Аленка

      Когда в разгоряченное тело ударили колючие струи ледяной воды, Алена завизжала. Контраст между теплым и нежным потоком, льющимся из душевой лейки, и ударившими из множества отверстий-сопл жесткими струями, оказался особенно чувствительным на фоне обмякшего от оргазмов тела. Еще мгновение назад она пребывала в нирване, блаженствовала, и тут, слов младенца из утробы, ее выдернули в реальность. Холодную и жестокую.       Ударившие в грудь и лицо потоки, заставили вскинуть руки, инстинктивно защищая лицо. Ощетинившаяся зелеными крапинками дырочек приплюснутая сфера, расположившаяся на полу душевой кабины, поразила ее холодной порцией воды прямо между ногу. Алена сжала колени, прикрыла нежные соски, попыталась разобраться с дурацкой автоматикой, отключить ее, но программа работала неумолимо. Ледяные струи сменились горячим. Теперь они били из расплодившихся по периметра душевой кабины цилиндров. Ударив в щиколотки и чуть не опрокинув девушку, набирающие температуру струи устремились вверх. Одна из них кинжалом полоснула по промежности и анусу, прошлась точно меж ягодиц и устремилась выше. Для наклонившийся к панели управления Алены это стало последней каплей.       Взвизгнув и выпрямившись, получив десяток обжигающих струй в грудь, она развернулась и рванула дверь душевой кабины. Вновь ударившие из боковых стоек потоки заставили ее взвыть. Контраст между горячим и холодным оказал потрясающий эффект. Алене показалось, будто с нее кожу разом содрали. Выбравшаяся из водяного «ада», чуть не растянувшись на влажном кафеле, она захлопнула дверцу и сползла в изнеможении на пол. «Ничего себе помылась», — пришла ей в голову совершенно дурацкая мысль, когда стекло душевой кабины перестало дрожать под ударами воды.       Обернувшись, она посмотрела на душевую с толикой суеверного страха. Выполнив программу автоматика успокоилась. Лишь компрессор продолжал нагнетать воздух, готовясь к новым заданиям. «Зверюга», — чуть нервно хохотнула Алена от пришедшей на ум ассоциации. Гул электромотора неумолимо напоминал чуть слышный угрожающий рык.       С притворным кряхтением Алена поднялась и, посмеиваясь над дурацкой ситуацией, сняла с вешалки большое махровое полотенце. Насухо вытиравшись и замотав волосы в своеобразную чалму она хмыкнула. Вот вроде и набегать за Чарли так, что лишний раз моргнуть лениво, и кожа после контрастного душа до сих пор горит, а грудь с промежностью так и вовсе пылают, но все равно какая-то бодрость в голове есть. Давно у нее такого не было. «Идеальное состояние для учёбы», — кивнула собственному отражению Алена, приняв решение о планах на вечер.       Наконец-то, обрадовался истомившийся пес, когда дверь ванной комнаты открылась. Если применить к нему человеческие понятия, то можно сказать — Чарли был зол. Он пребывал не грани такого бешенства, что не собирался ждать.       Стоило Алене выйти из ванной, как она столкнулась с Чарли. Пес был явно перевозбужден, он то ли рычал, то ли как-то странно потявкивал. Куцый обрубок хвоста жил своей, только ему понятной жизнью, но больше всего Алену удивила тонкая полоска пены на морде. Если бы он не знала наверняка, то решила бы — у собаки бешенство. Впрочем, времени на размышления Чарли не дал.       Не успела Алена присесть и рта раскрыть, как перевозбуждённый пес атаковал ее. Прыгнув, он ударил ее под грудь. Лобастая голова приложилась точно в солнечное сплетение, выбила воздух. Боль согнула Алену пополам, колени сами собой подогнулись. Падая она инстинктивно выставила левую руку. Уперлась в пол. Схватилась правой за живот. Из глаз брызнули слезы, рот раскрылся в попытке вздохнуть.       Дезориентированная, пытающаяся справится с последствиями удара Алена, приняла вполне знакомую псу позу. Довольно рыкнув, Чарли тут же воспользовался моментом.       Когда не хрупкое девичье тело навалилась семидесятикилограммовая туша огромной собаки, Алена просто не поняла, что происходит. Когти пса больно царапнули спину, толкнули. Она не удержалась и уткнулась лицом в пол. Грудь разрывало, слезы застилали глаза, голова кружилась, но все это затмила вспышка боли в промежности.       Красно-сизый член мастифа без труда проник во влажное лоно. Мощным толчком разорвал в клочья плеву. Заполнил собой влагалище. Алена закричала, дернулась вперед, но кратковременное спасение не принесло ничего кроме наказания. Церемонится Чирли не собирался. Его дрессировала и на подобный случай.       Рыкнув так, что даже находящаяся в состоянии аффекта Алена замерла, пес тут же вцепился в ее ключицу. Она закричала, забилась, но отличная звукоизоляция сделала свое дело — ее никто не услышал. Ощущающий двойное возбуждение Чарли чуть сильней сжал челюсть. Наработанные и естественные рефлексы вступили в противоборство, но дрессировавшие его отлично знали свое дело. Дав жертве побиться, он улучил момент и быстро смени положение.       Ощутив зубы пса на шее, Алена замерла. Страх сковал ее тело, мышцы одеревенели, все на что ее хватала — тихонько подвывать и плакать. Чарли прорычал. Алену затрясло. Она не понимала, что происходит. Она не могла думать. Все что она хотела — жить!       Зубы надавили сильней и рык повторился. От ужаса, что через миг ее могут убить, Алена описалась. Струя горячей мочи, смешанной с кровью из влагалища ударила в икры и пятки, растеклась лужей под коленями. Псу это явно не понравилось. Он не собирался стоять на сыром. Рыча от начал пятится. Алене оставалось подчиниться. Она поползла за сумасшедшей собакой бездумно, всего лишь подчиняясь давлению клыков на шее.       Оттащив девушку в сторону, Чарли тут же отпустил ее. Пока Алена пыталась осознать случившееся, пес оказался сзади и вновь поставил на ее спину лапы. Алена замерла и мелко-мелко задрожала. Если бы Чарли мог, он бы наверняка многое сказал о ее мозгах. К сожалению для Алены он не умел разговаривать. Рык и лай она не поняла. Впрочем, у Чарли имелись иные средства объяснять.       Пес на миг задумался, просто ли мордой поддеть или зубами воспользоваться, облизнулся и решил действовать жестко. Алена взвизгнула, когда клыки пса сомкнулись на левой ягодице, но предупреждающий рык заставил ее тут же умолкнуть. Боль не была такой уж сильной, Чарли не кусал, насколько это было вообще возможно, он просто потянул зажатую плоть вверх. Алена подчинилась, подняла попу, сперва просто следуя за болью, а потом и поняв, чего добивается мучитель.       Она все еще плохо соображала, не верила. Все творящееся с ней казалось каким-то кошмаром. Алена надеялась, что вот-вот проснется, но… царапнувшие спину когти и разрывающая боль, в сжавшимся от ужаса влагалище, заставили поверить ее в реальность происходящего. В этот раз Чарли был предусмотрительней, перед тем как взять промежность жертвы штурмом, он заранее прихватил зубами ключицу. Все что он позволил Алене — тихонько вскрикивать и стонать.       Могучий член пса принялся терзать податливую плоть. Из прокушенной девичьей губы текла кровь. От ее железистого привкуса, боли и отвращения, Алену мутило, но страх напрочь лишил ее воли к сопротивлению. Даже блевануть она боялась, помня о том, как ее недавно из лужи собственной мочи оттащили.       Возбужденный мастиф принялся повизгивать, ускорился еще больше, тяжело задышал. Алена попыталась прогнуться, надеясь хоть немного уменьшить боль. Заполнивший ее естество собачий член задергался совсем уж с невероятной скоростью. Ощущая себе разрываемой тряпкой Алена, подобно собаке, заскулила, когда бедра пса плотно прижались к попе. Чарли содрогнулся всем телом и выпустил спермы. Практически сразу, узелок его члена разбух, намертво зафиксировав пса и родив новую, до селе невиданную волну боли. Это стало последней каплей для истерзанной девушке — она лишилась девственности с собакой.       Глаза Алены закатились, тело обмякло, и она потеряла сознание. Удовлетворившему похоть псу пришлось лечь на нее, чтобы дать природе закончить процесс. Через четверть часа, когда предстательная железа выделила достаточно секрета, а возбуждение спало, Чарли ушел на свою подстилку возле двери. Покрутившись он лег и заснул, положив массивную морду на лапы. Человеческое тело более не интересовало его, он вообще скучал по хозяину.