Desideria carnis

Михаэль нервно взвесил в руках две плётки, а затем коротко взглянул на распятие. Он стоял в своей келье и ругал себя. Боже, да он просто ненавидел себя... но как же он обожал её. Михаэль понимал что их связывает один лишь грех. Он давал обеты, а Мари, его любовь (да сохранит её Господь), не несёт ответственности. Ей же всего восемнадцать. Он встал на колени, взглянул в глаза Распятого и занёс плеть. Боль огнем прошлась по спине, располосывая кожу и окропляя кровью пол. Не выдержав боли Михаэль тихо застонал. Он заслужил. Он забывшийся безбожник, душа которого - один сплошной грех. А ведь он давал клятвы... Мари тоже была нечестивой, но её грехи он тоже постарается смыть своей кровью. В этот вечер сердце девушки терзало ужасное предчувствие. Её бросало то в жар, то в холод и причиной этого недуга было лишь одно желание. Ей страстно нетерпелось вновь увидеть своего Михаэля. Мари ждала момента, чтобы беспрепятственно прийти к нему. И вскоре, прислушавшись к зову сердца, она поспешила в церковь, как в день своего признания. Девушка чувствовала острую боль, которая охватила всю её душу. Отперев вторым ключом дверь в келью Михаэля, девушка вошла к нему. Переступив порог, Мари закрыла ладонью рот, чтобы сдержать крик. Её ангел хранитель, её светлый и добрый Михаэль, стоял на коленях перед распятием и полосовал свою спину плетью. А его кровь, маленькими каплями была кажется по всюду. Мари почувствовала, как слёзы начинают подступает к её глазам. Девушка опустилась рядом с ним на колени и взяла его за подбородок. Ей хотелось посмотреть ему в глаза. Но он был словно в бреду, слёзы капали из его глаз, он прошептал не видя ничего перед собой: – Мари. - Её имя, её ласковый взгляд и нежное прикосновение были для него истинным спасеньем. Только ради неё он мог бы отдать свою жизнь, попрать веру, положить к её ногам и сердце и бессмертную душу, взамен на то, чтобы она, как и сейчас, оставалась рядом. Священник желал, чтобы она была только его. – Мари, девочка моя, послушай... – О, Господи! Любовь моя... Ты весь в крови! Почему же ты так убиваешься? – Мари... - и снова с его губ слетел полустон. Он схватился за её хрупкие ладошки, словно утопающий человек. Девушка замерла в ожидании. – Мари, любовь моя, услышь меня! – Я слышу. – Прошу тебя, останься здесь навсегда. Будь только моей. – Михаэль, но ведь... - он резко прервал её на полуслове. Впившись со свойственным ему жаром в девичьи губы, он тут же принялся ласкать их с нежностью и трепетом, как бы принося извинение за свою несдержанность. Лишь спустя несколько секунд он позволил девушке отстраниться от его лица. Он снова чувствовал себя разбитым. – Михаэль, что же это с тобой? Ты болен? Тебе плохо? Что-то произошло? - Мари ничего не понимала. Она впервые видела своего любимого в таком состоянии. Он казался ей каким-то чужим. Мужчина хотел было её снова поцеловать, но она быстро накрыла его губы своей ладошкой. – Любовь моя, я прошу... хотя, нет. Я настаиваю на том, чтобы ты мне все объяснил. Мне больно видеть тебя таким. Я боюсь. – Боишься? Нет-нет-нет, девочка моя, из нас двоих только я должен бояться. Бояться и не понимать тебя... Почему ты пришла в тот день ко мне, зачем рассказала мне о своих чувствах, а потом совершила грех! Ты убила меня, погубила. Все эти дни ты просто надругалась над моей верой и над моим телом. Что же ты сделаешь со мной дальше? Ты спросила не больно ли мне? Так я тебе отвечу: Ещё как больно! - он шептал это с жаром, с яростью в глазах. Девушка начинала переживать ещё сильнее. Ей становилось жутко от его слов, но она не могла бросить его в таком состоянии. – Михаэль, пойми, я ни в чем не виновата. Ты же сам этого хотел, я видела страсть в твоих глазах. Ты не остановил меня и потому мы занялись любовью. Так зачем же ты теперь так жесток ко мне? - она чувствовала, как к её горлу начал подступать комок. Ей казалось, что ещё чуть-чуть, и она разрыдается прямо здесь рядом с ним. – Жесток? А ты разве не жестока? Сколько дней я убивался по тебе, когда ты была так далеко?! Сколько раз я видел, как ты улыбаешься кому-то другому?! Мне кажется, что совсем скоро я потеряю тебя, и от этого, чувствую себя таким грязным и грешным. – Что же ты хочешь от меня? Я не понимаю... - девушка была на грани. Её голос дрожал, а взгляд был совершенно пустым. Она не могла больше смотреть на Михаэля, вместо этого, её взгляд, как будто бы проходил сквозь него. – Я хочу, чтобы ты была лишь моей. Чтобы ты улыбалась мне, говорила со мной и принадлежала только мне. Ты только представь, как мы будем счастливы вдвоем! Я увезу тебя на свою родину, в небольшое поселение. Нас никто не найдёт. Я буду охранять и беречь тебя, как свое самоё дорогое сокровище. Ты будешь только моей, а я только твоим, - он улыбнулся и взял прелестницу за подбородок. Казалось, что теперь они поменялись местами. Девушка сидела ни жива ни мертва, её пробивала мелкая дрожь. Вдруг, ей стало так отвратительно на душе. И хоть она и слышала его слова, но она чувствовала, что говорит не он а его бешеная страсть и ревность. Мари не смогла сдержать слёз. Она прижалась к нему и разрыдалась в обнаженное плечо мужчины. Она стонала и плакала, а он успокаивая гладил бедняжку по рыжим волосам. – Моя хорошая, моя славная, моя красивая, моя Мари, - он целовал её личико жгуче и так настойчиво, что девушка очнулась от мимолётного забвения и вновь посмотрела ему в глаза. – Михаэль, я прошу тебя, остановись. Тебе сейчас это не нужно. Ты должен полежать и отдохнуть, а я обработаю раны. Будешь спать, а я лягу рядом с тобой, - девушка ласково провела по его щеке своей рукой, но вдруг он резко схватил её за запястье и поцеловал в раскрытую ладонь. – Девочка моя, единственное в чем ты мне можешь помочь, так это в том, чтобы утолить жажду. Я так давно тебя не видел... Неужели ты не скучала по мне? Мари, помоги мне, спаси нас. Я так тебя люблю! Мне безразличны эти раны, они не кровоточат так сильно, как мое израненное сердце. О, моя прелестная. – Я... я не хочу так. Я боюсь тебя! Ты пугающий, жуткий. Зачем ты говоришь мне о моем грехе но сам же на него и наталкиваешь?! Я люблю тебя, но сейчас ты явно устал, ты горишь. Тебе ведь плохо любимый. Я молю тебя... - он прервал её речь своим настойчивым поцелуем. В какую-то секунду девушке показалась что она задыхается. Михаэль прервал этот поцелуй и его руки начали быстро расстёгивать пуговицы на её платье, но они не поддавались его дрожащим от страсти рукам, и тогда, он с треском разорвал его от самого воротника до пояса. – Прости меня, Мари. Прости, моя девочка. Я не хотел тебя пугать. Милая моя, моя маленькая, я так жалею что в тот день все так обернулось, - он начал покрывать её макушку поцелуями. Он шептал что-то в забытье, хотел чтобы и она отвечала ему на ласки, но девушка не могла даже пошевелиться. Ужас сковал её мышцы, а мужчина всё не останавливался. Михаэль покрывал своими поцелуями её прекрасное, милое личико, сцеловывал жгучие слезы, катившиеся по девичьим щекам. Но Мари, ничего не чувствовала кроме отвращения к себе, и к тому, что она разрешает ему манипулировать собой. Она перехватила его руку, когда он хотел снять то, что осталось от платья. – Михаэль? - священник тут же остановился. - Михаэль, ты весь в крови. Зачем тебе нужны эти мучения? Мне не доставит удовольствия твоя боль, а тебе уж тем более. Если ты не прекратишь эту пытку, то я сейчас же уйду! - она прекрасно понимала, что уже не сможет исполнить угрозу. Её платье было окончательно разорвано и идти вечером по темной улице в таком виде - выйдет себе дороже. Либо её возьмёт Михаэль, либо кто-то другой, а других она не хотела. Девушка самостоятельно встала и остатки платья упали к её ногам. – Хочешь, чтобы и я страдала как ты, милый? Хорошо же, я помогу тебе в этой пытке. Не дождавшись ответа, девушка поцеловала его губы со всей своей пылкостью, вкладывая в эту ласку всю свою любовь. Священник немного растерялся от резкой смены настроения девушки, но спустя мгновение уже охотно отвечал на этот поцелуй. Жар охватил всё его тело, а руки предательски задрожали не в силах справиться с её лифчиком. Тогда, девушка издав разочарованный стон, сама с нетерпением его расстегнула. Михаэль начал осторожно ласкать её грудь руками, а Мари, тем временем плавно покрывала его шею лёгкими, почти невесомыми поцелуями. Где-то внизу её живота, вопреки всем ужасам, что она до этого ощутила, начала зарождаться истома. Девушка больше не хотела, чтобы Михаэль прекращал свои ласки. Как только он убрал руки с её упругой груди, она с обидой простонала, но тут же прикусила губу. – Не торопись, душа моя. Теперь в этом больше нет никакого смысла, - прохрипел он, аккуратно придерживая девушку за талию. Опустив её на холодный деревянный пол, Михаэль покрывал каждый сантиметр её тела трепетными и неспешными поцелуями. Он чувствовал, как от каждого его прикосновения, она извивается и томно постанывает. Мари держалась за его плечи, чтобы окончательно не забыться. Вдруг она почувствовала что он остановился и теперь просто смотрит на нее. – Михаэль, любимый, почему же ты вдруг остановился? Ты так этого хотел... Ну а я как видишь покорна тебе, лежу и дрожу, даже взглянуть на тебя не смею, - она сказала это настолько дружелюбно и настолько искренне, что он немного оторопел. Пока он пребывал в лёгком смятении, девушка начала ползти к нему на четвереньках. – Отчего же ты дрожишь, Мари? - теперь и он улыбнулся, ведь его девочка сидела перед ним и обнимала его за шею своими прелестными ручками. – От страха ко мне? – Нееет... - её взгляд загорелся огоньком, а улыбка стала хитрой и немножечко хищной. - Дрожу, потому что хочу. Мужчина удивился, ещё никогда она так явно и так вульгарно об этом ему не говорила. И вдруг, его сердце пропустило удар, а дыхание сбилось, он почувствовал как её ручка легла на его ширинку. Он смотрел и не верил, куда делась вся её скромность, ведь впервые она берет то, что хочет, а не он. Его мысли прервал резкий звук. Он увидел, как девушка расстегнула ширинку его брюк. При этом, она продолжала мило ему улыбаться, так, будто бы никакой интимности между ними нет. – Что ты хочешь, маленькая? - он задал этот вопрос специально, чтобы немного позлить её. Снимать брюки за просто так ему совсем не хотелось. Подняв двумя пальцами её личико за подбородок, он повторил вопрос, ответом на который прозвучало тихое: – Тебя хочу, любимый! - девушка хотела выкрикнуть эту фразу, но сил хватило лишь на то, чтобы хрипло её проговорить. Убедившись в её желании, Михаэль без раздумий помог ей снять с себя брюки а вместе с ними и нижнее бельё. Мари прикрыла глаза. Она почувствовала как сотни бабочек в животе готовы разорвать её. Пусть только Михаэль не сделает то, что задумал! Но священник казалось бы хотел её помучить за то, что она так долго к нему не приходила. Он коснулся твердой ладонью внутренней стороны её бедра, и тут же плавно снял с неё трусики. Михаэль увидел что из её влагалища вытекали соки, такие сладкие и такие манящие что он не удержался. Он принялся самозабвенно ласкать её плоть своими губами, полностью отдаваясь низменным потребностям. Священник чувствовал, как она трепещет от его прикосновений, и он решил что пора эту пытку прекратить и для неё и для себя. Михаэль накрыл её хрупкое тело собой и сладко прохрипел: – Ты моя! Неуспевшая отойти от предыдущей ласки девушка, распахнула затуманенные глаза. Она чувствовала, как он резко входил в жаркое лоно, заполняя её пустоту собой. От внезапно нахлынувшей страсти, девушка укусила его в плечо. По её щеке катилась слеза, ей было больно, от всех его ласк, но она ему не скажет... Не сейчас. Подождав немного когда Мари подстроиться под его резкий ритм, они уже вместе продолжили движение. Он грубо двигался в ней прислушиваясь к её сдавленным стонам. Девушка царапала пальчиками его грудь, а затем ласково гладила по голове, словно маленького мальчика. Но как только мужчина переводил взгляд с её тела на её глаза, он чувствовал в них такую неизмеримую нежность, от которой у него щемило в сердце. Он целовал её губы, и шептал нежные фразы в ушко. После нескольких минут их нежной любви, он почувствовал как девушку начало трясти в экстазе. Сделав несколько толчков он почувствовал как семя растекается прямо по её лону. Спустя несколько минут они лежали на полу довольные и раскрасневшиеся. – Михаэль, скажи, ты ведь не украл бы меня? – Нет, любовь моя, если конечно ты не будешь против этого похищения... Но вот защищать я тебя буду до последнего вздоха, - с этими словами он с осторожностью поцеловал её в висок. Ночь опускалась на город, а необычная пара засыпала в скромной постели. И только если прислушиваться, можно было услышать потрескивание свечей и стрекотание сверчка за окном. Для двоих, этот мир стал чуточку лучше.