***
Нет, нельзя было больше медлить. Кая и Мечислав уже совершили ошибку, пытаясь поймать преступника во время совершения нападения, больше так рисковать было нельзя. За окном кабинета шумел ночной ветер и стрекотали сверчки. Кэтрин Рук, и вправду, не являлась главной целью убийцы. Та кровь, которая стекала по лицу подростка, когда Стайлз нес ее на руках в гостиную, шла из уха Кэтрин. НедоПотрошитель отрезал ей мочку. Как сам убийца и сказал, в доме Рук он показался лишь ради Мечислава и Каи. Невозможно было перестать винить себя в том, что Кэтрин пострадала. И Кая бы, наверняка, еще долго ругала себя за это, если бы не случившееся спустя несколько часов после нападения на дом Рук. Первая связь с шерифом была произведена в 22:43 вечера сотрудником по имени С. Джонс. Сержант сообщила о нападении на ее отряд «человеком в тканевой маске». Следующим на связь вышел ее подчиненный С. Хостинг, офицер доложил о том, что большинство в отряде уже пострадало от нападения, им требуется срочное подкрепление, также С. Хостинг заметил то, что пули не могут достигнуть нападавшего, т.к. сгорают прежде чем долететь до цели. Ни у кого, конечно, уже не оставалось сомнений в том, что нападающий и являлся разыскиваемым преступником. Прибывшие два отряда, где один был во главе самого шерифа Стилински, а другой – его помощника – Дж. Пэрриша. Однако оба отряда опоздали. Погибших среди полицейских не было, однако четверо из отряда Джонс были вынуждены остаться на лечение в госпитале, остальные обошлись лишь слабыми травмами и ожогами. Ужаснее всего, конечно, было найденное тело 15-летней девушки, ученицы высшей школы Бэйкон Хиллс Марты Келли. При осмотре места, где было найдено тело, судмедэксперт Сяо Чжунь Сунг заявил вероятность о том, что девушка была убита прямо на этом месте, либо незадолго до прибытия сюда. Большое количество крови, которое вытекло именно из горловой раны, указывало на данную вероятность. Также, у убитой был обнаружен разрез от лобка до грудной клетки. Мистер Сунг посчитал, что убийца слишком торопился, т.к. найденные увечья на теле девушки практически не соответствовали его стилю. Внутренности убитой находились «в некотором» беспорядке, «словно их специально ворошили» – добавил мистер Сунг, когда тело грузили в машину. Кая хаотично прокручивала всю информацию в голове, держа у уха свой телефон, где монотонные гудки все тянулись и тянулись, пока на другом конце, наконец, не прозвучал мужской терпкий голос: – Неужели вы так волновались, что я не извещу вас, когда закончу свои дела? – доброжелательно спросил мистер Сунг. – Я вас отвлекла? – Ни в коем случае, мисс Хейл. Все, что нужно, я уже узнал. – Не томите, – тихо попросила Кая. – Ну, что ж. Могу сказать точно, что именно на том месте, где нашли девочку, наш убийца и совершил все свои злодеяния. Он очень торопился, поэтому все раны его выглядят неаккуратными, – тут Кая поморщилась, вспоминая тело мистера Криппса и думая о том, что и тот убитый совсем не выглядел «аккуратно». – Во-первых, надрез на шее слишком глубокий, голова могла бы и вовсе оторваться, удивительно, скорее то, что этого не произошло. Мистер Сунг подождал какой-либо реакции Хейл, но та не смогла выдавить из себя ни слова. – Во-вторых, надрез на животе выполнен тем же кинжалом, что и на горле, хотя в прошлые разы он использовал что-то вроде медицинского скальпеля. Порез не глубокий, ибо внутренности почти не пострадали, тут по всей видимости, убийца побоялся повредить определенные органы – Значит, и в этом случае что-то отсутствует? – проглотив ком в горле, наконец, спросила Кая. – Да, все верно. На этот раз убийца забрал у девочки левую почку и матку. – Разве матку так легко удалить? – Он действовал хоть и грубо, однако на это у него ушло достаточно мало времени. Скажем так, он не боялся вырезать что-то лишнее, понимаете, о чем я, мисс Хейл? – Да, спасибо, что беспокоитесь о моей и так больной голове, – тихо ответила девушка. В трубке тепло рассмеялся мистер Сунг: – Очень надеюсь, что хотя бы сегодня вы сможете поспать после такого тяжелого дня. – Я тоже. – В общем-то, это все, что я могу вам пока сказать. Думаю, этого будет достаточно. Более подробный отчет будет уже только завтра. – Хорошо, я вас поняла, мистер Сунг. Спасибо большое, что все объяснили. Кая сбросила звонок и закинула к потолку голову. Ей бы очень не хотелось представлять все то, что наговорил ей мистер Сунг, однако ничего не получалось. Кровавые сцены так и лезли в голову, заставляя девушку ощутить тошноту. Хотя и успокаивало то, что в желудке у нее ничего не было, так что ничем опасным эта тошнота стать не могла. Громко и протяжно выдохнув, Кая вернула взор своих покрасневших глаз к монитору своего ноутбука, где красовалась псевдо-фотография полтергейста. Забавный факт: в отличие от скептика-Каи, которой пришлось вживую столкнуться с полтергейстом, в интернете было огромное количество людей, которые никогда не видели ничего подобного, однако ни на йоту не сомневались в реальном существовании всего мистического. Хейл полистала комментарии под псевдо-фотографией, усмехнулась и закрыла вкладку халтурного сайта. Найти стоящую информацию среди кучи г… баек казалось совсем невозможным. А время все продолжало бежать вперед. Почему-то только теперь Хейл почувствовала на себе это давление скоротечности времени. До этого ей казалось, что все идет, как надо, однако теперь она понимала, что нужно торопиться. Больше нельзя было тянуть. Оставалась ровно неделя до следующего жертвоприношения, и Хейл не было возможности ждать до 17 сентября. Она должна успеть все сделать до следующего воскресенья. Кая посмотрела на часы, пощипала свои щеки, заставляя те покраснеть. Ей бы и вправду было бы лучше сейчас пойти спать, стрелки показывали уже без десяти два ночи. Затем Хейл посмотрела на свернутый отчет, начатый, но не написанный и до половины. Ей никак не удавалось собрать все мысли в кучу, из-за чего начало отчета казалось совершенно хаотичным. Шериф был прав. Девушке требовался отдых. Но ее сердце, бьющееся в груди отчего-то очень сильно и быстро, словно говорило ей продолжать работать. Кая просто не могла сейчас отдыхать. Это наказание. Однако, покряхтев еще некоторое время над отчетом, Хейл, наконец, все же решила, что работать дальше она сможет и дома. Там хотя бы были диван и бесплатный кофе.***
– Что, черт возьми, означает «все ок»?! – взъелся Трой, поджидавший в столь поздний час свою сестру в гостиной. Кая застыла в дверях, испугано смотря на своего брата и, сидящего за ним, Дерека. Оба парня казались напряженными, а их хмурые лица не внушали ничего, кроме неизбежных разборок. – Не надо ругаться, – выдохнула Кая, закрывая, наконец, дверь дома. – Мне было совершенно не до этого. Девушка кинула сумку на пол, вслед за ней упали ботинки. Ноги ныли от усталости, голова раскалывалась, хотя озноб и прошел, на смену ему пришла духота. Кае не мешало бы проветриться, немного прогуляться, но на это совершенно не было ни сил, ни времени. Заметив усталость сестры, лицо Троя смягчилось. – Что случилось? – тихо спросил Дерек, обеспокоенный видом Каи. Ей не хотелось даже разговаривать об этом сейчас, вообще, Кая надеялась, что дома она окажется одна. В голове была лишь пустота, сложно было сконцентрироваться на разговоре. Еще и ситуация с Чарльзом была совершенно не проясненной, а об этом в срочном порядке требовалось сообщить Дереку и Трою. «Все ОК». Такое сообщение отправила Кая Дереку, думавшая о том, что тот, наверняка, забеспокоился после их, резко прерванного, разговора. У нее действительно не было времени на то, чтобы перезванивать ему и рассказывать обо всем случившимся. Хейл до последнего оставалась рядом с Мечиславом. Ей было безумно страшно за его жизнь. Смотря, как врачи быстрыми движениями пытались перетянуть его рану, остановить кровотечение, до Каи впервые дошел тот факт, что Мечислав и вправду был простым человеком. Тем, у кого раны не заживают просто так, тем, кто может в любое мгновение оставить ее, погибнуть. Когда он был помещен в палату, и врачи сообщили о том, что Мечислав пришел в стабильное состояние, Кая была не в силах остановить свои слезы облегчения. Когда она зашла к Мечиславу, тот из последних сил взглянул на нее полузакрытыми глазами и еле заметно улыбнулся, показывая пальцами напарнице знак ОК. В то же мгновение детектив погрузился в сон, пока обезболивающее медленно вводилось в него через капельницу. Он до последнего держался в сознании. Несмотря на то, какую боль ему приходилось терпеть, Мечислав уснул лишь тогда, когда врачи смогли сообщить всем о его стабильном состоянии. Тогда же Кая и послала то сообщению Дереку. И тогда же мгновение ее покоя было нарушено звонком шерифа. Он сообщил Кае о том, что убийца вновь совершил нападение. Хейл мчалась к шерифу, боясь увидеть новую жертву и боясь увидеть лицо мистера Стилински, узнавшего о произошедшем с его сыном. Кая не вдавалась в подробности, она лишь вкратце постаралась объяснить Дереку и Трою, почему она не могла все это время с ними связаться. – Все же, ты отправила то сообщение, – выдохнул Дерек, – в данном случае, этого было вполне достаточно. Трой недовольно посмотрел на Дерека, после чего резко ощутил себя виноватым перед Каей за то, что он так ее встретил после столь тяжелого дня. Он кивнул Дереку, после чего слабо улыбнулся сестре, как бы прося у нее прощения. – Я не знаю, как мне надо действовать, – тихо призналась Кая, в надежде, что Дерек и Трой смогут ей помочь. – Мне нужно рассказать вам кое-что. Это очень важно. Но после случившегося сегодня, я уже совсем не уверена, в каком направлении мне стоит идти. Столько всего навалилось, и везде требуется стопроцентное вмешательство. Она тяжело вздохнула. С чего бы начать? Как сказать? Что делать? – Скажи, как есть, – уверенно попросил Дерек, – и вместе над всем подумаем. Кая кивнула. И рассказала. Она решила, что будет верным просто пересказать их с Мечиславом разговор с Чарльзом Стокером. Она не могла передать всю ту игру между детективом и заключенным словами. Ей не хватало понимания того, что происходило тогда между этими двумя, однако Дерек, внимательно слушавший девушку, казалось, совершенно не был впечатлен. Даже когда Кая срывающимся голосом добавила, что на семью Хейл ведется охота, ни один мускул на его лице не дрогнул. Он был невозмутим, разве что с каждым ее словом Дерек становился все более погруженным в мысли. – Хорошо, – сказал он, когда наступила тишина; Трой смотрел в пол, обкусывая губы. – Хорошо. Мы поступим следующим образом: ты и Трой переедете к нам в дом. Там нас будет больше, чтобы в случае чего мы могли защитить друг друга. Здесь вас всего двое, поэтому вы становитесь более легкой мишенью, тем более, что дом у вас рядом с окраиной города, напасть сюда будет легче, чем куда-либо еще. Кае даже не хотелось спорить. Она понимала, что так действительно будет лучше. Единственное, чего она до сих пор не могла понять, так это того, почему Дерек так спокоен, словно никакой угрозы и не было. – Кая, – продолжал Дерек, – ты дальше занимайся расследованием, и если тебе понадобится наша помощь, то ты всегда можешь за ней обратиться. Пока Стайлз находится в больнице, тебе следует быть максимально осмотрительной. Неужели? Кае хотелось вопросить – неужели Дерек все же и вправду доверял Стайлзу? Они, казалось, совсем не ладили, но теперь он звучал так, словно он мог спокойно доверить жизнь Каи Мечиславу. Он действительно верил в то, что Стайлз мог защитить ее. Почему же раньше Кае казалось все наоборот? – Да, Дерек прав, – вступил в разговор Трой, – угроза, нависшая над городом в виде этого вашего недоПотрошителя, – тут Кая неожиданно вздрогнула, – должна быть устранена. Поэтому тебе, как представителю здешнего закона, не стоит забивать свою голову чем-то иным, а только расследованием. Этими оборотнями, занимающемся охотой на нас, займемся мы. Просто доверься нам. Трой тепло улыбнулся, совсем знакомой улыбкой, той, которой он всегда подбадривал свою сестру, и положил свою ладонь на плечо Каи. – Мы со всем справимся, – заверил он, – у нас у всех нет иного выбора…. О, точно! – неожиданно воскликнул он. – Раз у вас там какой-то призрак, то, может, тебе поможет это? Он встал с дивана и подошел к своему рюкзаку, валявшемуся на соседнем кресле (за что Кая постоянно отчитывала брата). Из разинутого рта рюкзака торчала коричневая коробка, на углу которой ярко выделялась почтовая марка штата Северной Каролины. Даже и думать было нечего – это была посылка от мачехи, – она прислала ту самую старую книгу, где рассказывалось про оборотней. С чего это вдруг Трой решил, что эта книга поможет Кае в их с Мечиславом расследовании? – Ты никогда не понимала, что там написано, – усмехнулся Трой, словно прочитавший мысли сестры, – поэтому мама просто показывала тебе картинки, а истории выдумывала сама. Тут он рассмеялся, заметив удивление Каи, и продолжил: – А я вот читал это, когда уже повзрослел. Тут есть кое-что про твоих полтергейстов, – наконец, он отдал посылку Кае. – Я, правда, не особенно про них вчитывался. Ну, призрак и призрак, что тут интересного, – его голос становился все более мечтательным. – Мне больше по душе были как раз оборотни там всякие, адские псы, химеры… Зверь! Трой, казалось, совсем пропал в своих воспоминаниях, и Кае почему-то вдруг показалось, что ее брату было, наверное, по душе стать оборотнем (или же она пыталась себя убедить в этом). Выражение его лица прямо кричало о любви к подобной мистике. Да и зная теперь, насколько брат и Дерек были близки раньше, Трой, наверняка, был безумно рад тому, что их отношения вновь возродились. Ни Кая, ни Дерек не смогли скрыть своих улыбок, наблюдая за мечтательным Троем. И Кае даже показалось, что все их проблемы не так уж и страшны. На душе стало немного спокойнее.***
Не то, не то, все не то! Кае было не до того, чтобы удивляться написанному на страницах. Да, Трой был прав, в детстве она и вправду не могла прочитать, что было написано в этой книге, ибо слова тут походили на какой-то древний язык, существовавший задолго до нашей эры. А повзрослев, Кая и вовсе утеряла интерес к тем сказкам мачехи. Однако теперь, когда (с трудом) Хейл удавалось понимать, что же написано на этих страницах, ей уже было совершенно не до того, чтобы вникать в каждое описание. Ей нужен был только полтергейст. Как сказал Дерек, эта книга называлась Бестиарий. Это что-то вроде энциклопедии по мистическим существам. По всей видимости, Бестиарий взял привычку энциклопедий пихать минимум информации. Все написанное о полтергейстах уже Кая знала. Можно было считать, что Мечислав был одним большим ходячим Бестиарием. Единственное, о чем детектив не рассказал ей (возможно, он и сам не знал), так это то, что полтергейсты бывают разных видов, и один из них, конечно же, горящий. Точнее возгораемый, ведь тут рассказывалось о тех полтергейстах, которым приходилось накапливать всякий раз энергию, чтобы что-либо сделать. И у возгораемого вида, очевидно, в привычке было воспламенять предметы. И не только предметы. Этой информации было мало, не считая того, что Кая теперь знала об угрозе быть сожженной заживо. Ведь для поджигания человека, полтергейсту не требовалась материализация, достаточно будет лишь накопленной энергии. Подумав об этом, Кая поежилась. Перспективы были так себе. Внизу страницы, где рассказывалось о видах полтергейстов, последнее предложение говорило о том, что вид зависит от того, каким образом умер или погиб человек, ставший полтергейстом. То есть, – думала Кая, – получается, что наш горящий убийца не является Цербером. Он умер в огне! Это было уже хоть что-то. Хейл еще не до конца понимала, что ей было теперь делать с этой информацией. Уставший мозг, который периодически отвлекал Каю от изучения Бестиария мыслями о сне, никак не мог переварить всю информацию и сформировать ее во что-то дельное. Однако малейшее понимание того, кто враг, все же немного смогло приободрить Каю. Девушка вновь потерла руками лицо, заставляя себя очухаться, и перевернула страницу. На пожелтевших от старости листах говорилось о том, почему полтергейсты вообще имеют место быть. Тут Кая наклонила вбок голову, как собака, стараясь вникнуть в коряво написанные слова. Полтергейсты всегда связаны с каким-либо местом. Зачастую таким местом являлся дом, где они когда-то жили, либо же то, где они скончались, либо то, куда их призвали. Как правило, полтергейсты не могут поначалу покидать это место вовсе, однако они могут расширять пространство, по которому смогут в дальнейшем передвигаться. Чем больше энергии накапливает полтергейст, тем больше это пространство. Хотя, чем дальше от своего «дома» они отходят, тем слабее становятся, поэтому им всегда приходится возвращаться обратно. Кая прикрыла свои саднящие глаза и представила перед собой карту Бэйкон Хиллз с красной пентаграммой на ней. Если так подумать, то получается, что эта пентаграмма и есть то пространство, по которому может передвигаться убийца. Скорее всего. Полицейский участок находился немногим дальше от левого конца звезды. Вполне вероятно, что преступник мог бы добраться и до туда. В конце концов, он пробыл внутри участка совсем немного времени, от начала пожара и до того, как пожарные выбили окно, прошло где-то около 15 минут, по словам шерифа. Убийца имел достаточно сил, чтобы все сжечь за это время, а после сильного выброса своей энергии быстро покинул участок и вернулся к себе «домой». В конце концов, для того, чтобы просто сжечь кабинет ему не требовался тот мешок, который он послал почтой детективу Стилински. Он мог бы обойтись без материализации… Конечно! Конечно, ему требовался этот мешок. Именно благодаря ему, убийца и смог покинуть пределы пентаграммы и пробраться на полицейский участок. Вот, как преступник все это время расширял свои границы! Кая вновь ощутила прилив сил. И продолжила читать. Полтергейсты, призванные в мир живых, сильно зависят от человека, призвавшего их, они связаны с этим человеком еще сильнее, чем с самим местом. Тут Хейл вновь задумалась, опять представляя карту города и пентаграмму. Было бы, наверное, логичным в первую очередь посчитать, что именно центр этой пентаграммы и являлся тем самым «домом» полтергейста. От самого сердца звезды убийца просто расширял свои границы в разные стороны, производя при этом пятиконечную звезду. Ведь возможно, что эта пентаграмма каким-то образом влияет на убийцу, возможно в ней ему легче передвигаться. С другой стороны, в сердце пентаграммы находился дом мистера Криппса, которого и убил сам недоПотрошитель. А если полтергейст и человек, призвавший его, так сильно связаны, то для чего было преступнику убивать мистера Криппса? Или же мистер Криппс стал жертвой призрака, обитавшего в том доме задолго до появления самого убитого? «Призвавший полтергейста, человек способен контролировать призванного, в некотором роде подчинять его себе. В таком случае, полтергейст может покидать свое место только с разрешения связанного с ним человека.». Мысли в голове Каи зажужжали словно пчелы. То есть, если их убийцу кто-то призвал, тогда преступник выполняет чьи-то поручения? Возможно, что кто-то знал, чем занимались мистер Криппс и мистер Касмински. Это месть за кого-то, кто пострадал из-за тех двоих? Тогда зачем убивать еще и подростков, связанных с теми двумя? Кто-то пытается просто избавиться от всех, связанных этим делом? Почему тогда мистер Касмински не был убит? «Зачастую полтергейсты противятся контролю, однако изгнать их обратно гораздо сложнее, чем призвать. Нередки бывают случаи, когда человек, призвавший полтергейста, вскоре после призыва погибает, в большинстве таких случаев сам призванный и убивает его. После чего полтергейст становится относительно свободным, его может удерживать лишь место.». Что, если мистер Криппс сам призвал недоПотрошителя? Если так подумать, то наверняка он боялся, что кто-то из подростков, с которыми он сотрудничал, мог бы его сдать полиции. Но сам ведь он был не в состоянии избавляться от них, да и полтергейст вещь достаточно спорная для скептических людей. Никто бы и не подумал, что все эти убийства были совершены призраком. Другое дело, детектив Стилински, который на своем веку видал стольких разных существ, что приведения для него покажутся совершенно обычным делом. В случае, если мистер Криппс сам призвал полтергейста для избавления от свидетелей, после чего призванный сам же и убил его, не желая больше подчиняться, остается понять только одно – какие цели преследовал убийца теперь? А что желает больше всего, призрак, заточенный в чужом доме? Свободы! Почему убийца, зная, как сильно он рискует, все равно пришел в назначенное место, где дежурили отряды полиции? Почему с риском для себя, он совершил тот странный ритуал с потрошением своей жертвы прямо на том месте, зная, что к нему уже спешат другие сотрудники полиции? Потому, что у него не было иного выбора. Это был самый настоящий ритуал, и теперь остается ясным и то, что ровно через неделю, он совершит свое последнее жертвоприношение. Через неделю Потрошитель исполнит свою цель!