y a m (you and me)

Они сидят вот уже два часа, карауля вход в родильную палату, Бэкхён с Чунмёном переплели пальчики и нервничают в стороне, Чанёль сдерживает Сехуна уже в пятый раз, чтобы он не ворвался в палату. Альфа не может слышать крики Лу, ведь омеге больно — альфа не может терпеть боль своего мужа.       — Эй! Сядь! Всё нормально, успокойся! – повышает голос Чанёль, в который раз отталкивая Сехуна от двери.       — Ему больно…       — Конечно ему больно, из него же ребёнок вылезает. Ты же не думал, что это как игрушку из автомата достать. Чанёль сам нервничает не меньше, ведь Лу — его лучший друг детства, они вместе были в приюте, вместе учились, вместе выросли — тысячи ссор, слёз и радостных объятий. Для Чанёля Лухан как младший брат, и ему тоже страшно, тоже хочется выть.       — Пошли, выйдем, - хватая будущего отца за локоть, альфа тянет Се на улицу.       — Чанёль, - Бэкхён вскакивает. — Всё… в порядке?       — Не волнуйся, - отвечает альфа, слегка улыбаясь, чтобы успокоить омегу. Мужчина вытаскивает Се на улицу, а тот не сопротивляется — у него состояние «овощ». Как бы он не готовился к родам мужа, как бы ни настраивал себя, результат один — Лу больно, а Сехун готов рвать и метать. Чанёль доводит Сехуна до таблички «место для курения» и вытаскивает пачку, припрятанную в заднем кармане джинс — Сехун без вопросов тянется к сигаретам. Серый дым клубится над их головами, но оба не произносят ни слова, слишком погружённые в свои мысли. Наконец Чанёль начинает говорить:       — Я знаю, ты очень беспокоишься о нём, но Лу сильный, очень сильный, и ты должен верить в него.       — Я пытаюсь…       — И ещё ты слишком сильно привязан к нему, что любой, кто доставляет ему боль, становится твоим врагом. Да, сейчас Лу больно, но поверь, когда малыш появится на свет, когда он заплачет и прижмётся к его груди — он будет счастлив.       — Что ты имеешь в виду? Думаешь, я буду ненавидеть собственного сына? О чём ты вообще?       — Эй! Мы это уже проходили, - напоминает Чанёль. — Кто бы это ни был — я или Чунмён, или Чонин: ты постоянно подкалывал нас и всячески издевался, если Лу на нас обижался. Это были детские обиды или ссоры, но для тебя это не имело значения — ты мог выходить за рамки личной жизни и вмешиваться в работу. Так что, я решил сказать тебе это.       — Чанёль, это… Я знаю, что бываю довольно… Но… это мой сын, я бы никогда…       — Просто хотел напомнить тебе, что для Лу — эта боль неважна, он любит вашего ребёнка вот уже девять месяцев, и он справится. Тебе стоит успокоиться и ждать. Думай не только о Лухане, но и своём сыне, который уже совсем скоро появится на свет. Альфы замолкают. Чанёль прав, и Сехун это знает. Возможно, он слишком сильно заботится о Лу, возможно, слишком сильно любит, поэтому иногда переходит границы.       — Чанёль! – кричит Бэкхён, выбегая на улицу. У омеги лицо сияет, как тысячи фонариков. — Быстрее! Быстрее! Мужчины переглядываются и со всех ног бросаются внутрь. Сехун останавливается перед входом и ещё раз вздохнув, заходит внутрь. Сердце стучало, как бешенное, готовое вырваться из груди от нежности, что окутала мужчину — его омега, уставший и мокрый, измученный, лежал на койке и прижимал к себе маленький свёрток, из которого доносился тихий капризный плач.       — Малыш, - шепчет мужчина, подходя к мужу. Ноги подкашиваются и Сехун падает рядом с мужем на колени. У него слёзы на глазах, у Лу тоже, но оба знают — от счастья.       — Это альфа, - шепчет уставший Лу. — Се, смотри какой он очаровательный. И правда, маленькое чудо, - думает Сехун, разглядывая малыша. Маленький носик морщится, крохотные ручки, словно пытаются сражаться, он вертится и кряхтит. Альфа забывает, как дышать, когда муж передаёт ему сына на руки.       — Привет, сынок, - шепчет Сехун сквозь слёзы. — Я тебя уже заждался. Чунмён решительно настроен сегодня, именно сегодня, создать новую жизнь. Они откладывали это уже шесть лет, полностью погружённые в работу, хотя оба любят детей. Омеге прекрасно известно, как сильно Чонин любит детей, и как сильно хочет своих, но он понимающе относится к рвению мужа работать вот уже шесть лет, и Чунмён думает, что альфа прождал достаточно. Омега поднимается на носочки к уху мужа, тихо шепча:       — Я тоже хочу малыша. Сделаешь мне ребёнка? Сегодня. У альфы глаза из орбит вылетают, он смотрит на мужа, как на восьмое чудо света, не веря своим ушам. Чунмён, его Чунмён только что сказал, что хочет ребёнка?! Спустя шесть лет брака, он наконец-то действительно хочет завести детей? Чонин, как маятник быстро-быстро кивает, даже открыв рот от изумления.       — Народ, поздравляем вас с пополнением. Счастья, здоровья, терпения и всего в этом роде. Созвонимся! – тараторит Чонин, сжимая руку мужа и желая, как можно быстрее вернуться домой, пока Чунмён не передумал.       — Эй, вы ждали два с половиной часа, чтобы уйти через пять минут? – возмущается Сехун. Чонин быстро подходит к Се и шепчет ему на ухо:       — Мён внезапно захотел ребёнка. Мне нужно побыстрее, пока он не передумал.       — Созвонимся! – отвечает Сехун и провожает парочку прочь. Сехун с Лу совершенно забывают о двоих своих друзьях, что стояли в сторонке, наблюдая за новоиспечёнными родителями. Се утирал слёзки со щёчек своего мужа, покрывая его лицо короткими, но нежными поцелуями.       — А можно… мне тоже его подержать? – подаёт голос Бэкхён.       — Конечно, иди сюда, - говорит Лу, умиляясь тому, насколько омега смущён. Такой маленький, буквально крохотный, малыш смотрел на Бэкхёна своими глазками, умильно кряхтя, словно пытаясь что-то сказать. Маленькая ручонка непоседливого малыша внезапно касается лица омеги, словно так и говоря: «Ты мне тоже нравишься». Чанёль смотрел на эту картину с замирающим сердцем, буквально не дыша — Бэкхёну идёт, очень идёт. Они проводят с семьёй О ещё с полчаса и обещают приехать на выписку, а после возвращаются домой, оставляя их наедине — им обоим есть, о чём поговорить и что сказать друг другу.       — Уверен, они станут хорошими родителями, - говорит омега, заходя домой.       — Ты прав. Чанёль убирает со стола, омега принимает душ — дом погружается в уютную атмосферу обыденности. Мужчина переодевается и желает Бэкхёну спокойной ночи и они расходятся по своим комнатам, хотя обоим неловко. Вроде, их отношения изменились, они сдвинулись с мёртвой точки и вроде как… стали парой, но что-то было не так. Бэкхён не хочет напрашиваться в спальню альфы, понимая, что после такой эмоциональной взбучки ему нужно время, чтобы всё обдумать, а Чанёлю неловко — он не хочет торопить события и тащить омегу к себе в постель. Медленно, но верно время доходит до часа ночи, но альфа не может спать — ему некомфортно. Матрас неудобный, одеяло тяжелое, жарко и холодно одновременно, душно, окно надо закрыть, кондиционер выключить. Альфа встал с постели, решив, что выпив воды, ему станет легче. На обратном пути, держа в руках бутылку с холодной водой, альфа останавливается напротив двери в спальню Бэкхёна. Подглядывать за спящим омегой, кажется ему неправильным, но Чанёль не может удержаться, заглядывая внутрь. Бэкхён спит, а одеяло прикрывает лишь одну ногу и часть живота, руки подняты вверх, а носик забавно морщится, губки шепчут что-то непонятное.       — Забавный, - шепчет альфа. Мужчина тихонько пробирается внутрь, подходя к постели. Он волнуется за Бэкхёна, поэтому аккуратно, чтобы не разбудить его, расправляет одеяло, полностью укрывая омегу и пряча его тело. Омега снова что-то бурчит, и альфа решается наклониться, чтобы понять непонятный ему язык.       — Чанёль, - шепчет омега тихо-тихо, словно выругался сквозь зубы, а не произнёс его имя. Альфа улыбается — этот омега, он даже во сне думает о нём. Разве можно быть таким милым? Мужчина аккуратно забирается в постель, укладываясь рядом и смотря на спящего омегу, что и бровью не повёл. Альфа не может удержаться, притягивая парня к себе и легонько целуя его в макушку. Бэкхён не просыпается, но доверчиво прижимается к альфе, утыкаясь носиком ему в грудь.       — Спокойной ночи, Бэкхён. Сон приходит мгновенно — альфу окутывает приятный запах топлёного молока, такой тягучий и нежный, что спустя пару минут, Чанёль уже засыпает. Дело не в том, что у него бессонница. Дело в Бэкхёне — если он рядом, то всё в порядке.