Парадокс страсти

      Отыскать телефонный номер Бюро переписи в Волгограде оказалось сложнее, чем я думала. Особенно в разгар холодной войны, когда половине молодого мужского населения страны приходилось воевать за границей, во Вьетнаме. Так что я созвонилась с библиотекой, и библиотекарь посоветовал мне связаться с русским посольством в Вашингтоне — у них был прямой доступ к этой информации и переводчик, если понадобится. Однако такая поездка обещала занять не один день, поэтому затею пришлось отложить до следующих выходных.       Мы с Финном по-прежнему избегали друг друга. В понедельник я собиралась на работу, погруженная в неприятные размышления. Полиция сняла все обвинения с Роуз, и мне предстояло придумать, как начать неловкий, болезненный разговор о том, что она спит с моим мужем. Мне искренне не хотелось говорить об этом, но я должна была услышать правду из ее уст.       Но первым делом я нанесла визит По — и вот этой встречи я ждала с нетерпением. Я постучала в дверь его кабинета и вошла, не дожидаясь приглашения — мой начальник, как обычно, трепался с женой по телефону. При виде меня он закатил глаза и сказал в трубку что-то на иностранном языке, отчего по моей спине побежали мурашки. Звучание отчетливо напоминало немецкий или русский.       — Что у вас на этот раз, доктор Кеноби? — раздраженно спросил По, вешая трубку.       Я непринужденно уселась на стул напротив него и с улыбкой наклонила голову.       — Хм. Кайдел, оказывается, русская?       — Да, — он начал перебирать бумаги, демонстративно не глядя в мою сторону. — Но она не шпионка, если именно это взбрело тебе в голову. Что тебе нужно? У меня полно дел.       — О, ничего такого. Пришла поболтать. Кстати, как вы познакомились?       Темные глаза По скользнули по мне.       — В баре.       Я медленно кивнула, надула губы, а он сложил руки на груди. Мы молчали, он черкнул что-то на листке, а я покрутила обручальное кольцо на пальце. На стене тикали часы. Снаружи слышались шаги, доносились обрывки разговоров.       — Давно у нас пускают шестнадцатилеток в бары?       По замер и наконец-то по-настоящему посмотрел мне в глаза.       — Как меняются времена, не правда ли? — присвистнула я, подняв брови.       На его лице промелькнула масса эмоций, но затем он выдавил улыбку. Я ехидно ухмыльнулась, пока он шевелил губами, решая, угрожать мне или перейти к тотальному отрицанию.       В итоге По откинулся на спинку кресла и засмеялся.       — Кайдел двадцать два, Рей. Хочешь увидеть ее свидетельство о рождении?       — То есть документы, которые Кайло выдал при покупке?       Вновь наступило молчание. Лицо По исказилось в гримасе. У нас были натянутые отношения с самого начала знакомства — он был наглым, тщеславным ослом, но при этом достаточно терпимым начальником, который заботился о пациентах. Однако покупка молоденькой девушки перевешивала все его положительные черты.       — Он сказал тебе? — По стиснул пальцы.       — Разумеется. Он ведь одержим мной. — Я расправила плечи и подняла одну из рамок с фотографиями его жены, чтобы рассмотреть ее лицо. — Вот причина, по которой меня упорно вынуждают держать его в качестве пациента, несмотря на нападения и сталкинг? Поэтому он как ни в чем не бывало гуляет вне лечебницы?       — У тебя нет доказательств.       — Нет, — согласилась я. — Полагаю, что нет. Но я раскопаю бумаги и найду название той деревни, откуда Кайло умыкнул Кайдел.       По скрипнул зубами:       — Кайдел счастлива со мной. Кроме того, Кайло их… не похищает. У него есть контакт по ту сторону океана, который этим занимается, а Кайло организует точки сбыта девушек.       Точки сбыта? Сбыта девушек? У меня внутри все скрутило от отвращения, и я поставила фото улыбающейся Кайдел обратно на стол. В длинный список преступлений Кайло стоило добавить торговлю людьми. Мне безумно захотелось слетать за океан, найти того больного урода, который был сообщником Кайло, и порвать его на мелкие кусочки!       — Как его зовут? — холодно спросила я.       — Сноук, — По глянул на фото жены, — пардон, Верховный лидер Сноук. Удачи в поисках, ФБР давно опустило руки. Кайло схватили, когда они привезли Кайдел, поэтому новый связной здесь, Армитаж Хакс, окопался где-то в глубинке штата Мэн. Бескрайнее побережье, густые леса… Неудивительно, что всякий, кто умудрится сбежать, легко потеряется в глуши.       — Спасибо, что раскрыл мне свой коварный план, придурок.       По рассмеялся:       — Кайло все равно тебе расскажет. Да и что ты сделаешь, Рей? Поедешь туда и освободишь их всех? Я просто позвоню Хаксу и скажу ему избавиться от проблемы.       — Да, верно, — я встала и вежливо задвинула стул. — В конце недели я отправлюсь в путешествие, чтобы узнать больше об истории болезни Кайло.       — Не утруждайся. Сноук — единственный, кто хоть что-то знает о нем, Кайло — его звездный ученик. Если хочешь знать, почему он творит это дерьмо, то я облегчу тебе задачу: фактически его вырастил жестокий психопат, и — не говори, что для тебя это откровение, — он сам стал его подобием. Но эта не та шокирующая травма, про которую ты надеялась услышать?       Я смела бумаги с его стола и покинула кабинет.       Все не могло быть настолько просто. Люди не скатывались в такие глубины жестокости, если только с ними не случалось что-то поистине ужасающее или… они не переживали по-настоящему кошмарное детство. Гейн, Кемпер… Никто не рождался чистым злом — в него погружались, со временем впитывая его глубже и глубже под кожу. Если бы Сноук обращался с Кайло настолько ужасно, он сам стал бы его первой жертвой.       …Возможно. Или, возможно, между ними установилась нездоровая связь. Биологические родители Кайло умерли, у него почти не было акцента. Возможно, в детстве он бежал от нацистов вместе с семьей, а потом что-то случилось, и его подобрал Сноук. Это могло создать очень глубокую связь в зависимости от того, сколько ему тогда было. Я не заметила на нем видимых шрамов или травм, наводящих на мысли о побоях… Может, он подвергался сексуальному насилию и нападал на женщин, чтобы выместить на них свою боль и гнев.       На данный момент это были все мои гипотезы.       — Хей… Рей!       Тьфу… Меня ждал разговор, который я не хотела вести. Обернувшись, я слегка улыбнулась Роуз. Она нагнала меня, прижимая к груди карту, и смущенно кашлянула.       — Сумасшедшая субботняя ночка, правда?       — Еще бы.       — …Когда Дэмерон позвонил мне, я сразу поняла, куда ты ринешься, — она заулыбалась. — И решила, что иметь под рукой что-нибудь для самообороны не помешает, поэтому заглянула к вам, чтобы одолжить у Финна пистолет — на всякий случай. Как видишь, не зря.       — Не зря.       Мы замолчали. Я остановилась перед дверью моего кабинета, пока Роуз переминалась с ноги на ногу.       — Что-то случилось? — тихо спросила она.       Я пожала плечами, пытаясь обуздать гнев.       — Я не знаю, Роуз, не уверена, что лучше: пациент, беспрерывно угрожающий меня изнасиловать, или лучшая подруга, которая спит с моим мужем. — Я открыла дверь и натянуто улыбнулась. — Может, тебе стоит обсудить это с Финном?       Она вздрогнула, глядя на меня, как олень в свете фар.       Других подтверждений мне не требовалось. Войдя в свой кабинет, я проплакала остаток дня — и никто меня не побеспокоил.       Чтобы быть с Финном, я пожертвовала всем: порвала с друзьями, переехала из теплой, солнечной Аризоны в крошечный, скучный Род-Айленд, терпела косые взгляды в колледже, ходила на все акции протеста, пока не вынесли вердикт по Лавингам! Мы с Финном рыдали от счастья, целуясь прямо в толпе перед зданием суда, и под гром аплодисментов и общий смех нам казалось, что мы были единственными людьми во Вселенной!       И он отбросил все это, отбросил меня, как мусор!       Финн был дома, когда я вернулась. Сидел, обхватив голову руками, и когда он поднял лицо, я увидела, что оно залито слезами… Но мне было не до спокойствия и рассудительности. Я налетела на него с криком, разбила нашу чашу, еще липкую от свадебного вина. Сначала он терпел, но когда я размахнулась, чтобы врезать ему, схватил меня за запястья.       — Ты мне как сестра! — со слезами в голосе воскликнул Финн, перехватывая меня за плечи и встряхивая, чтобы я пришла в себя. — Я люблю тебя, Рей, но оказалось, что не так, как я думал!       — Убери от меня руки! — прошипела я. — Я всю жизнь положила на то, чтобы быть с тобой, и вот чем ты мне отплатил?!       — Ты всегда так говоришь, будто я чертова обуза! Вечно пытаешься заставить меня чувствовать вину за принятое тобой решение! В колледже ты обожала затыкать людей и таскала меня на митинги, держа за ручку, когда мы шли по улице! Дальше мы переехали сюда, потому что ты сказала, что здесь мы сможем больше бывать на людях вместе — так почему этого не происходит?! Почему ты не хочешь, чтобы я навещал тебя на работе? Мы что, переехали сюда, чтобы тебе было легче меня прятать? Теперь, когда ты стала врачом, ты боишься испортить свою репутацию?       Я залепила ему пощечину со всей силы! Финн, похоже, сообразил, что зашел слишком далеко, а я — что он отчасти прав. Мы оба притихли, стоя среди осколков посуды, разлетевшихся на части, совсем как наш брак.       Я не моргая смотрела на разбитую чашу.       — Я хочу, чтобы ты съехал до конца недели.       — …Ладно.       Оставаться сейчас в этом доме я не могла. Я вытерла глаза, прихватила ключи и молча вышла за дверь. Финн не двинулся с места.       Шмыгая носом, я села в машину, опустила стекла и поехала вперед — горький ветер овевал мокрое лицо, заглушая шум в голове. Я проплакала еще некоторое время и, немного успокоившись, остановилась у закусочной, где взяла бургер и картошку. Во рту ощущался вкус пепла, но я заставляла себя есть, периодически подавляя всхлипывания при воспоминаниях о счастливых минувших деньках.       Около семи я вернулась в машину, уставилась опухшими глазами в пустоту — и внезапно услышала стук по стеклу. Я медленно перевела взгляд на окно и увидела высокого, стройного мужчину — рыжеволосого, с бородой. Он помахал мне и улыбнулся, так что я опустила стекло, одновременно пытаясь привести лицо в порядок.       — Простите, — забормотала я, — моя машина вам мешает или?..       — Нет, вовсе нет. — Он протянул руку, гибкую и изящную. — Меня зовут Армитаж Хакс. Кайло Рен прислал меня, он хочет, чтобы я передал вам подарок.       Я застыла, уставившись на Хакса. Этот вот парень перевозил на наш континент угодивших в рабство женщин! Должно быть, он понял, что репутация опередила его, потому что улыбался теперь как-то зловеще. Он убрал руку и, достав серебристый подарочный пакет, сунул его в окно.       — Для тебя, — пояснил он. — Наслаждайся.       Вздрогнув, я взяла пакет и положила его на пассажирское сиденье. Хакс вежливо кивнул и повернулся спиной, спрятав руки в карманы черного пиджака. Я дождалась, пока отъехала его черная машина, и разорвала пакет, обнаружив в нем открытку и коробку в серебристой подарочной бумаге.       Нахмурившись, я провела указательным пальцем по краю коробки и поднесла к лицу открытку. Бумага была в розовых тонах, украшенная цветами, и поверх них белел элегантный крупный шрифт: «Мои глубочайшие соболезнования». Я сцепила зубы и перевернула открытку, чтобы прочитать послание.        «Рей!       Расторжение брака — всегда сложный период в жизни, но я лелею надежду, что у тебя все хорошо. Не забудь, что организм нужно как следует увлажнять (конча считается, если у тебя возник такой вопрос), и не забывай чистить зубы и мыться. У погружающегося в депрессию человека уход за собой может отойти на второй план.       И удели немного времени себе, пташка: может, тебе стоит подобрать новое хобби, например, рисование или рукоделие? Как знать? Вдруг тебе понравится. Раньше ты выражала абсолютную незаинтересованность в моих хобби, но я готов предложить их тебе снова на этом долгом пути к исцелению. Насилие весьма способствует достижению катарсиса.       Целую и обнимаю,       Кайло.       P.S. Ты ведь теперь живешь одна… Верно? :)»       Я заскрежетала зубами так, что у меня чуть не свело челюсти. Разорвав открытку пополам, я зашипела и кинула ее обратно в пакет. Оставалась коробка, и я решила заодно открыть и ее. Она была небольшой, и я разодрала оберточную бумагу в считанные мгновения.       Вибратор. Ну конечно, это был вибратор! В ярости я сорвала прикрепленную к нему маленькую записку.       «Для практики в эти долгие одинокие ночи. Не подведи меня, птаха».       — Сукин ты сын! — сплюнула я, швырнула всю эту дрянь на пол и завела мотор. Вдавив педаль до отказа, я помчалась к лечебнице, чтобы в конце концов заехать Кайло по его проклятой ноге!