Близнецы 3. Сложный выбор

Утром, как только Люба, Андрей, Рома, Максим и Даша отправились в часовню, Ника решила отвлечь отца. Уже через десять минут она с Тёмой на руках уже стояла у комнаты Георгия. Ника робко постучала в дверь. Хотя, с того памятного признания Георгия прошло уже достаточно времени, она до сих пор испытывала смешанные чувства во время общения с отцом. Дверь открылась через минуту. Несмотря на ранний час, Георгий уже был одет в свой повседневный костюм, а от его лица пахло зубной пастой и лосьоном для бритья. — Что случилось, Ник? Что-то с Тёмой? — обеспокоенно спросил он. — Нет. Со мной и с Тёмой все в порядке, — ответила Вероника. — Я хотела поговорить с тобой о записке, которую ты мне вчера оставил. «Ингрид» действительно заинтересовано в Тёме? — Да. У твоего сына такие же компоненты крови, как и у тебя. Если с тобой и с Любой, не дай Бог, что-нибудь случится, следующим подопытным станет Тёма. Поэтому береги его и оставляй его только с теми людьми, которым доверяешь. — Понятно. То есть, я не могу оставить ребенка даже с тобой, — грустно заметила Вероника. — К сожалению, да, — тихо ответил Георгий, понимая, что навсегда потерял доверие дочерей. *** После уроков Виктор решил поработать в библиотеке. Кроме Полякова здесь еще была и Анна, но она была полностью погружена в свое занятие и почти не обращала внимания на мужчину. Вдруг Виктор вновь почувствовал судорогу в руках. Краем глаза он посмотрел на Анну и быстро зашевелил пальцами. Через минуту судорога прекратилась, и Виктор спокойно выдохнул. Тишину в библиотеке прервал появившийся здесь Вадим. — У тебя и в правду — элитная школа. Даже уборщицы, как модели, — сказал он, подойдя к Виктору. — Что Маша понравилась? — спросил Поляков. — Ну, Маша, конечно, красивая девушка, но мое сердце уже забрала Таня. Забрала и разбила на мелкие осколки. Хотя я сам виноват. До сих стыдно за то, как я себя тогда с ней вел, — с грустью вспомнил Вадим. — Да, от Тани действительно можно потерять голову, — сказал Виктор, вставая из-за стола. Вскоре он подошел к книжной полке. Рука Виктора вновь задрожала. Не помогало даже сжимание и разжимание ладони. Книга окончательно выскользнула из его руки. — Виктор? — окликнул его Вадим. Ноги Виктора подкосились, и только мгновенная реакция Уварова спасла его от падения. — Виктор, тебе плохо? — спросил Вадим, помогая сесть Полякову на стул. — Просто голова закружилась, — с трудом ответил Виктор. — Может позвать Таню? — продолжал беспокоиться Уваров. — Нет. Просто принеси мне, пожалуйста, воды. Вадим быстро отправился на кухню за водой. Там он увидел Галину Васильевну, Таню и маленькую Сонечку. — Галина Васильевна, можно воды, пожалуйста, — попросил Вадим. Смирнова тут же налила воды. — Что случилось? — спросила Татьяна, заметив обеспокоенное лицо Вадима. — Мы были в библиотеке, и у Виктора закружилась голова. — Я иду с тобой, — сказала Татьяна тоном, не терпящим возражений. — Галина Васильевна, вы посидите с Сонечкой? — Да, Таня. Конечно, иди. Довольно быстро Вадим и Таня дошли до библиотеки, где Виктору в тот момент уже стало лучше. — Таня, что ты тут делаешь? — спросил он, увидев Азарову. Вадим протянул Виктору стакан, и тот быстро выпил воду. — Я была на кухне, когда Вадим пришел за водой. Почему ты не попросил позвать меня? — строго спросила Татьяна. — Мы же договаривались, что ты ничего не будешь скрывать о своем здоровье от меня. — Прости, Тань. Я не хотел тебя беспокоить, — произнес Виктор. — Я уже не беременна, так что эта отговорка больше не сработает, — возразила Татьяна, доставая принесенный с собой тонометр. Пока Азарова мерила ему давление, Виктор с горечью понимал, что не может взвалить на нее свою смертельную болезнь. Так много бед и проблем свалилось на девушку в последние два года. Поляков видел, как Вадим смотрел на Татьяну влюбленным взглядом. Неожиданно, в его голову пришла спасительная мысль. Таня не останется одна с ребенком после его смерти. *** Вечером ребята отправились снимать подземелье. С ними, как и всегда в последнее время, не было Ники и Вики. Также с ними не пошел Андрей, до сих пор не верящий в причастность Анны в связи с нацистскими преступниками. Поэтому он обижался на друзей, пытавшихся намекнуть на это. Вскоре Люба привела всех к двери с круглым окном, которая на удивление оказалась открытой. Комната, судя по стоящему в ней оборудованию, оказалась операционной. Несмотря на то, что ребята оказались здесь впервые, что-то в этой обстановке показалось им знакомым. — Похоже на ту комнату на пленке, помните? — спросила Даша и, оглянувшись, уточнила: — Где делали операции девочкам. — Что-то мне подсказывает, что это и есть та самая комната, — сказала Люба, прибегнув к своим способностям, а затем с дрожью в голосе произнесла: — Господи, здесь же ставили опыты на моей маме. Операционная выглядела чисто, словно сюда в любой момент могли прийти врачи и медсестры. Были здесь и медикаменты. Рома заснял на камеру, висевший на капельнице пустой флакон с надписью «INGRID». — «Ингрид» — эта же та компания, чьи акции тебе завещал дедушка! — вспомнила Даша, посмотрев на Максима. В это время он нашел на одной из полок три таких же флакона. — Но детский дом закрыли в 1979 году, а компания «Ингрид» основана в девяностые годы, — вдруг задумалась Люба. Тем временем, Даша взяла из рук Максима флакон ипрочитала: — Срок годности 24 месяца…до ноября 2013 года. — Она в шоке посмотрела на пораженных ребят. — Вы хотите сказать, что прямо в нашей школе немцы…настоящие фашисты…продолжают делать опыты на детях? — спросила Даша. — Здесь по-прежнему ставят опыты на детях, — ответила Люба, по-прежнему пораженная открывшейся страшной правде. — Подержи, я сниму крупнячок, — попросил Рома Дашу и отступил назад. По дороге он, зацепившись ногой за провод, упал, успев уронить штанги для капельниц. Тут же во всем подземелье включилась сигнализация, и загорелся красный свет. Первым от шока очнулся Максим и скомандовал: — Валим отсюда! Быстро! Ребята бросились бежать, подгоняемые красными мигающими лампами, звуками сирены и топотом ног приближающихся охранников. *** Дверь в комнату Тани была открыта. Первое, что увидел Виктор, когда вошел, была Сонечка, которое лежала на кровати матери. Девочка тут же улыбнулась Полякову, вызывая у того ответную улыбку, и громко залепетала. Когда Таня появилась из ванной, то застала Виктора, играющим с Соней. — Я рада, что ты решил познакомиться с Софией Александровной Азаровой поближе, — сказала она, садясь на кровать. — Она такая же красивая, как и ты, — сказал Виктор, внимательно смотря на Сонечку. — Слава Богу, она почти не похожа на своего отца, — сказала Таня, забирая свою дочь у Виктора. В этот момент он вновь залюбовался Таней. Материнство сделало девушку еще краше. На мгновение решимость Виктора пошатнулось, когда он увидел, как была счастлива Татьяна. В этот момент не очень хотелось делать ей больно. Но Виктор взял себя в руки и заговорил: — На самом деле я пришел, чтобы серьезно с тобой поговорить. — Хорошо. Только подожди, когда я уложу Сонечку спать. Через десять минут, когда младенец уснул, Виктор вновь заговорил: — Я подумал над твоими сегодняшними словами, — на мгновение он замолчал, пытаясь подобрать слова. — Врачи говорят, что мне осталось жить всего несколько месяцев. Лицо Татьяны сразу же помрачнело. — Неужели нет никакого лечения? — дрожащим голосом спросила она. — Если только экспериментальное. Анна дала мне визитку одной клиники. Кажется, «ИНГРИД». Еще до того, как Виктор сказал название клиники, Татьяна уже все знала. В «Ingrid» работали ее приемные родители, да и, как она недавно узнала, и родной отец. Кроме того, Татьяна сама успела проработать там целый год. Она прекрасно помнила таинственный смертельный вирус у пациентов «ИНГРИД». Стоило больным пропустить прием лекарства, как появлялся кровавый кашель, затем наступала потеря зрения, а вскоре и смерть. Но единственным шансом Виктора прожить как можно больше было лечение в «Ингрид». — Если это поможет тебе, то стоит согласиться, — проговорила Татьяна после долгого молчания. — Если есть хоть какая-то надежда, то надо использовать ее. Я не хочу, чтобы ты умирал. Таня заплакала и обняла Виктора. В этот момент Поляков окончательно принял решение. Лучше он сделает ей больно сейчас, чем потом, когда умрет. — Нам надо расстаться, — медленно проговорил Виктор. Татьяна мгновенно оторвалась от Виктора и с удивлением спросила: — Что? Почему? — Ты и так слишком много пережила в последнее время. Я не могу повесить на тебя еще и свои проблемы. — У меня нет проблем. Я просто хочу воспитывать свою дочь вместе с тобой. — Воспитать Сонечку со мной уже не получится, поэтому лучше, чтобы она не привыкала ко мне. — А Андрей и Надя? Что будет с ними? — Я надеюсь, что передам Елене опекунство. Таня, я просто хочу, чтобы ты и Сонечка были счастливы, — сказал Виктор, увидев, что Татьяна вновь заплакала. — Мне кажется, у Вадима может получиться то, что не получилось у меня. Азарова вытерла слезы и громко произнесла: — Ладно, ты можешь бросить меня, но давай я сама буду решать, с кем мне встречаться. И пусть ты не хочешь делать мне больно потом, но делаешь это сейчас. Я надеюсь, ты по-прежнему будешь моим другом. — Да. Я буду рад, если в свои последние месяцы жизни буду чувствовать твою поддержку, — признался Виктор и вышел из комнаты. Через час, Татьяна оставила Сонечку с Галиной Васильевной, а сама отправилась в комнату Вадима. — Что ты ему сказал? — спросила она, как только Вадим открыл дверь. — Кому? — с удивлением спросил Уваров. — Вадим, не прикидывайся дураком. Ты знаешь, о ком я говорю, — не отставала от него Таня. — Я просто сказал ему, что ты разбила мне сердце, — наконец-то ответил Вадим. — Если ты думаешь, что теперь, когда Виктор сказал, что нам надо расстаться, я сразу же прибегу в твои объятия, то ты глубоко ошибаешься, — сердито проговорила Татьяна. — Когда ты злишься, то нравишься мне еще больше, — улыбнулся Вадим. В ответ Таня лишь громко хлопнула дверью перед лицом Уварова. Вадим лишь вздохнул ей в след, а затем его взгляд из любящего превратился в хищный. *** Между тем, четверка юных сыщиков продолжала плутать по коридорам подземелья, освещаемые помимо ламп и фонариков, красными мигающими лампами. От звуков сирены уже начинали болеть уши. Вскоре Люба вывела своих друзей к выходу через камин, однако, когда Даша нажала на механизм, открывающий дверь, та приоткрылась лишь на несколько сантиметров и замерла. Ребята оказались в ловушке. Как ни пытались друзья снова нажать на механизм, дверь заклинило. В панике ребята принялись искать другой выход. Вскоре, к их удивлению, сигнализация смолкла. — Может, пронесло? — предположил Рома. — Нас больше не ищут? — Это вряд ли, — тут же сбила его оптимистичный настрой Люба Вскоре, словно в подтверждение ее слов, в подземелье раздался собачий лай. Ребятам вновь пришлось бежать, на этот раз от спущенных на них собак. Неожиданно они наткнулись на мужскую фигуру, держащую в руке пистолет и ослепившую их лучом фонаря. За ребятами бежали два разъяренных добермана. Вскоре незнакомец выстрелил два раза. Пока остальные зажмурились и пригнулись, Люба вдруг поняла, кем является этот незнакомец. — Ребят, это же Андрей, — радостно сказала она и бросилась в его сторону. Собаки испуганно убежала, а Андрей подошел к друзьям. — Ты даже не представляешь, как я рад тебя видеть! — сказал Максим, крепко обнимая друга. — Андрюх, у меня вся жизнь перед глазами проскочила, — поблагодарил его Рома, приходя в себя от шока. — Пойдем через лес, — скомандовал Андрей, и все остальные ребята пошли за ним. *** Пока Люба и ее друзья чудом спаслись от разъяренных собак, ее отец был по делам в клинике «Ingrid». Зайдя в одну из палат, он был шокирован увиденным. Сбросив оцепенение, он быстро бросился к Никите и стал мерить его пульс. Тот был хоть и слабым, но все-таки прощупывался. Как назло в этот момент ему позвонил Войтевич. — Где ты ходишь? Твоя младшая дочь опять ходила со своими дружками по подземелью! — прокричал в трубку его отец. — Я в клинике. У нас другое ЧП. У Никиты Ольшанского была попытка суицида, — быстро ответил Зарубин и нажал кнопку окончания вызова. А в это время юные сыщики уже вернулись из подземелья и шли по школьному коридору. Как только они вошли в школу, их тут же встретила беспокоящаяся о них Ника. Только когда ребята подошли к своим комнатам, Даша решилась спросить у Андрея про пистолет. — Это пистолет Анны, — с грустью ответил Андрей и, приподняв кофту, показал ребятам рукоятку, заткнутого за пояс пистолета. — Вы были правы. Ребята с сочувствием посмотрели на Авдеева. Лучше всего его понимали Максим, Ника и Люба, ведь их отцы тоже были связаны с преступниками, и оттого старшеклассникам было больно.