Я здесь

Том смотрел на то, как оперативно люди в костюмах наводят порядок в разгромленном номере, и думал, что, видимо, "команда чистильщиков" - это совсем не то, что он представлял себе раньше. Ему казалось, что чистильщики - это такие наемные киллеры, убирающие свидетелей. И когда Джонс заявил, что это - они, Том даже попытался объяснить, что свидетелей у сегодняшнего инцидента, кроме, собственно, него самого, не было. А убивать его сейчас - дело, заведомо обреченное на провал, и в общем-то самоубийственное. Живое подтверждение этой мысли привычно стояло у окна, спиной к разместившимся в креслах у журнального столика Тому и Джонсу, привычно излучая холод и презрение. Подтверждению (впрочем, как и самому Тому) не нравилось количество орудующих в их номере людей, но и оставить Тома наедине с ними оно не могло. Кажется, оно вообще решило теперь не оставлять его наедине. Джонс пришел слишком быстро после всего случившегося. Как будто был наготове, как будто ждал сигнала (видимо, так и было, видимо, ждал, видимо, знал, что Тор собирается нанести визит, и сидел в засаде где-нибудь неподалеку). И очень, очень не вовремя. Том выругался на выдохе. Локи рассмеялся, запрокинув голову, блеснули алмазы глаз, в воздухе с треском рассыпались фейерверком снопы красных искр. - Открой, - мягко сказал. - Это наш ЦРУшник. Наверное, будет ругаться. Он неожиданно быстро пришел в себя. "Подозрительно быстро", - подсказывал внутренний голос. Тому все еще было страшно, дико, жутко, он с трудом сдерживал дрожь в руках, чудом сохранял улыбку на лице, а Локи, только что размазывавший тыльной стороной ладони собственную кровь по лицу, безуспешно пытаясь ее стереть, уже даже не в себя превратился, в нечто еще более человечное, нежное. "Подозрительно нежное", - снова попытался вклиниться внутренний голос, но Том в который раз его проигнорировал. Он решил, он выбрал - верить. И теперь изо всех сил боролся с той своей частью, которая почему-то постоянно пыталась обнаружить подвох. Или просто отвечала за логическое мышление. Том не был уверен. Рядом с Локи трудно было быть уверенным хоть в чем-нибудь. Кроме, разве что, того факта, что Том любил его, просто любил, совершенно невозможной, нечеловеческой любовью. - На нас поступила жалоба? - насмешливо поинтересовался Том у Джонса, открывая дверь и пряча за наигранной веселостью нервную дрожь. Ему все еще было страшно. И теперь ему стало страшно вдвойне: еще и за главу Спецотдела. Кто знает, как надолго Локи удалось усмирить своего очередного монстра? Кто знает, не спровоцирует монстра на новое пробуждение не привыкший церемониться с собеседниками агент? Тот был не в настроении шутить. Безапелляционно заявил: - Надо поговорить. Что ж сегодня все пытаются с нами говорить? Прямо день переговоров какой-то... Джонс нагло прошел в помещение, не дожидаясь приглашения, за ним, тоже не слишком интересуясь мнением хозяина номера, деловито протопала бригада чистильщиков. И вот - Джонс сидел в кресле напротив, Том снова принял демонстративно расслабленную позу, Локи не менее демонстративно игнорировал присутствие гостей. - Такое уже бывало раньше? - интересовался Джонс. - Вы все снова преувеличиваете, - врал Том. - Просто не стоит его нервировать. Тем более - Тору. Насколько хорошо у меня получается изображать беспечность? Не соскальзывает ли улыбка? - Он, - Джонс кивнул на Локи ("Ну как, приятно, когда о тебе в третьем лице?" - мстительно поинтересовался внутренний голос, за что получил очередной мысленный подзатыльник), - чуть не убил брата, - и многозначительно добавил. - Еще одного. Надо будет узнать, что же произошло с Бальдром, в очередной раз отметил себе Том. - Все было под контролем, - Том бросил быстрый взгляд на Локи и с трудом сдержался, чтоб не дернуться - между пальцами заведенных за спину рук проскользнули зеленые искры. Перевел взгляд на Джонса. Тот то ли ничего не заметил, то ли делал вид, что не заметил. - Ладно, - неожиданно легко согласился он, - но у нас теперь новая проблема. Еще бы, хмыкнул про себя Том, у вас всегда новая проблема. Если у вас нет проблем, вы их себе создаете. Наносите упреждающие удары и провоцируете войны... - Один, - веско сказал тем временем Джонс, и Том подумал: окей, убедил, это не вы создали, это мы. - У нас назревает полноценная война богов. На Земле. Что прикажете делать, Том? - Не вмешиваться? - прохладно предложил Том, скрещивая руки на груди. "Ну, наглец! - восхитился внутренний голос. - Совсем ты оборзел со своим богом под боком..." - Если они столкнутся, могут и город целый разнести, - отметил Джонс. - И людей уйму положить. И главное, - поднял палец, - ни одному из них, скорее всего, ничего не будет. Подерутся - и разбегутся в разные углы. А у нас - жертвы, паника. Что-то было не так. Том умел чувствовать людей, умел распознавать намеки. И вот сейчас Джонс явно на что-то намекал. Не просто так жаловался, Джонс вообще никогда ничего не делал просто так. Смотрел прямо в глаза. Холодно, внимательно, чуть сощурившись. Фактически открыто предлагая: читай между строк, Том, читай внимательно. - Они же бессмертные, - напомнил Джонс и еще раз повторил, бросив быстрый взгляд на бога. - Бессмертные. В отличие от нас. Что ты хочешь сказать мне? Я - актер, а не секретный агент, я не понимаю ваших намеков и многозначительных взглядов. Не понимаю и не уверен, что хочу понимать. - Мы ничего не можем сделать, - ответил Том, заодно пытаясь сказать, что и прочитать зашифрованный между строк текст он тоже не может, - нам остается только не вмешиваться и надеяться на лучшее. И давайте на этом завершим. Сегодня и без того был тяжелый день. Джонс подозрительно легко согласился. Сегодня все казалось Тому подозрительным. А запирая дверь за агентом и его командой и размышляя о том, что стоит, наверное, снять не другой номер, а целый дом с высоким каменным забором и желательно бункером в подвале, он вдруг почувствовал, как что-то легонько кольнуло внутри. Кажется, он понял намек. Возможно, все было совсем не так, но Тому вдруг подумалось, что Джонс говорил о кинжале. Отмечая, подчеркивая бессмертность этих существ, он пытался намекнуть на единственную вещь, которая могла нанести им ощутимый вред. Возможно, просил таким странным образом отдать кинжал ему. Как единственную, пусть призрачную, но возможность вступить с ними в схватку и потягаться силами. Видимо, просчитав все варианты, агент все же пришел к логичному выводу: больше забрать оружие было некому. Но кольнуло вовсе не потому. Кольнуло, когда та самая, вечно подозревающая Локи во всех смертных грехах часть Тома выдала следующую тоже вполне логичную мысль: Локи был достаточно силен и без оружия. Локи мог спасти Тома и без оружия. Особо не навредив своему почти отцу. Но Локи пришел с оружием. Которого, Том точно помнил, на момент его исчезновения из трейлера, у бога не было. Получается: либо он захватил его по дороге на заварушку с ребятами Хель, либо (что более вероятно и еще более страшно) - по дороге обратно к Тому. Кинжал для него был важнее, чем Том. Он слышал, как тот звал на помощь, но решил, что у него есть время заглянуть за оружием. Не ломанулся со всех ног спасать, нет, захватил припрятанный где-то кинжал, чтоб использовать при встрече с Одином. Просто спасти Тома не было приоритетом. Том не был приоритетом. Прекрати накручивать себя, приказал себе, здесь слишком много "если" и "возможно". Но остановиться было уже нелегко. Все складывалось в очень неутешительную картинку. Конечно, бог хотел его спасти, но еще больше он хотел уничтожить Одина. Возможно, даже знал, что Один предпримет попытку нападения... Зачем убивать Одина? Да тут и думать не надо! Асгард, трон, власть. И Тор тебе больше не помеха. Да, я помню, тебе не нравится Асгард, но тебе нравится, как светится Радужный мост... Типично: убить отца не в метафорическом смысле. Стать верховным богом вместо него. Стоп, Томас. Не путаешь ли ты своего героя со своим богом? А разве так велика разница между ними? И сила твоя, Локи. Она нужна тебе для того, чтобы защитить меня? Защитить себя? Или она нужна для нападения? Править асами сможет только очень сильное божество. Исключительно сильное. Но он же боялся этой силы! Ты же сам видел, как он боялся! Ты же сам убеждал его в том, что все в порядке. Ты видел эти глаза, боль и растерянность, видел панику, он же держался только за тебя... С другой стороны - что ему стоило сыграть все это? Он - отличный актер. Возможно, лучший из всех, что я видел... Том фыркнул, сдерживая истеричный смешок: получается, пока Локи активно изображал страх то перед бессилием, то перед силой, довольно уверенно идя в это время к намеченной цели, Том усиленно пытался имитировать спокойствие, пребывая в полнейшей панике. "Вспомни, как подозрительно быстро он пришел в себя", - услужливо подсказал внутренний голос, и тут же из-за спины прохладно поинтересовались: - Что-то случилось? Том понял, что все это время тупо смотрел на дверь, судорожно сжимая ручку. Обернулся. Локи выглядел вполне вменяемым. Смотрел прямо в глаза, чуть наклонив голову. - Ты взял кинжал перед тем, как спасать меня, - сообщил Том, пристально глядя на божество, пытаясь рассмотреть его истинную реакцию на слова. Напрасно. Реакции не последовало. Просто легкий кивок. - Тебе было важнее убить Одина, чем спасти меня? - И то, и другое, - холодно и четко. Спокойно. Ты не понимаешь, что это значит? Ты действительно не понимаешь, насколько это все меняет? - Для чего тебе нужна сила, Локи? Самозащита, месть, трон? На секунду во взгляде мелькнуло то самое, умоляюще-испуганно-пронзительное, но потом бог будто передумал давить на жалость. Тонкие губы тронула презрительная усмешка, повторил свои же слова уже едва ли не с издевкой: - И то, и другое. Том прикрыл глаза, мотнул головой, надеясь, что галлюцинация исчезнет, и к нему вернется его Локи, хрупкий, нежный, родной Локи. Возникла дикая мысль потрясти бога за плечи, приговаривая: "А ну, вылезай оттуда!" Но на этот раз все обстояло совсем по-другому: Локи не прятался за новым монстром, Локи просто был собой. А Том на какое-то время почему-то забыл об этом. - Когда ты придумал план по смене власти в Асгарде? Когда забрал кинжал? Еще раньше? Скажи, что это бред, мысленно взмолился он, скажи, что это - параноидальный бред. Я поверю. Я хочу верить! Локи молчал. Только черти отплясывали в глазах, сверкая красноватыми отблесками, и легкая усмешка играла на губах. Со мной ты остался тоже поэтому? Этого Том спросить уже не смог. Он знал - услышать ответ может быть выше его сил. Тебе нужно было контролировать источник силы. Охранять его. Ты знал, что рано или поздно Один придет ко мне. Я был приманкой. Том облокотился спиной о стену, медленно съехал по ней на пол, закрыв лицо ладонями. - Том. - Я прекращаю, - тихо проговорил он, не отнимая рук, - я больше не буду тебе помогать. Бог молчал долго, очень долго. Потом, наконец, спокойно сообщил: - Я тебе не позволю. - Как? - почти весело, отчаянно весело спросил Том, поднимая на него взгляд. Холодный, высокий, почти незнакомый. Чуть нахмурился (не делай так! не смей делать так!), пощелкал длинными пальцами в воздухе, будто вспоминая что-то. Вспомнил, как оказалось - имя, произнес: - Крис. Кажется, он тебе дорог. И одарив неожиданно широкой улыбкой (только глаза остались ледяными), удалился. Ты мне дорог, с тоской подумал Том, глядя ему вслед. Ты был мне дорог. Ты. Был.