Бей сильнее!

Он искал его везде. В пустынных закоулках, в скрытых занавесой мглы барах, даже по обочинам дорог... Его мальчика, его маленькой беззащитной сосенки не было нигде, он будто провалился под землю, спрятался на дне океана или же поднялся на небеса. Глаза Сайфера застилала пелена безумия, а зажатый в кепкой руке пистолет нервно дрожал. Нервы были на пределе, костяшки в крови, а щеки давно впитали в себя солёность слёз. Сам Билл Сайфер - гроза подпольных пабов и притонов, впервые плакал, он кричал проклиная весь чёрный, как и его душа, мир, бил стены разбивая руки в кровь и молил, впервые молил небеса, чтобы его милый мальчик вернулся, чтобы этого не было, чтобы он снова мог почувствовать запах его волос и прикоснуться к нежной белоснежной коже кончиками пальцев... Ветер завывает протяжным воем и напоминает о холодности этих дней, в последние дни солнце покинуло город, будто с уходом Мэйсона погода проклинала весь свет. И Сайфер был лишь рад этому. Он не хотел, а может и не мог, поверить в то, что его единственную слабость смогли забрать. Билл, ещё с первой встречи, там, между железных прутьев, клеток с собачьими мордами в крови, чувствовал тепло в груди и жгучую боль обиды, она оплавлялась лучами ненависти и омывалась кровавым дождём, что однажды он смог принести своему "спасению" из мглы беспросветной жизни. Когда пропал Мэйсон - пропал и смысл жизни Сайфера. Врать больше было некому, да и желания тоже. Сейчас, хотелось найти своего мальчика, заключить в крепкие обьятия и никогда не отпускать, открыть все карты, а после, поклясться, что больше никогда не будет врать... Сайфер ради Мэйсона, мог бы вскрыть себе вены и написать на стене те признания, что боялся сказать тогда...но, а что он мог бы ему сказать? Правду? Да этой правдой только всё испортить. Блондин опускается на мокрый от ливня асфальт и с горечью сглатывая, смывает падающими хрусталинками слёзы со щёк. Его руки свещиваются с колен и длинные, так нравящиеся его мальчику, пальцы перезаряжают глок семнадцатый - это его подарок...пусть эти воспоминания стёрлись, смылись кровью, но они никогда не пропадут из головы Билла. Даже после смерти. Губы растягиваются в тёплой улыбке при упоминании тех дней, а после безысходно усмехаются, обнажая белые зубы. В этот раз ему не справиться. Его сердце пылает жаждой, а разум твердит неверием. Это конец. Правый висок холодит дуло и пальцы с дрожью зажимают курок, из глаз смешиваясь с каплями дождя идут слёзы, а бледные губы беззвучно шепчут извинения. Его мальчик забудет его, как было в прошлом и нет нужды возвращать его. Это принесёт много боли. Зрачки Сайфера расширяются, он и в правда тогда влюбился, как мальчишка, безвыходно и полностью. Его сердце билось лишь для Мэйсона.

"Будь счастлив, Сосенка."

*** Самое страшное - когда в душе остаётся только боль и слёзы, когда ты хочешь просто сдохнуть и ничего не чувствовать, но почему-то, иногда, сделать что-то очень трудно, просто невозможно и ты начинаешь привыкать к этой боли внутри, принимать её и жить будто так и должно быть, считать нормальным колкость холодного одиночества и желать всей лушой смерти... - Радость очей моих, ты там ещё долго? - голос Саймона вызывает порыв отчаяния и одиночества, всё повторяется, как и в прошлый раз я, с дрожащими руками, стою в ванной с лезвием в руках и не могу вскрыть свои вены, моя боль давно покрылась плесенью, как и я сам, дрожь становится сильнее и лезвие срывается с пальцев и падает на пол, - Ты чем там брякаешь? - Верни мне... - звонкая пощёчина оставляет след от ладони, голова невольно откидывается в сторону, а пустые глаза так и не поднимают взгляда. - Ты сам виноват, сколько раз я говорил не пытаться себя покалечить? - Саймон грубо поднимает мою голову своими мерзкими мозолистыми пальцами, - Тебе стоит забыть Сайфера, иначе, я пойду на крайние меры. - Какие? - глухо усмехаюсь, - Опять заставишь убить? Или...может опять посадишь на цепь? Оставишь в клетке? Натравишь своих доберманов? Что?! Что ещё ты можешь сделать?! - грубо сбрасываю его руку и ухожу. Бесконечность в лице боли сопутствует каждому шагу, заползает под ноги и невыносимой истомой внутри сердца заползает ураганом невыносимости в тело. Родные жёлтые глаза смотрят с укором и, самое страшное, с равнодушием, предательство откликается отражением в радужке и заплывает краснотой... Так будет лучше. Потеря Сайфера, этого невыносимого придурка с красноречивым взглядом, волосами цвета пшеницы, голосом со сладостными нотками, с теплом вместо души, стала для меня невыносимой. Прошёл почти месяц, а моя боль в сердце только усиливалась, иногда, когда в голове оставался лишь гнев, я чувствовал его запах, слышал смех или же утопал в отблеске золотых глаз... Стоило его потерять и в голове стало пусто, от слова "совсем", там было чёрным-черно и ничего из этого я разобрать не мог, там был лишь Билл, его смех, движения, чувства, нежность, всё, что я мог хранить, вместо всех драгоценностей мира, о Билле, о моём Билле. Лишь одна мысль о том, что мой Билл, был с кем-то другим, также смеялся, проводил время, вызывал табун дикой ярости и желание убивать. - Через 5 минут жду в холле, - Саймон бросает слова через плечо, а после, обводя меня оценивающим взглядом, он быстро достаёт из шкафа стопку одежды и кидает на кровать, - И переоденься. Не успеваю я вставить и слова, как он уходит, аккуратно прикрывая дверь. Ничего не остаётся и я подползаю к шмоткам, сразу видно - сделано на заказ. Кривлюсь от отвращения, но всё-же натягиваю на себя чёрные брюки, которые обтягивают мои ноги будто вторая кожа, белую рубашку и свои кроссовки, хоть что-то меня устраивает и громко хлопнув дверью, я спускаюсь по дубовой, лакированной лестнице вниз. - Господин Саймон ожидает вас в своём кабинете, - блондинка с миниатюрной фигурой и едкой улыбкой показывает своей когтистой лапой на дверь, - Прошу. - Спасибо, - я хмыкаю и открываю дверь под недовольно шипение девушки, кажется, я, совершенно случайно, наступил ей на ногу. - Хм... Отлично выглядишь, - Саймон пожирает меня глазами. - Для чего я тут? - хмурю свои брови и бесцеремонно плюхаюсь на рядом стоящий диван. - Хочу чтобы ты был рядом, когда я буду слушать про очень дорогого тебе человека, - он скалится, противно, он похож на гиену, - Про Сайфера, если тебе интересно. Сердце пропускает удар, мир замирает, а руки начинают дрожать. Он ведь ничего ему не сделает, правда?.. - Саймон, ты ведь обещал... - голос подрагивает, кое-как я сдерживаю слёзы, - Ты ведь обещал, что если я по собственной воле приду, то он останется в безопасности! - вскакиваю с дивана и кулаками бью по столу, - Какого чёрта?! - Это не я, - с его лица пропадает улыбка, глаза опускаются и голос, охрипший от вины, тихо поскрипывает. Дверь тихо распазивается и на пороге стоит человек, которого я ожидал увидеть меньше всего. - Брэндон? - слова застревают в горле, но всё-же я прихожу в себя, опять надеваю на лицо равнодушие и едко усмехаюсь смотря ему в глаза, - Дак вот кто был крысой. И давно ты записался в информаторы? Он лишь опускает глаза и игнорируя подходит к столу Саймона. Сжимает кулаки и... - Господин, Уильям Сайфер - мёртв.