Валя, Тёма, пёс и кот

— Ёб твою мать! Именно с этой реплики начинался вечер Валентина Лебедева. И вот только не надо кривиться, мол, офицеры не матерятся. Как настоящий офицер российской армии, полковник Лебедев не матерился только при женщинах и детях, а ни тех, ни других в его квартире не водилось. Зато в ней водился молодой и слегка бестолковый любовник, который так и не мог привыкнуть аккуратно снимать свои кеды и ставить их на специальную полку для обуви. Нет, ну правда, проще было Майора к чему-то приучить, чем Артёма. Хотя Майор вообще необычайно умная собака. После переезда на новую квартиру — Юля и Артём уживались вместе с огромным трудом, не стоило их так мучить — полковник однажды в шутку пожаловался сослуживцам, что, поскольку Чару осталась с дочерью, у него теперь меньше причин выходить из дома. И буквально через неделю ему притащили Майора — по каким-то причинам он не подходил для службы, но был при этом вполне здоровым щенком немецкой овчарки, знал несколько команд и имел на лбу чёрное пятно в форме звезды, за что и получил свою кличку-звание. И вот Майор каждый вечер встречал Валентина в прихожей. Он и ещё пара кед, о которые полковник постоянно запинался. Нет, во всём остальном Артём был идеален, даже если не учитывать интимные вопросы. Он не курил в квартире, не слушал громко музыку, не сидел в ванной часами, никогда не будил по выходным, к тому же вкусно готовил и варил просто божественный кофе по утрам, поскольку оказался неисправимым жаворонком. Но эти кеды. Они никуда не девались. Нет, осенью они заменялись на берцы, зимой — на тёплые ботинки с мехом, весной — снова на берцы, а в торжественные дни — на лакированные ботинки. Но вся эта обувь постоянно оставалась неаккуратной кучкой в коридоре. И это Валентина бесило безумно. В хорошие дни он запинался об эти чёртовы кеды и молча убирал их на место, в плохие — запинался, убирал и начинал орать. Но человек существо такое — ко всему привыкает. Вот и Валя, не то чтобы привык, но бурчал теперь, по большому счёту, скорее по привычке. После одной из особенно безобразных ссор он вдруг осознал, что дальше так продолжаться не может. Либо он смиряется с этой дурацкой привычкой Артёма, либо они расстаются. А терять своего любимого солнечного, хоть и ершистого, мальчика из-за такой мелочи не хотелось. В конце концов, он целый офицер, что он, перешагнуть не может? Но однажды кед на месте не оказалось. Хотя по всем прикидкам Артём уже должен был быть дома. Полковник на секунду перепугался, но после заметил куртку Темы на вешалке, его ключи на крючке, услышал шелест закипающей в чайнике воды. В прихожей сидел особенно довольный Майор, кеды стояли на обувной полке. Лебедев разулся, снял и развесил по крючкам форменную куртку и фуражку и прошёл на кухню. Артём что-то сосредоточенно жарил у плиты. В этом дурацком фартуке с полуобнажённой женской фигурой и надписью «Я богиня» выглядел так очаровательно, что Валентин не смог удержаться — подошёл и обнял его со спины. — Добрый вечер, мой хороший. — Привет, Аль, — Темыч обернулся и одарил его ослепительной улыбкой, не отвлекаясь от переворачивания шкворчащей на сковороде картошки, — мой руки и за стол. — Мой хороший мальчик, — смеясь проговорил Валентин, взъерошил Тёмины волосы и ушёл в ванну. Сквозь приоткрытую дверь, он увидел, как Артём тайком подзывает к себе Майора, скармливает ему кусок колбасы и, потрепав его за уши тем же жестом, каким только что его касался полковник, назвал пса «Мой хороший мальчик». Майора оказалось всё же проще приучить, чем Артёма. Но, если мир в семье восстановлен, то не всё ли равно каким путём?