***
Пэн ожидал, что Джослин будет метаться в клетке, плакать и истерить как все те немногие девчонки, что были до нее. Но Аддингтон, конечно, такого счастья Питеру не устраивала. Она лишь кидает что-то едко-насмешливое Феликсу, когда тот открывает перед ней клетку, что-то вроде «Молодец, Бобик, возьми с полки пирожок», но Питер не уверен. Потом без лишних слов садится в клетку — а с ее ростом и длинными конечностями устроится там проблематично — какое-то время возится, а потом молча ложиться спиной к блондину, который наблюдал за ней, и затихает. Джослин хмыкнула, завалившись на бок. Спать под открытым небом для нее было непривычно, а при позитивном мышление эта клетка напоминала маленький домик. Совсем как у Венди из сказки. «— Может, она споёт нам во сне? — сказал Питер. — Венди, спой нам, какой тебе хотелось бы дом. В ответ Венди спела, не открывая глаз: Пусть домик будет очень мал, Чтоб влезть никто не мог, И стены красные, а дверь Зелёная как мох.» Джослин уснула быстро, не успев подумать о том, что произошло, не успев решить, что ей делать дальше со своей силой, в наличие которой она убедилась. Она пару раз тихо кашлянула, а потом положила голову на руку, как всегда делала дома и заснула. Феликс постоял пару секунд, а потом ушел. Питер же, выждав, когда девчонка уснет, тихо появился в клетке. Это было непросто, пришлось опуститься на колени, буквально лечь рядом с рыжей, а место мало, при этом надо было следить, чтобы волосы не задеть. Кое-как устроившись, Питер провел рукой над всем телом Джослин, сколько мог дотянуть рукой — от макушки и где-то до талии. Ничего не произошло. Пэн нахмурился и провел снова. Под его ладонями загорелось неяркое-зеленое пламя. И он получил ответ. По телу Джослин, обрисовывая контур ее фигуры, заплясали те сине-зеленые искорки, которые ранее Питер видел на арбалете в руках у рыжей. Джослин недовольно шевельнулась, но не проснулась. Питер задержал руку где-то в районе ее плеча, слегка сжимая пальцы, будто в руках у него находился какой-то невидимый круглый предмет. Пэн сжал зубы, но пробиться через защитные чары, наложенные на Джослин, было невозможно. Тогда Питер пошел другим путем: он слегка коснулся ее плеча, самим кончиками пальцев, и искры заплясали вокруг них. Пэн снова сжал зубы — в этот раз, от боли, потому что маленькие искорки жгли беспощадно. Но в какой-то момент несколько всполохов чар облепили ладонь Вечного мальчика, и тот плавно убрал руку от Джослин. Искры какое-то мгновение еще горели в его ладони, а потом пропали, как и те, что очерчивали Аддингтон. Пэн исчез из клетки и наконец выпрямился — нахождение в замкнутом пространстве бесило его, даже если и недолго. Питер уже было собирался шагнуть в лес, чтобы потолковать с Феликсом, как внезапно остановился. Очень медленно, он развернулся и, отчего-то стараясь ступать максимально тихо, вернулся к клетке, обошел ее и присел, заглядывая между прутьев. Джослин выглядела… спокойно. Умиротворённая спящая рыжеволосая девчушка, которая пару часов назад так лихо обошла его приказ. Убить ее надо было бы, а голову на пику и в лагерь, чтобы остальным неповадно было. Хотел, но не стал. Он такой источник энергии потеряет, если подастся мимолетному гневу. Нет, с Джо надо было действовать умнее, тоньше, осторожней. Как веер, ее надо было раскрыть, чтобы увидеть весь узор, но резкий взмах, от которого веер распахнулся бы, здесь не годился. Скорее, надо было действовать как с цветком: холить и лелеять, заботиться о нем, чтобы после он показал всю свою красоту. Питер всего на секунду просунул пальцы между прутьев, и коснулся рыжих волос. Мягкие. Черт возьми! Пэн отдернул руку в тот самый момент, как пространство вокруг него и Джослин внезапно исказилось. Кто-то пытался дотянуться до сознания Аддингтон, и этот кто-то был очень сильным, раз не просто являлся во снах, а искажал обстановку. Юноша поспешил убраться. Кончики пальцев покалывало. Он исчез в столбе зеленого дыма, появляясь перед Феликсом. — Босс? — позвал он. Пэн встряхнул рукой и ту охватило яркое голубое пламя. — Это от нее? — Это не простое колдовство, — сказал Пэн, как завороженный глядя на свою руку. — Это что-то на несколько уровней выше. Я давно живу, и много чего видел, но такого — никогда. — Так Джослин не просто ведьма? — уточнил Феликс. — Кто она? Полубог? На последних словах оба парня усмехнулись. — Нет, — протянул Пэн, сжав руки, тем самым погасив огонь. — Но кем бы она не была, ее сила поможет продержаться Нетландии столько, сколько нужно, пока сердце истинного верующего не окажется в моих руках.***
Искажение, которое почувствовал Пэн, тем временем меняло реальность вокруг Джослин. Девушка, почувствовала это также, как и Вечный мальчик и мгновенно проснулась. Она села, запоздало подумав, что в клетке и должна была удариться о потолок, но ничего не произошло. Джо проснулась — или очнулась — в пару шагах от клетки. Она встала и улыбнулась, увидев уже знакомую обстановку напротив себя. — Клио. О, Господи, я так рада тебе! — Я тоже рада, что с тобой все хорошо, — светло улыбнулась старшая Аддингтон, но внезапно в ее глазах мелькнуло беспокойство. — Но ты… в клетке? — А, это, да, — спокойно ответила рыжая, смотря на спину спящей себя. — Ну, я спасла от смерти одного мальчика, это было… Уф! — и Джослин кратко рассказала о том, что произошло. Клио слушала ее со смешанными чувствами: с одной стороны, Джо здорово рисковала, но с другой — она спасла чужую жизнь, хотя была не обязана. Это, кстати, подтверждало теорию о том, что происхождение —не важно, все дело в воспитание. К концу рассказа глаза Джослин блестели, и Клио с теплотой отметила, что та искренне радуется тому, что сделала. — В общем, кажется, я ведьма. Это же возможно? Клио отвела глаза, посмотрев на комнату за своей спиной, после чего опять посмотрела на воспитанницу. Она начала говорить медленно, подбирая каждое слово: — Ты не совсем ведьма, Джослин, ты… Очень сильная, это правда, но… — тут женщина замолчала и устало потерла переносицу. — Давай мы все обсудим, когда ты вернешься. Тебе многое предстоит узнать. — Хорошо, — внезапно легко согласилась Джослин, вопреки ожиданием Клио, но она подошла очень близко к границам между мирами и села, по-турецки скрестив ноги. — А сейчас ты бы не могла мне хотя бы в теории описать какие-нибудь простые заклинания? Я телепортировалась, но не поняла, как именно, и чуть не разрушала пещеру. Хотелось бы какой-нибудь «базис-ноль», вроде перемещения, управления стихиями. — Будет сложно, — неуверенно пробормотала Клио, но вдруг ободряюще улыбнулась. — Но в двух словах объяснить могу. И Клио Аддингтон объяснила своей воспитаннице, как можно перемещаться в разные точки одного мира («Но между мирами это делать опасно и очень сложно»), как использовать примитивные заклания стихий и контролировать их, даже базовым навыкам исцеления («Впрочем, у тебя очень сильный иммунитет на магическое воздействие»). Джослин сидела, сведя красиво прорисованные брови к переносице, и внимательно впитывая полученную информацию. Кое-что она попыталась использовать прямо сейчас, но у нее, разумеется, не получилось; Клио пояснила, что сейчас тело Джослин спит в клетке, а дух и магическое составляющее девушки — единственное, до чего может дотянуться не слишком сильное искажение женщины («Моя магия по сравнению с твоей — детские фокусы»). Когда Аддингтон закончила прививать теоретическую часть, Джо тяжело вздохнула, наклонила голову и взлохматила рыжие волосы. — Спасибо, Клио. — У тебя большой потенциал, — мягко улыбнулась женщина. —Ты способна и сама многое понять, Джо, когда дойдет до дела. Джо улыбнулась в ответ, но эта улыбка была немного другой — виноватой и словно смущенной. Рыжая начала немного смущаться, но концу речи быстро оттарабанила то, что хотела сказать. — Да, только я не совсем за это спасибо сказала… Хотя и за это тоже, без сомнений! Просто, тут все мальчишки — Потерянные, сироты. А у меня есть ты. Знаю, мы не всегда друг друга понимали, но может… когда все это закончится… я хочу попробовать стать семьёй. — Попробовать стать семьей… — задумчиво повторила женщина. — Я бы тоже хотела этого, Джо. По возвращению домой тебя будет ждать сюрприз, не задерживайся. — Спасибо. Я… — Аддингтон хотела сказать «Люблю тебя», внезапно поймав саму себя на мысли, что Клио заслуживала это услышать. Джослин никогда никому об этом не говорила, хотя после того, что опекунша сделала для нее, можно было и пересилить себя, сказав это маленькое признание. Это было правдой, но рыжая так и не смогла, слегка качнув головой и закончила другими словами. — Ценю твое неравнодушие. Клио понимающе улыбнулась: — Ты прелесть. Искажение прервалось. Джослин резко села в клетке и ударилась макушкой о крышу. В доме в Англии за искажением наблюдали двое: все тот же мужчина в костюме и рыжеволосая женщина. На словах Джослин они напряженно переглянулись.