Тени исчезают в полдень

       — Ты все взял?        — Всё.        — Давай-ка проверим ещё раз, — Ирука снова раскрыл чемодан и принялся пересчитывать пиджаки и жилетки.        Иногда Наруто начинало бесить, каким гиперзаботливым мог быть его опекун. Да и, технически, это был и не опекун больше.        — Да я все взял, — юноша рассеянно пригладил свои светлые волосы. — Чего так волноваться? Я еду всего на пару дней. Я ведь и раньше у них гостил, верно?        — Раньше было другое, — строго сказал Ирука, поправляя галстук Наруто. — Раньше ты ездил в гости к друзьям, потому что тебя звали на милую беседу. Теперь же ты едешь как представитель своего рода, потому что…        — Потому что мое происхождение обнародовали, и я получил наследство. Да-да-да, я помню…        — Наруто! — Ирука глубоко вздохнул. — Это званый ужин. Более того, туда приглашено большинство представителей влиятельных семей. Хиаши Хьюго собирает вас всех не ради забавы, ты понимаешь?        — Да знаю я, знаю, — Наруто быстро нацепил клетчатую кепку. — Важная встреча, влияет на акции, предприятия, все дела… А я, чисто случайно, оказался богат…        — Наруто! Будь посерьёзнее!        — Да я и так серьёзней некуда! Я прекрасно знаю, кому можно доверять, а кому — нет. Уяснил, кто есть кто, пока меня считали безродной сиротой, за которую почему-то печётся один влиятельный человек. А теперь вот как вышло: я, Наруто Узумаки, — сын героя войны, в придачу наследник нехилого состояньица. Но это не значит, что я теперь зазнаюсь. Я буду бдителен. Буду внимателен. Я же даже попросил Вас помогать мне с делами и быть опекуном. Хватит наставлений, хорошо? Я совершеннолетний, чёрт возьми. Я все понял. Я буду обдумывать каждый свой шаг.        — В конце концов, мы с Какаши не сможем помогать тебе с каждым решением в делах семьи…        — Верно. Не волнуйтесь, Ирука, — Наруто беззаботно улыбнулся. — Там будут мои друзья, а значит все пройдёт как по маслу!

***

       Если бы Шикамару платили каждый раз, когда отец говорит «соберись», он бы вообще мог больше не париться о всех этих делах семьи и просто жить в своё удовольствие. Но нет, надо ехать в этот особняк Хьюго, участвовать во всех этих великосветских разговорах, корчить почтенную мину и, конечно же, быть готовым вступить в диалог о бизнесе. Ведь олени это так важно.        «Хорошо хоть не меня одного запрягли,» — размышлял юноша, разглядывая своего лучшего друга, сидящего на соседнем сидении, который с аппетитом, да даже с жадностью, уплетал свой завтрак.        — Очень любезно со стороны твоего отца было дать нам машину и водителя, Шикамару, — проговорил Чоджи, едва прожевав. — Нынче крайне сложно выехать из Лондона в пригород, не правда ли?        — Ты что, уже начал говорить по этикету?        — Не понимаю, о чем ты говоришь.        — Если разговариваешь заученными фразами, вроде «очень любезно», «не правда ли» и тому подобное, то, хотя бы, стряхни крошки и вытри рот.        Чоджи сразу зарделся и принялся старательно отряхивать костюм, а дальше и вовсе стал искать зеркало. «Волнуется, » — размышлял Шикамару, улыбаясь. — «Ну конечно же, его семья хочет заключить договор с Хьюго — тут все серьезно. Это вам не просто какие-то торгаши, это — древний род, известный по всему миру. Ещё и появляются на публике крайне редко. А хорошо всё-таки, что я еду с Чоджи. Он, может, и не самый гениальный в округе, зато добродушный, честный и верный, а эти качества — большая редкость в наши дни.»        — Шикамару, как ты думаешь… Ино стесняется нас?        — Что?        — Я спросил: «Стесняется ли Ино появляться с нами вместе на людях?»        — Я понял суть вопроса. Но зачем ты это спросил? С чего вдруг?        — Ну… — Чоджи чуть потупил взор, и уши у него заметно покраснели. — Она же дива. Хочет стать этой… ну этой… звездой вечера, что ли… В общем, самой популярной. А тут такой я…        — Ты это спросил, потому что она на прошлой неделе сказала, что тебе ту девушку не завоевать из-за своего веса? — Шикамару было и смешно, и грустно одновременно.        — Нет, что ты! Или да…не совсем…        — Ох, Чоджи, мы же уже столько раз это обсуждали! Иногда Ино слишком много о себе мнит, думает, что она умнее всех. Но, поверь, как не всем парням нравятся худышки, так и не всем девушкам нравятся тощие. Понимаешь, о чем я?        — Верно, — Чоджи решительно тряхнул головой. — К тому же, с чего ей стесняться тебя? Ведь в газете её отца ты был недавно на первой полосе!        — Вашими стараниями, — Шикамару устало откинулся на спинку сидения. — Не люблю эту суматоху вокруг детективов. Я не для этого дела расследую.        — Асума сам не хотел принимать твою славу.        — Асума и Какаши очень толковые. Я бы даже сказал: самые толковые полицейские в Скотланд-Ярде. Было бы неплохо, обрати хоть раз читатели и на них внимание. Мне эта слава не нужна. Просто работа частного сыщика менее скучная, чем все остальные.        — Но ты гений!        Шикамару лишь гордо хмыкнул:        — Скучно сидеть с одними бумагами всё время. Да и лень все эти дела с разведением оленей разбирать. Но да, я определённо умнее большинства людей. Почему же тогда не заняться интересным делом?        — Приехали.        Шикамару вышел из машины первый и сразу проверил свои карманные серебряные часы с фамильной гравировкой. «Двенадцать ровно. Мы как раз во время»        Особняк Хьюго, надо отдать должное, действительно выглядел внушительно. Такой лаконичный, простой, и, вместе с тем, явно дорогой. Вроде серо-коричневый, а вроде и со вкусом. В нем были нечто старое, но не затхлое, а какое-то солидное, что ли. Респектабельное. Вот как это теперь называли. В окнах суетилась прислуга, во дворе послышалось ржание. «Надо же, у них и конюшня есть, » — изумился Чоджи, разглядывавший дом. — «Вот это я понимаю — дорогая жизнь…»        К дому подъехала ещё одна машина: чуть более солидная, с открытой крышей, из которой сразу донёсся радостный возглас:        — Ребята, и вы здесь!        И тут же на встречу двум друзьям подбежал светлый юноша в клетчатом костюме. Шикамару снисходительно улыбнулся и пожал ему руку:        — Ну здравствуй, Наруто. Уже приехал?        — Ага. К двенадцати, как и просили. Прочитал в газете о твоём недавнем деле. Неплохо, черт возьми, неплохо!        — Спасибо. Ты тоже приехал пораньше?        — Ну да. Меня же пригласили. Кстати, о твоём раскрытом деле, Шикамару. Я хотел спросить…        — Кажется, нас уже встречают, — Чоджи деловито поправил свой галстук. — Смотрите.        На пороге роскошного особняка появилось несколько человек прислуги, а за ними два представителя рода: девушка в темно-зеленом платье и юноша в бежевом недавно выглаженном костюме. Её темные волосы были подстрижены по последней моде, а его — наоборот: заделаны на затылке в длинный хвост. На ней легкий берет, который, казалось, вот-вот улетит, стоит только подуть ветерку, а на нем — коричневая шляпа, плотно натянутая на лоб. Светлые, почти белые глаза, бледная кожа, острый подбородок и тонкие черты лица — нельзя спутать, на пороге стояли два представителя рода Хьюго.        — Это младшая дочь? — осторожно уточнил Шикамару, боясь запутаться в наследницах.        — Нет, старшая, — шепнул Наруто, — Хината. Разве не помнишь? Она училась в соседнем от нашего пансионе. Ну, который для девочек.        — Ясно. А рядом с ней кто? У Хиаши ведь две дочки, так?        — Это кузен Хинаты и племянник Хиаши — Неджи. Он учился на класс старше нас.        — Понятно, — Шикамару из последних сил пытался вспомнить этих двоих, но Хината всегда была такой тихой и скромной. Казалось, её фамилия говорила громче неё. А Неджи… учителя, бывало, ставили его в пример остальным, но на этом, в принципе, и всё. Ну ещё он подрался с Наруто на заднем дворе школы, но больше Шикамару так быстро вспомнить не мог. Зато мог заметить.        Хината шла легко, словно её вот-вот сдует, будто ещё мгновение и она и вовсе побежит навстречу гостям и закружит вокруг них. А её кузен наоборот: шёл твёрдо и уверенно и даже, казалось, не слишком-то и хотел спешить.        — Здравствуйте, — поприветствовала девушка гостей. Шикамару даже показалось, что он впервые слышит её голосок. — Мы очень рады видеть Вас у нас в гостях.        — Привет, — Наруто задорно снял свою кепку в клетку и, пародируя мушкетеров, раскланялся. У Хинаты это вызвало непроизвольную улыбку, а Неджи только закатил глаза. «Уж не получил ли Наруто личное приглашение от этих двоих?» — рассуждал Шикамару, глядя на улыбающегося во все тридцать два зуба Узумаки.        — Я Чоджи Акимичи, — юноша деловито поправил свой костюм. — Моя семья владеет несколькими магазинами, и я прибыл, чтобы обсудить поставку товаров.        — Я Шикамару Нара, моя семья хотела бы обсудить наш договор о поставке материала.        — А я Наруто Узумаки и я здесь, потому что меня пригласили.        Хината снова заулыбалась и сразу засмущалась, а Неджи одарил Наруто таким холодным взглядом, что удивительно, как это вокруг не наступила зима. «Вся эта перекличка напоминает детскую сказку, » — подумал Шикамару. — «Какой-то цирк, честное слово. Нас пригласили на общий важный приём, зачем надо было говорить о личных делах?»        Хината и Неджи тоже представились, и началась процедура пожатия рук при знакомстве. «Ногти стриженные, ухаживает, » — отметил про себя Шикамару, пока пожимал руку Неджи. — «А вот кожа на ладонях грубая. Значит, всё-таки, привык к тяжелому труду. Интересно…»        — Мы рады, что вы приехали к нам, чтобы обсудить все вопросы и детали, касаемо договоров, — голос у Неджи был глубокий и спокойный, даже немного равнодушный. — Хиаши Хьюго сейчас находится у себя в кабинете и разбирается с поставкой из Египта и не может вас принять. Но, я уверен, позже вы обязательно сможете переговорить с ним лично.        — Спасибо. — почтительно ответил Чоджи. — Это было бы весьма кстати.        «Весьма кстати, ну кто так говорит? » — Шикамару откровенно смешила вся эта ситуация.        — Пройдемте в дом, мы покажем вам Ваши комнаты, — и Хината, так же легко, как спустилась, понеслась наверх.        Ребят разместили на втором этаже, в левом крыле дома — видимо, здесь находились все гостевые комнаты. Каждому предоставили спальню и личную ванную. «Будто в отеле, » — думал Шикамару, пока распаковывал вещи. — «Впрочем, у них часто кто-то гостит. К ним ведь приезжают люди со всего света.»        В дверь постучали.        — Можно войти?        Воспитанием Наруто никто особо не занимался. Наверное, поэтому он и был таким развязным и, иногда, совершенно не вписывающимся в высшее общество.        — Что-то случилось? — Шикамару устало нахмурился.        — Я хотел с тобой поговорить, помнишь? Ну, о деле раскрытом…        — Наруто, давай…        — Я хочу тебе помогать!        — … не сейчас… Подожди, что?!        — Помогать. С расследованиями. Уверен, я справлюсь, черт возьми!        Шикамару весь напрягся. Даже хотел закричать, но быстро взял себя в руки.        — Ты что, думаешь, это так легко? По-твоему, это просто, как дважды два сложить?        — Во-первых, я так не думаю. Во-вторых, у меня по математике был трояк, так что не скажу, что это такая уж простая наука. И, в-третьих, я чувствую, что могу чем-то помочь.        — Помочь? Ты идиот.        — Я?! А-ну повтори!        — Да не только ты. Большинство людей идиоты.        — Я не большинство!        — Это верно. Такого, как ты, надо ещё поискать.        — На что ты намекаешь?        — Да так, не важно. Наруто, я не буду тебя брать с собой.        — А вот Чоджи ты берёшь.        — Он мой лучший друг        — А я тебе что, не друг?        Шикамару тяжело вздохнул. «Ну и упрямый же он.»        — Хорошо. Я подумаю, идёт?        — Только обещай подумать серьезно! А не просто отмахнуться, договорились?        — Обещаю подумать серьезно. Ну все, доволен?        — Да, чёрт возьми!        — А теперь иди к себе. Мне ещё вещи разбирать нужно.        — Спасибо, Шикамару!        И Наруто, вприпрыжку, побежал в свою комнату.        «Ну и дурень он конечно, » — подумал Шикамару, закрывая дверь. — «Хотя, иногда он бывает крайне смышлён. Да и в целом парень отличный. Но ладно, нечего об этом думать. В ближайшее время всё равно никаких новых дел не предвидится, я же буду здесь. А, значит, и помощники в раскрытии преступлений мне не понадобятся.»        И успокоив себя этой мыслью, юноша, забыв про свой чемодан, плюхнулся на кровать.