Under wave

Они родились вместе. Они выросли вместе. Они стали айдолами вместе. Они вместе всю жизнь и разлучить их практически невозможно. Нет, серьезно, порой за уши не оттянешь. Хотя Сохо с Гиуком мастерски отлепляют их друг от друга, потому что расписание никто не отменял. И они же пинают близнецов, когда те слишком скучают друг по другу из-за множества различных мероприятий, которые у двух похожих групп не совпадают. Многие их знакомые завидовали их дружности и непоколебимой братской любви. Знали бы они что их любовь не ограничивалась той связью, что бывает лишь у близнецов, и которая сильнее любой братской любви. Они были не просто друзьями, коллегами, братьями... Нет, они были ещё и любовниками. Вот уже четыре года. Четыре года полных как сложностей, связанных с особенностями их отношений, так и переполненных счастьем. Все началось с Донмёна. Он ещё в начале средней школы понял, что он по мальчикам. Тогда он влюбился в старшеклассника, бегал за ним хвостиком несколько месяцев, но в итоге его жестоко обломал тот старшеклассник, поцеловавший красотку из своего класса прямо на глазах у маленького влюбленного Донмёна. В ту ночь он очень долго плакал в подушку. Почти до утра, но именно тогда к нему пришел младший брат, обнявший его, поддерживая без слов. После этого Донмён ещё не раз заводил такие же провальные отношения, и каждый раз брат был рядом, не давал унывать, вытаскивал из депрессии. И потом Мён понял. Сначала он думал, что это лишь братская любовь помноженная на благодарность за постоянную поддержку. Но когда он увидел Дончжу, целующегося с девчонкой из параллельного, его всего перекосило от обиды и ревности. В тот раз он промолчал, молчал и дальше, когда видел эту парочку в коридорах обжимающимися или в спортзале после уроков целующимися на трибунах. Донмён понимал, что не вправе портить брату отношения только потому, что он сам влюблён в него. К тому же эти отношения не сулили ничего хорошего, ведь в консервативном корейском обществе на дух не переносили даже гомосексуальные отношения, что уж говорить о твинцесте.. Кардинально все изменилось на их шестнадцатый день рождения. Тогда Дончжу привёл ту девчонку к ним домой и представил родителям как свою девушку. И Донмён решил, что всё, хватит с него. Он и так слишком многое ей позволил. День рождения для него был испорчен, и несмотря на кучу подарков и угощений, друзей и семьи, он ушел в свою комнату, еле сдерживаясь, чтобы не сползти вниз по двери и не зареветь как в сопливые мелодрамах, которые обожала их мать. Но так хотелось. Донмён упал на кровать, сдерживая боль в сердце и пытаясь избавиться от влаги в глазах. Так больно. Почему? И Дончжу опять приходит, когда ему плохо. Тихо спрашивает все ли в порядке? — Нет, Чжу, все плохо. Очень плохо. Но это не должно тебя волновать. Иди празднуй, я переживу. — Хён, я никуда от тебя не уйду, — Дончжу называет старшего хёном только когда волнуется о нем, и это не может не вызвать лёгкую улыбку на лице Донмёна, — рассказывай. Что случилось? Тебя опять бросили? — Нет, Дундуни, меня не бросили. В этот раз мне не дали даже шанса, — Мён смотрит в светлые, почти медовые глаза брата, что манят к себе уже много лет, и решается на то, на что обычно не хватало смелости даже мечтать, — один парень, которого я люблю уже давно, сегодня объявил о том, что у него есть девушка. Представляешь, привел её прямо на мой день рождения и сказал моим родителям мол, смотрите – вот она, моя любовь, — Донмён смотрит в расширяющиеся от шока глаза брата и заканчивает, потому что если не сейчас, то уже никогда он этого не скажет. И будь что будет, — а я, трус, даже не успел попытаться. Правда глупо, да? Дончжу сидел напротив него на его кровати, в его комнате весь такой красивый, и такой невероятно обаятельный с этими его аккуратными бровями, изогнутыми из-за шока в форме домика, с его удивлённым взглядом и покрасневшими щёчками, что Донмён невольно подумал, что даже если младший его сейчас ударит, и навсегда перестанет с ним общаться, посчитав извращенцем или ещё чего похуже — оно того стоило. Потому что именно этот момент он запечатлеть в своей памяти и будет прокручивать в голове всю свою жизнь. Потому что его мальчик сейчас такой красивый, что аж дух захватывает. Это определённо лучший момент в его жизни. Он избавился от сковывающей его годами тайны, он признался, и получил за это столь красивую картинку перед глазами. Однако Донмён ошибается. Лучший момент наступает тогда, когда Дончжу, будто общаясь с диким зверьком, мягко касается его щеки, заставляя посмотреть на себя. И Донмён не видит в его глазах осуждения или злости. Нет, он видит нежность и любовь, и буквально задыхается, не в силах поверить в свое счастье. А Дончжу в тот же миг мягко накрывает губы хёна своими, сминая своими и останавливается, ждёт, когда старший ответит. И он отвечает, захватывает губы брата в свой плен, лижет, чуть прикусывает, даря всю нежность и ласку, которую может. Боже, в этот момент Мён был готов молится на самого себя за то, что выбил у родителей звукопоглощающие пластины в комнату, потому что именно сейчас они могут делать всё, что хотят и ни одна живая душа их не услышит. И именно поэтому старший валит их на кровать, меняя их местами, и оказывается сверху. Он опускается поцелуями с губ на линию челюсти, с шеи на ключицы... Не оставляет ни миллиметра кожи, покрывая Дончжу поцелуями везде, куда дотянутся его губы. Он играется с сосками младшего, чередуя мягкий ласкающий язык с лёгкими покусываниями, выбивая из него первые стоны и о господи, это лучшее, что слышал Донмён в своей жизни. А, нет, он опять спешит с выводами, лучшие стоны вылетают из Дончжу тогда, когда старший насаживает его на свои пальцы, одновременно с этим беря его член в рот. Младший выгибается, а Мён клянётся сам себе, что обязательно нарисует его такого, потому что не запечатлеть это на бумаге – просто кощунство. Донмён входит в брата и понимает, что они с ним – две детали одного пазла: разные, но идеально подходящие друг другу. Их тела созданы друг для друга, и с каждым толчком удовольствие бьёт в голову так, что аж искры из глаз. Мён доводит их обоих до оглушительного оргазма и без сил валится на кровать рядом с братом. Чтож, тот день рождения определенно был самым лучшим в их жизни. И вот сейчас, спустя четыре года прекрасных отношений, полных взаимопонимания и любви, они вынуждены прерывать свое общение друг с другом ради общей мечты. Им с одной стороны не повезло, что они попали в разные группы, ведь времени, проведенного вместе становится все меньше и меньше, а с другой стороны, именно с этим повезло их одногруппникам, ведь, будь они вместе всегда – срослись бы как сиамские близнецы. А если учитывать, как именно они любят проводить время наедине – они вряд-ли бы смогли появится на публике срастясь в.. таких позах... Хотя определенно не были бы против чувствовать друг друга постоянно. Но их мечта требует много сил и времени, большинство из которого они скучают друг по другу. Однако, это их выбор и они многое вложили в эту работу, в этих людей, в себя. К тому же, они умудряются вырывать время, чтоб насладиться друг другом. А что ещё надо после тяжёлых нагрузок?