Качели

Следующим утром Денис проснулся в плохом расположении духа. Очередная ночь на кушетке явно не способствовала восстановлению ни его эмоционального состояния, ни физического. Он стал вспоминать, действительно ли Саша этой ночью тихонько заходила в гостиную и, присев на краешек кушетки, долго поглаживала спящего Дениса по голове, или же ему это просто приснилось, потому что на самом деле он бы очень этого хотел. Быстро рассмотрев сразу три типовых дела о взыскании задолженности по договорам поручительства и проведя длительное очередное заседание по делу о признании брака недействительным, Денис получил звонок на свой рабочий телефон, стоявший в его кабинете. — Слушаю, — вежливо сказал он, подняв трубку. — Денис Анатольевич, это Борис Аркадьевич. — Добрый день, Борис Аркадьевич, — выразительно продолжил Денис свой разговор с председателем суда. — У вас перерыв сейчас? — Если вы про обед, то нет. Но у меня еще час по графику до следующего заседания, так что… — Загляните ко мне в кабинет. — Прямо сейчас? — Прямо сейчас. — Хорошо, иду, — настороженно ответил Денис и положил трубку. Он быстрым шагом подошел к лифтам. Здание суда было новым — суд переехал сюда в прошлом году, до этого ютясь в покосившемся старом кирпичном здании недалеко от Садового кольца. Лифт бесшумно доставил его на пятый этаж, где располагался кабинет председателя. Денис вошел в приемную — секретаря не было на месте, а дверь в кабинет была приоткрыта, и Денис, постучавшись о дверной косяк, заглянул к председателю. — Борис Аркадьевич? — А, Денис Анатольевич… Проходите. Проходите, присаживайтесь, — указал на стоящее перед своим столом кресло председатель. Это был высокий подтянутый мужчина лет за пятьдесят, с густыми, с редкой проседью, зачесанными назад волосами. — Прохладно у вас, — улыбнулся Денис, располагаясь в кресле. — Окно приоткрыто. Полжизни в Сибири. Не могу без притока холодного свежего воздуха. Ну, как вы? — Эм-м… — не понимая вопроса, протянул Денис. — Я в порядке, спасибо. — Разговорчик есть. Не сильно приятный, надо признать. — О, — напрягся Денис. — Что стряслось? — У вас в производстве было дело о разделе совместно нажитого имущества между Кораблевыми. Припоминаете? — Конечно. Интересное дело было. А что с ним? — Не знаю, в курсе вы или нет, но ответчик, Кораблев, подал апелляционную жалобу на ваше решение, которое вы приняли в пользу его бывшей супруги. — Ну, — с некоторым безразличием ответил Денис, — в этом нет ничего удивительного. Одна из сторон всегда недовольна решением и непременно заявляет апелляцию… Я еще не получал его жалобы. Видимо, он подал ее совсем недавно. — Да, в самом по себе факте подачи апелляции действительно нет ничего неожиданного. Но вместе с апелляцией Кораблев подал жалобу в квалификационную коллегию судей Москвы. Жалобу лично на вас. Мне прислали копию. — Мда, — усмехнулся Денис. — Ну, на судей у нас жалуются постоянно. Не встал на их сторону — значит, плохой. Не впервой же. — И тут бы я тоже с вами согласился. Если бы не мотивы, которые приводятся в жалобе на вас. — А что там? — удивился Денис. — Так вы полюбопытствуйте, — спокойно ответил председатель и протянул Денису распечатку. — Мне прямо здесь читать? — уточнил Денис, беря бумаги из рук судьи. — Ну да, здесь прямо и читайте. — «В квалификационную коллегию судей города Москвы…» — начал читать Денис и, оторвав взгляд от документа, смущенно спросил: — Простите, мне вслух зачитывать? — Да вслух-то, наверное, нет смысла. Я-то читал уже. Вы читайте, читайте, не торопитесь, а я пока решеньице по одному своему делу проверю, которое мой помощник набросал. Читайте, — повторил Борис Аркадьевич и отвернулся к своему компьютеру. Денис опустил голову и с нескрываемым напряжением погрузился в текст жалобы: «Я, Кораблев Алексей Михайлович, являюсь ответчиком по делу о разделе совместно нажитого имущества по иску моей бывшей супруги, Кораблевой Марины Геннадьевны. Дело было рассмотрено под председательством федерального судьи Тихонова Д.А., который удовлетворил заявленные исковые требования в полном объеме. В связи с несогласием с принятым по делу судебным актом мной в Мосгорсуд была подана апелляционная жалоба на решение судьи Тихонова по мотивам, подробно изложенным в апелляционной жалобе. Вместе с тем, считаю необходимым заявить жалобу в квалификационную коллегию судей непосредственно на судью Тихонова, поскольку дело было рассмотрено им в условиях конфликта интересов, по причине чего судья Тихонов не проявил и не мог проявить должной степени беспристрастности. Федеральный судья Тихонов Д.А. состоит в зарегистрированном браке с гр. Тихоновой Александриной Вячеславовной. Считаю важным обратить внимание квалификационной коллегии судей на то, что в период нахождения судьи Тихонова в браке с указанной гражданкой, у меня имелись продолжительные личные отношения с супругой судьи Тихонова, Александриной Вячеславовной, которая изначально сокрыла от меня факт того, что ее брак с судьей Тихоновым не был расторгнут в установленном порядке». На этой строчке сердце Дениса заколотилось, на лице проступил пот, он машинально потянул руку к галстуку и ослабил его, продолжив чтение: «Мои отношения с Тихоновой А.В. сложились и стали развиваться в то время, когда между ней и ее супругом имел место перерыв в их семейной жизни. Брак между ними фактически был прекращен, однако юридического статуса супругов они не утратили. Уже позже, когда мои отношения с Тихоновой А.В. приобрели стабильный и серьезный характер, что, помимо прочего, было выражено в начале нашего с ней совместного проживания, Александрина Вячеславовна уведомила меня о том, что ее брак с супругом юридически не расторгнут, и что Тихонов Д.А. был осведомлен о начавшихся между мной и ней отношениях. Наша с Александриной Вячеславовной совместная жизнь складывалась в течение продолжительного периода времени. Поскольку у нас сформировались глубокие серьезные взаимные чувства, я стал настаивать на расторжении брака между ней и ее мужем, Тихоновым Д.А., который на тот момент еще не имел статуса федерального судьи, и гражданка Тихонова А.В. принципиально не возражала против развода со своим супругом и против вступления в новый брак со мной. Вместе с тем, когда Тихонов Д.А. узнал о том, что его супруга, Тихонова А.В., намеревается вступить в брак со мной, он начал предпринимать вполне объяснимые попытки вернуть супругу себе. Так, Тихонов Д.А. начал чинить разнообразные препятствия своей супруге в общении со мной — например, не позволял своей супруге использовать автомобиль, являвшийся их совместной собственностью, чтобы пресечь возможность видеться со мной. Не могу не заметить, что подобное поведение супруга, узнавшего о том, что его жена начинает строить отношения с другим мужчиной, являлось в целом вполне объяснимым, хотя здесь нужно обратить внимание на то, что именно Тихонов Д.А. являлся, со слов Александрины Вячеславовны, инициатором их разрыва. В конечном счете Тихонова А.В. приняла для себя тяжелое решение прекратить отношения со мной и воссоздать семью со своим законным супругом. При этом нельзя игнорировать то обстоятельство, что, когда федеральный судья Тихонов Д.А. принял иск моей бывшей супруги к своему производству, он не мог не понимать, что обязан был взять по делу самоотвод, так как имелись вполне обоснованные сомнения в его объективности и беспристрастности при рассмотрении настоящего дела. Однако судья Тихонов скрыл от представителей сторон указанные обстоятельства, в связи с чем принял пристрастное решение и удовлетворил иск моей бывшей супруги, испытывая ко мне личные неприязненные отношения. Как усматривается из моей апелляционной жалобы на решение судьи Тихонова, копия которой прилагается, принятое по делу решение по своему юридическому существу является незаконным и необоснованным, что позволяет прийти к выводу о том, что единственным основанием для удовлетворения судьей Тихоновым исковых требований моей бывшей супруги явилась попытка судьи отомстить мне за то, что я намеревался построить отношения с его супругой, Тихоновой А.В. При этом, по смыслу статьи 330 ГПК РФ, пристрастность судьи является самостоятельным и безусловным основанием для отмены судебного акта, принятого таким судьей. Прошу квалификационную коллегию судей проверить изложенные в настоящей жалобе обстоятельства и привлечь судью Тихонова Д.А. к дисциплинарной ответственности в установленном законом порядке, лишив его статуса федерального судьи». Денис, находящийся в полной прострации от прочитанного, тихо положил жалобу на стол председателя. — Ну что, дочитали? — посмотрел на Дениса Борис Аркадьевич поверх очков, выглянув из-за экрана своего компьютера. — Дочитал… Это полнейший бред! — Изложенные им факты не соответствуют действительности? — председатель не сводил с Дениса изучающего, характерного для опытного судьи, пристального взгляда. — Это неоднозначный вопрос, — вздохнул Денис, откинувшись на спинку кресла. — Сами факты моей личной жизни, о которых он написал, действительно имели место. Но, боже, откуда мне было знать, что это он?! Ну Алексей и Алексей… Мало их, что ли… Я и фамилии-то его никогда не знал! Да даже если б и знал! Подумаешь — Кораблев! — Он не участвовал лично в заседаниях? — Нет! — воскликнул Денис. — Его интересы представляла какая-то женщина, юрист его, наверное. Помню, что на том заседании, когда я закончил рассматривать это дело по существу, он, со слов его представителя, хотел лично участвовать, но опоздал! Я когда вышел из совещательной комнаты, он уже зашел в зал и выслушал мое решение. Но я не знал, что это он! — Судя по материалам дела, которые я успел изучить, там есть вполне себе четкая копия его паспорта, — хмыкнул председатель. — Да я же никогда в жизни с ним не общался лично! Не видел его! Жена не показывала мне его фотографию, да мне и не надо было! Вы сами судья! Знаете же, что когда перед вами одно из сотен дел, вы не изучаете фотографии сторон! Да даже если бы я по какой-то причине и остановил взгляд на его паспорте… Я не знал, как он выглядел! — Мда, — многозначительно протянул Борис Аркадьевич, — не скрою, что это вселяет в меня определенный оптимизм. Понимаете, квалификационная коллегия неминуемо возбудит производство по фактам, изложенным Кораблевым в жалобе. И они будут спрашивать мое мнение. Мне нужно от тебя честное слово, — судья неожиданно для Дениса по-мужски, даже в какой-то степени по-отечески обратился к нему на «ты», что ничуть не удивило Дениса, — что ты действительно не утаиваешь от меня сейчас ничего. — Да о чем вы вообще, Борис Аркадьевич! Ну неужели вы сами не видите, что это полная херня! — Денис инстинктивно прислонил обе ладони к своему рту, поняв, что в разговоре двух судей такая лексика явно недопустима. — Ну, — протянул председатель, которого словом «херня» вряд ли можно было ошарашить, — какое-то внутреннее судейское чутье подсказывает, что наш ответчик, вполне возможно, удачно зацепился за этот сор из избы и пытается его использовать по максимуму в свою пользу. Как элемент давления на апелляционный суд. — Да так и есть! — воскликнул Денис. — Ладно, — сказал Борис Аркадьевич, — я услышал все, что хотел. Проинформирую тебя, как только квалификационная коллегия свяжется со мной по дальнейшим вопросам. Идите работайте. — Я просто в шоке… — Жизнь сложна, куда уж… — послышалось со стороны председателя, который вновь скрылся за монитором своего компьютера. — Идите, идите. Работайте. Когда Денис вернулся домой, он был чернее тучи. — Что-то не так? — спросила его Саша. — Да как тебе сказать… — бросил ей Денис. — События твоей жизни рикошетом долбанули по мне. По моей судейской карьере… — Моей… жизни?! — Саша удивленно изогнула брови. — Твоей, твоей, — недовольно ответил муж и пересказал Саше содержание жалобы Алексея Кораблева. — Боже, ну какой же бред! — дослушав мужа, Саша тихо опустилась на стул, стоящий возле кухонного стола. — Ну какие еще продолжительные отношения! Какой, на хрен, новый брак! — Какой-какой… Да такой. Я же знаю, что он тебе руку и сердце предлагал. — Да что значит «предлагал»! Он не вставал на колено, колец не дарил! Ну, может, и было у него ожидание, что до этого когда-то дойдет. Но я об этом никогда всерьез не думала! — И сейчас не думаешь? — Да ты о чем? — Ну, как о чем… О нашем чудесном тренере. — Ой, ну перестань, это-то тут причем… — Да вообще ни при чем, ага, — язвительно буркнул Денис. — И все же — эта его жалоба чем-то грозит тебе? — Чем-то! Отставкой! В лучшем случае! А в худшем — даже в отставку добровольную могут не дать уйти, а с позором лишат статуса! — Но ты же не знал его! Не мог знать, что это он! — Я то же самое нашему председателю сказал. — Завтра же ему позвоню! — Председателю? — Да какому еще председателю! Алексею позвоню. Попрошу, чтобы он забрал эту идиотскую жалобу! — Ну да, конечно, так он тебя и послушает. «Ой, Сашенька, жалобу забрать на твоего мужа, ради которого ты меня кинула, унизив мое мужское самолюбие? Конечно же, заберу!» — Оставь это мне. Я с ним поговорю. Или ты считаешь, что не стоит? — Я не знаю, как лучше… — растерянно сказал Денис, водя пальцем по стеклянной поверхности стола. — А я считаю, что это нужно сделать. Хуже не будет. — Не скажи. Это может его еще сильнее раззадорить, потому что он поймет, что я считаю его жалобу реальной угрозой для себя, раз тебе все рассказал. — Нет, не соглашусь. Я не вижу вариантов не поговорить с ним. — Вы с ним с момента расставания не виделись? — Нет, даже не общались, — соврала Саша, потому что даже когда они с Денисом начали снова жить вместе, она иногда переписывалась с Алексеем. — А не боишься, что чувства вновь вспыхнут? — иронично, точно стараясь поддеть жену, спросил Денис. — Что ты за ерунду несешь! — Ну почему ерунду… Мы же оба знаем, что у тебя, мягко говоря, слабость к вниманию со стороны «настоящих» мужчин. — Я даже комментировать не буду. Все. Завтра же поговорю с ним. На следующий день Саша долго колебалась перед тем, как нажать кнопку вызова, но затем все же набрала номер Алексея Кораблева. У нее запульсировало в висках, когда она услышала голос Алексея: — О, Саша… А я ждал твоего звонка. — Скажи, ты чего затеял? — голос Саши звучал враждебно. — Да ничего я не затевал, — спокойно ответил он ей, — просто защищаюсь. Муженек твой накосячил, вот пусть и отвечает за свой поступок. — Да где он накосячил-то? — возмущенно воскликнула Саша. — Сама знаешь где. Нечего было дело мое рассматривать. Судья хренов, блин… Такой сопляк, а судья, надо же… Я аж охренел, когда увидел его в мантии. — Это тебя не касается. Ты прекрасно знаешь, что он даже понятия не имел, как ты выглядишь! — Ну, это его слово против моего. Мой юрист считает, что квалификационная коллегия ой как серьезно подойдет к этому вопросу. — Ты чего добиваешься-то? — грозно спросила Саша. — От тебя? Ничего. От него? Тоже ничего. — А в чем смысл тогда? — Смысл в том, чтобы апелляция отменила его решение. — Только из-за этого? — Конечно. — А то, что у человека карьера судейская под угрозу поставлена, тебя не смущает? — Мне его судейская карьера до лампочки. Он кучу бабла с меня в пользу мой бывшей взыскал, до трусов меня обобрал, судья херов… — Послушай, я тебе как юрист могу сказать. Ну, пожурят его, хотя даже для этого оснований реальных нет. Ну, отменит апелляция его решение и рассмотрит дело заново. И примет такое же решение! Оно правильное, независимо от того, кто с кем спал и кто на ком жениться хотел! — Может, такое же решение примут, а может, и другое. Есть шанс, и я его не упущу. — Я по-человечески тебя прошу… Отзови эту жалобу. Тебе было хорошо со мной. И мне было очень хорошо с тобой. Ради этой памяти не веди себя недостойно. Ты же мужчина, в конце концов. — Ой, ну вот не надо давить на мужское. Не сработает. Делаю то, что считаю нужным. И если у тебя все, я работать. Мне благодаря твоему муженьку сейчас как никогда надо зарабатывать деньги… — Леша, я… Но Алексей повесил трубку. Саша растерянно положила телефон на стол и устремила свой взгляд на приколотые к ее стеллажу открытки, которые Денис прикладывал к цветам всякий раз, когда посылал курьера с букетом на работу жене. На каждой из трех открыток — мишка с перебинтованным ухом, а на обороте — смешное сердечко, нарисованное рукой мужа. В голове роились мысли, и главная из них была о том, как сильно она любит своего мужа и как дорожит им. Алексей, Антон — все это было так далеко сейчас и так быстро, в одночасье, утратило всякий интерес, всякую важность для нее, что ей показалось, будто этого всего и не было в ее жизни. У Саши теплилась надежда, что Алексей откажется от своей жалобы, хотя умом она понимала, что это вряд ли случится. Ее телефон издал звук нового сообщения, и она схватила аппарат, разблокировав экран. «Саша, привет!» — сообщение было от Рустама. «Привет! Как ты? Как себя чувствуешь?» «Хорошо чувствую, спасибо. Ко мне в кофейню сейчас Денис заходил». «Да ладно?!» «Ага. Сначала позвонил мне и спросил, можем ли мы с ним увидеться. Я сказал, что можем, и сказал, где находится моя кофейня». «И что он?» «Он был очень спокоен. Сказал, что знает о деньгах, которые ты мне одолжила. И попросил, чтобы я вернул тебе их как можно скорее». «Этого еще мне не хватало… А ты?» «Я ответил, что до конца месяца все верну». «Да как же ты их вернешь-то?» «Не переживай! Я у друга перехватил. Тем более, что мне там меньше половины осталось. Рассчитаюсь с тобой». «Дорогой, извини меня. Мне надо было с ним сначала посоветоваться. Это же наши общие деньги, он их на квартиру копил». «Саш, даже и не думай извиняться. Знал бы, что так выйдет — в жизни бы у тебя их не взял». «А он не сказал, почему просит так срочно их вернуть?» «Нет. Да я и не спрашивал. Просто понял, что у него какие-то проблемы. Что у него стряслось?» «У него трудности сейчас на работе. Попал в неприятную ситуацию. И не по своей вине». «Что-то серьезное, Саш?» «Без понятия. Но ты же знаешь Дениса. Он человек, который решает проблемы. И эту решит. Почти уверена». «Да, Денис такой. За это ты его и любишь. Его не сломить». «Ну, не только за это))» «Знаю))» «Как ты вообще после встречи с ним?» «Не пришел еще в себя, если честно. Понимаешь, когда ты смиряешься с мыслью, что больше никогда не увидишь человека, похитившего твое сердце, а потом внезапно жизнь тебя сводит с ним в самый неожиданный момент, это тяжело». «Ты его еще любишь?» «Я и сам не знаю уже. Не могу сказать определенно». «А как у тебя вообще с личной жизнью? Встречаешься с кем-то?» «Не особо. Было несколько случайных встреч. Но так… Ни о чем». «Поняла. Ладно, Рустамчик, ко мне тут пришли по работе…» «Я тоже одной рукой кофе готовлю, другой с тобой переписываюсь)) Не пропадай!» «И ты)»