Он обещал быть в горе и радости.
— Посмотри на кольцо на левой руке. Неужели ты не помнишь откуда оно? — врач прикусывает губу и смотрит прямо в глаза. Она задает один и тот же вопрос уже три года. Оборачивается, смотрит на парня за дверью, но не зовет его, ждет нужного момента. — Нет. В голосе Тайлера пустота. Человек за дверью снова плачет. Он так устал три года слышать одно и то же и не видеть результата. Повторяет одни и те же действия каждый день и давно уже не улыбается. Нет повода. Джозеф давно перестал вспоминать что-либо. — Тайлер, у тебя ремитирующий склероз, — женщина снова вздыхает, скрепляя руки в замок. — Три года назад ты попал в аварию и с тех пор перестал помнить все, что происходит с тобой после того момента. Твои последние воспоминания — это слова Дженны, которые произошли за два года до той самой катастрофы. Я лечу тебя последние три года и никакого прогресса нет. Мне жаль. У Джозефа начинается паническая атака. Он задыхается, его глаза метаются по всему полу в поиске точки, за которую можно ухватиться. Тайлер пытается успокоиться глубоко дыша, потому что это единственное, что он помнит. Это осталось где-то в глубине его сознания и он повторяет это действие каждый раз, даже не задумываясь об этом. Он думает, что хотел бы умереть. Ведь не помнить, как ты жил последние три года — тяжело. Роберт старательно перебирает все воспоминания в его голове, но все-таки последнее, что проецирует его мозг — слова Дженны. А дальше пустота. Тайлер цепляется пальцами за волосы и пытается их вырвать, но не получается. Не верит, что такое может быть. А миссис Уилсон молчит. Она видит это уже не первый раз. Ей уже никак, просто иногда есть надежда на то, что Тайлер снова будет здоров. Когда-нибудь. Женщина поворачивает голову в сторону двери и легким движением подзывает парня, который все три года сидел за дверью и смотрел на все действия через щель. — Привет, Тайлер, — голос низкий, уставший, даже можно сказать, больной. В глазах чувство безысходности и капля надежды на что-то. Его пальцы сжимаются в твердый кулак так, что костяшки белеют на фоне бледной кожи. Кольцо на левой руке больно впивается в мягкую ладонь. Стоит в дверях, смотрит прямо в глаза Джозефу, хотя у самого наворачиваются слезы от волны боли, которая накопилась за долгое время. Он думает, что был бы готов умереть, если это поможет Тайлеру. — Джош? — шепотом спрашивает Джозеф, смотря на Уильяма удивленными глазами. Он не может узнать Дана таким. Видит под глазами темные синяки, волосы растрепаны, а в глазах усталость и боль. Растянутая майка свисала с плеч и болталась на худом теле Джоша. Он давно уже перестал следить за своим телом, но выглядел до сих пор неплохо. Тайлер хочет заплакать. — Да, Тайлер, это я, Джош, — говорит устало, голос даже немного подрагивает. — Ты вряд ли вспомнишь меня через пару часов, но я хочу кое-что тебе рассказать. Они смотрят друг на друга, а миссис Уилсон уходит из кабинета, оставляя парней одних.И закрывает дверь.
— Мы встретились шестнадцать лет назад, — Джош садится в кресло миссис Уилсон, все еще не отрывая взгляд от Тайлера. — Мне было двенадцать, тебе одиннадцать. Я только перевелся в новую школу и попал в баскетбольную команду, где играл ты. Ты очень любил баскетбол.Любил. Вот, что самое важное.
— Ты сломал мне нос, но это не так важно, — грустно усмехается. — Я влюбился в тебя в шестнадцать лет и люблю до сих пор. Конечно, это не отложится в твоей памяти, но мне это не забыть. Я каждый день виню себя, что бросил тебя тогда, после выпускного, ведь возможно, все сейчас было бы иначе. Джош садится рядом с Тайлером и берет его за руку, скрепляя их пальцы в замок. Джозеф слегка вздрогнул от такого действия. — Видишь кольцо на своем пальце? — он поворачивает его кисть, показывая небольшое золотое изделие. — У меня такое же. Мы сыграли свадьбу четыре года назад, нам было по двадцать четыре. А в двадцать три ты расстался с Дженной, буквально через пару недель после моего приезда. Она тоже переживает за тебя, Тай, вы ведь остались хорошими друзьями. Дан плачет. Сам не замечает этого, но по его щекам стекают слезы, которые он быстро вытирает рукавом. Джош смотрит на Тайлера с сожалением и болью, ведь его не помнит даже муж. А ведь когда-то все было хорошо. Что-то давит в груди, а под ребрами распространяется боль, заставляющая зажмурить на секунду глаза и задержать дыхание.Отчаяние.
— Медовый месяц мы провели в Италии. Купались в Средиземном море и по вечерам танцевали у нас в номере под какую-то медленную музыку. Были счастливы. Я каждый день говорил тебе о том, что счастлив быть с тобой и что очень сильно тебя люблю. Твои глаза всегда горели желанием жить и радоваться, это всегда воодушевляло. Ты смог простить меня за мой поступок, и я дал обещание, что этого больше не случится никогда в жизни. Джош плачет. Из его глаз безостановочно текут слезы. Тайлер просто смотрит и ничего не делает. Он понятия не имеет, о чем говорит Дан. Джозеф слегка сжимает ладонь парня, но делает это потому, что так нужно. Ему не удастся разделить эту боль с Уильямом. — В двадцать пять мы попали в аварию. Ты был за рулем, и на перекрестке фура въехала в нашу машину. Прям в твою сторону. Я отделался парой царапин, а ты получил ужасные травмы, — закрывает лицо свободной ладонью, чтобы перевести дух. — Тайлер, тебя не могли вытащить из комы две недели. Роберт молчит. Ему хочется сказать Джошу, что он помнит, но не может. В его сознании пустота, которая гложет и заставляет страдать. Тайлер ничего не помнит, совершенно. Но при этом он ничего не чувствует, потому что не знает, каково это. Не знает, через что прошел Дан. — Когда ты очнулся, то не помнил ничего, не помнил кто я такой, но потом начал вспоминать, но не до конца. Мы застряли на этом моменте и твоя память не отдает те самые воспоминания, которые связаны со мной и с нашей жизнью, — всхлипывает. — Три года, Тай, ты забываешь кто я такой уже три года. И каждое утро я для тебя чужой человек. Джош молчит. Ему больше нечего сказать, а слезы на его щеках высохли, стягивая слегка кожу, доставляя дискомфорт. Он смотрит в пол и ждет хоть каких-то слов от Тайлера, но их окружает тишина. Дан понимает: он свободный человек, который решил сам пойти на встречу тупой боли, которая била его под дых каждый раз, когда он смотрел на Джозефа. Неожиданно Роберт проводит пальцами свободной руки по шраму на предплечье Джоша. Совсем невесомо, но ощутимо, что по телу Дана пробегают мурашки. Он хочет спрятаться от всего этого, поэтому отдергивает руку и резко встает, направляясь к выходу из кабинета. Они оба обречены на вечные страдания и слезы. Джош громко врезается в дверь, заставляя Тайлера подпрыгнуть на месте и сбить дыхание. Он слишком сильно задумался и теперь его вырвали из мыслей. Уильям поворачивает ручку и дергает дверь на себя, но забывает, что она открывается в другую сторону, так что по помещению разносится характерный звук бьющегося металла. Дан открывает наконец дверь и делает первый шаг в коридор, но: — Джош, — тихо проговаривает Тайлер, на его губах остается родное имя. — Твой шрам на руке. Ты ведь получил его после того, как случайно разбил зеркало в ванной, да? Один осколок сильно порезал твое предплечье и мы поехали в больницу, чтобы наложить швы? Он не понимает, откуда это взялось в его голове. Не понимает, почему Джош снова плачет, но при этом улыбается и закрывает рот ладонью, приглушая собственные неразборчивые звуки.Джош впервые улыбается.
— Да, Тай, именно тогда, — голос Джоша становится радостным.