не вяжется! — Тогда зачем он оставил надпись из Конфуция на стене? Хана задумалась. Она и думать забыла об этой надписи. Действительно, странно. Если так тщательно убирать за собой, то для чего оставлять такую явную улику на виду? Убийца ведь знал, что она вернётся в дом за рюкзаком… Если только… Гай заметил, что Хана внезапно стала бледнее мела, а в больших синих глазах бушевало настоящее пламя. Такого горящего взора, полного внутренней силы, ему ещё никогда не приходилось видеть. — Гай, я хочу, чтобы ты срочно отвёз меня в дом Микки! — решительно заявила девушка, поднимаясь со стула.