Качели

— Уважаемые стороны, — начал Денис очередное заседание по иску Марины Кораблевой, на автомате объявив состав суда и зачитав сторонам их процессуальные права и обязанности, — прошлое заседание по делу было отложено в связи тем, что истец изъявил желание подробно изучить отчет об оценке совместно нажитого имущества, предоставленный стороной ответчика, а также по причине направления судом в кредитные учреждения судебного запроса по поводу счетов ответчика. Ответ на запрос мы от банков получили, суд вернется к ним несколько позже. Сторона истца, — обратился он к юристу Марины Кораблевой, — вы ознакомились с отчетом об оценке? Юрист супруги едва успела подняться с места и открыть рот, как ее перебила представительница мужа. — Уважаемый суд, — сказала брюнетка, — я прошу прощения, что перебиваю, но хотела сказать, что мой доверитель планировал лично сегодня присутствовать на процессе. — И? — удивленно приподняв брови, бросил Денис вопросительный взгляд на брюнетку. — Я извиняюсь, но не могли бы мы чуточку подождать его? Он в пробке просто стоит… — И это проблема суда, потому что?.. — строго посмотрел на нее Денис. — Я все понимаю, Ваша честь, но… — И как вы вообще чисто процессуально себе это представляете? Суд открыл заседание, секретарь ведет протокол, суд идет, и тут мы должны сделать вид, что даже и не открывали процесс, потому что ответчик, чей уполномоченный представитель, вообще-то, присутствует в зале суда, стоит в пробке? — Да, — утратила брюнетка первоначальную непоколебимую уверенность, — но… — Уважаемая коллега, — сухо ответил Денис, — давайте корректно относиться к участникам спора и к суду. Продолжаем заседание. — Он очень просил… — Присаживайтесь, пожалуйста, — словно не слыша ее, спокойно произнес Денис и, обратившись к юристу Марины Кораблевой, невозмутимо продолжил: — Представитель истца, суд повторяет свой вопрос. — Ваша честь, — женщина сделала вторую попытку выступить, — мы действительно ознакомились с отчетом об оценке, который на прошлом заседании предоставила сторона ответчика, и могу сказать, что мы не согласны с проведенной оценкой. — С чем именно вы не согласны? — спросил юриста Денис. — Как минимум мы не согласны с оценкой рыночной стоимости недвижимости, находящейся в общей совместной собственности супругов. Эксперт использовал сравнительный подход, но, как видно из отчета об оценке, объекты-аналоги, которые были взяты оценщиком за основу, имеют различные характеристики с нашей недвижимостью, а некоторые аналоги вообще находятся в других районах Москвы. — Разрешите? — с возмущением в голосе подняла руку брюнетка и недовольно посмотрела и на представительницу жены, и на судью. — Подождите, пожалуйста, — Денис жестом отказал брюнетке в праве высказаться, а затем взглянул на юриста Марины Кораблевой и уточнил: — это единственное ваше замечание? — Нет, уважаемый суд, — продолжила женщина, — мы не согласны также с оценкой действительной стоимости долей в бизнесе, в ООО «МРТ-Рейз». Оценщик занизил эту стоимость посредством того, что уменьшил ее на сумму кредитных обязательств этой компании, но в отчете практически не дана оценка этим обязательствам. Очень сыро и поверхностно. — Ясно, — почти неслышно отреагировал Денис. — Это все? — Из глобального — да. — Хорошо, спасибо, присаживайтесь, пожалуйста. Теперь суд готов выслушать мнение ответчика. Пожалуйста, Кристина Игоревна. — Уважаемый суд, — решительно начала брюнетка, — возражения истца надлежащим образом не мотивированы. То, что у них есть свой взгляд на оценку, еще не свидетельствует о ее ошибочности. Сомнений в компетенции эксперта, проводившего оценку, я от своей уважаемой коллеги не услышала, в то время как оценщик обстоятельно объяснил, по какой причине он руководствовался конкретными объектами-аналогами. Касательно стоимости ООО «МРТ-Рейз», я хотела бы заметить, что если истец считает неправильным тот объем долговых обязательств компании, который был изучен экспертом в ходе подготовки отчета, то ничто не мешает истцу предоставить свои данные об этих обязательствах. — У нас нет таких данных, потому что моя доверительница не являлась формальным участником этого общества, и у нее не было и нет доступа к бухгалтерской документации компании! — выпалила с места юрист супруги. — Так, — пресек ее Денис, — во-первых, когда это у нас поменялся кодекс, разрешив сторонам встревать в выступление другой стороны? — Извините, — смущенно сказала представитель Марины Кораблевой, не поднимая взгляда на судью. — А во-вторых, — продолжил Денис отчитывать женщину, — суд на прошлом заседании специально разъяснил вам право ходатайствовать о назначении альтернативной оценки в рамках судебной экспертизы. У вас было время это сделать. Вы ходатайствуете об этом? — Да, конечно, Ваша честь, –ответила женщина. — Пожалуйста, передайте суду ваше ходатайство о назначении судебной экспертизы с предложенными вами кандидатурами судебных экспертов. — У меня нет такого ходатайства, — еще сильнее смутилась юрист жены. — И как нам это понимать? — Денис недвусмысленно приподнял бровь, не сводя острого взгляда с женщины. — Мы тогда ходатайствуем перед судом об отложении заседания, чтобы подготовить такое ходатайство. — Возражаем! — воскликнула брюнетка. — Это злоупотребление правами, направленное на затягивание рассмотрения дела! — Уважаемый представитель истца, — не обращая внимания на эмоциональную реплику брюнетки, спокойно, но строго сказал Денис, — вам, надеюсь, знаком принцип состязательности? Вы сами определяете стратегию поведения в суде, и если вы сочли возможным не готовиться к заседанию надлежащим образом, то суд не намерен потакать вам в попытках выбить очередное отложение слушания. Судя по материалам дела, вы знакомились с делом за несколько дней до сегодняшнего заседания, читали оценку ответчика. — Тем не менее, — чуть не плача, продолжила выбитая из колеи женщина, — мы убедительно просим суд дать нам возможность подготовить ходатайство о проведении повторной оценки имущества! Иначе суд будет руководствоваться исключительно отчетом, подготовленным ответчиком! Они платили за отчет! И могли договориться со своим оценщиком! — Вы что себе позволяете? — воскликнула возмущенная брюнетка. — Вы меня в нечистоплотности обвиняете?! У вас доказательства есть? Есть у вас… — Порядок, порядок в суде! — повысил голос Денис, и когда обе представительницы, обменявшиеся презрительными взглядами, успокоились, он сухо сказал: — Суд, совещаясь на месте, определил: в удовлетворении ходатайства истца об отложении судебного заседания отказать, поскольку суд не усматривает процессуальных оснований для его удовлетворения в связи с тем, что у стороны истца имелось в распоряжении достаточное количество времени для подготовки ходатайства о назначении судебной экспертизы. Судебное заседание продолжается. — Уважаемый суд, — лицо юриста Марины Кораблевой было белым, как простынь, — я все же повторно прошу вас… — Судебное заседание продолжается, — голос Дениса прозвучал категорично, — и с судом не препираются. Суд намерен выслушать мнение сторон относительно информации, которую мы получили от банков в ответ на запрос суда. — Вы позволите? — подняла руку юрист жены и, увидев, что судья кивнул, встала с места и продолжила: — Из выписок, предоставленных банками, усматривается, что в юридически значимый период времени ответчик последовательно опустошал свои счета. Общая сумма средств, выведенных со счетов за полгода, предшествующих разводу, превысила двенадцать миллионов рублей. — Я хотела бы прокомментировать, — послышался голос брюнетки. — Пожалуйста, — дал ей слово Денис. — Это никакой не вывод денег со счетов. Из выписок ясно следует, что мой клиент просто давал займы — своей же компании, своим компаньонам, своим родственникам. — Какая разница, кому он давал займы! — воскликнула юрист жены. — Это были деньги, составляющие общую собственность супругов! Были — а сейчас их нет! Есть, например, масса займов в пользу Кораблевой Елизаветы. Это мама ответчика. Ну это же очевидный вывод денег, мы же не первый день на белом свете живем! — А возвраты займов были? — поинтересовался Денис у брюнетки. — Я не могу пояснить, уважаемый суд. — Мда, — послышалось со стороны судейской трибуны. — То есть ответчик раздавал взаймы деньги, являвшиеся общей собственностью супругов, и никогда не получал никаких возвратов по займам? — Уважаемый суд, — вздохнула брюнетка, — это просто текущие операции. Это не вывод денег. — А согласие супруги на эти займы ваш доверитель получал? — Не могу прокомментировать, Ваша честь. — Не было никаких согласий, — послышалась реплика юриста жены. — И если мы посчитаем всю совокупную сумму выведенных со счетов денег, то даже если мы теоретически согласимся с правильностью отчета об оценке, то предлагаемые нами условия раздела имущества ставят мою доверительницу в неблагоприятное положение — она даже на наших условиях получает меньше половины всего, что было нажито в браке. — К чему эта ремарка? — спросил Денис. — Вы собираетесь увеличить размер своих исковых требований? — Да нет, Ваша честь, — вздохнула юрист Марины Кораблевой, — нам бы свое получить — и на том спасибо. — Суду ясна ваша позиция. Какие-то еще доводы стороны намерены заявить? — Да, уважаемый суд! — поднялась брюнетка. — Прежде всего, я категорически отвергаю доводы истца о том, что мой доверитель опустошал свои счета. Но в любом случае я хотела бы заметить, что мой доверитель все это время платит каждый месяц бывшей супруге по сто тысяч рублей. — Но его никто не заставляет это делать! — усмехнулась юрист жены. — Пусть не платит. Какое это отношение к разделу имущества-то имеет? — Такое, — продолжила оборону брюнетка, — что мы просим суд учесть все эти выплаты при вынесении решения по делу. — Суд непременно это учтет, — сказал Денис, — однако действительно ваш довод спорный. Раздел разделом, а добровольные выплаты — добровольными выплатами. Но не будем предрешать мнение суда. Суд его сформирует только в совещательной комнате. — А кроме того, — заявила брюнетка, — нельзя проигнорировать тот факт, что однушка, которая сдается в аренду женой, не приносит никаких денег моему доверителю. Все деньги от аренды жена оставляет у себя. — Это нерелевантный довод, — возразила юрист супруги, — потому что к разделу имущества он не имеет никакого отношения. Когда делится имущество, во внимание не нужно принимать доходы, которые супруги получают после расторжения брака. Если для ответчика это так принципиально, мы с ним будем делить доходы от аренды. Но спорим мы об имуществе, нажитом в период брака, а не о доходах, которое это имущество приносит после развода. — Ваша позиция также ясна, — прокомментировал Денис. — Что-то еще у сторон имеется для суда? — С нашей стороны нет, — сказала брюнетка. — С нашей тоже. — В прениях желаете участвовать перед тем, как суд объявит рассмотрение дела по существу оконченным и удалится в совещательную комнату? — Нет, уважаемый суд, — сказала юрист Марины Кораблевой, — мы просто настаиваем на удовлетворении требований в полном объеме. — Мы возражаем против иска в заявленном размере, — парировала брюнетка, — так как доводы истца о выводе средств моим доверителем являются голословными, а согласно отчету об оценке, не оспоренному в установленном порядке, стоимость имущества, на которое претендует супруга, превышает половину совместно нажитого имущества. — Спасибо, — сказал Денис. — Если реплик не будет, суд удаляется в совещательную комнату для принятия решения по делу. В этот момент дверь в зал заседаний тихо отворилась, и в комнату зашел мужчина в костюме. По тому, как они с брюнеткой переглянулись, Денис понял, что это супруг, преодолевший, должно быть, капкан пробок на пути к суду. Тем не менее, по регламенту рассмотрение дела было окончено, и Денис, встав с судейского кресла и взяв в руки материалы дела, дождался, пока все присутствующие в зале тоже встанут, после чего быстрым шагом удалился в совещательную комнату, дверь в которую располагалась непосредственно вблизи судейской трибуны. Уединившись в святая святых — в совещательной комнате — Денис выдохнул, положил дело на свой стол, отодвинув клавиатуру компьютера, снял тяжелую мантию и принялся листать дело, погрузившись в мысли и рассуждения о том, какое решение будет честным и справедливым с учетом всего, что было установлено в ходе слушания. Он быстро пробежался глазами по страницам дела, время от времени делая на листочке заметки и постоянно пересчитывая что-то на лежавшем рядом калькуляторе. Он был собран, спокоен и исключительно сосредоточен на своем решении. Взглянув на висящие на стене часы, он понял, что провел в совещательной комнате уже двадцать минут. Он поднялся со стула и принялся медленно расхаживать по своему кабинету, точно помогая самому себе определиться с правильным вердиктом. Наконец пазл в голове сложился, и он вернулся к столу, открыл файл на компьютере с шаблоном резолютивной части решения и принялся быстро набирать текст. Спустя несколько минут тихо зашумел принтер, выдав Денису распечатанный текст. Он взял его в руки, пробежался по нему, поставил свою подпись и подошел к шкафу, чтобы вновь облачиться в мантию. Когда он открыл дверь и вышел в зал заседаний, все присутствующие, кроме супруга, встали. Денис вопросительно посмотрел на него и увидел, как стоящая рядом со своим клиентом брюнетка шикнула на него, очевидно, подсказывая святое правило: «Суд стоит — все стоят». Мужчина нехотя поднялся, и Денис, стоя за своей судейской трибуной, начал читать с листочка: «Именем Российской Федерации оглашается резолютивная часть решения суда. Суд в составе председательствующего федерального судьи Тихонова, при секретаре Копыловой, рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Кораблевой Марины Геннадьевны к Кораблеву Алексею Михайловичу о разделе совместно нажитого имущества, решил: исковые требования удовлетворить в полном объеме, признать право собственности Кораблевой Марины Геннадьевны на однокомнатную квартиру по улице Потешной, на одну вторую трехкомнатной квартиры по улице Новоалексеевской, на автомобиль «Тойота Хайлендер», на пятьдесят процентов доли в обществе с ограниченной ответственностью «МРТ-Рейз», взыскать с Кораблева Алексея Михайловича в пользу Кораблевой Марины Геннадьевны компенсацию в сумме десять миллионов рублей, а также расходы по уплате госпошлины в размере шестьдесят тысяч рублей. Решение может быть обжаловано в Мосгорсуд в течение месяца с момента его изготовления в полном объеме. Полный текст решения будет изготовлен в течение пяти дней и направлен сторонам. Судебное заседание окончено, всем спасибо за явку». Не глядя на присутствующих в зале, Денис развернулся и направился обратно в совещательную комнату, но услышал недовольный смешок из-за спины: «Серьезно?!» Денис машинально обернулся и увидел, что супруг с ядовитой усмешкой и даже некоторым презрением смотрит на него. Денис, который за время работы судьей привык к разным реакциям проигравших сторон на свои решения, почти незаметно пожал плечами и скрылся в своей совещательной комнате, чтобы до открытия следующего сложного заседания о признании завещания недействительным успеть подготовиться к делу. Перед тем, как выйти из кофейни Рустама тем вечером, когда они с Сашей беседовали за чашкой кофе, Саша попросила Рустама оставить ей свой мобильный — она сама не знала, зачем ей это было нужно, но парень ответил, что и сам хотел взять у нее номер телефона. Просто чтобы быть на связи. Пару раз она писала ему, спрашивая, не возобновил ли Денис встречи с Рустамом, но в ответ получала лишь грустный смайлик. Саша никак не могла свыкнуться с мыслью о том, что ее совершенно не напрягло бы сообщение от Рустама в стиле: «Да, Саш! Сегодня мы с ним наконец-то встретились!». Она не видела в Рустаме своего соперника, хотя и знала, что парень бесконечно и обреченно влюблен в Дениса. Возможно, такое ее странное отношение к ситуации объяснялось тем, что Денис всецело посвящал себя семье, а может быть, еще и тем, что она испытывала симпатию к Рустаму, ведь он оказался таким добрым, искренним человеком. Иногда Рустам аккуратно спрашивал ее, все ли в порядке с Денисом, и Саша писала в ответ, что он жив-здоров и полностью поглощен работой, и парень отвечал ей улыбающимся смайликом. Но не только Денису была посвящена их переписка — время от времени Рустам спрашивал Сашу, как у нее дела, как учится Иришка, а Саша порой высылала ему фотографии детей, и Рустам умильно комментировал очередное фото Анечки в костюме мышки или лисички в детском саду и поражался тому, как сильно младшая дочь похожа на отца. Время от времени Саша заглядывала в кофейню — не только для того, чтобы взять кофе, за который она, несмотря на вежливые возражения Рустама, всегда платила по ценнику, но и просто чтобы увидеть его — этого странного человека в ее жизни, с которым ее объединяла любовь к Денису. «Вообще тебе не пишет?» — спрашивала у него в переписке Саша. «Вообще. Только если я первый ему напишу и предложу увидеться». «Все-таки предлагаешь?» «Не теряю надежды». «Отказывает»? «Ну, как отказывает… Знаешь же его. Впрямую не отказывает». «Но и не соглашается?» «Не соглашается никогда. Пишет: «Да, надо бы увидеться, но пока не знаю когда». И так каждый раз». «Даже и не знаю, что сказать-то тебе…» «Не смеши меня)) Я вообще не понимаю, как ты меня еще не убила) Ты удивительная женщина, честно». «Спасибо) А я вот не понимаю, как ты мне еще не подмешал что-нибудь в кофе)» «Саш, не говори глупостей) Ты в какой-то степени родная для меня. Мне важно осознавать, что я общаюсь с человеком, который каждый день имеет удивительное счастье видеть его, касаться его». «Наверное, не зря говорят, что ценить что-то мы начинаем тогда, когда у нас это забирают. По себе знаю». Однажды, выйдя с работы, чтобы поехать домой, она в очередной раз зашла в кофейню и сразу заметила, что Рустам сам не похож на себя — обычно он встречал ее искренней доброй улыбкой и, хорошо зная предпочтения Саши, начинал сам готовить ее любимый напиток. Но в этот раз он, поджав губы, лишь бросил на нее вежливый взгляд и тут же отвернулся. Народу в кофейне не было, и Саша, по-свойски облокотившись на барную стойку, ласково спросила: — Рустам, что стряслось? Ты сам не свой… — Я… — запнулся Рустам, вставляя в кофемашину холдер с утрамбованным кофе, — я… — Да что случилось? — не на шутку напряглась Саша. В этот момент дверь кофейни отворилась, и туда зашли двое молодых людей, весело и громко о чем-то разговаривая. Рустам, который, видимо, хотел поделиться с Сашей причиной своего состояния, моментально замолчал и нажал кнопку на аппарате. Приготовив напиток, он надел на стакан крышку и протянул его Саше. Когда она поднесла мобильный к терминалу, чтобы оплатить заказ, Рустам слегка наклонился к ней и сказал: «Я напишу тебе позже, хорошо?» Саша, все еще напряженная, кивнула ему, взяла стаканчик с кофе и, по-доброму улыбнувшись молодому человеку, покинула заведение. В метро, где было порядочно народу, Саша по своему обыкновению стояла, держась одной рукой за поручень, и слушала музыку, коротая время в поездке за просмотром Инстаграма. Внезапно на телефоне всплыло сообщение от Рустама: «Саш, ты можешь немного попереписываться сейчас со мной?» «Конечно! Я в метро, и пока могу». «В общем, я вчера с одним парнем после работы встречался. Со своим приятелем хорошим. Решили посидеть, пива выпить, поболтать. Давно не виделись». «Твой бывший?» «Нет, просто приятель. Но он тоже гей. Пока болтали, у него без остановки пиликал телефон. Ну, приложение для гей-знакомств. Помнишь, я тебе говорил, что есть у нас такой инструментик забавный…» «Помню, конечно». «Он постоянно отвлекался на телефон, улыбался, писал что-то. И говорит мне, типа, смотри, какой кадр у меня наклевывается. И показывает мне профайл». «Ой-ой. Денис?» «Да ((Они договаривались о встрече». «Рустам… И что ты?» «Я и виду не подал, что знаю Дениса. Выдавил из себя что-то типа: «Да, клевый», а у самого внутри все разрывается. Сразу стал вспоминать его вечные: «Конечно, конечно, увидимся, но пока не могу, работа, семья, закрутился, времени нет». «А дальше?» «А дальше он показал мне интимные фотки Дениса. Говорит: «Ради такого точно стоит встретиться». Я чуть не разрыдался. Но сдержался, конечно. А парень тот при мне с ним чатится и зачитывает мне то, о чем они переписываются: кто что любит в сексе и чем конкретно они собираются заниматься». «Даже мне не по себе…» «А потом они обменялись телефонами и созвонились. При мне. Они разговаривали, а до меня доносились обрывки его голоса. Боже, мы столько не виделись, а сейчас я слышу его голос. Хотелось вырвать телефону приятеля из рук…» «И о чем они говорили?» «Он объяснял Денису, как добраться до него. Время тоже обсудили. Еще он спросил, будет ли у Дениса с собой смазка». «Слов нет». «А когда они закончили, парень тот весело так говорит мне, что наша с ним встреча подошла к концу и что ему надо успеть добраться до дома и подготовиться к встрече с Денисом. Он попросил счет, а я сказал, что сам позабочусь об оплате. Он спросил, уверен ли я, а я сказал, что да, уверен. И пожелал ему хорошего вечера. И он вприпрыжку убежал. А я заказал еще пива. Выпил. Расплатился. И ушел. На улице холодно, а я шел нараспашку и даже не чувствовал, как замерзаю. И слезы. Я делаю усилие, чтобы их не было, а они ручьем». «Рустам, я правда не знаю, что сказать. Думаю, тебе надо просто принять реальность. И постараться устаканить свою жизнь», — в этот миг она вспомнила, как однажды, несколько лет назад, использовала слово «устаканить» в разговоре с мужем, когда заметила капли крови на его белье и когда Денис признался ей, что его «порвали». И даже тогда она сама не верила в то, что Денис решит устаканить свою жизнь. Не верила она в это и сейчас, понимая, что чувства Рустама к Денису слишком сильны, чтобы принять принципиальное, сложное решение исключить Дениса из своей жизни. «Я знаю, — написал в ответ парень. — И почти готов». «Вот и славно», — написала она, и в этот момент женский голос объявил ее станцию. «Спасибо, что выслушала». «Пиши мне. Знай, что всегда можешь на меня положиться». Выйдя из метро, Саша, вставив в уши музыку и засунув руки в карманы пальто, неторопливо пошла по направлению к дому, стараясь вспомнить, когда за последнее время Денис возвращался домой слишком поздно — тогда, наверное, он и встречался со знакомым Рустама. А может, и не встречался? Ведь Рустам не мог знать этого наверняка. На часах была половина десятого вечера, когда Саша услышала в двери звук открывающегося замка. Спросив у Дениса, может ли она разогревать ужин, Саша постаралась скрыть сухость в голосе — она была рассержена на него. С удивлением она подумала о том, что рассердило ее скорее не то, что Денис мог иметь секс на стороне — ведь с этими мыслями она давно свыклась, пообещав себе никогда не мусолить у себя в голове эту тему — а то, как муж поступил с Рустамом. Почему? Приелся? Или достал своей влюбленностью? Денис после работы нередко заглядывал в кальянную недалеко от их с Сашей дома. Заведение было нишевое и очень уютное — отличный стильный интерьер с нарочито грубыми кирпичными стенами и приглушенным освещением, в котором аппетитно и даже в некоторой степени сексуально взвивались под потолок струи дыма, действовали на Дениса умиротворяюще, но при этом мобилизовали в нем остатки сил после изнурительного рабочего дня, позволяя ему быстро и продуктивно отписывать мотивированные тексты его судебных решений. Иногда Денис чувствовал удовлетворение от того, что никто из посетителей и персонала заведения, с многими из которых он был на «ты», даже и подумать не могут, что этот молодой, непременно со вкусом одетый парень — не программист-фрилансер, пишущий в ночи очередной код для мобильного приложения, а федеральный судья, из-под пальцев которого выходит стройное выверенное объяснение того, почему в конкретном деле судом было принято именно такое, а не другое решение. Однажды Антон, их с Сашей тренер, написал Денису: «Дэнь, прив! Слушай, мы так клево с Сашкой общаемся. И она, и ты, и я — мы все по кальяну. Ты не будешь против, если я возьму ее с собой в свою кальянную? Все исключительно с уважением к тебе, если что!» «Здарова! Да, конечно, никаких проблем))» «Суперски)» «Сегодня как раз пятница, у вас с ней вроде тренировка вечером. Я буду дома, с детьми, так что валяйте)» «Оки)» Спустя некоторое время Денису написала и Саша: «Тиш, Антон написал мне, что спросил у тебя разрешения сходить со мной в кальянную. Ты правда не против?» «Правда. А с чего я должен быть против?» «Да нет, я просто уточнить. Мы тогда сегодня с ним сходим, ок?» «Да, конечно». На часах было полпятого утра, когда Саша вернулась домой. Денис проснулся от того, что она, вошкаясь под одеялом, пытается примоститься поудобнее. Он почувствовал характерный запах кальянного дыма. — Ниче себе вы зависли, — сонно пробормотал он, бросив взгляд на стоящие на сабвуфере аудиосистемы цифровые часы. — Ну так кальянная — она и в Африке кальянная. Как сцепились языками, так и потеряли счет времени. Девочки нормально спать легли? — Ага, быстро уснули, — почти неслышно пробормотал Денис, моментально провалившись обратно в сон. Как-то ночью Сашу разбудил звук нового входящего сообщения. Она с трудом приоткрыла глаза, посмотрела на спящего рядом Дениса, а затем — на свою тумбочку, где лежал ее ярко светящий своим экраном телефон. Потратив секунду на то, чтобы сообразить, брать ли телефон в руки или вновь окунуться в сон, Саша сделала выбор в пользу второго варианта, и стоило ей только прикрыть глаза и отдаться сладким объятиям сновидения, телефон пикнул еще раз. Вздохнув, Саша приподнялась над подушкой и нехотя взяла мобильный — сообщение было от Рустама: «Саша, надеюсь, у тебя отключен звук, и ты прочитаешь это сообщение уже утром. Если будет возможность, загляни ко мне завтра». «Что такое? Что-то срочное?» — тут же написала она в ответ. «Блин, вот я дурак… Ведь хотел же утром написать. Извини, что разбудил. Ничего настолько срочного, что не терпело бы до завтра». «Уверен?» «Конечно) Спи)» Когда вечером следующего дня Саша зашла в кофейню, Рустам был один, готовя заведение к закрытию и тщательно протирая тряпкой столешницу бара. — Ой, привет! — радостно воскликнул он, увидев девушку. — Привет, привет! Ну? Что стряслось? — Я кое-что скажу тебе сейчас, но обещай мне, пожалуйста, что должна чувствовать абсолютную свободу и комфорт в том, чтобы отказать мне. — Обещаю, –неуверенно посмотрела на него Саша. — Точно? — недоверчиво и одновременно смешно поднял бровь Рустам, попытавшись изобразить на лице исключительно серьезное выражение. — Точно, точно, — улыбнулась Саша. — В общем, папа мой — человек непростой. Я еще когда брал у него денег взаймы, чтобы открыть кофейню, знал, что он будет мне припоминать это. Ну, понимаешь, наверное… Тыкать меня постоянно в то, что именно благодаря ему у меня получилось запустить свой бизнес. Он знает, что я гей. Не проклял меня, когда узнал, тут я ничего против него сказать не могу, но черная кошка между нами пробежала. Довольно давно это было. Но он при любом удобном случае напоминает мне про мою, как он выражается, ущербность. Пару раз я пропускал очередной транш возврата долга, и он ясно давал мне понять, что терпеть просрочки не будет. А тут мы с ним на ровном месте посрались, и он потребовал очередной выплаты вперед, потому что до этого я несколько раз просрочивал. — Рустам, — деликатно перебила его Саша, — скажи прямо. Деньги нужны? — Подожди, дослушай, — сказал парень. — Я ему сделал очередной платеж, но остался совсем на мели. Особо не переживаю, потому что, слава богу, бизнес идет хорошо, и я точно знаю, что с деньгами все будет норм. Но тут случился один неприятный эпизод… — Какой? — У меня нашли опухоль. Лицо Саши почернело и вытянулось. Пальцы, все это время теребящие стакан с латте, нервно дернулись против воли хозяйки. — Боже… — единственное, что выдали ее непослушные губы. — Не сказать, что это страшно. К счастью, опухоль доброкачественная. — О, господи, — выдохнула Саша. — Но врач сказал, что надо было ее обнаружить и удалить еще в прошлом году. И сейчас тянуть категорически нельзя. — Так, ясно, — интонацией своего голоса Саша старалась дать понять, что Рустам не должен медлить и что ему нужно озвучить свою просьбу. — Такие операции относятся к категории высокотехнологичных. Они делаются по полису ОМС в пределах квот, но врач говорит, что квоты уже выбраны на этот год. А ждать до следующего очень опасно для меня. — То есть за наличный расчет? — Саша постаралась довести его мысль до конца. — Ну да, — обреченно вздохнул Рустам и пригубил кофе. — Сколько денег тебе нужно? — Саш, я готов написать расписку, я… — Сколько? — Сто восемьдесят тысяч. — Ох ты, — задумчиво закатила глаза Саша, понимая, что у нее, полностью зависимой в плане финансов от мужа, который как основной добытчик всегда отвечал за экономическую составляющую их семьи, нет не просто всей этой суммы, но даже ее половины. — Вот тебе и «ох», — грустно подтвердил Рустам. — Слушай, — уверенно сказала Саша, которая по необъяснимой причине чувствовала вину перед Рустамом от имени Дениса, — мы решим этот вопрос. — Каким образом? У тебя что, совершенно случайно завалялись лишние сто восемьдесят косарей под обложкой паспорта? — Рустам, — решительно сказала Саша, — я же сказала, что мы решим этот вопрос. Вопрос серьезный и критический, заметь. — Я отдам все до копейки в первоочередном порядке. — Я и не сомневаюсь, — улыбнулась Саша. У них с Денисом были сбережения на депозите, которые они (в лице Дениса) периодически пополняли, чтобы накопить на первоначальный взнос на квартиру. В сознании Саши до первого взноса было как до Луны пешком, поэтому она решила, что снимет с депозита часть денег и одолжит их Рустаму, а потом незаметно для мужа вернет деньги на депозит. Когда спустя два дня Саша положила перед Рустамом на столешницу барной стойки конвертик, он не поверил своим глазам. — Саш… Слов нет… Ты уверена? — А как ты думаешь? Я сняла их со счета, чтобы принести тебе, потрясти конвертиком перед твоим носом и убрать обратно в сумочку? — усмехнулась Саша. — Я не знаю, как после всего, что я тебе устроил с Денисом, ты мне еще помогаешь… Я в течение полугода все верну. И сейчас же напишу расписку. — Да в этом нет необходимости, — как бы невзначай бросила Саша, хотя ей как юристу, конечно, было бы спокойнее, если бы предоставление займа все же получило какую-никакую документальную фиксацию. — Я настаиваю, Саш, — Рустам был категоричен и достал откуда-то из-под стойки листок бумаги и ручку. — Хорошо. Если ты настаиваешь, то пожалуйста. Саша продиктовала Рустаму содержание расписки, и, когда под текстом была поставлена подпись парня, она сложила листочек вчетверо и убрала в сумочку. — Когда операция? — спросила она. — Раз теперь у меня есть деньги, то попробую назначить с врачом на следующий вторник. — Хорошо. Сейчас самое главное, чтобы все прошло благополучно. — Ты удивительный человек, — сказал Рустам. — Я очень рад, что жизнь связала меня с тобой, пусть и при идиотских обстоятельствах. — Я тоже рада, — улыбнулась Саша. Она сама того не заметила, как каждые те три вечера в неделю, когда у нее были тренировки с Антоном, стали оканчиваться одинаково — после занятий она принимала душ, одевалась, и они с Антоном садились в ее машину и ехали в центр, в кальянную в районе Сухаревской. Это было крошечное заведение, переоборудованное в кальянную из старой квартиры. Круг посетителей всегда был более-менее одинаков, все хорошо знали Антона и быстро приняли Сашу за свою. Часто она с Антоном и другими ребятами играла в «Мафию», время пролетало незаметно, и возвращаться домой раньше двух ночи у нее никак не получалось. Она стала обращать внимание на то, что если поначалу Денис без видимых претензий относился к ее постоянным поздним возвращениям, то через некоторое время он, поняв, что Саша в очередной раз вернулась глубоко за полночь, отворачивался к стенке и старался демонстративно быстро уснуть. Чтобы показать ему, что волноваться совершенно не из-за чего, однажды после своего позднего возвращения из кальянной она прильнула к его спине, провела по ней рукой и поцеловала. Но не получила в ответ никакой реакции, хотя ясно понимала, что муж еще не спит. В один из дней своей тренировки она решила, что злоупотреблять отношением Дениса к ее резко изменившемуся вечернему досугу было бы не самой лучшей идеей, и после спорта собралась поехать домой. Приняв душ и спустившись вниз к стойке ресепшен, чтобы сдать ключ от шкафчика, она увидела, что переодевшийся Антон быстрым шагом сбегает вниз, очевидно, рассчитывая на поездку в кальянную. — Ну что, поехали? — он задорно взглянул на нее. — Да я хотела домой. — Ну вот, — расстроенно протянул парень. — А ты прям так хотел поехать? — Конечно! Я настроился уже! Да и ребята ждут тебя! — Хм, — Саша представила, как сейчас вернется домой, застав Дениса за кухонным столом работающим за своим ноутбуком, и сразу же подумала о том, что в кальянной ее ждет приятная компания, благодаря которой у нее будет возможность расслабиться после трудового дня и ударной тренировки. — Не едем? — посмотрел на нее Антон глазами кота из «Шрека». — Ну, поехали, — неожиданно для себя вдруг сказала Саша. –Ура-а-а! Они провели в кальянной часа три — сначала играли в «Мафию», потом, когда игра закончилась, и люди рассредоточились каждый за своими столиками, они с Антоном долго болтали. Парень ей откровенно симпатизировал, и симпатия эта была взаимной — Антон казался ей отдушиной в поглотившей ее трясине быта (или же трясина была придумана подсознанием в попытках оправдать для себя самой очередной вечер не в обществе Дениса). Когда курить кальян не было уже ни сил, ни желания, Антон предложил ей проехаться до круглосуточной кофейни, перехватить по пирожному, а после разъехаться по домам. Машины у него не было, жил он с матерью, и Саша понимала, что парень был серьезно стеснен в средствах, поэтому если сначала он как джентльмен брал на себя кальян, то потом она стала настаивать на оплате счета хотя бы пополам, а иногда и вовсе платила сама. После того, как кофе был допит, и они разделались с десертами, Антон вытащил мобильный, чтобы вызвать такси через приложение. — Фигасе, — присвистнул он, прокручивая экран. — Что такое? — Семьсот рублей просят! Оборзели! Дороги-то свободны! Время-то два уже! — Ну так давай я отвезу тебя, — предложила Саша. — Да ты чего! Мы с тобой в противоположных концах Москвы живем! — Ну и что. Сам же говоришь, что дороги свободны. Домчим за полчаса. А потом я домой. — И это еще минут сорок! — Ой, да ладно тебе. Едем? — Ну, поехали, — довольно улыбнулся тренер. Спустя полчаса она припарковалась у дверей его подъезда. — Пригласить тебя не могу, у меня мама — строгая еврейка, и не поймет, если сынуля приведет домой соперницу, — пошутил Антон. — Как-нибудь обойдусь, — улыбнулась Саша в ответ. Антон отстегнул ремень безопасности, потянулся к Саше, обнял ее и чмокнул в щеку. Она потрепала его по голове, и Антон, подмигнув ей и пожелав доброй ночи, вышел из автомобиля. Была уже половина четвертого утра, когда Саша тихо зашла к себе домой. Она неслышно, чтобы не разбудить свернувшегося калачиком на своей половине кровати Дениса, откинула одеяло и легла. Сон почему-то не наступал, и Саша против своей воли стала вспоминать этот отлично проведенный вечер. Внезапно Денис подал голос, полный металла. — Слушай, — с хрипотцой сказал муж, — я, конечно, не вправе тебе на что-то указывать, но ты реально ничего подозрительного не находишь? — В чем? — сердце Саши ёкнуло, как будто родители застали ее на заднем дворе с сигаретой в руках. — Не делай вид, что не понимаешь, о чем я. — Блин, Тиш, ну даже вот не начинай. Ты же сам говорил, что не против. — Я не был против того, чтобы вы пару раз отвисли в кальянной вместе. Но уже неделя за неделей ты не приходишь домой раньше двух. А сегодня ты даже превзошла саму себя. — Ты прекрасно знаешь, что мы дружим. И все. Не ищи криминала там, где его нет. — Вот спасибо! Еще бы не хватало, чтобы криминал какой-то был. Ты просто маленько-то модерируй ситуацию. Что это за странный досуг… — Ты против? — Я не против того, что у тебя друзья. Но мне не нравится, что уже несколько недель я выполняю функцию приходящего человека, роль которого сводится к содержанию твоего комфортного быта. — Да что за хрень ты говоришь… — Это не хрень. Я откровенно умираю на работе, рву себя на части, чтобы моей семье было хорошо. И мне не нравится, что я не ощущаю себя мужчиной в своем доме. — Чушь какая. — Так говорят, когда нечего больше сказать. У нас секс раз в неделю стал. И это в лучшем случае. — Извини меня, конечно, но ты также трижды в неделю после тренировки едешь в кальянную. — Не надо сравнивать несравнимое. Я там работаю. А ты? Работаешь? Зарабатываешь на нужды семьи? Дай-ка угадаю… Хм… Нет! Я прихожу поздно домой — ты спишь. Ты приходишь поздно — я сплю. — И что же делать? — Ты издеваешься? — Денис приподнялся над подушкой. — Ну подумай, сделай усилие! Может быть, ты, ну я даже не знаю… Пожертвуешь своим вечером в компании твоих так называемых друзей и возляжешь с законным супругом? — А почему я должна жертвовать? А не ты? — Блин, да потому что ты за меня решения не отпишешь! Но если ты уверена, что сможешь это сделать, то не вопрос — я после тренировки вернусь сразу домой. Хоть потрахаемся по-человечески. — Не думаю, что ты испытываешь в этом прям такой уж недостаток, учитывая, скажем так, твою ситуацию, — сказала Саша и тут же пожалела о своих словах. И не зря, потому что Денис повысил голос и грозно рявкнул: — Я работаю! Я подыхаю в течение дня в суде, потом с языком на плече иду на спорт, а после тащусь в кальянную и… Что? Устраиваю себе праздную ночь в компании молодой тренерши? Нет! Я вкалываю, чтобы у нас было то, что у нас есть! — Мне не нравится этот разговор, — Саша пошла на попятную, откровенно осознавая, что реальных аргументов у нее, в общем-то, действительно нет. — А я прям обкончался от удовольствия от этого разговора! Не по моей вине он начался! — Ах, то есть я виновата? — Саша, сама того не желая, включила характерный для женщины деструктив. — Блин, все равно что горох в стену бросать… Ладно, я спать. А ты все же не сочти за труд и подумай о приоритетах. — У меня все в порядке с приоритетами. — Ага, — буркнул Денис и, отвернувшись, резко укрылся одеялом, показывая всем своим видом, что разговор окончен. Сердце Саши колотилось, и в глубине души она не могла согласиться с тем, что ее, замужней женщины, поведение действительно отвечает критериям нормальности.