Симулятор стукача

      Управляющий посмотрел на Альберта с ярко выраженным недовольством:  — Если вы сами сказали что ваш план включает большое количество рисков, то почему вы вмешиваете в него Патрика? — не дожидаясь ответа Карл встал и направился к выходу.       Если подумать, вопрос был несколько глупым, потому что на самом деле он понимал: пока эта пародия на план связана с его семьёй, Патрик будет замешан в ней автоматически. Но хотя бы приличия ради, Штейн всё же должен был спросить.       Уже в гостиной Альберт в общих чертах изложил, как именно Анну можно перевести в Вальверде и сразу же пояснил, что уже знает, что для него не проблема в кратчайшие сроки найти того, кто сможет провести необходимую операцию. Он пересказал Карлу уже известные нюансы о том, как «законно» забрать жену из больницы и как перевезти её через границу максимально безопасным способом. В принципе, звучало это всё вполне надёжно. По крайней мере, для заготовки плана — точно.       Но, как Альберт с Патриком и ожидали, первое, что ответил на всё это Карл, это то, что он не достаточно сильно доверяет Альберту чтобы отпустить его одного со своей умирающей женой в другую страну. И это не говоря уже о том, что ему было известно про этого человека достаточно, чтобы уже несколько десятков раз отправить его за решётку. Да и мотивы для этого у него существовали вполне конкретные.  — Следовательно, — продолжил свою мысль управляющий:  — Кто-то должен ехать с вами. При том — не Патрик.       Здесь парень хотел было возразить что-то, но отец не дал ему даже начать. Хотя, стоит признать, что его аргументы прозвучали надуманно и обидно для Патрика:  — Даже не думай уговаривать меня. Ты, между прочим, обещал прилежно учиться, потому что я потратил немалые деньги на то, чтобы ты не работал на ненавистных тебе шахтах.       Увидев тот взгляд, которым посмотрел на него Штейн-старший, произнося это, подросток невольно затих и отвёл взгляд, принявшись разглядывать узоры на обоях. К сожалению, он слишком быстро осознал, что отец просто не станет его слушать. Оставалось только надеяться на Альберта.  — Мог бы поехать я, но я работаю на Министерство и они заметят если я уеду из страны.  — Вот именно. А Патрику с его внеплановым просвещением в архитектурной и культурной сферах будет даже полезна эта поездка. Другая культурная среда, как никак. Вряд ли вы бывали в Вальверде и понимаете, о чём именно я говорю. Но всё же…  — Да, но учится он на инженера. И ни один преподаватель не сочтёт вашу поездку официальной причиной для его, как я понимаю, длительного отсутствия на занятиях. Да, архитектура — это важно для Патрика, но это не поможет ему хорошо сдать экзамены. Альберт ненадолго задумался:  — Вообще-то, я знаю, как можно официально оформить его отъезд. Не без изменения деталей, конечно. Но это легко. Кроме того, я вполне мог бы позаниматься с ним. — взглянул на Патрика:  — Если ты не против, конечно… Патрик отвлекся от своей мысленной радости за слова отца:  — А? Да, конечно я не против. Карл обозлился:  — Вы в курсе, что-то, про что вы говорите — это фальсификация информации, которая подразумевает подделку документов? А это одна из деректив. Следовательно, вы подставите не только себя, но и нас.  — А документы в любом случае придётся подделывать, потому что Анну просто так из больницы никто не выпустит. Так что я уже позаботился о том, чтобы найти человека, умеющего создавать бумаги нужного нам образца.       Карл на минуту задумался, взвешивая все за и против. И единственным большим "против" являлось то, что Патрик действительно с большей вероятностью мог поехать без особых негативных последствий.  — Я все равно не могу отпустить вас вдвоём. Потому что здесь, в Хельмере, есть я. А там меня не будет и только Вождь знает, что вы сделаете. Патрик уже не ребёнок, но и не взрослый, поэтому я несу за него ответственность. А учитывая ваше пристрастие к алкогольным напиткам я боюсь вдвойне что вы можете сделать с моим сыном. Из-за этих слов Патрик вышел из себя:  — Ничего ваш неуважаемый вождь не знает! И Альберт не алкоголик!  — Патрик, сколько раз я тебе говорил прекратить это? Это даже глупее чем то, как ты пытался бунтовать на вокзале. Ты ничего этим не добьешься, а любой кто услышит это и донесёт на тебя в министерство оборвёт твою спокойную жизнь. — как ни странно, голос Карла из серьёзного сразу стал немного усталым. Видимо он действительно много раз говорил это сыну.  — Ладно… — вмешался Альберт:  — Тогда я готов полностью отказаться от алкоголя на время этой поездки. Это не сложно для меня… — его, конечно, несколько обидел комментарий Карла, потому что он, черт возьми, ни разу не появлялся у него на глазах слишком пьяным. Как правило, ему хватало бокалов трёх, что в общем-то, для взрослого мужчины не так много. В конце концов, Альберт пьёт только вина, а они, в большинстве своём, не слишком крепкие.  — Да и потом, если рассуждать о том, какой вред я вообще могу причинить Патрику при желании, которого у меня нет… Чёрт, да я вообще ни о чём таком не думал, пока вы об этом не упомянули.       Патрик покраснел, слишком быстро поняв суть сказанного только что. А вот Карла фраза Альберта немного сломала, так как в его глазах Мейнике был с Патриком лишь из-за того, что сам долго не имел личной жизни. Агент невольно рассмеялся, заметив недоумение на лице управляющего:  — Карл… Неужели вы правда думаете, что мне нужно от Патрика только это? Чтож, зовите меня демоном, если хотите, но в первую очередь мне интересна его душа.  — Мы сейчас говорим не об этом, Альберт. Не забывайтесь. И объясните мне кого вы такого нашли, что бы он добровольно пошёл на такой риск? — Он перевёл взгляд на Патрика:  — Уж не из твоего «Нового завтра» ли?  — Вообще-то да… Речь сейчас идёт о Джордже Дантоне. Думаю, вы понимаете, что это человек, кому действительно по силам провернуть подобное. Он не из тех, кто в лишний раз станет надеяться на случай. — Да, я знаю кто такой Джордж Дантон. Этот человек подстроил взрыв в этом доме, из-за которого здесь погиб генерал, руководивший одной из самых печально известных военных операций. Но да, сделал он это идеально, претензий нет.       Мысленно Штейн пытался решить, стоит ли вообще доверять Дантону. В конце концов это из-за него Карлу приходится жить со знанием того что он убил человека. Но в тоже время никто кроме их двоих не знал истину, более чем способную убедить в способностях революционера. По крайней мере так он думал.  — Вы с ним это уже согласовывали?  — Пока что только с его напарником. Джордж вернётся в город только в воскресенье. Но тем не менее, организовывать всё мы начали уже сейчас, потому что мы имеем гарантию того, что он пойдёт на сотрудничество.       Карл замолчал. Он обдумывал услышанное. Безусловно, он хотел верить что этот план сработает, но в тоже время было очень много рисков…  — Мне нужно будет подумать над этим. Но я хочу узнать все подробности, вплоть до того под каким предлогом вы заберёте Анну из больницы. — сказал он после длительного размышления.  — Хорошо… — тут же согласился Мейнике, изначально ожидавший чего-то подобного и понимающий опасения Штейна:  — Я предоставлю вам всю необходимую информацию. Даю слово.       Карл чуть кивнул и снова ушёл в свои мысли, а Альберт бросил взгляд на раскрасневшегося Патрика и усмехнулся, поняв о чём он думает. Наклонился чуть ближе к пареньку и шепнул ему на ухо:   — Волнуешься, что твой отец может быть прав? Солнце… Я правда больше заинтересован в тебе, как в человеке. Но если дело дойдёт до того, чего Карл боится, я не сделаю тебе больно.       В двух словах описал ему пошловато-милую картину того, как это могло бы быть, чем естественно смутил парня ещё сильнее. А после поцеловал Патрика в висок. — Хорошо, но мне все же стоит поразмыслить над этим. Думаю вы понимаете почему… — Карл поднял взгляд как раз в тот момент, когда Альберт что-то шептал его сыну.       Что именно это было, он не знал — услышал только самую первую фразу. То, насколько смущённо выглядел при этом Патрик не могло его не возмутить, но он таки решил не вмешиваться. Хотя бы чисто из уважения к Альберту, ведь он им довольно сильно помогал. Это, конечно, не оправдывало всего того что он делает, но все же у Карла промелькнула мысль: «Вдруг этот иностранный агент действительно не такой плохой, каким почудился с самого начала?»       Патрик не стал ничего говорить, а просто закрыл красное лицо ладонями. Теперь эта «пошловато-милая», а для него просто пошлая с почти незаметным намёком на милоту картина банально не хотела выходить у него из головы. Альберт нежно потрепал парня по волосам, мысленно надеясь на то, что он воспринял его слова правильно. Было бы максимально глупо, если бы он сейчас взял и случайно напугал Патрика.       Но он не мог знать наверняка. А Патрик, между тем, был не столько напуган, сколько просто ошарашен тем, что Альберт говорит такое прямо здесь, когда отец стоит рядом и мог услышать.       Спустя минуту, Альберт продолжил обсуждать с Карлом уже известные нюансы плана, чтобы развеять хотя бы часть его сомнений, в то время, как Патрик тихо свинтил оттуда.