Сто градусов ниже нуля

*Спустя десять лет*

Гордон стоял на крыше отдела полиции и с тревожным ожиданием смотрел на вечерний Готэм. Рядом с ним ярко горел прожектор с металлическим выступом в форме летучей мыши. Его друг опаздывал, что, в принципе, было привычно, но сегодняшний день требовал быстрого принятия решений. Десять лет назад именно в этот день погибла возлюбленная Принца преступного мира Готэма. За месяц до этого Гордон и пара отрядов полиции организовали ее поиски, хотя и понимали, что девушка не бесследно пропала, а просто находится в руках Джокера. Но когда Джеймс Гордон приехал по вызову на адрес и увидел ее в луже собственной крови, он сначала не поверил. Не поверил, когда ее тело забрала скорая, не поверил, когда пришел отчёт криминалистов… Никакого насилия, она просто прыгнула. К ночи того же вечера Готэм сотрясла волна безумия и горечи, выплеснутая бывшим Артуром Флеком. Его люди убивали, крушили и грабили. Сам же Принц не появился на вечеринке беспределия, как и месяц спустя. Видимо, Лизз много значила для него, так как целый месяц Готэм сидел в страхе в ожидании продолжения горя Джокера. Даже другие преступники затаились, не зная чего ожидать. Но он не явился… Заперся в своей норе и не вылезал. А ещё через месяц Готэм вернулся на круги своя: банды все так же грабили банки, мафиозные группировки разбирались между собой, деля территорию, а сумасшедшие преступники боролись за звание короля преступного мира города За десять лет Джокер прочно укоренился на троне Готэма и держал под своей ладонью всю преступную сеть, включая даже русскую мафию, не пойми за каким чёртом появившуюся в Готэме. Появился в проклятом городе и Черный рыцарь, сначала не воспринимавшийся всерьез, а затем заполучивший авторитет и полиции, и уставших от выходок Джокера людей. Сегодня был тот самый день. Полиция и спецструктуры города напряглись в ожидании. За спиной Джеймса Гордона послышался шорох, и на бетонную крышу мягко опустилась черная фигура, почти полностью скрытая вечерними сумерками. Детектив обернулся, попутно выключая рычаг прожектора. — Веселая ночь ожидается? — произнес грубый, механически завуалированный голос, и мужчина усмехнулся, глядя на таинственного помощника. — Не знаю… В прошлом году он обрушил свой гнев на все банки сразу, а в позапрошлом собственноручно разгромил статую справедливости на площади и на этом угомонился… — Но? — Но в этом году это круглая дата, — с сомнением протянул детектив. — Думаю, это будет что-то грандиозное. — Либо вообще ничего не будет, — опровергнул Бэтмен. — Кроме нее у него никого не было, не считая безумную Квинн, что ошивается с ним с начала лета… Но она не Лизз. Я думаю, сегодня он останется один на один с воспоминаниями. — Посмотрим, — произнес Гордон. — Посмотрим… *** Банды Джокера выдвинулись из логова, когда стрелки застыли на без пятнадцати полночь. Все его многочисленные подчинённые, не считая пары десятков человек, оставленных на охрану периметра, загрузились в большие черные джипы и выехали в сторону города. Черная тень соскользнула с крыши одного из ближайших зданий, последовав за колонной машин, пока только наблюдая и не предпринимая никаких действий. Защитник города в броне не мог и заметить, как в здании за воротами, где приспешники Джокера уже весело открывали пиво, шторка скрыла белоснежное лицо. В полумраке комнаты с задернутыми длинными полотнами тень отодвинулась от окна и опустилась за стол. Чиркнуло колёсико зажигалки, и огонек подпалил скрученную вокруг табака бумагу. Сизый туман сорвался к потолку и растворился в ночном порыве воздуха из приоткрытого окна. Тонкая, неестественно белоснежная рука дотянулась до верхнего ящика в столе и вытянула ламинированную фотографию. На ней была запечатлена пара в шатре на ярмарке в солнечный зимний день. Темноволосая девушка с покрасневшими от мороза щеками в ярко-синем вязаном берете обнимала за шею чуть смущенного мужчину, робко, но собственнически прижимавшего девушку к себе за талию. Оба улыбались, и их глаза буквально горели осязаемым счастьем. Мужчина, рассматривавший фото, хмыкнул, и в темноте сверкнули два ярко-голубых глаза, в которых можно было прочитать печаль. Сейчас от Артура Флека у него остались лишь глаза, поражавшие своей глубиной. Джокер должен был внушать страх одним лишь своим видом, и соответственно его внешность претерпела изменения. Кожа стала полупрозрачной и пугала своей белезной — последствия купания в чане с химикатами; ярко-зеленые волосы, краска из которых уже не вымывалась — отголоски из прошлого клоуна-аниматора; и ужасающие шрамы-разрезы, от улыбки тянувшиеся по щекам вверх, — последствия приступа ярости с желанием навредить себе. Она бы его не узнала… Звякнул бокал, и пробка от бутылки с виски улетела в глубь комнаты. За окном пошел дождь. Сегодня у Принца траур, и Готэм плачет вместе с ним…