Парадокс страсти

      Утром я выпроводила из дома отбывающих на рыбалку Финна и Роуз, вопреки их настойчивым уверениям, что они с радостью останутся со мной — я им отказала. Милли, малышка-чихуахуа — ласковая и общительная собачка, так что без компании в уикенд я не окажусь. Я махала рукой вслед внедорожнику Финну, пока он не скрылся из виду, и затем глубоко вздохнула. Еще один день с Кайло Реном, а после меня ждет недельный отдых, даже — вот повезло — оплачиваемый.       В лечебнице царила относительно спокойная атмосфера. Джо с Китти в сопровождении охранника поехали на прием к доктору, так что моим единственным пациентом на сегодня оставался Кайло. Моя невозмутимость пошла трещинами у него на глазах, поэтому я не знала, смогу ли удержать свой — и без того хрупкий — контроль над ним. Надо просто зайти в камеру, вручить ему предписанные лекарства и выйти. В конце концов, именно так поступало большинство врачей, а Кайло был не из тех пациентов, на исцеление которых имелись надежды.       Охранники предложили пойти со мной, но я покачала головой — ведь это значило продемонстрировать слабость. Они понимающе кивнули и снова извинились передо мной, хотя в случившемся не было их вины. От невольных воспоминаний меня перекосило.       Я переступила порог камеры и увидела Кайло — он сидел на койке и читал книгу. Он поднял взгляд на меня и улыбнулся. Ярость заклокотала в душе, но внешне я сохраняла хладнокровие — не дернулся ни один мускул. Я просто смотрела на него, пока за спиной закрывалась дверь.       — Вернулась за добавкой? — невинно осведомился Кайло.       Я не ответила, продолжая безмолвно сверлить его взглядом.       Его улыбка исчезла. Кайло отложил книгу и поднялся с койки, высоченный, не сводивший с меня глаз. А потом взялся за ширинку на своем комбинезоне. Я сжала кулаки.       — Я думал о тебе, — прошептал он, заглядывая мне в глаза. — О страхе на твоем лице. Я еще никогда в жизни так не кончал, — его дыхание осеклось, он опустил взгляд. — А ты думала обо мне, Рей, когда пыталась уговорить муженька размазывать семя на той же щеке?       Я продолжала молчать, придав лицу выражение безразличия, в то время как Кайло все ощутимее раздражался. Он скрипнул челюстью и шагнул ко мне, все еще не прикасаясь, но обдавая мое ухо дыханием. Я уперлась взглядом в его грудь и не шевелилась. Не реагируй. Не откликайся. Злость или отвращение — это реакция. Нужно притворяться, что мне все равно.       Кайло наигранно охнул:       — Он отказался, не так ли? Бедная девочка, — его дыхание было теплым и неровным. — Но я могу кончить тебе на лицо, моя лапочка, или в глотку. Я буду великодушен и позволю тебе выбирать.       Я упорно игнорировала его, и он заткнулся на минуту или две — слышались только влажные звуки мастурбации. Но затем Кайло прорычал что-то под нос и обхватил мою талию.       И это стало последней каплей.       — ПОМОГИТЕ! — заорала я.       Никто из нас и моргнуть не успел, как в камеру ворвались охранники. Кайло, похоже, вышел из своей садисткой мечтательности — в его глазах мелькнул страх, когда охранники оторвали его от меня. Они швырнули его на пол и принялись молотить дубинками, а я стояла и смотрела на это, сложив руки на груди. Кайло поймал мой взгляд, пытаясь закрыться руками, и я холодно улыбнулась.       Когда все закончилось и он был «взят под контроль», они вышли, чтобы подождать меня за дверью, а я подошла к Кайло, возвышаясь над ним, как он надо мной недавно. Сплюнув кровь, он перекатился на спину — все еще возбужденный — и хрипло захохотал.       — Смейся сколько влезет, — прошептала я. — Я все равно знаю, что тебе больно, — бросив это напоследок, я повернулась и ушла, не проронив больше ни слова.       Остаток рабочего дня пролетел быстро, и наконец-то я почувствовала, как с плеч свалился груз. Я прогулялась с Джо, с улыбкой выслушала его рассказ о приеме у врача, и о том, как выглядит ребенок, и что с ним все хорошо. Для их семьи это была захватывающая новость, но печально, что у малыша в итоге есть шансы расти без отца. Китти жила с родителями, они поддерживали ее, но потом? Могло случиться что угодно.       Когда я вернулась домой, Милли жалобно скулила и просилась на улицу, так что, надев на нее поводок, я спустилась к пляжу, встречая по пути поздних вечерних прохожих. Собачка с лаем гонялась за куликами, пока я не крикнула ей закругляться, и мы пошли обратно, обе измазанные в песке и промокшие от морской воды. Я насыпала ей сухого корма из пакета, оставленного Роуз, и, переодевшись в пижаму, залезла на диван с книжкой.       Ночь была тихой. Сходив в душ, я легла спать, устроив Милли рядом, на месте Финна. Посреди ночи она разбудила меня, зарычав на что-то за окном, но я недовольно застонала и велела ей заткнуться.       Утром ее не оказалось рядом. Я зевнула и потянулась, позволив себе поваляться, сонно глядя в потолок. Хорошо хоть недолго побыть наедине с собой…       Я виновато оглядела спальню и запустила пальцы в трусики. У меня редко получалось достичь оргазма во время секса, но мне не хотелось огорчать Финна, поэтому я дожидалась свободной минутки в ванне — или когда оставалась одна дома. Я прикусила губу, чтобы не застонать, и довела себя до разрядки так быстро, как только могла. Я боялась опять вернуться мыслями к Кайло.       Милли поедала свой завтрак, а я с чашечкой кофе сидела на веранде, наблюдая за осенним увяданием природы. Близились холода, с деревьев осыпались листья, и я, отпив кофе, улыбнулась детям, проехавшим на велосипедах мимо дома к пляжу. Мы с Финном задумывались о прибавлении в семействе, но пока я по-прежнему принимала противозачаточные…       К вечеру мне удалось закончить статью, и я вознаградила себя прогулкой по пляжу с Милли. На этот раз она предпочла гоняться за чайками — я только закатывала глаза. Чайки — это те же крысы с крыльями.       Дома я включила телевизор, и меня вырубило на диване до середины ночи. Проснувшись, я растерянно поморгала, но все же поднялась, чтобы принять душ перед сном.       В коридоре тикали часы. Я открыла воду и потерла глаза, слыша, как Милли скулит, царапая дверь. Она постоянно требовала внимания. Я пробормотала, что скоро выйду, и шагнула под душ, чтобы смыть напряжение прошедшей недели. Финн вернется домой в понедельник днем, и я смогу потратить это время, чтобы…       — Это тот самый чудесный лосьон, которым ты пользуешься, Рей?       Руки мои замерли в волосах, кровь застыла в жилах. Я медленно повернула голову — сердце бешено заколотилось при звуке этого ужасного, знакомого голоса — и содрогнулась, когда занавеска резко отдернулась.       За ней, как в кошмарном сне, стоял он, одетый в кромешно-черную одежду. Я выпучила глаза, чувствуя, как меня охватывает дрожь. Должно быть, мне снится кошмар. Кайло Рен никак не мог очутиться в моей ванной.       Зеленые глаза прошлись по моему обнаженному телу, и он наклонил голову, вскинув брови, словно удовлетворенный увиденным.       — Такое странное ощущение, — хрипло пророкотал он, — когда реальность так досконально совпадает с твоим представлением.       Я не двинулась с места. Кайло ухмыльнулся.       — Выключи воду, — мягко сказал он.       Что-то — наверное, страх смерти — разморозило мои мышцы, и я пошарила рукой за спиной, нащупывая вентиль. Меня трясло от холода, пока Кайло рассматривал меня, почесывая подбородок, то ли желая помучить, то ли правда решая, что ему делать. В маленькой ванной его фигура казалась еще больше. Как, черт подери, ему удалось сбежать из лечебницы?       Кайло лениво пошевелил длинными красивыми пальцами:       — Давай вылезай из ванны.       Язык мне не подчинялся. Я перешагнула через бортик старой ванны на ножках и встала на пол, ожидая, что будет дальше. Кайло поцокал языком и, помолчав еще с минуту, открутил крышку флакона с лосьоном и поставил его на раковину. Скользнув взглядом вниз, я услышала звук расстегиваемой ширинки и ощутила прилив жара к щекам — едва он начал мастурбировать.       На этот раз он делал это не только чтобы поиздеваться надо мной. Кайло наклонил горлышко флакона к члену и с гортанным стоном принялся кончать, часть… часть жидкости брызнула внутрь. Оставшееся заляпало его руки и флакон, и Кайло старательно собрал, что мог, запихнув туда же. Затем он встряхнул смесь и, улыбаясь, посмотрел на меня. Его грудь приподнялась и опустилась — он с довольным видом перевел дыхание.       — Кажется, у тебя кожа суховата, — промурлыкал он и протянул мне бутылку: — Вотри это.       — Кайло…       Свободной рукой он снял с пояса длинный нож для мяса. Не в силах оторвать взгляд от ножа, я наугад потянулась за лосьоном, и Кайло улыбнулся, постукивая лезвием по щеке. Я унизила его в пятницу днем, теперь он приготовил месть.       Не сопротивляйся. Он убьет тебя.       Я не расплакалась, а спокойно нанесла лосьон, как делала каждый вечер, начиная с ног и намеренно избегая лица. Кайло внимательно наблюдал за действом, не говоря ни слова и томно постукивая кончиком ножа по подбородку.       — И лицо, — подал голос Кайло, когда я захлопнула крышку. — Особенно лицо.       Вздрагивая, я выдавила еще жижи на ладонь и не сумела сдержать вздоха, чувствуя, как смесь касается щеки. Кайло покачивал головой в такт моим вздохам, переходившим в тихие всхлипы.       — Хорошая девочка, — почти пропел он. — Как думаешь, что я собираюсь сделать с тобой?       — Как ты выбрался? — спросила я дрогнувшим голосом, понимая, что мне сейчас предстоит нечто ужасное, поэтому нет смысла притворяться храброй.       — Ах-ах, доктор Кеноби. Я задал вам вопрос.       Я помотала головой и заплакала, втирая лосьон в затылок.       — Я… я не знаю. Пожалуйста, отпусти меня… Пожалуйста, не трогай меня.       Кайло шагнул ко мне, медленно обошел меня с видом стервятника, кружащего над добычей. Забрал из моей руки флакон, пробормотав «спасибо», и убрал его в сторону. Тупой стороной ножа провел по моим лопаткам. И подступил ближе, вторгаясь в мое личное пространство. Кончик лезвия прижался к моему подбородку, заставляя меня поднять голову и смотреть на Кайло. Спокойное выражение на его лице сменилось злобной гримасой раздражения.       — Еще раз вызовешь охрану, — прошептал он, — и я приду ночью к тебе в спальню, перережу глотку Финну и изнасилую тебя рядом с его трупом. Но тебя оставлю в живых, чтобы каждое утро ты просыпалась и помнила, как я трахал тебя в луже крови твоего муженька.       — Я… я больше не буду, — мои губы задрожали, на глаза навернулись слезы. Не смей плакать, Рей.       — Проси прощения.       — …Прости меня.       Кайло улыбнулся и глумливо вытер мне слезы большим пальцем.       — Похоже, все-таки ты меня боишься, — он вернул нож на пояс и попятился к двери. — Да, кстати, ты очень мило смотришься, когда мастурбируешь. Я был очень близок к тому, чтобы взять тебя прямо в тот самый миг. В следующий раз помедленнее, будь любезна… — Он пространно повел рукой и открыл дверь. — Стони, произноси мое имя. Вложи в это побольше чувства.       Подмигнув мне, Кайло вышел из ванной.       Мне потребовалось несколько минут, чтобы выйти из оцепенения. Я закричала, спотыкаясь, выбежала из ванной и, натягивая на ходу халат, бросилась вниз к телефону. Милли бежала за мной, виляя хвостом, но, схватив трубку, я не услышала гудка. Потянув за шнур, я обнаружила, что он обрезан и безвольно болтается на стене.       — Не утруждайся.       Я вскинулась, вновь услышав этот голос — Кайло прошествовал мимо меня с яблоком в руке. Широко улыбаясь, подбросил яблоко на ладони и на ходу шлепнул меня по заднице. Подпрыгнув от неожиданности и потрясения, я врезалась в стену.       Он открыл входную дверь и слегка обернулся, смерив меня взглядом:       — Тебе действительно не стоит спешить в такие моменты. Когда ты ласкаешь себя, кажется, будто ты хочешь скорее покончить с этим, что, как я уверен, в корне отличается от ваших страстных еженедельных игрищ с Финном, — он саркастически приподнял брови. — Ты же хочешь продлить секс, верно?..       Кайло со смешком откусил кусок яблока и захлопнул за собой дверь.