***
С самого раннего утра, едва проснувшись, Ганс хотел убивать. Это древнее желание разбудило в нём абсолютно безобидное существо — цикада. Сотни цикад, стрекотавших в деревьях за окном. Он не находил ничего поэтического в этом звуке и категорически отказывался понимать японских литераторов. «Даже скрежет ножа по тарелке звучит музыкальнее», — думал молодой адмирал, мысленно взвешивая аргументы на вырубку всех деревьев и кустов на базе. Существовало лишь одно существо, ненавидимое им сильнее, чем цикады по утрам. Миног Ганс уничтожал максимально жестоким способом, едва те попадались ему на глаза. Оставалось загадкой только, как эти рыбы умудрялись прогрызать кожу современных обитателей вершины океанской пищевой цепочки. Однако вся кровожадность улетучилась, стоило ему услышать недовольное посапывание. Лежавшая на груди Ганса макушка каштановых волос пришла в движение, видимо разбуженная исходившей от него жаждой крови. Улыбнувшись, адмирал положил ладонь на голову девушки и слегка взъерошил волосы. — Штаб вызывает линейный корабль «Сонная Голова». Хмурый взгляд сонной Конго ему ясно дал понять, что та думает о подобном позывном. Буркнув что-то нечленораздельное, она укрылась с головой одеялом. Ещё раз наведя рукой беспорядок на голове канмусу, Ганс посмотрел на часы. — Без двадцати восемь, Конго. Вставать не пора? — Не хочу, — донеслось из-под одеяла. — Сегодня в кафетерии день кофе. Вздохнув, Ганс уставился в потолок. То, что Конго рано или поздно придёт к нему с «отчётом», что бы это слово ни значило в понимании канмусу, он не сомневался. Такова уж была натура девушки, да и его апартаменты с недавних пор стали и её тоже. Только адмирал не ожидал, что она возьмёт и решит провести ночь с ним в одной кровати. Данное действие немного выбивало адмирала из колеи. Несмотря на весь флирт в общении, порой даже весьма откровенный, у Конго имелись некие обозначенные границы, переходить которые она не спешила. К примеру, личные покои адмирала являлись для этой излишне активной канмусу «запретным фарватером». Однако вчера вечером что-то изменилось. Девушку Ганс почувствовал уже когда та приблизилась к дверям его кабинета, от чего и проснулся, но продолжил притворяться спящим. Сыграло банальное любопытство и желание узнать, что же на этот раз задумала Конго. Когда та легла к нему под бок, парень подумал, что это очередной этап её забавы «харрасмент адмирала» и решил подыграть, но у девушки были иные планы. Устроившаяся рядом канмусу была похожа на замерзающего котёнка. Хоть в комнате кондиционер и поддерживал комфортную температуру, внешний вид Конго и чувства, что Ганс мог почувствовать через связь между ними, создавали именно такое впечатление. Поэтому он принял единственное верное, на его взгляд, решение в подобной ситуации — приобняв девушку попытался успокоить её пульсирующую ауру, оставив все вопросы на утро. — Разве кофе в утреннем меню хоть когда-то был для тебя проблемой? — поглаживая девушку по голове, поинтересовался Ганс. В ответ его ущипнули за бок. — Это слишком жестоко, в восемь утра говорить про кофе, — пробурчала Конго, сбрасывая с себя одеяло. Опираясь на одну руку, Конго приподнялась и зевнула, прикрыв рот ладошкой. Затем села и выгнула спинку, потягиваясь и сладко постанывая. — Доброе утро, тейтоку-сама, — протёрла она глаза. Не услышав ответа, девушка убрала ладошки от лица и посмотрела на адмирала. — Хм? Ганс лежал на кровати, не в силах издать звука, и глупым взглядом смотрел на канмусу перед собой. Дело было вовсе не в том, что она сидела там, где приличной незамужней девушке сидеть не положено, фактически оседлав его. И не в коротких шортиках, подчёркивавших стройные бёдра Девы Флота, и тем более не в бледно-розовой футболке, под которой не было бюстгальтера. Потерял он дар речи из-за совершенно непривычного облика Конго. Он привык видеть её всегда опрятную, какую бы шалость она не вытворяла. Даже возвращаясь на базу с тяжёлыми повреждениями после боя с Глубинным Флотом, Конго выглядела элегантно и женственно. Казалось, что пятна копоти и ссадины только украшали её, пусть адмирал и предпочитал видеть девушку чистой и здоровой, как собственно и других канмусу. Однако в данный момент Конго была сама на себя не похожа. То же лицо, та же фигура, всё то же самое, но она была другой. Прежде собранные в сложную причёску с барашками волосы сейчас спадали ровными прядями, придавая её лицу совершенно иной вид. В глазах не было игривой искорки, напротив, взгляд Конго был умиротворённым. Её губы изогнулись в лёгкой улыбке, от чего сердце ёкнуло в груди Ганса. — Что-то не так, мой адмирал? — осторожно поинтересовалась Конго, положив руку на грудь парня. — У тебя что-то с сердцем? — Нет, всё в порядке. Просто… Конго, ты… — Ганс безуспешно пытался найти слова, чтобы описать то, что видел менее резко. — Другая… — Хм? — на секунду в глазах девушки появилось непонимание, но вскоре её лицо буквально засияло в озарении, а улыбка стала ещё шире. — А-а-а, вот оно что. Неужели ты думал, что даже во сне мы сохраняем свой обычный внешний вид? — Ну, я только в общении с тобой узнал, что вы можете снимать свои головные уборы. Про остальное в инструктаже… — договорить парню не дал палец Конго на губах. — Об этом мало кто знает, — мягко улыбнулась канмусу. — Хоть нас, Дев Флота, и считают личностями, для большинства мы всего лишь разумное оружие, отличающееся от врага только внешне. Но… Конго убрала палец с губ парня, провела им по подбородку и спустилась ниже, к его груди. — Но всегда есть кое-кто любопытный, — подмигнула она Гансу, другой рукой убрав прядь с груди за спину. — Который сможет увидеть сквозь маски, носимые некоторыми Девами Флота. Не так ли? — Не так уж это было и сложно. — Не принижай себя, — вырисовывая пальчиком круги на груди парня, сказала Конго. — Даже командующая до сих пор считает Хией просто дурочкой, а она руководит базой уже больше пяти лет. Однако я рада, что именно ты смог увидеть то, что не удалось другим. Положив ладони на плечи Ганса, она наклонилась и поцеловала парня в губы. — Просто оставайся таким, как прежде, — отстранилась Конго от губ адмирала и посмотрела ему в глаза. — Зачем просить о том, что и так очевидно, — прошептал Ганс, обняв девушку и прижав к себе. По-другому он поступить не мог, увидев поникшую улыбку Конго и услышав, как её голос едва заметно дрогнул. Та немного повеселела и ответила на поцелуй парня, чувствуя, словно тает в его объятиях. — Ад-ми-рал, — отстранилась Конго. — Хоть я и рада вашему энтузиазму, — она демонстративно поёрзала бёдрами. — Но у вас ещё много дел. — Не припоминаю ничего важного. — А как же отчёт о походе? — игриво ухмыльнулась девушка. — Какой отчет? — переспросил Ганс. — Который вы вчера запрашивали. В мельчайших подробностях. — Можешь приступать, — теперь уже парень хитро ухмылялся, глядя на то, как порозовели щёки канмусу. — Вам следует привести себя в порядок и настроиться на рабочий лад, мой адмирал, — ещё раз поцеловав адмирала, Конго ловко выскользнула из его объятий. — И с самого утра такие вопросы не решаются. — Тогда жду тебя в своём кабинете после завтрака. — Принято, — подобрав с прикроватного столика свой ободок, она ретировалась из комнаты, не забыв на прощание послать парню воздушный поцелуй. Полежав немного на спине, мысленно сосчитав до десяти, Ганс встал с кровати и взял в руки часы. — Вот как она может так быстро менять темы, а? — пробурчал он, настраивая выключенный будильник. Он чувствовал присутствие Конго за дверью, но так же ощущал бурю эмоций внутри неё, поэтому не спешил выходить из спальни. Вместо этого он решил медленно размять конечности и сделать утреннюю зарядку. Сама же Конго, едва выйдя из личных апартаментов адмирала, положила руку на сердце и глубоко вздохнула. — Нельзя, — тихо произнесла она. — Пока нельзя, даже если очень хочется. Сделав несколько глубоких вдохов, девушка успокоилась и твёрдым уверенным шагом направилась к выходу. Проходя мимо стола, она забрала папку с фотографиями Аобы. После произошедшего в них уже не было смысла. Всё произошло спонтанно, и Конго не ожидала, что её адмирал проснётся раньше, но она соврала бы, сказав, что осталась недовольна его реакцией. И ей было совершенно плевать, что она шла через жилой корпус с глупой улыбкой на лице.Булочка №8 «Зефирные цикады».
3 июля 2020 г. в 19:00
Тихо закрыв за собой дверь, Конго с улыбкой перелистала фотографии, которые ей буквально полчаса назад принесла Аоба. Не задавая вопросов, розоволосая канмусу тяжёлого крейсера подробно запечатлела процесс докования вернувшейся с патруля эскадры. Хитрая ухмылка резидентного репортёра с наклонностями папарацци немного насторожила Конго, однако та не придала ей значения, всё же у Аобы были принципы.
Как и ожидалось, на большинстве фотографий канмусу-линкор обнаружила саму себя. С разных ракурсов и в различных позах. Впрочем, Аобе надо было отдать должное, все фотографии были выдержаны в рамках лёгкой эротики, не показывая ничего лишнего.
— Хм-хм, вот и подробный отчёт, — Конго сложила фотографии в аккуратную стопочку. — Вас никто за язык не тянул, мой адмирал.
Её сёстры были накормлены вкуснейшей выпечкой, сделанной с любовью и заботой, и теперь сладко спали в своих комнатах, так что у старшей Девы Флота появилось время для себя. Время, которое она решила посвятить своему адмиралу. С той лишь поправкой, что прежде суровая необходимость сменилась на приятное времяпровождение в приятной компании.
Поднявшись на второй этаж, где располагался кабинет адмирала, Конго невольно заглянула в окно, из которого открывался прекрасный вид на главную гавань базы. Та, в свою очередь, через укреплённый пролив соединялась с океаном, таким обманчиво спокойным и безмятежным. Вот только даже находясь на суше, вдали от моря, Конго чувствовала угрозу, исходящую из глубины тёмных вод. А обладая даром лучше другой канмусу чувствовать ауру, она в полной мере понимала опасность, что таил в себе океан. И та далеко не всегда ограничивалась одними пастями и орудийными стволами Глубинного Флота.
Существование связи между канмусу и адмиралом, подобной той, что существует между канмусу и родной базой, Конго обнаружила давно. И не потребовалось много времени, чтобы понять, какую роль эта связь играет. В то время, как база является одним из якорей для Девы Флота, что удерживает её воплощение материальным, адмирал выступает в роли маяка, помогающего канмусу найти путь домой. Чем ярче у адмирала были эмоции, связанные с конкретной канмусу, тем ярче этот маяк светил. И тем дальше они могли зайти в занятые глубинными моря и дольше там находиться, вычищая поразившую океан заразу.
Поэтому и появилось то, что другие Девы Флота и персонал базы прозвали «Пылающая Любовь Конго». Со временем это даже стало забавным. Адмиралы краснели, пытались делать вид, что выше плотских соблазнов, иные даже падали в обморок стоило только им оказаться в жарких объятиях Конго. Некоторые пытались спрятаться за Нагато, но девушка из «Большой Семёрки» тоже забавлялась происходящим, так что никто не мог спастись от объятий. В любом случае, Конго добивалась нужного ей эффекта. Её запоминали, а это, в свою очередь, позволяло увереннее чувствовать себя в море и помогать другим девочкам. В качестве бонуса, подобное поведение отвлекало особо озабоченных членов командного состава от более слабых духом канмусу, а уж успокоить без рукоприкладства Конго умела.
И так продолжалось до тех пор, пока Мутсу во время очередного национального теста на совместимость не нашла натуральный самородок. Каждая из линкоров, знакомая с ситуацией, понимала, что у Правительства есть далеко идущие планы, раз оно решило завербовать гражданина другой страны, когда люди, устойчивые к ауре выше тяжёлого крейсера, довольно редки. Тогда у Конго созрел потенциально хороший план, как сделать «огонь» своего маяка чуть ярче во благо боевых товарищей. План, который оказался нереализуемым после первой же встречи.
— Как же всё интересно обернулось, — прошептала Конго, доставая из кармана шорт ключ от двери кабинета адмирала.
Негромко щёлкнул замок, открывая девушке путь к её «жертве», которая с самого первого мгновения знакомства с канмусу вела себя не так, как предыдущие адмиралы. На все приёмы Конго он реагировал словно оказался не в руках оружия в человеческой форме, а в объятиях красивой девушки. Словно его не волновало, что малейшая неосторожность с любой из сторон способна привести к фатальным последствиям. Тогда-то она и заподозрила неладное.
Подозрения отчасти подтвердились уже на следующий день. Тогда Конго в прыжке с криком «Барнингу Лав» перелетела весь кабинет и ловко приземлилась прямо на колени Ганса Мюллера. Всё было рассчитано до мелочей. Прыжок, чтобы человек почувствовал не удар, а мягкое прикосновение. Траектория и момент кувырка, чтобы перемахнуть через стол и приземлиться на колени лицом к мужчине. А так же немного задранной в нужный момент юбки и чуточку распахнутого воротника кимоно. Конго по праву ожидала, что новый адмирал покраснеет и, запинаясь, попросит с него слезть.
Вопреки ожиданиям, Ганс поднял взгляд и спокойным голосом попросил с него слезть и не мешать знакомиться с документацией. Да ещё и подкрепил свои слова шлепком по её бедру. Тогда канмусу в замешательстве послушно освободила парня из своих объятий, но не прежде чем успела синхронизировать свою ауру с аурой адмирала. Подозрения в природе адмирала усилились, и всё дальнейшее общение уже несло цель докопаться до правды, а не только разжечь ярче свет «маяка».
«А потом в какой-то момент стало всё равно», — с улыбкой на лице подумала Конго, вспомнив, как развивались отношения с новым адмиралом. — Хм? — заметила она на рабочем столе знакомую папку.
Подойдя ближе, она обнаружила на столе свой же отчёт, который составляла для командующей. Рядом стояла ещё горячая кружка недопитого кофе.
— Похоже, кто-то не дождался подробного отчёта, который сам же и требовал, — тепло улыбнулась Конго, положив на папку фотографии Аобы. — Опять, наверное, уснул в одежде.
Вылив остатки кофе в раковину и помыв кружку, Дева Флота подошла к двери в спальню и легонько постучала. Не дождавшись ответа, она привычным движением достала из-под дверного наличника небольшую полоску металла, при помощи которой отодвинула язычок замка, запертого изнутри.
— Неожиданно, — прошептала Конго, немного приоткрыв дверь.
В этот раз адмирал всё же переоделся, сменив военную форму на обычную футболку с надписью «Fuck my life», остальное же было скрыто одеялом. Почувствовав азарт, Конго тихо прошмыгнула в спальню, прикрыв за собой дверь. При взгляде на мирно спящего парня ей захотелось пожирнее накрасить губы помадой и оставить на его щеке след своей безграничной любви. К сожалению, или счастью, это было бы простым ребячеством, хоть и вполне в стиле Конго. Вместо этого она сняла с головы обруч и положила его рядом с будильником, который предварительно выключила.
— Тей-то-ку-сан, — прошептала девушка, укладываясь рядом с парнем, — подвиньтесь немного.
Кто-то мог назвать подобное поведение одной из старейших Дев Флота Японии вульгарным. Конго таких или игнорировала, или указывала им направление до ближайшей стаи под началом химе. Сейчас ей просто хотелось побыть с человеком, рядом с которым все угрозы океана словно замолкали. Каждая канмусу дорожила теми недолгими моментами, когда не нужно было беспокоиться о непрерывной войне за пределами базы, также и Конго дорожила временем, проведённым наедине с парнем, лежавшим рядом.
— Жаль, — прошептала она, повернувшись к Гансу лицом, — что ты здесь не навсегда, — провела она ладонью по его щеке.
Словно услышав слова канмусу и почувствовав её настроение, парень повернулся на бок и обнял Конго рукой, до этого лежавшей на одеяле. Дева Флота не стала сопротивляться, когда Ганс прижал её к себе. Вместо этого она поцеловала его в губы и попыталась развернуться, но именно в этот момент рука адмирала спустилась ниже по спине Конго.
— М-м, зефирки, — пробубнил во сне Ганс, сжав прикрытые тонкими шортиками ягодицы девушки.
— Но только для тех, кто не спит, — положив палец к губам парня, прошептала Конго.
Другой рукой она взяла ладонь адмирала и слегка приподняла её, давая себе пространство для манёвра. Развернувшись, она прижалась спиной к груди парня и, немного поёрзав, положила его руку себе на живот, так и не отпустив его ладонь.
— Ха-ах, — удовлетворённо вздохнула Конго, чувствуя успокаивающее тепло объятий адмирала.
Если девушку попросили бы сравнить, что она чувствовала сейчас, то она бы ответила далеко не сразу. Ей было тяжело описать словами тот океан необузданной мощи, заключённый в тело двадцатилетнего парня. Подобная аура исходила от химе глубинных, но у них она была холодной, злобной и буквально воняла жаждой убивать. Аура же Ганса хоть и оставляла далеко позади по своей насыщенности ауры многих химе, с которыми довелось повстречаться Конго, от неё не исходили эманации злобы и кровожадности. Напротив, его аура согревала и защищала.
Находившиеся в подчинении Ганса канмусу обратили внимание, что после прибытия нового адмирала они практически перестали ощущать влияние моря. Это списали на необычайно высокую совместимость парня с аурой Девы Флота. Однако Конго знала, что это не так. Как и знала то, что у людей нет ауры, похожей на ауру канмусу или, тем более, глубинного.
— Даже уходить не хочется, — мурлыкнула Конго, закрыв глаза.