Немного о попаданцах, злых колдунах и невинных мальчиках

      Чтобы хоть чем-то занять себя, потому что одних уроков уже не хватало, Гаррик развил довольно бурную вечернюю деятельность, общаясь то с Роном, то с Гермионой, следя за Малфоем и составляя планы его поимки на горячем.       Он навестил Больничное крыло и не отстал от мадам Помфри, пока та не обследовала его глаза и не выдала свой неутешительный вердикт.       Зрение зельями исправить было нельзя, так как один из магических узлов находился очень близко к зрительному центру мозга и влиял на него, искажая физиологические процессы.       Это был не такой уж редкий дефект, но за его лечение не всегда брались даже колдомедики Мунго. Нужен был опытный легилимент и не менее опытный медик, специализирующийся на восстановлении и коррекции магических потоков, чтобы исправить ситуацию.       Пускать в свою голову кого-либо Гаррик не собирался, поэтому с коррекцией зрения пришлось повременить. Но хотя бы оправу можно было бы сменить, потому что эти «колеса» ему уже жутко надоели.       В другой вечер Гаррик наведался в туалет для девочек на втором этаже, где находился вход в Тайную комнату. Насколько он знал из канона, туда после него никто не спускался до седьмой части книги, когда друзья отправились за клыками василиска, чтобы уничтожить чашу-крестраж.       Почему так, Гаррик до сих пор не понимал. Неужели тому же Дамблдору не хотелось посмотреть на логово василиска, созданное самим Основателем Хогвартса? Или он не мог туда спуститься? Для того, чтобы открыть вход, нужен змееуст, но в каноне ни директор, ни кто-либо другой не просили Поттера провести их в Тайную комнату.       И к лучшему! Теперь Гаррик может вручить Северусу эксклюзивный подарок. Нужно только проверить, сможет ли он правильно воспроизвести нужные звуки, так как змееустом он таки не был.       Удивительный факт, заставляющий задуматься. Все говорили, что знание змеиного языка появилось у Гарри в момент, когда он стал крестражем, а так как Гаррик не обладал этим умением… Да и не ощущал он в своем мозгу ничего похожего на присутствие там чего-то чужеродного.       И Дамблдору, и Снейпу он врал, чтобы не выдать себя раньше времени, и иметь удобную отговорку на случай каких-то сомнительных действий или добычи информации. Но шрам не болел, все больше светлея и истончаясь, сон ни разу не был нарушен видениями Волдеморта (хотя он в этой части книги и пытался прикрываться от Поттера, но все же что-то прорывалось), настроение произвольно не менялось и вообще…       Уже размытое воспоминание о пребывании летом в Больничном крыле и тот короткий диалог об искорках, вышедших из его тела, наводили Гаррика на мысль о том, что душа Гарри в тот момент окончательно покинула тело, забрав с собой «довесок».       Душа же самого Гаррика, цельная, более живая и активная, вытеснила все постороннее и начала приживаться в чуть живом теле, обретая контроль над ним и магией. Самого Гарри было невыносимо жаль, но Игорь понимал, что в тот момент, когда он сам умер, Поттера уже было не спасти. А так они оба получили шанс жить дальше, слившись (душа к телу), как сиамские близнецы.       Гаррик мог бы плюнуть на все и, получив доступ к деньгам, забрать все и уехать куда-то в Японию или Австралию, но ради Поттера остался, чтобы завершить его миссию. И ради Снейпа, конечно же, который понравился Гаррику еще больше, когда начал слегка оттаивать и даже оказывать внимание. Если раньше Игорь действовал из желания удовлетворить свои фанатские фантазии, то теперь все больше погружался в реальность и в реального же Снейпа, учась улавливать малейшие изменения в выражении глаз, в интонациях шикарного голоса, в жестах и поступках.       Иногда, лежа без сна на своей кровати, укрытой за балдахином, Гаррик думал о том, что было значительно легче провоцировать, дразнить и выводить из себя Снейпа, когда тот искренне злился, отталкивал, смотрел с ненавистью и пренебрежением, чем когда Северус вдруг начал… отвечать.       Не явно, иногда даже непроизвольно, но…       Гаррик хоть и хотел этого, стремился к такому результату, чувствуя, как внутри все переворачивается от радости, нежности и дичайшего предвкушения, но с каждым крохотным шагом вперед, когда Северус становился ближе, необходимее и желаннее, Игорь все больше нервничал.       Начиная эту игру, Гаррик именно так и воспринимал все — как фанфик, как выдумку, как фантазию. Но, приняв себя и осознав всю реальность происходящего, вдруг понял и то, что ему действительно нравится Снейп, как мужчина и как возможный партнер.       Иначе, откуда в его душе появились эти новые чувства: желание быть рядом, желание выслушать, желание помочь, желание уберечь от опасности, желание доказать, что его чувства, пусть и несмелые еще, но искренние.       И было очень страшно каждый раз думать о том, что Северус ходит по лезвию ножа, лавируя между двух колоссов.       Было больно понимать, как сильно устает и выматывается Северус, пытаясь справиться с поставленной задачей.       Хотелось верить, что он не испортил все, втягивая Снейпа в опасные для них обоих отношения.       Но не дразнить, не провоцировать и не соблазнять Северуса было уже выше всяких сил Гаррика, потому что он впервые в жизни понял, что любовь — это не просто красивое слово и красивые отношения, но и страх, трудный выбор, колебания от счастья до отчаянья и оглушающая все другие чувства надежда.       Пока Северус находился по другую сторону преподавательского стола (в классе, Большом зале, в личном кабинете), Гаррик еще мог немного держать себя в руках, но, когда тот сбрасывал с себя маску строгого учителя (которого до одури хотелось поиметь прямо в классе — все равно каким образом), просыпались неуемное лукавство, нагловатая напористость и потребность вцепиться и не отпускать.       Дразнить, вилять хвостом, говорить пошлости, прикасаться и всячески откликаться на тот молчаливый посыл, горящий в черных глазах более сдержанного и взрослого мужчины.       Но Гаррик видел, чувствовал, ощущал всем телом, что внутри этой сдержанности нарастает напряжение, которое заставляло сердце колотиться сильнее, а дыхание — сбиваться.       Невозможно было поверить в то, что Снейп… СНЕЙП! не заавадил его, а обратил внимание! Что им двигало, Гаррик не знал, просто не мог даже предположить. Хотелось надеяться только на то, что интерес этот не закончится после удовлетворения плотского желания.       Но Снейп, хоть и казался (и был!) жестким, неуживчивым, нетерпимым мизантропом, в глубине души хотел того же, чего хотят все люди — стать нужным и важным. Это Гаррик знал очень хорошо, ведь даже тех нескольких абзацев в каноне хватило для понимания и осознания огромного одиночества, обиды, желания быть лучшим в глазах любимого человека, отдать ему всего себя и получить что-то равноценное взамен.       Все, что получил Северус — разбитую первую любовь, смерть Лили, оглушающее чувство вины, презрение окружающих и их страх, которые Снейп умышленно культивировал, чтобы не подпустить кого-то ближе. Да никто и не стремился.       И Гаррик впервые почувствовал ответственность за свои действия. Готов ли он сам стать для Северуса тем самым человеком? Получится ли превратить их пока странные отношения во что-то общее, разделенное на двоих? Для всего этого нужно время и спокойствие.       А поэтому… вместо ужина при свечах и подарка в виде какой-то полезной вещицы — подземелья и Тайная комната. Потому что яд василиска может помочь там, где нельзя использовать меч или Адское пламя.       Но Гаррик не был бы Гарриком, если бы не начал в шутку заигрывать с Северусом, который едва не прожег ему задницу своим взглядом. В постельку с этим мужчиной (наверняка очень страстным, нетерпеливым и жестким) очень хотелось, но Снейп сам должен был до этого дозреть.       Гаррику пришлось пошипеть пару раз, пока пароль не сработал, открывая дыру в полу. — Возможно, есть еще какой-то способ туда попасть, ведь Салазар вряд ли каждый раз съезжал вниз на заднице, но я пока не искал. Учтите, сэр, спуск крутой и немного грязный, — Гаррик кивнул на зияющий вход. — И нужно дверь запереть, чтобы никто любопытный не сунулся.       Северус махнул палочкой в сторону двери и подошел ближе: — Я спускаюсь первым и подстрахую тебя внизу. — Хорошо, сэр, — Гаррик был даже рад этому.       Спуск был… долгим. Гаррик пару раз даже вскрикнул, когда желоб делал неожиданный поворот, но до девчачьего визга не дошло и слава Мерлину. Он вылетел из трубы прямо под ноги Снейпу, который, как оказалось, наколдовал какую-то воздушную подушку, чтобы приземление было мягче. Но не учел силы инерции, и не особо большого желания Гаррика избежать контакта. Спустя секунду, произошло сразу несколько событий: Снейп свалился на сбивший его «снаряд», воздушная подушка с громким хлопком исчезла, Гаррик охнул и выгнулся из-за впившихся в спину костей, от чего еще больше прижался к напряженному телу, лежащему сверху. — Очень романтично, — пробормотал он, ерзая под Снейпом. — Как в кино. Поцелуй будет, нет?       Лучше бы он не спрашивал. Под шею протиснулась рука, а воздух перестал поступать, так как…       Черт-черт-черт! Он оказался не готов! Нужно было попросить Снейпа прислать предупреждение за три дня с печатью и подписью гоблинов Гринготтса!       Потому что внезапный поцелуй, преступно короткий, но от этого не менее эмоциональный, едва не лишил Гаррика чувств и дара речи.       Снейп уже поднял его на ноги и даже очистил с помощью магии, а Игорь никак не мог уложить в кипящем мозгу эту новую информацию. И новые ощущения.       У него все волоски на теле встали дыбом, а остальные едва не выпали от шока, когда эти кривящиеся от усмешки губы (невозможно соблазнительные, невыносимо чувственные, еще влажные после поцелуя) вдруг произнесли: — Атмосфера вполне соответствует, не так ли? Подземелья, кости, змеиная кожа… Невинный мальчик, который забрел в логово темного мага.       У Гаррика отпала челюсть, но он быстро сориентировался: — И что же темный маг сделает с невинным мальчиком? — Пустит на ингредиенты, если он не умолкнет и не пойдет дальше, — Снейп огляделся по сторонам.       Гаррик порадовался, что ответвлений у этого коридора не было — лишь какие-то небольшие карманы-тупики, закрытые колоннами. Поэтому шагнул в полумрак, подсвеченный зеленоватым светом, но Снейп быстро поравнялся с ним, зажигая Люмос на кончике палочки. — Сэр… — Что тебе? — Вы меня действительно поцеловали? — Гаррик попытался заглянуть Снейпу в лицо, но тот удержал его рукой. — Ты ударился головой? — немного раздраженно спросил Северус. — Нет. Спина, конечно, болит, но… — Тогда ты должен был запомнить сам, а не переспрашивать, — перебил его Снейп и ускорил шаг. — Я запомнил, но плохо. А можно повторить? — Гаррик догнал его едва ли не впрыпрыжку. — Нет, — холодно ответил Снейп. — Ну, сэр… — Гаррик забежал с одной стороны, но наткнулся на горящую палочку. — Ну, профессор, — он повторил попытку с другой стороны. — Сэр… Профессор Снейп… АААА!!!       Игорь едва не запрыгнул на ближайшую колонну, когда ему под ноги метнулась здоровенная крыса. Снейп схватил его за руку и потащил дальше: — Мордред меня дернул связаться с тобой, Поттер! Ты крыс никогда не видел? — Таких больших — нет, — признался Гаррик. — Сэр… — Нет. — Профессор? — Нет. — Почему? — Потому что мы куда-то пришли, — Снейп стряхнул с себя руки Гаррика и указал палочкой вперед. — Ворота. — Ах, да…       Пришлось пошипеть и здесь, чтобы змеи, закрывающие вход, милостиво расползлись, открывая замок.       Огромный зал с колоннами был таким, каким его себе Гаррик представлял. Как и огромная статуя в другом конце, и не менее огромная туша василиска, лежащая у стены. — Твое феноменальное везение… — Снейпа, казалось, не хватило на большее, так как он умолк, рассматривая мертвую, но все еще очень страшную тварь. — Мне тогда действительно повезло. Да и Фоукс помог, — Гаррик опасливо подошел ближе и покосился на открытый зев статуи. — Надеюсь, у него тут не было выводка. — Это самец. — Верите, мне некогда было смотреть ему в половые признаки. Хватало здоровенной пасти, — Гаррику было интересно и очень страшно, зато Снейп не церемонился с тушей. — Почему он не сгнил за столько лет? — Поттер, включи мозги, — Снейп с азартом щупал гребень василиска, вытащив откуда-то тонкие перчатки. — Магическое существо высшего порядка? Самоконсервирующееся? — Можешь же, если хочешь, — Снейп заглянул василиску в пасть и даже похлопал ладонью по языку. — Ты хоть понимаешь ценность этого существа для зельевара? — В общих чертах. А что вы будете делать с этим подарком? — Гаррик немного осмелел и даже сел на изгиб толстого хвоста. — Подарком? — Ну да. Это моя добыча, а у вас сегодня День рождения…       Снейп оставил василиска и подошел ближе, нависнув над Гарриком. — Что ты хочешь взамен? Зелье? Деньги?       Гаррик поднялся на ноги и серьезно посмотрел на Северуса: — Подарок, сэр… Когда дарят что-либо, то обычно ничего не ждут взамен, особенно, если дарят от всего сердца. — Обычно? — Обычно, если подарок нравится, то именинник может выразить свою радость или благодарность, — Гаррик улыбнулся. — Я очень рад, спасибо, — Северус ухмыльнулся, увидев разочарование Игоря.       Да-да, намек на поцелуй, который так толком и не был распробован, был понят, но проигнорирован. — Давайте еще посмотрим, что там в статуе, а то прошлый раз мне было не до экскурсий, — Гаррик справился с разочарованием и кивнул в сторону каменной фигуры.       Однако, кроме кусков перелинявшей кожи, кучек разных костей и всякого мусора, в логове василиска больше ничего не было. Зато за самой статуей нашлась небольшая комната, оборудованная как смесь кабинета и спальни, но вещи буквально рассыпались в руках от старости. — Сюда нужно приходить не впопыхах, — резюмировал Снейп. — Давай возвращаться. — Только яда нацедите, вдруг своего не хватит, — Гаррик задумчиво рассматривал огромное зеркало в металлической оправе, по которой вились все те же порядком надоевшие змеи. От ядовитого замечания его спасло только то, что пароль сработал и здесь. Зеркало с натужным скрипом провернулось, открывая вход в пыльный коридор. — Думаю, это второй выход, — Снейп пустил в коридор яркую искорку, которая погасла далеко впереди. — Рискнем?       Как бы там ни возмущался Северус, авантюрный дух в нем был не менее активный, чем у Гаррика, и через десять минут они уже шли по коридору, полого поднимающемуся вверх, приближаясь к простой деревянной двери, которая распахнулась от легкого толчка.       Оказавшись в коридоре, Снейп оглянулся и хмыкнул: — Как все просто, оказывается.       Картина, которая закрывала вход в Тайную комнату, находилась в небольшом ответвлении коридора, откуда была видна дверь в комнаты Северуса. — Я видел эту картину много раз и даже не догадывался, — Гаррик рассматривал полотно, изображающее Салазара Слизерина, держащего на плечах большого змея. — Идем, мне нужно перелить яд в более надежную емкость, — Снейп направился к своей двери.       Пока Северус возился в личной лаборатории, Гаррик вызвал Добби и забрал у того коробку с тортом.       Кажется, Снейп был не готов к такому, потому что долго смотрел на торт с надписью и горящими свечами, а потом подтянул Гаррика к себе за шиворот.       Впрочем, против подобного обхождения Игорь не был против, потому что, наконец, смог прочувствовать то, чем его раздразнили в подземелье.       Надо ли говорить, что этот неспешный, но очень глубокий и долгий поцелуй, был лучшим из всех (из всех двух), что были в жизни Гаррика? Его бросило в жар, когда сквозь зацелованные губы мягко скользнул язык Северуса и сделал несколько поступательных движений.       Гаррику хотелось пробежаться по потолку, оставляя дымящийся след и визжа, как первоклашка, потому что ему показалось, что ничего более возбуждающего он раньше не чувствовал (несмотря на гигабайты просмотренного порно).       Северус, словно почувствовав что-то, перехватил его, стиснул до боли и потянул за собой, усаживаясь на диван и пристраивая Гаррика у себя на коленях. — Тебе… придется сейчас быстро бежать… — прижавшись лбом ко лбу, прерывисто проговорил Снейп, когда поцелуй прервался. — Почему? Куда? — Беги, Поттер, просто беги.       В глазах Северуса полыхало такое адское пламя, что Гаррик задрожал, нервно хватаясь за его плечи. — Но… торт… — Я обязательно попробую, — Снейп говорил очень спокойно, но, судя по тому, как его пальцы впивались Гаррику в бедра, держался из последних сил. — Потом. А сейчас… просто иди.       Гаррик хотел возмутиться, взбунтоваться и остаться, но вмешались силы, которые словно вылили на них обоих ведро ледяной воды. Северус поменялся в лице и резко дернулся, едва не сбрасывая Игоря на пол.       Он схватился за предплечье и превратился в Снейпа, который скорее заавадит, чем будет жарко целовать, вылизывая рот изнутри. — Будь осторожен, — Гаррик встал с его колен и поправил одежду. — Иди к себе в башню, — Снейп задул свечи и направился к выходу. — Не знаю, когда вернусь. — Ты, главное, вернись, — негромко произнес Гаррик, чувствуя, как от страха сжимается сердце.       Они разошлись в холле: Снейп вышел на улицу, а Игорь поплелся наверх, мысленно ругая Волдеморта, который их прервал.       Он ругал его, только чтобы не думать о том, что ждет Северуса на этой внезапной встрече.