Наперекор стереотипам

Куросаки аккуратно взял меня за руку, когда мы сели на свободную лавочку около школы. Несколько минут он молчал, да и я не решалась заговорить. Обстановку разрядил проезжающий мимо нас небольшой фургончик, где продавали мороженое. Ичиго попросил их остановиться и купил два лимонных щербета на палочке, один из которых протянул мне. — Спасибо, — поблагодарила Куросаки я. — Кстати, как ты узнал о Шухее? — Кажется, я упоминал Ядомару когда мы были в кабинете директора, — ответил Ичиго. — Она вкратце поведала мне о его истинных намерениях. — Странно, что она рассказала тебе. — Ядомару обратилась ко мне, когда увидела, что ты в беспомощной ситуации. Ей надоело смотреть на твою нерешительность рассказать об этому кому-то. — Я ей благодарна, — сказала я. — Жить в страхе и под давлением Шухея это, конечно, не круто, но мне кажется, что его отчисление было перебором. — Что ты несёшь? — громко воскликнул Ичиго. — Сам посуди. В молодости многие люди совершают ошибки и большинство встают на путь исправления. Возможно, это произошло бы с ним. Но когда дороги в твою мечту закрыты, то опускаются руки и, скорее всего, человек никогда не изменится и будет выливать свою месть на окружающий мир. — Тебе стоит перестать читать дурацкие книжки, — сказал Куросаки. — Шухей хорошо играет на публику, и если бы его не выгнали с позором, то он продолжал бы дальше спорить на девушек. Конечно, Ичиго был абсолютно прав и мне не стоило жалеть Хисаги, но моё чрезмерное желание видеть в людях перспективы и возможность стать лучше заставляет наоборот сочувствовать ему. — Барби, я надеюсь, что такого больше не повторится, — снова начал Куросаки. — Я понимаю, что нельзя предвидеть издалека, но тебе стоит лучше присматриваться к людям. — Ты так говоришь, будто сразу понял замыслы Хисаги, — усмехнулась я. — Ты ведь была к нему ближе, чем я. — Ичиго, я совершенно не умею разбираться в людях. Тот же Урахара-сенсей сначала показался мне гадким математиком, за-то сейчас мы с ним чуть ли не друзья. — Хороший дядька, кстати, — сказал Куросаки. — Помог мне набить морду Шухею. — В смысле? — с искренним удивлением спросила я. — Ты не заметила? Урахара сдерживал меня, но когда я открыто заявил, что произошло, он выпустил меня из своей хватки, — объяснил Ичиго.

***

Прошло около недели и от моего плохого настроения из-за недавней ситуации не осталось и следа. Кучики правильно твердила, что ни в коем случае нельзя унывать и расстраиваться из-за мудаков. Ежедневные прогулки с Ичиго, Рукией и Орихиме явно шли мне на пользу. Забавные истории Куросаки, звонкий смех Иноуэ и саркастический тон Кучики поднимали настроение и заставляли отвлечься. Одноклассники и остальные студенты уже не перешёптывались за спиной, как это было на следующий день после отчисления Шухея, а учителя, кажется, делали вид, будто Хисаги никогда не числился в списках Готей-13. Всё шло своим чередом, многие уже с нетерпением ждали предстоящие летние каникулы, учителя почти что каждый день давали проверочные тесты, ну, а я всё так же ходила на занятия к Урахаре-сенсею. Учитель, после того случая в кабинете директора, ни разу не упоминал о случившейся ситуации и был как всегда непринужден и бодр. — Как я и обещал, сегодня я угощу тебя раменом, — радостно воскликнул Урахара, когда наше занятие подходило к концу. — Сенсей, я думала, что Вы несерьёзно, — сказала я. — Тогда я проявила к Вам неуважение и, как Вы точно подметили, свою подростковую дерзость. И после этого Вы хотите меня угостить раменом? — Я ведь не пустослов, — учитель улыбнулся. — Или у тебя уже есть планы на этот вечер? — Никаких, — ответила я. — Тогда прекрасно. Я знаю одно место, правда оно далеко от моего дома, придется ехать на машине. — У Вас есть машина? — удивилась я. — Она не моя, — ответил Урахара. — Это машина отца. После его смерти, Хана потребовала, чтоб я её забрал. — Почему Вы зовёте свою мать по имени? — Ну, у нас с ней всегда были довольно-таки дружеские и тёплые отношения, наверное поэтому и завелась такая привычка. Мы вышли из подъезда и учитель провёл меня в конец двора, где стоял Мини Купер чёрного цвета вылизанный до блеска. Я не увлекалась марками машин, однако такую легенду грех было не узнать. — Легендарная машина, — с восхищением призналась я. — Почему Вы на ней не ездите? — Предпочитаю пешие прогулки. И, по правде говоря, мне стоило бы обновить свои права. — Я бы хотела научиться водить. Боюсь только, что это будет напрасно. — Почему это? — Сами посудите, сенсей, — ответила я. — Я такую роскошь не потяну. Придется копить на неё несколько лет, при этом питаясь только лапшой быстрого приготовления. — Сколько у тебя стипендия, если не секрет? — Пятьдесят тысяч иен. Не густо, но для жизни в Каракуре вполне достаточно, — пытаясь скрыть нахлынувшую долю грусти, произнесла я. — И ещё, сенсей, я это… Не люблю когда за меня платят, вот. За свой ужин я заплачу сама. — Акасия, этим ты унижаешь меня как мужчину, — Урахара заметно нахмурился. — Мой кошелёк не похудеет из-за одной порции, не переживай. — Это один из моих принципов, сенсей. — Но ведь на один вечер можно от него отказаться? — Учитель одарил меня хитрой улыбкой. — Не знаю. Я уже устала Вам повторять, как мне неловко и неудобно. Вы делаете для меня больше, чем кто-либо, — сказала я. — А я устал это слушать, — ответил Урахара. — Поверь, если бы мне было в тягость, я бы не тратил на тебя время. — А у Вас его разве достаточно? — спросила я, устроившись на переднем сидении и пристегнувшись. — Вполне, — учитель усмехнулся. — В этом городе довольно скучно, даже нечем себя занять. — А я думала, что Вас не привлекает суета и полная занятость. — — Сложно объяснить, но я ищу золотую середину, — ответил сенсей, внимательно наблюдая за дорогой. — Предпочитаю быть в движении, но при этом люблю устраивать незапланированный отдых. — В этом мы разные, — улыбнулась я. — Мне по душе излишний трудоголизм. Иногда даже нравится чувство усталости и желание уснуть за рабочим столом. — Истинный трудоголик, значит. Из тебя получился бы ценный офисный работник. — Точно нет, — отрезала я. — Я слишком часто выражаю открытое недовольство по-поводу несогласия со мной в каком-либо вопросе. Поэтому, скорее, капризным работником. Урахара начал парковаться, а я из окон машины рассматривала заведение, в которое пригласил меня учитель. Это был небольшой ресторанчик без названия, который я никогда не посещала. Учитель с порога сделал заказ молодому официанту, быстро уточнив у меня, что я предпочитаю: курицу или свинину. Хотя людей было немного, мы сели за отдалённый столик возле окна. — Я надеюсь, это останется между нами, — сказал Урахара и принялся набивать трубку влажным табаком. — Не в моих правилах показывать свои дурные привычки перед своими студентами, но это, скажем так, мой особенный вечерний ритуал. — Сенсей, в данной ситуации, я переживаю только за то, что Вы собьёте аппетит, — непринуждённо ответила я. — А вообще, я считаю что если это приносит удовольствие, то нельзя отказывать себе в таком. — А что для тебя удовольствие, Акасия? — спросил сенсей, выпуская густой дым. — Ну, — промычала я. Так сразу я не смогла ответить, пришлось раздумывать около минуты. — Если не считать учёбу, то я люблю ходить в библиотеку, гулять с Куросаки и Кучики. — Не сомневался, что ты упомянешь учёбу, — учитель показательно усмехнулся. — Хоть я и учился на факультете для истинных заучек, такого горящего и целеустремлённого взгляда, как у тебя, мне не удавалось там разглядеть. На этой реплике наш разговор ненадолго был окончен. Официант вынес наш заказ, и я всеми силами пыталась сдержаться, чтоб не набросится на еду. Обычно, я долго могу обходится без пищи, но из-за столь насыщенного дня желудок начал выдавать некомпетентные звуки. Рамен не был моим любимым блюдом, но запах именно от здешнего супа сводил с ума. — Судя по твоей фигуре, и не скажешь, что у тебя такой здоровый аппетит, — с долей удивления и недоумения сказал сенсей, заметив с каким неподдельным удовольствием я поглощаю суп. — Люблю вкусную еду, — улыбнулась я. — Впрочем, как и все. — Насчёт моего предложения. — Урахара не притронулся к еде из-за до сих пор дымящейся трубки. — Ты подумала? — Честно? Нет, — ответила я с набитым лапшой ртом. Кажется, со стороны это должно было выглядеть забавно. — Но самые верные решения принимаются спонтанно, так ведь? Я согласна. — Цитируешь Гёте? — Он говорил не совсем так, но суть почти что одинаковая, — поправила учителя я. — Вы читали Гёте? — Скорее, не совсем по своей воле, — сказал сенсей, приступая к трапезе. — Моя жена увлекалась его творчеством и подбивала меня к прочтению. Удовольствия от прочитанного так и не получил. — У Вас есть ещё одна жена? — с притворным удивлением спросила я, зная, что Урахара забыл добавить приставку к слову «жена». — До сих пор не могу привыкнуть в словосочетанию «бывшая жена», — ответил учитель, неловко засмеявшись и впустив руки в волосы. Я опустила глаза в пустую тарелку и невольно задумалась, что учитель, наверное, скучает по своей жене. Хана говорила о ней не лицеприятные вещи, но для Урахары, скорее всего, она была чем-то вроде идеала. Печально, что люди так просто расстаются из-за несовместимости во взглядах и характерах или угасшего чувства любви. — Итак, вернёмся к олимпиаде, — воодушевленно начал сенсей. — Она проводится на зимних каникулах, после Нового года на острове Хонсю. Завтра я выдам тебе лист с перечнем необходимых документов и их ксерокопий, которые ты должна мне отдать в понедельник. Результаты будут известны в начале нового учебного года, то есть, в апреле. — А что насчёт дороги и жилья? — спросила я. — Проживание предоставляется организаторами, а билеты на поезд мы приобретаем самостоятельно, — объяснил Урахара. — Помимо тебя, в олимпиаде будет принимать участие Исида. Стоит так же отметить, что я еду с вами по требованию организаторов. — Действительно серьёзное мероприятие, — заметила я. — Ты занята чем-то на летних каникулах? — Нет, — не раздумывая, ответила я. — Я могу выделить время на дополнительные занятия, например, через день, — предложил Урахара. — Будем ставить ударение на подготовку и стараться успеть охватить всю школьную программу, включая третий класс. — Было бы замечательно, — улыбнулась я. В тот момент я не задумывалась о том, что мне прийдётся отказаться от заслуженного отдыха. — Можешь предложить Исиде присоединится к нам. Будет тесновато, конечно, но я что-нибудь придумаю. Учитель расплатился за ужин и мы направились к выходу. Всю дорогу мы ехали молча, Урахара один раз разбавил неловкое молчание, восторгаясь чрезвычайно звёздным и ясным небом. Сенсей остановился возле общежития и, попрощавшись, я сделала вид, что направилась туда. Хотя, на самом деле, я дождалась пока машина учителя скроется из виду. Совсем недалеко от общежития я нашла свободную лавочку и достала из сумки пачку сигарет.