Переломный момент

Через три океана метка Расчертила прохожим путь Разговоры ведутся редко Потому что слова, как ртуть: Ядовиты, полны амбиций Но на деле пепел и прах И такая грубость на лицах Прикрывает обычно страх Через горы и крыши мира До меня стоят постовые И слова, что метки, как рапира Почему-то всегда простые (c) yanamkr

По правде говоря, я считала полным ужасом наши семейные посиделки с родителями Кирилла. Они постоянно рассказывали какие-то их общие истории, что вызывало у меня только недовольства. Ладно, я готова была слушать что-нибудь действительно интересное про детство моего парня. Но не то, как Аллочку и Кирилла женили абсолютно все вокруг еще практически с самого рождения. Такая пара, такая пара... Тошно смотреть. Каприз даже как-то однажды попытался остановить Наталью Викторовну, когда та по второму кругу принялась рассказывать о том, как Аллочка горевала после отъезда Кирилла в Уфу. Я выдавливала самую фальшивую улыбку из всех, которые только могла, борясь с желанием в очередной раз закатить глаза. Оказывается, я серьезно ошибалась, считая эти вечера чем-то ужасным. После возвращения родителей домой, меня просто перестали замечать. Кирилл, честно говоря, относился к этой девчонке как-то по особенному трепетно, что ли. Ей, как и всем приезжим, захотелось посмотреть на Москву и желательно с личным экскурсоводом, которым и был Капризов. Нехило она замахнулась, конечно - поработить олимпийского чемпиона. Хотя, он особо не возражал. Я не хотела ехать, ведь мечтала провести это время в одиночестве. Но, подумав, решила напроситься третьим лишним. До начала предсезонки оставалось восемь дней, а сборы в Финляндии должны были быть через тринадцать. Потерпеть совсем немного. А потом все обязательно наладится. Я тупо пялилась в стену, когда Кирилл читал что-то в телефоне, лежа ко мне спиной. Было уже достаточно поздно, но спать совершенно не хотелось. В комнате лишь приглушенно горел ночник, остальной свет был выключен. Я перевернулась на бок, касаясь рукой торса Капризова, который был одет в серую домашнюю майку. Он никак не реагирует на мои действия, тогда я решаю пойти дальше. Ладонь спускается ниже. Я докасываюсь до его паха, закусывая губу. Кирилл судорожно вздыхает, откладывая телефон. Мои губы касаются задней части шеи Каприза. — Котёнок, остановись, — с трудом шепчет он. — Почему? — отвечаю так же тихо. — Сейчас не лучшее время. Алла может услышать... Мне требуется всего лишь несколько секунд, чтобы осмыслить все сказанное. Черт возьми, она когда-нибудь перестанет мне мешать? — Тебя, как я посмотрю, интересует лишь одна Аллочка, а меня как будто тут вообще нет, — взрываюсь я. — Алён, ну вот только не начинай, — он переворачивается на спину, а я поднимаюсь с кровати. — Не начинать? А, ну да, начинать здесь у нас может только одна она. Извините, Кирилл Олегович, что нарушила ваши правила, — кажется, я сейчас просто взорвусь от возмущения. — Тогда я пойду. А вы оставайтесь тут, можете развлекаться. Театрально разворачиваюсь и иду к двери, ведущей в гостиную, где как раз и спит предмет наших споров. — Постой, так ты ревнуешь что ли? — лицо Кирилла расплывается в веселой улыбке. — А что, есть повод? — Ну, — он на секунду замешкался. — Нет. — Тогда я и не ревную. Накинув шелковый халат, все же берусь за дверную ручку, чтобы выйти из комнаты. — А ты куда? — На кухню. Выпью чаю, раз тут у нас месяц воздержания. — Так поздно ведь уже. — Нормально. *** Тяжело вздохнув, я откидываюсь на спинку переднего сидения. Духота машины давила. Хоть я и попросила включить Кирилла кондёр, но легче от этого не стало. Надев солнечные очки, я повернулась на бок и уставилась в окно, на пейзаж, который не менялся уже в течение пятнадцати минут. Ехать на дачу воскресным июльским днем - было отвратительной идеей. Позади гудела эта навязчивая девчонка, а моя голова болела все сильнее и сильнее. Как же она дико раздражает... В очередной раз сморозив какую-то глупость, они вместе с Кириллом засмеялись. Напряжно прикрыв глаза, я пытаюсь сосредоточиться на каких-нибудь своих мыслях. Черт возьми, я что, пустое место? — Ой, а ты помнишь, как я хотела поехать с тобой, когда ты перешел в Салават? — Конечно, такое забудешь... - он обхватил руками руль, готовясь трогаться, ведь пробка начала потихоньку исчезать. Я осуждающе взглянула на Кирилла, когда тот, заметив мое настроение, лишь только покосился в мою сторону. Господи, как же я ненавижу эти глупые истории из детства. Ровно так же, как и саму Аллочку. Когда она вновь продолжила разглагольствовать, я достала телефон из сумки, после чего взяла и наушники, специально громко хлопнув бардачком. Она на секунду отвлеклась, видимо, испугавшись резкого звука. — Ты чего? — подал голос Каприз. — Ничего, — со всем недовольством ответила я. — Голова болит. — Так выпей обезбол. Алла, подай аптечку. — Не стоит утруждать нашу гостью, — сказала я, сделав акцент на последнем слове. — Само пройдет. Кирилл лишь пожал плечами, вновь вступив в бессмысленный диалог с этой девчонкой. Черт возьми, сколько же у них этих идиотских совместных воспоминаний? И главный вопрос, они когда-нибудь кончатся? Вставив в уши наушники, я на полной громкости врубила одну из моих любимых ню-метал групп, чтобы не слышать ее гнусавого голоска. Когда я снова отвернулась к окну, машина тронулась. Я постепенно начинала закипать и мне стало казаться, что эти дачные выходные, будут просто незабываемыми. Спустя полтора часа, в течение которых я хотела придушить эту девчонку уже раз сто, мы наконец-то оказались на месте. Когда ноги коснулись земли, я снова повернула голову в сторону Кирилла. Он помогал Алле выйти из машины, после чего взял ее, наверное, просто неимоверно тяжелый, рюкзак. Стиснув зубы, я выдавила самую ядовитую улыбку, которую только могла. Слишком сильно хлопнув дверцей автомобиля, я, не дожидаясь этих двоих, направилась ко входу в дом. Тут же меня радушно встретила Катя, которая выглядела как всегда прекрасно. — Эта та самая "дочка друзей родителей"? — спросила она, кивая в их сторону. — Именно, — недовольно ответила я. — Крепись, подруга. Девочка-то, по ходу, слишком навязчивая. Да и ведет она себя как-то странно. — Здорово, а где Нестер? Когда Кирилл подошел к нам, то он все еще держал в руках ее вещи. Алла неловко улыбалась, переминаясь с ноги на ногу. Катя презрительно оглядела ее, ведь она была все таки на моей стороне. Вдоволь наслушавшись о том, какая эта девочка, если ее так можно назвать, искусственная и мерзкая, у Нестеровой просто не оставалось альтернативных вариантов действий. — Привет. Меня Алла зовут, а ты Катя, да? Я прохожу в дом, пропуская мимо ушей сцену знакомства. Здороваюсь с Никитой, который как раз идет встречать Кирилла. Мы приехали первые, что вообще не радует меня. Именно по этой причине, мне не с кем даже поговорить, если только с Катей. Спустя двадцать минут, когда настало время подниматься на второй этаж, чтобы оставить вещи, меня ждало еще одно очень крупное разочарование. Я надеялась на то, что нам с Кириллом выделят одну комнату. Так оно и получилось, только вместе с нами спать будет еще и эта девчонка. — Кирюш, давай я на раскладушке, а вы с Алёной вместе? — от того, как она назвала моего парня, мне стало еще противнее находиться с ней в одном помещении. — Нет, Алл. О чем ты вообще? Вы однозначно будете спать на кровати. — Вместе? — восклицаю я, не выдерживая. Каприз даже не заметил того, что я не сказала ему ни слова на протяжении двух часов. — Ну, да. — Спасибо, нахрен. А впрочем, делайте, как хотите. Выхожу из комнаты, на этот раз не хлопнув дверью, хотя руки дико чесались. Спускаюсь по лестнице, прокручивая в голове все самые худшие проклятия. Черт меня только дернул, поехать на эту гребанную дачу, да еще с этой гребанной Аллочкой. — Алён, ты уже освободилась? Не поможешь мне с салатами? Я соглашаюсь, ведь надо же чем-то заняться. Гневно высказываю свое недовольство происходящим Кате. — Ой, прости, я и правда не подумала об этом. Но никакой альтернативы нет... — Ладно тебе. Ты ни в чем не виновата, виновата эта девчонка. Спустя пару минут, когда я все еще нарезаю помидоры, Нестерова куда-то отходит, оставляя меня одну. Но мое одиночество продлилось ровно до тех пор, пока я не почувствовала прикосновение горячих рук к моей талии. — Ну ты чего, Алёнк? — губы Каприза нежно касаются моей шеи, а пальцы задирают свободную футболку, проникая под нее. — Ничего, — я стараюсь сохранить хладнокровность, хотя моя кожа уже покрылась мурашками. — Котёнок, потерпи еще немножко. — Она мне не нравится, и ты прекрасно знаешь это, — я переворачиваюсь, становясь лицом к нему. Его губы нежно касаются моих и, кажется, я забываю обо всех трудностях, что предстоят впереди. Кирилл сильнее прижимает меня спиной к кухонному островку. Я обхватываю руками его шею, все охотнее отвечая на поцелуй. Жар приливает к моему лицу, но все быстро заканчивается. — Ой, я, наверное, не вовремя. Кирилл резко отрывается от меня, поворачивая голову в сторону двери. Я вновь закатываю глаза, наблюдая за Аллой, которая до сих пор стоит на месте. Господи, почему она всегда появляется в самый неподходящий момент? — Вот именно, — бурчу я, возвращаясь к нарезанию салата. — Простите, — шепчет она и быстро уходит. — Алён, она же не специально. Почему ты вообще так к ней относишься? Алла же мне не чужой человек. — По кочану, — я начинаю сильно злиться, слушая его речь. — Знаешь, что? Иди к своей подружке. Ты тут мне только мешаешь. Он безразлично пожимает плечами и идет в след за ней. Зачем я только сюда приехала? Мне было крайне неприятно находиться в этой компании, но изменить я ничего не могла. Ближе к вечеру подъехали остальные. Сорока и Лена прибыли практически самыми последними. Подруга сразу же получила от меня нагоняй, ведь я так хотела отвлечься в разговорах с ней. Мясо было готово, а стол уже давно накрыт. Я сидела рядом с Кириллом, удобно пристроив голову у него на плече. Одна рука Каприза придерживала меня за талию, когда второй он держал наполовину пустую бутылку пива. Он, конечно же, не пил. Однако, сегодня мог себе позволить немножко. А я, как и все девчонки, предпочитали вино. Алла сидела прямо напротив нас, увлеченно разговаривая с Настей - женой Андрона. Но я очень часто ловила ее хитрый взгляд, слишком долго задерживающийся на Капризе. — Лен, пойдем перекурим. — Ты опять? — Кирилл недовольно смотри на меня. — Да. Я брошу, обещаю, — усмехаюсь, поднимаясь со стула. Мы с подругой выходим из беседки, направляясь в сторону улицы. На даче было тихо, что крайне непривычно для московского жителя. Это, на самом деле, просто прекрасный факт. Потому что я безумно устала от лишних мыслей и пустой суеты. По дороге я достаю пачку Ротманс и зажигалку, прямо из кармана своих шорт. — Да блять, как же она дико меня бесит, — говорю я, не выдерживая. — А этот Кирилл, зараза такая... Ты вообще видела, как он себя с ней ведет? — Мать, не переживай. Такие, как эта, явно не во вкусе Кирюши. Она какая-то противная. — Вот и я о том же. Затягиваясь, я выпускаю струйку плотного дыма в свежий воздух. На улице уже давно потемнело и стало даже немного прохладно. Надо бы возвращаться ко всем, пока Аллочка не натворила дел.