Сто градусов ниже нуля

-… А мы дождемся медленного танца — И вновь пойдем шататься до утра. — читал ровный женский голос, своей глубиной обволакивая комнату. — Я к танцам не способен. Дай мне факел. Да будет свет, когда душа во мраке! — ворвался звонкий мужской голос, и в комнату вошёл Флек в ярко-бардовом костюме, бросив быстрый взгляд на девушку. Лизз сидела на подушке возле искусственного камина и держала связанными руками книгу в темно-коричневом переплете. Когда появился мужчина, она на секунду прикрыла глаза, вздохнула, а затем закрыла книгу, поерзав неприятно стянутыми веревкой запястьями, — последствия ее побега неделю назад. — А я только пришел, чтобы послушать тебя, — делано-печально произнес Флек, закуривая и присаживаясь на подоконник лицом к Бакстер. Девушка не ответила, лишь нахмурились, не поднимая взгляда на Артура. Он выпустил струю дыма в воздух и, не дождавшись ответа, продолжил: — Знаешь, малыш, ты со мной уже месяц, но никак не смиришься… Хотя, казалось бы, с чем?.. — С чем? — истерично хохотнула девушка, поднимая на него усталый взгляд. — Возможно с неволей? Или, может быть, с ролью куклы? — Ты сама выбрала себе эту роль! Я бы никогда… — повысил было голос он, но резко замолчал, прикрыв глаза буквально на секунду, а затем произнес уже более спокойным тоном: — Я не это готовил для тебя. Но ты все стремишься показать свой характер. Только поэтому ты сидишь связанная, словно пленница! Эту роль не я тебе выбрал… — За неимением лучшего, — фыркнула Лизз, и Артур подскочил ближе к ней, заставив ту невольно подняться: — Ложь! Ты могла бы купаться в деньгах и славе! Стоять рядом со мной, а не ползать в ногах! — Не хочу порочить фамилию родителей, стоя рядом с преступником-шизофреником и его бандой шавок! — Ах, ты, шлюха! — один из приспешников Джокера вышел из-за угла, где до этого успешно изображал статую, и двинулся к невозмутимой девушке. Не увидев и тени испуга на ее лице, бандит словно озверел и вскинул биту, собираясь проучить мерзавку, но крепкая рука перехватила полированную ручку деревяшки, и перед лицом мужчины возникло холодное лицо Флека, буквально испепеляющее взглядом преступника. — Я вас предупреждал… Не смейте ее трогать, — прорычал новый принц преступного мира, чуть отталкивая биту назад и заставляя бандита отступить. Тот насмешливо фыркнул, но возникать не посмел. Лизз незаметно сглотнула, — это не первый раз, когда участники банды «кидались» на нее, стараясь задеть словами или припугнуть, но это был единственный случай, когда это произошло при Джокере. Почему-то Бакстер осознавала, что это не последний выкидон банды, и отчётливо понимала, что здесь она долго не протянет, как бы Флек ее не опекал. Нужно было что-то решать и что-то делать… Она задумчивым взглядом проводила ушедшего мужчину и Флека, который довел его до проема, испепеляя взглядом. Хлопнула закрытая дверь. Убежать она уже пробовала, — бессмысленно. Шавки либо ловили её сразу, либо находили спустя пару часов, ведь город уже был Его, и любой наркоша без гроша в кармане старался угодить Ему. Флек прошел мимо девушки, вновь опустившись на подоконник и задымил, глядя в окно. Убить Его? Нет… Как бы она его не ненавидела, как бы не жалела, что тогда, при первой встрече просто не прошла мимо, она уже любила его. Любила и ненавидела одновременно. Убить его было выше ее сил… Она посмотрела на Флека. Бакстер уже много раз задумывалась, что бы было, если бы он не сошел с ума?.. Что бы было, если бы все осталось, как было тогда? Почему-то она представляла домик за границами Готэма, сад с цветами, маленькую девочку с пронзительными глазами, как у Флека… Но сейчас все затопила тьма, и своего будущего рядом с Артуром она не видела. Она вообще не видела никакого будущего… Выход был, очевидно, только один, но на него надо было решиться. Просто решиться… Артур резко повернулся, перехватив туманный взгляд возлюбленной. Там, в их глубине мелькнул огонек, и тут же испуганно погас. Но зато девушка мгновенно расслабилась и ее взгляд прояснился. Словно она пришла к какому-то решению. Почему-то ему казалось, что ему оно не понравится… *** — Прием. 321? Это диспетчер. Вы едете по своему маршруту? Прием, — раздался женский голос в рации. Молодой мужчина поднес приёмник к губам и, нажав кнопку, произнес: — Прием, это 321, следую по маршруту. Что-то случилось? Прием. — Да, сейчас перешлю вам адрес. У нас самоубийство недалеко от вас. Прием. — Жду адреса. Прием. *** В ночь, когда Артур отсыпал свои привычные три часа, ручка двери его спальни повернулась, впустив в комнату незваного гостя. Тень скользнула внутрь комнаты и так же беззвучно прикрыла за собой дверь. Свет от фонаря, освещавший часть комнаты, коснулся бледной кожи, осветив тонкие ноги, бедра которых были скрыты белой ночнушкой. Кровать с краю прогнулась под весом чужого тела, и Флек тут же вскочил, сквозь чуткий сон почувствовав чье-то присутствие. Дуло пистолета уткнулось в небольшую грудь, скрытую тканью, и мужчина удивлённо прошептал: — Лизз? Что ты здесь делаешь? Девушка не ответила, лишь мягко отвела его руку в сторону, вынимая из его пальцев пистолет. Оружие с характерным металлическим звуком улетело в угол комнаты. Лизз осторожно скользнула ему на колени, не разрывая зрительный контакт, и стянула через голову тонкую белоснежную ткань, обнажившую её измученное тело. — Поцелуй меня, — едва слышно шепнула она. Мужчину не пришлось просить дважды. Рывком подмяв ее под себя, он ласково прижался к ее губам, сминая их в поцелуе. Целый месяц он не прикасался к ней, после того случая в квартире, когда безумие овладело им. Целый месяц он мечтал, как будет целовать эти губы и сжимать в объятиях это тело. Холодные пальчики скользнули по крепкой спине, вызывая толпу мурашек по мужскому телу и лишая его разума. Она не оттолкнула его. Она сама пришла. *** Офицер Гордон вышел из машины и, оправив полицейскую куртку, двинулся к толпе, обступившей тело. Гомон зевак, словно стаи ворон, оглушал и сбивал с толку — Разойдитесь, — громко прикрикнул он. — Полиция! Невольные зрители недовольно заоборачивались, но отступать не хотели, и его напарник ринулся отводить толпу в сторону, давая Джеймсу возможность осмотреться. Первое, что бросалось в глаза, — это ярко-зеленое платье, ворот и рукава которого потонули в крови. Темные волосы превратились в сосульки, и теперь лишь отдельные сухие пряди покачивались в такт ветру. Красивые глаза в обрамлении пушистых ресниц смотрели вверх, словно напоследок решив запомнить темно-серое небо проклятого Готэма. — Боже, — прошептал Гордон, сняв фуражку и опускаясь на колено, разглядывая такое знакомое лицо. *** Мужчина рыкнул и вжал худое тело в кровать, чувствуя ее желание. Поцелуи становились все жёстче, а прикосновения возбуждающе опьяняли мозг. Сжав ее бедра так, что пальцы оставляли крошечные красные пятна на нежной коже, он скользнул рукой на живот и ниже… Ее стон оглушил, выбил из колеи, и последние капли рассудка покинули Флека. Он широко раздвинул бедра и проник в нее, одним движением вдавив в матрац. Лиззи почувствовала, как закружилась голова, и не сдержала улыбку, заводя руку ему на затылок и пальцами цепляясь за кудри. — Моя, — шептал Флек, в такт толчкам. — Только моя… Она не слышала, как громко стонала, от чего парни в соседних комнатах похабно усмехались. Он не видел, как оставляет следы на ее теле, стараясь показать, как сильно она была ему нужна. Эта ночь была только их и ничья больше. А завтра будет завтра…