Амантий в Стране Чудес

Понедельник. Июль. Жара невыносимая, которую усугубляла еще и жуткая влажность воздуха и туман, приплывший с Балтийского моря. Казалось, не в Северо-Восточной Европе находишься, а где-нибудь в тропиках, на острове посреди океана. Выходные отгремели лихо, бурно, до сих пор во рту чувствовался вкус спирта. Вот и все, что осталось от вчерашнего апельсинового ликера. Выспаться мне не удалось. Новых задач и багов еще не присылали. Экран расплывался перед глазами и тонул в жаре и спиртном выхлопе. Промелькнула мысль: «А не сходить ли за кофе?», но подняться с кресла было лень. Неудивительно, что вскоре я начал клевать носом в клавиатуру, а потом и вовсе вырубился прямо в офисе, за компьютером. Вдруг над самым моим ухом раздалось пронзительное: «Чик-чирик!» Я протер глаза и увидел, что на клавиатуре сидит чиж размером с разжиревшего лебедя, причем, в монокле, жилетке и шапке с козырьком! Но я ничуть не удивился. Подумаешь, соседи гейм-разработчики свое очередное детище тестируют. Но мурашки по коже пробежали после того, как этот чиж вытащил из кармана фотоаппарат и со вспышкой меня сфотографировал. Тут я уже озверел. Еще не хватало, чтобы моя морда попала в местную газету, а то и хуже — в Интернет! Разозлившись, я попытался схватить чижа, но тот упорхнул. Я бросился вслед за ним, промчался по всему open-space. Чиж выпорхнул в окно. А я, дурень, прыгнул за ним следом. Почему я не испугался и не разбился — осталось на тот момент для меня загадкой. Вообще странно, вроде бы пятый этаж, да и утро на дворе, а падаю я уже минут сорок, причем, в полной темноте. Словно не из окна выпал, а прыгнул в шахту. В воздухе парили какие-то вещи, в основном это был обычный мусор. Вон, мимо пролетела бутылка из-под ликера, с надписью «АПЕЛЬСИНОВЫЙ». Поймал, хотел выпить с горя, что опять хрен знает куда попал, но увы — бутылка оказалась пустой. — Вот это я упал, — почесал репу я. — Да мне теперь с аттракциона Банджи в Амстердаме прыгать будет — раз плюнуть! — да уж, вот, что значит досмотрелся передачи «Орел и решка». — Или с башни в Макао — тоже фигня. А то помню, ведущий Андрей Бедняков испугался и не стал прыгать. Трус! Даром, что бородой оброс. Не борода красит мужчину, как сказал Петр Великий! Или я что-то путаю? Я все падал и падал. Шахта казалась бездонной или хотя бы невероятно глубокой. Интересно, глубже Марианской впадины или мельче? В любом случае, по моим бредовым расчетам, я за это время должен был пролететь всю Землю насквозь (ага, как же, минуя раскаленное ядро и мантию) и оказаться где-то на краю света. Например, на Острове Пасхи. Так и представил, выйду я на поверхность, а вокруг — бескрайний пустырь и суровые моаи в ряд выстроились. Меня даже передернуло. Жуткий вид был у этих статуй, даже на экране телевизора, что уж говорить о реальности. Я все падал и падал. Эх, бедный наш кот Вельвет, наверно, стосковался по мне — любимой мебели для затачивания когтей! О жене я тогда не беспокоился: женщина сильная, северная, как-нибудь переживет потерю завалящего мужика-пьяницы. Но вот кот мог и обидеться. Привык ко мне. Привязался. Вот все-таки надо было его с собой на работу взять. У нас хоть креветок не раздают — а этот буржуй мохнатый обожал креветок — но зато печеньки каждый день. «Печеньки, печеньки, радость программиста, печеньки, печеньки, налетайте быстро!» — вдруг пришла в голову безумная песенка. — А интересно, налет шоколадных печенек из Германии опасен для Эстонии и России? Я все падал и падал. Бумс. Кажись, приземлился. Теперь бы добраться из аэропорта до центра города за минимальную стоимость. Стоп. Кто сказал, что у меня сто евро, а не золотая карта? Вот она. Вот она, родненькая. Золотая карточка моя. Я достал ее из широких штанин, чтобы полюбоваться. Но моему любованию вскоре пришел конец. В воздухе возник тот мерзкий Чижик-Пыжик и, выхватив у меня карту, взмыл в небо. Я возненавидел его еще больше и поклялся обоссать его памятник в Питере, даром, что герой фольклора! Делать нечего. Бросился вновь за чижиком, злорадно выкрикивая песенку: «Чижик-пыжик, где ты был? На Фонтанке водку пил! Выпил рюмку, выпил две, закружилось в голове!» Повернув за угол, я очутился в коридоре со множеством дверей. Но увы, в какую бы я ни ломился, все были заперты. И в конце коридора тоже тупик. Я было совсем отчаялся, но вдруг заприметил в дальнем углу помещения стеклянный столик. А на нем — золотой ключик. Точь-в-точь такой, как в горячо любимой мною сказке (второй, после «Петра Первого») Алексея Толстого. Что делать, взял аккуратно ключик — он оказался довольно миниатюрным — я методом тупого брутфорса протестировал все дверные замки. Подошел лишь к крайней левой. Но та была размером с экран моего ноутбука. Прошла бы лишь моя голова. В тот момент я в очередной раз пожалел, что голова моя не может жить отдельно от тела. Последнее ведь просто бесполезный балласт с кишечником, дерьмом, больной печенью. На кой-хрен мне мое тело, если оно не имеет никакой ценности? То ли дело голова: и генератор идей, и рабочая лошадь, и дом советов. Вернувшись от нечего делать к столу, я увидел на нем до боли знакомый коричневый пузырек. Выпить хотелось страшно. Но я прекрасно помнил те ужасные истории с метиловым спиртом в водке и боялся, как бы в пузырьке не оказалось нечто подобное. Но нет. На нем было написано по-эстонски: «Старый Таллин Йогурт-крем». Открыв бутылку, я почувствовал запах рома и знакомых специй, к которому примешивался сливочно-ванильный аромат. Я вновь почесал репу. Пить или не пить? Вот в чем вопрос! С одной стороны, крепкий ликер, с которым у меня сложились непростые отношения, с другой — вроде как йогурт, самое то для хорошей опохмелки. В конце концов решив, что две равнодействующие силы приводят к равновесию, я рискнул и хлебнул. И тотчас пополз вниз. Нет, не завалился, а стал постепенно уменьшаться, как уменьшается скорость плохой программы при добавлении огромного числа данных. Вот тебе и «Старый Таллин»! Так. Стоп. Если я уменьшился ростом до ширины монитора своего ноута, то, значит, смогу пролезть в ту маленькую дверцу. Вот только ключ я забыл на столе, и он теперь мне хитро ухмылялся своим золотым блеском с поверхности оного. Да и на хрен. Как-нибудь сам отсюда выкарабкаюсь. Битый час я бродил по коридору, пока не почувствовал откуда-то из северного его конца запах свежей выпечки. В животе заурчало. Еще бы, завтракал я, по моим расчетам, часа три назад. Я хоть не Винни-Пух, но пора бы и мне подкрепиться! Дойдя до источника одурманивающего запаха, я увидел деревянный лоток с пирожками. И тут меня накрыло «дежа-вю». — А с чем пирожки-то те были? — С зайчатиной. С луком и яйцами. Со всякой требухой… Нет. Тьфу. Я такое есть не буду. Это ведь даже не сэндвич с тунцом и майонезом, который я всегда заказывал в нашей офисной столовой. Поэтому, чтобы не рисковать, я опять же методом брутфорса решил надломить каждый пирожок. Первые два оказались с пластиком, вторые — с апельсиновыми корками и картофельными очистками, а пятый, наконец — с грибами. Правда, с какими, я так и не понял. Но, судя по происходящему далее, грибы были еще те.