Симулятор стукача

      С утра Альберта ждала достаточно неожиданная картина. Первое что бросалось в глаза — засосы на шее и груди мальчика. К тому же он чувствовал лёгкие царапины на своей спине, если это конечно не игра воображения, в чём мужчина сомневался.       На Патрике явно было меньше одежды, чем вчера ночью, как и на нём самом. И, так как память пока что отказывалась выдавать четкий образ произошедшего, Мейнике терзали смутные сомнения. Он обнимал возлюбленного, прижимая его к груди. И не похоже, чтобы тот был против или что-то в таком духе.       Патрик, уже проснувшийся к этому моменту, спокойно улыбнулся Альберту и пожелал ему доброго утра. Начинать расспрашивать мужчину о произошедшем он не торопился, потому что помнил на порядок больше самого Альберта и совсем не волновался.       Мейнике испытывал весьма двойственные чувства. С одной стороны, он по достоинству оценил раскинувшийся перед глазами вид, но с другой, отсутствие воспоминаний заставляло его чувствовать вину и ужасно сильную неловкость. Он был в растерянности, не зная, что же ему всё-таки думать про это утро. И всё это легко читалось на лице мужчины.       В конце концов, он понял, что не сможет самостоятельно собрать обрывочные картины минувшей ночи в нечто целостное. Тяжело вздохнул и решил спросить Патрика напрямую, так как тот явно помнил больше него.  — Прости, что спрашиваю такое… Но к сожалению я пока что не могу вспомнить детали прошлой ночи. А то, что у меня есть сейчас, несколько расплывчато… Скажи… Мы с тобой… — Альберт вспыхнул, фразу на полуслове. Впрочем, Патрик наверняка понимал, что он хочет спросить.  — Нормально, я сам некоторое время вспомнить не мог. — голос парня слабо дрогнул, что могло бы вызвать некоторые подозрения, не продолжи он мысль:  — И нет… Этого не было. Тебе хотелось продолжить, но настаивать ты не стал. Поэтому дальше поцелуев просто не зашло. Мужчина облегчённо вздохнул и обнял Патрика чуть крепче:  — Твой отец так или иначе попытается убить меня, когда увидит засосы. Но я рад, что всё же не перешёл черту. Я не простил бы себе, произойди это только из-за действия алкоголя.       Он понемногу вспоминал прошлую ночь и чуть улыбнулся, когда в памяти всплыла очередная картинка. Коснулся губами ключиц Штейна-младшего:  — Но знаешь… Я готов признать, что мне нравится видеть на тебе следы моих поцелуев… — произнёс Альберт полушепотом.  — Да и получать их приятно. — паренёк улыбнулся, прикрыв глаза, но через несколько секунд он резко сел на кровати:  — Чёрт! Меня же отец по-любому прибьёт! — остатки сонливости сняло как рукой.  — Тебя — вряд ли… Но вот поверит ли он нам, если постараться заверить его, что между нами ничего такого вчера не было? Я, конечно, не боюсь того, что он может сделать. Но это на значит, что я хочу в лишний раз влезать в какие-то конфликты. Патрик вздохнул:  — Прибьёт нас обоих и не пожалеет. Кстати, что ты ему вчера сказал? Я помню что-то про какой-то юмор, но без подробностей.       Альберт полностью пересказал ему вчерашний разговор с Карлом, о котором, кстати, сейчас несколько пожалел. В принципе, в его словах проследживалась достаточно явная двусмысленность, и там даже можно было уловить пару достаточно пошлых, пусть и слишком неявных намёков. — Мда. Переубедить его будет даже сложнее, чем я думал. Хотя, можно просто полностью застегнуть рубашку, и пару дней ничего не будет заметно, а позже можно будет и поговорить с ним. Тогда он хотя бы не будет так заведён от двухсмысленности выражений. — рассуждал Патрик, одеваясь.       Альберт кивнул в знак согласия. Хотя, по правде говоря, засосы были довольно сильные и слегка просвечивали сквозь рубашку. К тому же, не все из них скрывались под воротом, даже если рубашку застегнуть на все пуговицы.       Так или иначе, через некоторое время Патрика пришлось отправить домой, где, к счастью, пока что не было Карла. Зато была снова что-то рисующая Марта. И Штейну-младшему оставалось надеяться, что её очередной рисунок не изображает ночные «развлечения» брата.       Отсутствие отца сильно обрадовало Патрика, так как хотя бы на некоторое время он мог расслабиться. К тому же, это был шанс поговорить с Мартой, с которой последние пару дней они говорили значительно меньше обычного. Он сел рядом с сестрой и с улыбкой спросил, что она рисует на этот раз.        В ответ девочка кивнула на брата, мол его и рисует. Правда, пока не было понятно, в каком ключе. Парень пытался выяснить детали, но маленькая хитрюга упиралась в то, что это секрет. Поэтому Патрику не осталось ничего, кроме как просто наблюдать за процессом и ждать, когда ответ проявится на бумаге.       По всей видимости, Марта пыталась изобразить пикник. Сначала из людей на рисунке были только Альберт и Патрик, держащиеся за руки. Но потом она дорисовала себя, играющую в мяч, и маму с папой. Когда закончила, то гордо показала рисунок брату.  — Тебе нравится? — спросила она улыбнувшись.  — Да, это круто. — согласился подросток, разглядывая рисунок сестры.  — И очень мило. Обещаю, когда-нибудь так будет. Может не сейчас, а через некоторое время… Но мы сходим на пикник. Всем составом. Я обещаю.       Он потрепал Марту по голове. Та в ответ обняла брата за шею и вдруг заметила засосы. Вздрогнула, так как приняла их за немного странные синяки. Собственно, а что она могла подумать? Само собой она тут же забеспокоилась и поспешила спросить, что случилось.  — Ты… Ты же вроде уходил к дяде Альберту… Неужели он допустил такое? И почему они такие странные?  — Ты про что? — до Патрика с опозданием дошло, что сестра имела в виду, и он не знал как объяснить, поэтому ответил немного уклончиво:  — Успокойся, Марта, меня не били. Это… Немного другое, поэтому они и странные.  — Ты точно в порядке? Это… Неужели их оставил Альберт? — спросила она крайне осторожно.        И тут Патрик осознал, что-либо он обьяснит Марте происхождение этих следов, либо она так и продолжит смотреть на них с опаской.  — Да.  — начал было он, но увидел, что сестра испугалась сильнее:  — Кхм, так стой! Нет. Вернее да, но… Марта, это правда не синяки. Они остаются… Когда тебя кто-то слишком сильно целует. Так что не беспокойся, хорошо?        В голове парня проскочила мысль о том, что он ещё пожалеет, что таки рассказал об этом сестре, ведь теперь пришлось просить её молчать об этом. А держать язык за зубами Марта, в силу возраста, не умела. Но зато сейчас она расслабилась и даже чуть улыбнулась.  — Так эти следы остаются от поцелуев… — малышка взглянула на них снова, но уже совершенно по-другому:  — Понятно… Тогда всё хорошо. Видимо, вы неплохо провели время. Я рада за тебя… Но… Папа не будет опять ругаться? Как из-за того поцелуя?  — То, что папа не знает, не может ему навредить. Тем более я могу просто спрятать их. Но мне нужно будет, что бы ты никому-никому об этом не говорила, хорошо?       Марта кивнула. Она быстро согласилась, потому что помнила, что было в прошлый раз. Правда всё равно был шанс, что она забудется и всё-таки проболтается потом, даже если и не специально.  — Хорошо, братик… Я не скажу ничего…  — Вот и молодец. Кстати, раз уж мы об этом заговорили, ты знаешь, куда папа ушёл?  — Он поехал к маме… — Марта чуть сжалась.       Ей ничего толком не говорили про состояние Анны, чтобы не напугать, но она всё равно очень волновалась. А Альберт, кстати, отправился туда же, чтобы узнать насколько быстро подействуют те препараты, которые он отдал Анне и рассчитать, сколько времени потребуется на её восстановление.  — Не бойся. Она скоро к нам вернётся. И всё будет хорошо. — сказал Патрик в попытке приободрить сестру.  — Надеюсь… — чуть ли не шепотом ответила Марта, прижавшись к брату.       Альберт в это время сидел и разговаривал с Анной, не зная о том, что скоро туда придёт Карл. Она уже выглядела лучше, чем в их с Патриком прошлый визит. Как минимум, качественные обезболивающие дали ей возможность нормально спать по ночам, что определённо пошло ей на пользу.  — Здраствуй, дорогая. — Карл открыл дверь полаты, чуть улыбнувшись. Правда когда он увидел Альберта, его улыбка сошла на нет:  — Какая… Кхм. Неожиданная встреча.       Он нахмурился, смерив мужчину недовольным взглядом. Альберт был последним, кого он ожидал увидеть здесь даже в теории. Так что ему не слишком нравилась эта картина. Особенно в свете вчерашних событий.  — Чтож… По всей видимости, мне пора. Я рад, что вы понемногу приходите в себя и настроены на то, чтобы вылечиться. Вы очень сильная женщина, Анна. И вы нужны своей семье… Я зайду к вам через пару дней… — агент улыбнулся и, встав со стула, стоящего рядом с кроватью, направился в сторону выхода. Вполголоса поздоровался с Карлом.       Управляющий молча отошёл от двери, пропуская его. Когда Альберт ушел, спросил у жены что он здесь забыл.       Анна объяснила, что Альберт хочет помочь с её лечением, и показала те лекарства, которые он тайно пронёс сюда. Не нужно было быть опытным медиком, чтобы понять, что они на порядок действеннее того, что предлагала отечественная медицина.       Карл задумался, мысленно борясь сам с собой. С одной стороны, Альберт приставал к его сыну, и не важно, что Патрик совершенно не сопротивлялся этому, но с другой, в тоже время он помогал их семье в тяжёлой ситуации, сильно рискуя. Не прийдя к конкретным выводам, управляющий решил оставить эти размышления на потом.  — Как ты себя чувствуешь? — обратился он к жене.  — Слабость понемногу отступает и боль в местах переломов я чувствую меньше. Я начала спать по ночам, но всё ещё сильно устаю, потому что силы уходят на восстановление. Врачи удивлены, но не нашли пока причину, по которой моё состояние начало улучшаться. В конце концов, они прогнозировали, что я могу в скором времени умереть. Однако, это не входит в мои планы  — В моих планах этого нет и подавно, так что даже не думай об этом. И… Эти улучшения из-за лекарств, которые тебе дал Альберт, я правильно понимаю? — Да… Ему кажется, что этого не достаточно, но на самом деле его помощь трудно переоценить. Альберт не врач… Однако, он, похоже, неплохо разбирается в медицине. Если верить его расчётам, то я достаточно скоро приду в себя окончательно. Относительно… —она показала листок, где Альберт делал какие-то выписки и расчёты.       Внизу были обведены в кружок цифры — по его прикидкам, если всё пойдёт хорошо, уже через месяц — полтора Анна должна была быть в стабильном состоянии, позволяющем думать уже и о полном решении проблемы.       Сам Альберт тем временем приехал в университет, где обучался Патрик, чтобы обсудить вопрос об отсутствии преподавателя по химии. В принципе, каких-либо существенных трудностей у него не возникло, так что через несколько дней он должен был официально занять должность преподавателя.       Через некоторое время, Мейнике, довольный тем, как всё сложилось, пошёл на остановку, погружённый в свои мысли, и сел в автобус, в котором, по стечению обстоятельств ехал домой и Карл. И он был вынужден сесть рядом с ним, так как больше свободных мест в автобусе не было.