Все, что осталось

      Когда наступает конец света, люди перестают следить за датами в календаре. Кому какая разница, двадцать шестое апреля сейчас или третий четверг месяца, если вместо будильника не мудрено проснуться от истошного крика укушенного близкого человека или надоедливого хрипа мертвеца? С трудом можно просчитать дни до своего следующего дня рождения, но имеет ли это смысл, если ты можешь просто до него не дожить?       Сакура тоже не высчитывала дни в календаре: этим обычно занималась Куренай, стараясь устраивать детям праздники, по типу Рождества или Хеллоуина, и напоминать про дни рождения каждого члена семьи.       Рассветы сменяют закаты, а ночи — дни. Если ты дожил до следующего дня — какая разница, какое это число или день недели?       Но некоторые моменты откладываются в нашей памяти грубыми рубцами, заставляя помнить о себе, настигая кошмарами ночью или неожиданным паническими атаками.       — Выходи, Ючи, — кутаясь в широкую болотную толстовку, Сакура вышла из «автобуса», пропуская за собой любимую собаку, которая лениво пробежала к ближайшему камню, справляя свою нужду. Тихо заперев дверь так, чтобы не разбудить остальных, Сакура внимательно осмотрелась вокруг. Сейчас пять утра, над широкой дорогой и высокими соснами начали проявляться первые намёки на рассвет. Со стороны деревьев было слышно легкое пение птиц, а прохладный ветер обдувал бледное лицо.       Пёс оторвался от камня и поднял голову в сторону дороги, по которой пошла хозяйка, быстро догоняя её и преданно семеня рядом. Сакура устало завязала волосы в низкий пучок, отметив то, что их давно не мешало бы постричь. Вот только парикмахерские штучки Куренай она до сих пор не доверяла.       — Обито бы уже прочёл мне лекцию о том, что за прической нужно следить тщательнее, — улыбнулась девушка, вспоминая то, как Учиха терпеливо стриг ей волосы в ванной каждые два месяца, ворча себе под нос, что «из меня такой же дряной парикмахер, как из тебя послушный ребёнок».       Сакуре не хватало Обито. Откровенно говоря, она вспоминала о нем каждый день, со дня его смерти. Вела в голове вымышленный ежедневник, считая каждый прожитый день без брюнета, и ночью перелистывала страницу, ожидая, что на следующий день боль в груди станет меньше.       Меньше боль не становилась. Харуно честно пыталась учиться жить без Обито. Она ведь как-то умела это делать десять лет, и сейчас тоже может. Она может сама встать утром, сделать ловушки для мелких животных, поставить сетку для рыбы, сварить себе чай и обработать несложную рану. Она может смеяться, шутить, рисковать и плакать, ведь Обито не всегда был в ее жизни.       Но три года назад он стал её жизнью.       Из-за не самых теплых отношений с родителями, в Обито Сакура нашла для себя и друга, и учителя, и брата, и отца. Она бежала поделиться с ним первым своими любыми, даже незначительными, достижениями, рассказать свежие сплетни, пожаловаться на мальчишек или попросить о помощи. Она крепко засыпала в его руках, не стесняясь перед этим мечтать о лучшей жизни, или терпеливо выслушивала нотации о своём безрассудном поведении, игриво отмечая про себя, как забавно мужчина морщит нос, когда пытается быть серьёзным рядом с ней.       Обито стал миром для Сакуры: молоком в горьком кофе, хорошим романом, после сотни прочитанных скучных рассказов, дождливым днем во время засухи и долгожданным солнцем после тёмной ночи. И дни без Обито Сакура вела в воображаемом календаре, без какой либо причины. Просто чтобы напоминать себе: «ты прожила очередные двадцать четыре часа».       «День 7. Прошла неделя с твоей смерти. Я практически перестала плакать по ночам, но мне продолжают сниться кошмары.»       «День 19. Куренай заставляет меня есть намного больше, чем мне нужно, а ещё мне не с кем обсудить то, что Ючи научился команде «умри».»       «День 28. Я больше не ощущаю твой запах на толстовке.»       «День 54. Мне очень одиноко. Мне слишком одиноко, я не хочу ни с кем разговаривать, меня все раздражают. Меня бесит то, что все пытаются делать вид, что они в порядке, но они все не в порядке. Я хочу поговорить с тобой, я больше так не могу.»       «День 102. Ты снова приснился мне. Ты такой красивый. Я бы хотела, чтобы когда-нибудь ты состарился. Седина идёт тебе больше, чем Какаши.»       «День 184. Сегодня я сломала себе палец, его зажало дверью машины, когда с заднего сидения неожиданно появился ходячий. Итачи сам обрабатывал мой перелом. Доктор из него — настоящая катастрофа. Ты бы сделал все намного лучше.»       «День 209. Я скучаю. Я так сильно скучаю, мне кажется больно дышать. Сегодня Наруто вспоминал какой-то случай, и упомянул твоё имя. Твоё имя… у тебя прекрасное имя, Обито. Оно такое ласковое, и сильное одновременно.»       «День 241. Я забываю твой голос. Я помню твоё лицо, наша фотография все такая же яркая, и я вытаскиваю её только поздно ночью перед сном. Это не даёт мне забыть черты твоего лица, но твой голос я слышу уже слишком отдалённо. Мне страшно.»       «День 300. Я молодец. Я стараюсь жить, я борюсь за жизнь, как ты этого хотел. Но я сама этого не хочу, ты настоящий эгоист! Ты бросил меня, бросил здесь, да, я не одна, но мне не нужен никто из этих людей! Я ненавижу тебя за это.»       «День 301. Прости. Прости меня. Я так сильно люблю тебя, я так скучаю. Ты оставил меня с хорошими людьми рядом, и я люблю их. Но они — не ты. Ты не снишься мне уже две недели, почему? Пожалуйста, умоляю, не забирай свой образ из моей головы.»       «День 326. Мы уже так далеко от нашего старого дома. Мы уже так далеко от тебя. Я боюсь, что ты можешь потерять меня на этой дороге, а я потеряю и не найду дорогу к тебе. Но ты сказал, что ты рядом и будешь рядом всегда. Я верю тебе.»       — Мальчик, смотри, — Сакура медленно подошла к железной изгороди дороги, пролезая через неё и устало садясь на траву. Ючи послушно пристроился рядом, кладя голову на колено девушки, и довольно жмурясь под лаской холодных пальцев, что гладили его тело. За изгородью простилался широкий холм, что спускался к обрыву леса, а впереди был только сплошной сосновый бор.       Сакура ощутила, как что-то холодное коснулось её щеки, а Ючи поднял голову, с любопытством наблюдая за тем, как первые снежинки постепенно накрывают лёгким одеялом кроны деревьев. Первый снег.       — Прям как год назад, — выдохнула Сакура спустя пару минут, ощущая, как что-то солёное коснулось её губ. Из груди в очередной раз чьи-то липкие руки достали небольшое сердце, нашпиговав его острыми штырями, пропустив через мясорубку и небрежно воткнув обратно в грудь.       Сакуре было больно. И она никому не могла объяснить свою боль. Каждый терял близких, никто не исключение, но мало кто убивал этих близких собственными руками. «Убей своих любимых», только интерпретация иная, и более страшная.       Ючи под боком тихо заскулил, поднимая мокрый нос и утыкаясь им в щеку девушки, которая нежно улыбнулась, крепче прижимая собаку к себе и опуская на пса кристально-изумрудные от слез глаза.       — Ты тоже скучаешь по нему, правда, мальчик?       Персональный мир Сакуры был разрушен 364 дня назад. Через несколько часов будет 365. Вряд ли кто-то завтра проснется и скажет: «Харуно, как жить без сердца целый год и не умереть?» Наверное, некоторые даже не считали дни со дня смерти Учихи.       364 дня никто не называет Сакуру «принцессой».       364 дня Сакура никого не называет «супергероем».       Если бы Дьяволу можно было продать душу, Сакура бы не взвешивала все «за» и «против». Сакура бы сделала это моментально, умоляя демона на коленях вернуть самого любимого человека. Чем больше дней проходило, тем сильнее девушка любила Обито. Сильнее хотела его обнять, уснуть рядом и просто услышать под ухом то, как бьётся родное сердце.       364 дня. Сакура устала. Она не искала способа умереть, но и смысл жить девушка пока так и не нашла. Харуно застряла в статичном состоянии, без желания отпустить прошлое и без мечты о будущем.       Шрамы имеют свойство затягиваться, белеть и изредка напоминать о себе тугой болью в плохую погоду. Для Сакуры каждый день превратился в «плохую погоду».       Друзья вокруг неё становились старше, сильнее, Шикаку рос, а взрослые становились мудрее и молчаливее спокойными вечерами. Все менялись, вот только Сакура не чувствовала того же. Глубоко внутри ей до сих пор 12, она держит пистолет у виска Обито и смотрит в нежное синее небо, делая выстрел и собственными руками лишая себя кислорода на следующие десятки лет.       Но Сакура обязана выжить, чтобы беречь память об Обито и однажды рассказать своим детям об этом удивительном человеке, который нашёл её в начале апокалипсиса, забежав в четвертую палату и навсегда оставшись в памяти супергероем, аналогов которому больше не найти.       «День 364. Я скучаю, пап.»

***

      Если бы я потерял мир из-за тебя, я не потерял бы тебя ради мира.