Исток

      От переводчика:       С этой главы переводом занимается РинаСу, большое ей спасибо за это! А все почему? Потому что ФБ. Увидимся там )))              Решили оставить тут цитату из новеллы о первой встрече ВИ и ЦЧ после плена в Курганах:              «– Так что за проклятое место? Цишань? Безночный город? Но как тебе удалось оттуда выбраться? Да еще выглядишь так… И что это за твари рядом с тобой? Слушаются тебя, словно верные слуги.<…> Все эти измененные талисманы – твоих рук дело?       Вэй Усянь <…> улыбнулся и ответил:       – Можно и так выразиться. Если я скажу, что нашел кое-где таинственную пещеру, внутри которой обнаружил оставленные таинственным мастером таинственные древние записи, после чего принял нынешний облик и отправился убивать направо и налево, ты мне поверишь?»              Они снова дождались заката. Мулань наблюдала за происходящим с крыши соседнего дома. У ворон от природы превосходное зрение, а ещё она лучше видит в темноте, благодаря энергии инь (вообще, он придумал этот термин для людей вне своего ордена – это никогда не перестанет звучать странно – но ему нужно привыкать использовать его чаще, чтобы Лань Чжань не путался в его гипотезах).       Итак, не расслабляться.       Идти против врага, который может заставить твой собственный разум предать тебя — наихудшая затея из всех возможных. У них нет никакой защиты, кроме той, которую на скорую руку сделал Вэй Усянь по идее, предложенной Мулань. У них даже не было возможности проверить, сработает ли это в бою, как задумано. В принципе, Вэй Усянь как раз и предпочитал испытывать подобные вещи в реальных боевых условиях, но, что бы там некоторые люди ни додумывали, обычно он старался контролировать все обстоятельства. Возможность отступить в случае неудачи, минимум риска и всё такое. И, если уж не было другого выбора, он предпочитал рисковать только собой. Лань Ванцзи подвергался сейчас не меньшей опасности, и это раздражало. Вэй Усянь легкомысленно обращался только со своей собственной жизнью, удерживая шаткий баланс между риском и выгодой.       Лань Ванцзи предположил, что Госпожа-из-колодца сосредоточит всё своё внимание на контроле его одного. В этом случае задача Вэй Усяня состояла в постоянном разрушении гипноза. Она не оставит попыток увести его. Если причина в том, что Лань Ванцзи действительно так сильно похож на её возлюбленного, то она сконцентрируется только на нём, и попытается не дать Вэй Усяню вмешаться. Но не было никаких причин думать, будто она не сможет так же легко загипнотизировать и Вэй Усяня.       Они очень рассчитывали на то, что она не сможет контролировать их обоих одновременно. Практики самосовершенствования позволяли очистить не только поток духовной энергии, но и ментальные каналы.       Возможно, эта способность к очищению поможет в борьбе с духовной энергией самой Госпожи-из-колодца. Вэй Усянь мог только надеяться, что энергия инь поможет бороться так же хорошо. Возможно, они узнают об этом уже сегодня вечером.       Сама идея состояла в том, что вместо постоянной боли, которая разрушала бы воздействие Госпожи-из-колодца, как изначально предложил Лань Ванцзи, они будут по мере необходимости использовать короткие удары через взаимосвязанные печати.       Рисовать их было интересно. Лань Ванцзи не протестовал из-за очевидной необходимости, но по тому, как он напрягся, было ясно, что ему не по душе то, что Вэй Усяню пришлось неприлично разоблачиться — ха, да он был больше раздет на том Совете Кланов, на который сам себя, эм-м... пригласил.       Это всего лишь плечо, ради всего святого. Ничего стыдного, просто место, где труднее случайно смыть печать. Они всё-таки собирались лезть в колодец, а смесь чернил и крови, которую использовал Вэй Усянь, боялась воды. Они даже решили наложить повязку для дополнительной защиты.       Ослепительный Лань Ванцзи рисует печать на теле Вэй Усяня. Противоречивая ситуация. С одной стороны ликование, как всегда, когда Вэй Усяню удавалось сделать что-то, что вызывало хоть какие-то эмоции на каменном лице Лань Ванцзи. С другой стороны, он почти обиделся на Лань Ванцзи, который выглядел так, словно даже просто прикасаться к Вэй Усяню – по острой необходимости! – поступок, который он совершает под крайним давлением.       Как заставить парня прекратить надеяться?       "Не время", – напомнил себе Вэй Усянь. Сначала Госпожа-из-колодца; потом хандра над чувствами.              Управляющий талисман был надёжно привязан к шее Мулань. Летать с ним она могла, но несколько потеряла в проворности. Они с Вэй Усянем максимально ослабили свою связь до простого ощущения присутствия. Этого будет достаточно для воздействия на обе печати, если Мулань почувствует такую необходимость. Или, если она поймёт, что всё действительно плохо, она заберёт письмо, которое он заранее написал, и отнесёт его Вэй Цин.       Вэй Усянь, Мулань и Лань Ванцзи проработали все срывы, которые смогли придумать за один день, но Вэй Усянь все равно не думал, что этого достаточно.       Этого никогда не бывает достаточно.              Они мягко спрыгнули во дворик. Оба настороже, хотя со стороны и похожи на прогуливающуюся пару. Добавить бы сюда романтики... побольше фонариков или звезд... поменьше сумасшедших запечатанных заклинателей…       Ну, не все сразу.       Лань Ванцзи искоса поглядывал на веселую ухмылку Вэй Усяня, но так ничего и не сказал. Хорошо: Вэй Усянь тоже не собирался ничего ему пояснять.       Они были уже в нескольких чжанах от колодца, когда Вэй Усянь заметил, что строгие черты лица Лань Ванцзи слегка смягчились. Он осторожно влил немного энергии в печать. Лань Ванцзи вздрогнул, словно очнулся от дремоты.       Лань Ванцзи кивнул в знак благодарности, и они ускорили шаг, чтобы добраться до колодца. Вэй Усянь осторожно заглянул внутрь, но даже со своим улучшенным зрением не смог ничего рассмотреть. Он наклонился и поднял с земли камень. Взглянул ещё раз на Лань Ванцзи, чтобы убедиться, что он в порядке.       – Она ведет себя тихо, – сказал Лань Ванцзи, и, похоже, это его не радовало. И Вэй Усяня тоже. Тишина значила – что-то готовится. Это означало «ловушка».       Прекрасно.              Вэй Усянь бросил камень в колодец. Стена... опять стена... что-то еще... а это «клац» явно было полом. Никакого «плюх», то есть воды нет. Или очень мало.       Лань Ванцзи привязал недавно купленную веревку к дереву, которое выглядело не так красиво и живописно, как на портрете Госпожи-из-колодца, уделив особое внимание узлам. Колодец был достаточно велик, чтобы взрослый человек мог спуститься вниз, но недостаточно велик для заклинателей на летающих мечах. Назад придётся карабкаться по верёвке.       Отличный пример того, почему заклинатели обычно ходят на ночную охоту группами. Что же, Вэй Усяню хотя бы не придется снова отвечать на вопросы о том, почему он не взял с собой Суйбянь. Лань Ванцзи был не менее упрям, чем Цзян Чэн, но не так легко отвлекался. По крайней мере, за пределами Облачных Глубин. В ордене Вэй Усянь мог бы прибегнуть к нарушению каких-нибудь нелепых правил. Это бы его точно отвлекло. Это также подвело бы Вэй Усяня под наказание, но тут не было идеальных решений.       Вэй Усянь обернул веревку вокруг себя, но не стал ее завязывать. Он собирался спускаться, упираясь в стенки колодца, и не хотел бы запутаться вместо поддержки. Если он каким-то образом упадет или что-то нападет на него, веревка будет только мешать.       – Перестань выглядеть таким недовольным, Лань Чжань, – весело сказал Вэй Усянь. Он не мог сказать, откуда он знал, что Лань Ванцзи недоволен, просто был уверен, что Лань Ванцзи вот-вот начнёт сверлить его сердитым взглядом.       Они поспорили о том, кто спустится первым, и Вэй Усянь победил, указав, что он лучше видит в темноте, и, если что, сможет увернуться, атаковать и зажечь фонарь. Кроме того, он собирался болтать, пока спускается, чтобы Лань Ванцзи понимал, что происходит, и что никто не творит всякие жуткие вещи с его разумом. Лань Ванцзи, спускающемуся за ним, это не требовалось. Госпожа-из-колодца хотела, чтобы он спустился. Самое худшее, что она могла сделать с Лань Ванцзи за то короткое время, что они будут разделены, это испортить веревку. Весьма маловероятно.              Вэй Усянь ответственно подошёл к делу, комментируя колодец, места, за которые можно ухватиться, выпадающие камни и неприятные запахи. Как он услужливо сообщил Лань Ванцзи, эти были ещё не самыми худшими в его практике. Помимо различных трупов, которые он выкопал, и с которыми так или иначе имел дело, был также гниющий труп Сюаньу, Курганы, на тот момент его тюрьма и смертный приговор, и Цзян Чэн, которого он столкнул... э-э, который упал в болото во время одной из их самых первых ночных охот.       Вэй Усянь даже не специально это сделал. Другой юный заклинатель столкнулся с Вэй Усянем, он сам налетел на Цзян Чэна, который в тот момент отвлёкся, поскользнулся и упал. Цзян Чэна случайности мало волновали и досталось им обоим. Что было, как поведал усиленный эхом голос Вэй Усяня, совершенно несправедливо.       – Мне кажется, я уже почти на дне, – сказал Вэй Усянь, глядя вниз.       Его глаза снова засветились красным, но яркости не хватило, чтобы отразиться от стены. Кстати, в темноте он наверняка представляет из себя отличную мишень. Нужно быть осторожнее с этим.       Колодец определенно давно пересох. Дно переходило в скалистую пещеру, не тронутую рукой человека. Вэй Усянь ступил на землю возле кучки острых на вид камней с пятнами ржавчины. Там все еще протекал небольшой ручеек, но он был настолько маленьким и мелким, что Вэй Усянь мог опустить свой сапог, и этого было бы достаточно, чтобы запрудить его.       Вэй Усянь окинул взглядом небольшую пещерку. Надо бы осмотреться немного, чтобы най...       Чтобы…       Поможешь мне?       Помочь?       – Вэй Ин?       Я в ловушке. Поможешь мне?       Боль пронзила Вэй Усяня, заставив его подпрыгнуть от неожиданности. Духовная энергия исходила от печати, нарисованной на его плече, и его собственная энергия инь неприятно шевелилась.       – Спасибо, Лань Чжань, – выдавил из себя Вэй Усянь.       Сморгнув, он понял, что зашел в пещеру дальше, чем собирался. Он вернулся, чтобы подождать Лань Ванцзи, который спускался, как будто парил, используя только силу своих рук. Белые одежды сияли в полумраке. Вэй Усянь рассеянно заверил Мулань, что всё сработало, и он снова стал самим собой.       Хорошо уже, что она чувствовала его отсюда.       – Ничего не вижу.       – А, да, – Вэй Усянь достал фонарь и зажег его. Он никак не мог привыкнуть к разнице между своим обострённым зрением и тем, что считалось нормой для всех остальных.       – Она заговорила?       – Ага. Странное ощущение. Даже хуже, чем напиться до потери сознания, – произнёс Вэй Усянь, оглядываясь вокруг.       Он не помнил, был ли он когда-нибудь пьян до потери сознания, но, судя по описаниям Цзян Чэна, это было похоже на помутнение, в котором он пребывал во время своего вынужденного заточения в Курганах. Ну, без всепожирающего отчаяния.       – Она попросила меня помочь ей, – сказал Вэй Усянь.       Теперь он понял, почему Лань Ванцзи не смог объяснить ему, на что это похоже. Этот короткий контакт ускользал из его памяти, как сон на рассвете.       – Ее гипноз – это не полный контроль над разумом, – сказал Лань Ванцзи, который почти добрался до низа.       – Нет?       Вэй Усянь держал фонарь так, чтобы Лань Ванцзи мог видеть достаточно света, и осматривал пещеру, пытаясь решить, куда лучше пойти дальше, и в то же время не потерять нить разговора с Лань Ванцзи.       – Она подавляет мыслительные процессы, чтобы сбить с толку, и манипулирует твоими же моральными принципами, – заключил Лань Ванцзи. – Это даёт контроль над разумом, но требует постоянного воздействия.       – Значит, она не сможет просто залезть в голову и начать дёргать за ниточки, как марионетку, – сказал Вэй Усянь, – воздействие требует концентрации, и, возможно, поэтому она подчиняет только одного человека.       Это была неплохая теория. Также можно было предположить, что её воздействие становится сильнее с приближением. Этот вывод был не так хорош. Но всегда лучше переоценить своего противника, чем недооценивать и зазнаваться.       – Это умение управляется не силой, – согласился Лань Ванцзи, – концентрация важнее.       Если Госпожа действительно была заклинателем, то она проходила такое же обучение, как и они. И конечно, это означало, что эти трюки с разумом были далеко не рядовым умением.       И это было очень, очень хорошо. Если бы подобное умение попало не в те руки, легко могло случиться множество нехороших вещей.       У человека могут быть ум, знания, или достаточно удачи, чтобы иметь и то, и другое, но это вовсе не означает, что он использует их, чтобы обезопасить свой следующий шаг. Особенно если замешаны деньги, власть или секс. Цзинь Гуаншань был прекрасным примером во всех трёх случаях. Взять хотя бы тёмное искусство, которое не покорялось никому, если только он не оказывался достаточно умен, или безрассуден, или, как Вэй Усянь, и то, и другое. Поэтому большинство подражателей Старейшины Илин упускали пару необходимых ступеней в самой основе, оставаясь только подражателями. Одной мысли о том, что эти сумасшедшие, прославляющие Старейшину Илин, как Владыку Зла, на самом деле имеют ключ к пониманию того, как работает тёмное искусство, было достаточно, чтобы лишить людей сна и породить хаос. Никому не нужна неубиваемая армия, управляемая одержимыми силой фанатиками, жаждущими признания.              Лань Ванцзи снял веревку и поднял фонарь. Об этом они тоже спорили, но на этот раз победил Лань Ванцзи. Он больше нуждался в свете, и у него был меч. Вэй Усянь надулся, но признал, что он ещё не настолько освоился в своём новом стиле, чтобы одновременно сражаться и жонглировать фонарём. Тем более, что его боевой стиль требовал свободы обеих рук, в отличие от Лань Ванцзи. Так что Лань Ванцзи забрал фонарь и ослабил Бичэнь в ножнах, чтобы иметь возможность быстро выхватить кристаллический клинок.       Пещера, образованная давным-давно подземной рекой, разделялась на два прохода. Один быстро сужался и не выглядел проходимым для двух высоких взрослых мужчин, поэтому они выбрали второй путь, тщательно проверяя все выступы и углубления. Следовало не упустить ничего, указывающего на присутствие человека… или не совсем человека. Или эти чертовы ленты.       Вэй Усянь как раз собирался что-то сказать, когда земля качнулась у них под ногами, и они, потеряв равновесие, попятились в разные стороны.       "Поэтому я и заставляю А-Юэ тренировать равновесие", – бессмысленно подумал Вэй Усянь. Он быстро восстановил равновесие и повернулся, чтобы найти Лань Ванцзи, но почувствовал, что земля под его ногами снова вздрогнула. На этот раз он упал спиной вперёд, и, по ощущениям, пролетел пол насквозь. Последнее, что он увидел, были широко распахнутые желтые глаза и протянутая рука.       – Вэй Ин!              ***              Сердце Лань Ванцзи бешено колотилось.       Нет!       Ещё одним его кошмаром будет этот образ Вэй Усяня, падающего в непонятно откуда возникшую и так же пропавшую яму. Так же, как полумёртвый Вэй Усянь из пещеры Сюаньу, и мёртвый Вэй Усянь, который являлся ему во сне в течение тех трех месяцев, когда его не было, и другой, холодный, равнодушный и бессердечный Вэй Усянь с жестокой улыбкой, окруженный черными тенями, которые превращали его в нечто... ужасное.       Лань Ванцзи надавил руками на монолитный камень, в который провалился Вэй Усянь. Ничего.       Но куда-то же он делся?       В отчаянии, которое не проявилось ничем, кроме спешки, Лань Ванцзи огляделся. Нужно найти эту запечатанную заклинательницу. Чем скорее он разберется с ней, тем скорее найдет Вэй Усяня. Лань Ванцзи зашагал в единственном доступном направлении. Он вернет Вэй Усяня обратно. Он отказывался принимать любую альтернативу.              ***       – Ой! Да уж, очень вежливо, – простонал с земли Вэй Усянь. Камни были твёрдыми и ужасно неудобными. К счастью, Вэй Усянь привык к этому, хотя обычно его не бросали на них.       Он быстро проверил Мулань, которая, к счастью, не потеряла контакт с Лань Ванцзи, и пока могла обойтись без помощи Вэй Усяня, хотя ей будет труднее понять, не влез ли кто в его голову. Лучше, чем ничего.       Вэй Усянь осторожно поднялся и огляделся. К его огромному облегчению, дыра, в которую он провалился, не была непроницаемым каменным мешком. Он мог ощутить движение воздуха, и это было очень, очень хорошо. Если отверстие будет недостаточно большим, возможно, придётся ползти на животе. Ну, надо, так надо, о гордости можно побеспокоиться и позже.       Ладно, подведём итоги.       Лань Ванцзи в порядке, и Мулань следит за ним изо всех сил. Мулань вне досягаемости, и тоже не пострадала. У Вэй Усяня есть нечто, похожее на выход, в который он собирается проползти, как только мир перестанет крутиться при любом движении. И ещё где-то тут эта докучливая ведьма. Это явно её рук дело, хотя сама она не показалась. Разделить их с Лань Ванцзи хороший ход, но кто из них станет её первой целью? С одной стороны, Лань Ванцзи, напоминающий ей о её трагической и безответной любви. Может, она хочет отомстить, может, заменить им издохшую золотую рыбку, или сделать из него наложника, или для чего угодно ещё.       С другой стороны он сам. Вэй Усянь никогда не сомневался в том, что он красив, но не думал, что Госпожу-из-колодца это хоть сколько-то взволнует. Он был совсем не похож на Лань. После того, как он испортил её охоту прошлой ночью, да ещё и укоротил одну из лент, вероятно, ей теперь совсем не нравится Вэй Усянь. Так что, скорее всего, его ждут новые ловушки, а Лань Ванцзи движется навстречу заклинательнице.       Ворча себе под нос, Вэй Усянь втиснулся в узкий проход. Он начал мысленно сочинять извинения Чан Тин и ее помощницам. Его одежда окажется либо просто грязной, либо грязной и рваной.       Вэй Усянь полз примерно полчаса (Мулань сообщила ему, что прошло всего пять минут, но что она понимала?), пока не зашел в тупик. Он в отчаянии уставился на стену. И как теперь он должен развернуться? Вэй Усянь уткнулся лбом в преграду. Моргнул, подтянул руку, чтобы постучать по завалу, затем простучал стены вокруг него. Он придвинулся ближе к краям. Теперь, когда он присмотрелся внимательнее... это не была природная стена. И это было правильнее. В природе не бывает ведущих в никуда ходов. Только если их роют животные, но здесь животных не было.       Вэй Усянь обдумал варианты.       Он и его горная семья (это чтобы отличать от речной семьи. Вэй Цин швырнула ему в голову книгу, когда он впервые назвал их так. Вэй Усянь пожаловался на это в письме Цзян Чэну, но тот ответил, что Вэй Усянь идиот) провели немало экспериментов в поиске причин долголетия заклинателей, и выяснили несколько других интересных вещей.       Например, Вэй Усянь мог усилить свою мускулатуру так же, как это делал Вэй Нин, и таким образом стать намного сильнее среднего человека. Но возникали и побочные эффекты. Во-первых, ответная реакция мышц была чрезвычайно болезненной. Чем больше времени он проводил в изменённом состоянии, и чем больше при этом напрягался, тем болезненнее был откат. Во-вторых, Вэй Усянь пока не смог добиться уверенной стабилизации состояния. Иногда он вообще не мог запустить реакцию. Вэй Усянь был уверен, что способы обойти это существуют, но он их еще не нашёл.       Возможно, он никогда их не найдёт. Вэй Усянь был талантлив, но он работал сразу над столькими вещами! Ему просто не хватало времени. Ему приходилось быть родителем, учителем и главой растущего ордена. Ему приходилось улучшать и создавать вещи, которые можно продать, чтобы получить прибыль. Плюс, приходилось помогать духу Курганов, и не забывать о других экспериментах с энергией инь. Всё, что он смог сделать – внести новое открытие в список приоритетов.       И, по иронии судьбы, теперь он нуждался именно в нём.       Для начала он попытался сдвинуть камень, но не смог ни во что упереться, лежа на животе. Вэй Усянь скрипнул зубами.       Следующий вариант.       Вэй Усянь изворачивался и крутился, пока не смог, наконец, вытащить свёрток с купленной книжкой об отрезанных рукавах. Разворачивать пришлось только одной рукой. Засунув книгу обратно в карман, Вэй Усянь ощупал ткань, в которую она была завернута. Не лучшее качество. Грубая, неокрашенная и с необработанными краями, но сейчас это было к лучшему. Вэй Усянь тщательно обернул костяшки пальцев маленьким квадратом ткани. Такая защита была лучше, чем никакой, и когда кожа на костяшках потрескается, грязь и песок не попадут в раны.       Отведя руку назад, Вэй Усянь сделал медитативный вдох.       Он постарался собрать энергию инь в своей руке, так, чтобы она проснулась в каждом мускуле и обернулась вокруг его кулака. Он ударил по каменной стене и почувствовал, как она содрогнулась. Он бил снова и снова, заставляя себя игнорировать боль и лопнувшую кожу на пальцах. В конце концов, ему удалось разбить достаточно камня, чтобы образовалась небольшая дыра. В нору ворвался свежий воздух или, вернее, более свежий воздух. Вэй Усянь глубоко вдохнул, он и не заметил, насколько было душно. Со следующим ударом его рука пролетела прямо через новое отверстие. Благодаря плотным рукавам, острые обломки оставили на его руках лишь царапины.       Ну и ладно.       Он быстро расчистил отверстие, прикинув на глаз ширину плеч. Как оказалось, просчитался, и полетел лицом вниз на столь же каменистую землю, перекатившись пару раз.       – К болотным духам сумасшедших заклинателей! – вслух простонал Вэй Усянь, не обращая внимания на то, что слушать его некому. – Я на этих камнях убьюсь раньше.       Вэй Усянь проморгался и потянул носом, почуяв что-то в воздухе. Он сел и осмотрел место, куда упал. Судя по решеткам, это была тюремная камера. Прутьями были сталактиты и сталагмиты, сросшиеся посередине, как чудовищная сомкнутая пасть. Очень эстетично. Вэй Усянь оценил. В противоположном углу ... ага. Это и был источник запаха.       Несмотря на этот неоднозначный признак, Вэй Усянь все равно встал и пошёл проверить труп. Это был молодой мужчина в богатой одежде торговца. Он был мертв не первый день. Судя по стадии разложения, Вэй Усянь предположил, что он лежит примерно пару дней. Отсутствие света, неподвижный воздух и низкая температура сохранили тело в лучшем состоянии, чем могло бы быть. Должно быть, это один из тех, кто недавно исчез. Вэй Усянь быстро осмотрел тело. С его опытом работы с мертвецами и превращения людей в мертвецов – обычных, а не поднятых – он мог довольно точно на глаз определить большинство причин смерти. Если только это не касалось болезни или каких-то внутренних причин, в этом случае требовалось вскрытие и консультация Вэй Цин. В данном случае весьма вероятно было, что к смерти причастна Госпожа-из-колодца, потому что непохоже, чтобы парень голодал… Вот только никаких следов не видно. Не голод, не травма, не удушье ... яд? Вэй Усянь проверил общие признаки отравления. Нет, ничего. Интересно.       Может быть, тёмное искусство поможет определить, в чём подвох?       О, а вот и подвох!       Вэй Усянь подмигнул трупу:       – Ты умер не сам, и умер плохо. И пусть твоё тело цело… но где же твоя энергия инь?       Конечно же, никто ему не ответил, но Вэй Усянь не обиделся. Привычка думать вслух появилась у него после того, как он вырвался из Курганов. Видимо, так повлияли три месяца изоляции в компании мучительных воспоминаний и непонимающих лютых мертвецов.       Хотя сейчас ему не хватало Лань Ванцзи. Он тоже редко отвечал, но Вэй Усянь всё же чувствовал себя лучше, зная, что его слушают.       Ну, будем надеяться, что он скоро найдётся. А пока Вэй Усяню лучше заняться делом. Призрака нет, тёмной энергии нет, ничего нет. Если бы он сам не убедился, что труп настоящий, стоило бы проверить, не была ли это бумажная похоронная кукла, или что-то в этом роде.       – Прошу простить мне это оскорбление, – обратился к бедняге Вэй Усянь.       Несколькими быстрыми движениями он распахнул одежду на трупе. Вэй Усяню приходилось как сшивать, так и резать тела, так что он относился к виду раздетых трупов так же отстранённо, как и Вэй Цин. Возможно, даже больше.       – Вот ты где! – восторженно протянул Вэй Усянь.       На спине трупа, прямо посередине, располагался сигил размером с ладонь. Вэй Усянь тщательно изучил его, чтобы выяснить, что он делает, и позже сделать записи.       – Хм, значит, вот это накапливает и удерживает энергию инь, которую ты создаешь, – сказал Вэй Усянь трупу, – и он так ярко светится! Ты, должно быть, очень зол!       Особенно из-за того, что сигил вырезали на спине бедняги, а не нарисовали, как обычно делал Вэй Усянь. И, о, еще один был вырезан под грудью, не совсем под сердцем, но очень близко. У Вэй Усяня возникло подозрение относительно того, что он там будет, ещё до того, как он его нашёл. Именно в этом месте образовывалось золотое ядро, средоточие духовной энергии человека, даже не имеющего способностей к заклинательству.       Что же, вот и причина смерти. Госпожа-из-колодца высосала из него духовную энергию, как огромная пиявка.       Все живые существа обладают духовной энергией, но животные и люди в большинстве своём слишком слабы, и не могут ни использовать свою, ни получить доступ к чужой. Пугающая способность Сжигающего Ядра использовала именно это. Разрушение золотого ядра не давало развитию уровня духовной энергии превзойти определённую границу. Эта граница находилась намного ниже большинства видов заклинательства, и, конечно, делала невозможным формирование золотого ядра. Если бы духовную энергию можно было сравнить с водой, то золотое ядро было бы эквивалентом плотины. Техника Вэнь Чжулю была подобна необратимому разрушению этой плотины, и поток воды больше не был могучей стремительной рекой, а тёк ручейком, похожим на тот, в который Вэй Усянь наступил, когда спустился в этот странный лабиринт под высохшим колодцем. Но даже с таким ручейком человек мог жить. Полное иссушение несло смерть.       Вэй Усянь осознавал, к какому итогу ведут эти умозаключения. Госпожа-из-колодца похищала мужчин, чтобы вытянуть из них всю духовную энергию досуха. Можно было предположить, что она накапливает похищенную энергию, чтобы вырваться из ловушки, в которой её запечатал предок Лань Ванцзи. Это был самый очевидный вывод.       Иногда Вэй Усянь забавлялся идеей написать пошаговое руководство по тёмному искусству, а затем тайно поместить его в какое-нибудь тайное место, чтобы та история, которую он в шутку придумал для Цзян Чэна, когда впервые встретил его после Курганов, стала реальностью для какой-нибудь бедной души. Эта идея, естественно, не выдерживала проверки реальностью, но придумывание всевозможных сценариев всегда развлекало его.       Если она вытягивает и накапливает духовную энергию, то Вэй Усянь для нее еще более бесполезен, чем обычные люди без способностей. Тёмная и духовная энергии плохо сочетаются. С другой стороны, это означает, что Лань Ванцзи в еще большей опасности. Если Госпоже-из-колодца нужна духовная энергия, ей не найти никого лучше Второго Нефрита Лань.       Вэй Усянь встал и попытался заглянуть сквозь прутья своей ... Хм, он только что понял, что формально заключен в камеру. Ну, он заметил, что это камера, но не совсем понял, что он должен быть заключенным. Он постучал по "прутьям", проверяя, насколько они прочны, прежде чем выглянуть наружу. Скалистый "коридор" с зияющими зубастыми "пастями" клеток – вот и все, что он мог увидеть со своего места.       Ну что ж, пора отыскать Лань Ванцзи.       Повернувшись, Вэй Усянь вытащил спрятанный нож. После отказа носить меч, или, скорее, любой другой меч, кроме Суйбяня, Ло Чэнь сделал ему кинжал со специальными скрытыми ножнами. Вэй Усянь держал его остро наточенным. Идеально для того, что он собирался сделать.       – Мы с тобой подружимся! – сказал Вэй Усянь трупу. – Давай поможем друг другу, хорошо?       Не дожидаясь ответа, Вэй Усянь ухмыльнулся полураздетому трупу и перехватил нож поудобнее.              ***              Лань Ванцзи разглядывал преграду. Он шёл, и не встретил ничего на пути, пока не наткнулся на кусок ткани, свисающий с карниза, как занавес, загораживающий вход. На несколько мгновений Лань Ванцзи задумался, но в конце концов просто сдвинул занавес и вошел. Он остановился, слегка удивленный.       Комната была устлана тканями и подушками. Справа находилось нечто, похожее на груду одеял и удобных подушек, частично приоткрытых свисающей тканью. Слева притулился накрытый скатертью столик с чайным сервизом. Рядом стоял большой деревянный предмет, в котором Лань Ванцзи опознал ткацкий станок с натянутым незаконченным полотном. Сотканная часть была глянцево-черной. Стены были покрыты мешаниной вышитых и узорчатых тканей всех видов, скрывая каменные стены. На первый взгляд помещение выглядело роскошно.       Но только на первый взгляд.       Внимательно осмотрев комнату, Лань Ванцзи заметил, что ткань выцвела и вытерлась, а яркие краски полиняли. Подушки разваливались и, похоже, были сшиты заново из обрывков. Чайный сервиз был весь в трещинах, а в чайнике даже не хватало кусочка размером с ноготь большого пальца.       Теперь Лань Ванцзи хотел, чтобы Вэй Усянь был рядом по более практической причине. Для Лань Ванцзи праздные разговоры были выматывающим усилием. Подбор правильных слов, чтобы выразить себя вне сценариев ответов, был постоянным испытанием. Брат и дядя знали его достаточно хорошо, чтобы Лань Ванцзи мог обойтись минимумом ответов, и они все равно поняли бы, что он хотел сказать.       Вэй Усянь понимал его не так хорошо, но он сумел добиться такого уровня, какого никто не достиг за удивительно короткое время. Конечно, все еще возникали недоразумения. Лань Ванцзи либо не хотел поправлять его, либо просто не знал, как это сделать.       Кроме того, и что было сейчас более важно, навыки Лань Ванцзи в вербальном общении были ужасны, а Вэй Усяню в этом не было равных. Был ли это просто дружеский разговор или жонглирование словами ради спора или оскорбления, Вэй Усянь мог подобрать слова для любой ситуации.       А сейчас, что бы там ни сделала Госпожа-из-колодца, Лань Ванцзи только что вошел без приглашения в спальню дамы, и он не мог придумать ни одного способа вернуть эту ситуацию в русло приличий.       – Здравствуй, любимый!..               От автора:       Для тех из вас, кто задаётся этим вопросом, да, в основе лежит то, что я помню из полнометражки CCS: The Movie (можно почитать тут, кто не помнит, или не знал. Перевод гугла https://ru.qwe.wiki/wiki/Cardcaptor_Sakura:_The_Movie ) Я видела её очень давно и не пересматривала в последнее время, да и не собираюсь. Так что история будет написана по-моему, а не как арка Сюй, где я слишком увлеклась игрой. Нет, больше я такой ошибки не допущу.       Кроме того, я добавила немного флюидов Талии Аль Гуль в конце)       Сегодняшний хэдканон: коммуникационные проблемы Лань Ванцзи.       Я почти уверена, что ЛВЦ в некотором роде нейродивергентен. Является ли это формой аутизма или другой проблемой общения, я не знаю. Отсутствие мимики, невозмутимый тон и трудности в выражении мыслей словами приводят к такому выводу. С этим трудно справиться, когда дети или другие взрослые думают, что ребенок странный или с ним что-то не так, если он не хочет говорить. В клане Гусу Лань таким детям проще, там ценят то, что ребенок не шумит и не капризничает.       Но это дает ЛВЦ ощущение "инаковости", из-за которого его сторонится большинство людей. Есть причина, по которой мы никогда не видим ЛВЦ ни с кем из его клана, кроме его брата, дяди и младших. Я убеждена, что причины, по которой ЛВЦ общается с молодёжью, это Лань Сычжуй и Лань Цзиньи. Один из них – его "незаконнорожденный сын" (и вы не убедите меня, что никто не сделал такого вывода), а другой напоминает ему о потерянной любви (плюс лучший друг его сына). И их друзья учатся общаться со своим уважаемым наставником через них.       То, что кто-то постоянно пытается разговаривать с ним и не обижается на его немногословность, как это делал Вайфай, вероятно, было просто умопомрачительно.       Я смоделировала усталость ЛВЦ от общения по принципу своих собственных проблем. У меня РАС (хотя официального диагноза нет, но я и вся моя семья изучили его и согласились, что он удивительно хорошо подходит мне), и мои друзья не понимают, когда я говорю им, что разговоры с людьми утомительны. Всё хорошо, потому что я привыкла к ним, и они знают меня достаточно, чтобы я могла говорить все, что приходит мне в голову, но с другими людьми я должна задумываться о том, что я хочу сказать, как это сказать, не грубо ли это, поймут ли они, о чем я говорю? Вдруг они просто вежливы, а я говорю слишком много/мало, есть ли в этом смысл?..       Это утомительно. Если я провожу вечер пятницы на вечеринке или что-то в этом роде, я прихожу домой, забиваюсь в удобный уединенный уголок и остаюсь там на весь уик-энд, чтобы зарядиться энергией для работы в понедельник.              Второй хэдканон: Вэй Усянь не может исследовать все.       У него уже и так много дел, а тёмное искусство таит в себе столько же возможностей, как и традиционный путь, только в другом направлении. Он никогда не узнает всего, что может сделать, у него нет времени. Он должен зарабатывать на жизнь не только для себя, но и для всего своего ордена. Он может быть гением, и он является главным экспертом по энергии инь, но он не стремится узнать все о ней или самостоятельно совершить все открытия.       Для этого у него есть ученики.*подмигивает*