***
Люди, которые выбирают идти до конца, полностью осознают свой поступок: при пути к своей мечте приходится проходить через огонь и воду, терпеть, как иглы вонзаются в ступни и по всем нейронам болью проходятся, а горячие слёзы на глаза сами наворачиваются от отчаяния, потому что ты нигде не нужен. Ты бесполезен. Руки сами опускаются, тяжелеют, а из расслабленных пальцев сам выпадает волейбольный мяч, падает на пол с больным для ушей стуком и отдаётся трещинами на барабанных перепонках. Возможности на пределе, Тобио в состоянии аффекта и не опускает корпус, чтобы поднять мяч, потому что нет больше сил, которые смогли бы покорить площадку. Нет больше никаких идей, как крикнуть настолько громко, чтобы тебя услышали, не уловив при этом предательскую дрожь в голосе. Первые шаги всегда похожи на то, как ребёнок пытается сделать первый шаг, оперевшись на не привыкшие к нагрузке маленькие ножки, неоднократно падает и, возможно, кричит от боли, которая является первой в его жизни. Боль всегда будет преследовать людей, но малыш этого не знает, потому что не знает, что будет его ожидать впереди, а когда начнёт знакомиться с ним, возродится страх, что его не примут. Так и с Кагеямой. Он с места сдвинуться не может, шок, казалось бы, парализовал его. Благо, другие волейболисты его расшевелили, а то признаков жизни он явно не подавал. Почти все поздравляли его, хвалили, некоторые даже завидовали, в лице того же Хинаты. Но ему было на это, ровным счётом, абсолютно плевать. «Тебя пригласили на молодёжные сборы в Токио», — эхом отдавался у него в голове голос куратора. По приходу домой ничего не оставалось делать, кроме как лечь на кровать лицом в подушку. Всё то, что навалилось на него после отличного поступления в старшую школу, так засоряет память, что он минуту смотрит в стену и жёстко тупит, не понимая, реальность это или просто сон. Кагеяме хочется разнообразить чем-то свою жизнь вместо того, чтобы нагибаться над учебниками и играть в волейбол, пускай и на таком, как ему казалось, высоком уровне. Эти молодёжные сборы… словно глоток свежего воздуха. Там он сможет увидеть столько талантливых игроков, узнать их уровень, сравнить свои собственные навыки и умения с другими. И это так будоражит его сознание. — Чё-то жрать захотелось, — вдруг произносит себе под нос Тобио, потихоньку вставая с налёженного места, и выключает настольную лампу, освещающую письменный стол напротив. Его шаги сопровождаются шлепком мягких плюшевых тапочек, которые подарила ему мама, о пол, что в последнее время очень часто сопровождает его повседневную жизнь — из-за отметки чуть выше нуля на градуснике ступать на пол голой стопой не стоит, если ты не здоровый, как лошадь. Мама как всегда угадала с подарком. На кухне он открывает холодильник — в нём нет почти ничего, кроме просроченного на два дня йогурта и нескольких яиц. Так как родители в командировке, и их не будет, порядком, около недели, а карманные деньги вот-вот закончатся, парень вздыхает с некой грустинкой, потому что придётся довольствоваться лапшой быстрого приготовления, которая пачками валяется в кухонном шкафу. Волейболист уже ставит наполненный водой чайник на подставку, нажимает на кнопку, пристально наблюдая за тем, как прозрачный чайник начинает светиться, а вода потихоньку бурлить. Осталось только подождать пять минут, встряхнуть руками, достать ножницы и глубокую тарелку для супа, перерезать упаковку и высыпать её содержимое в посуду, облив всё тщательно кипятком, а после закрыв плоской тарелкой, ожидая ещё пять минут. Весь этот процесс уже настолько въелся, что брюнет даже не замечает, как время быстрым шлейфом проходит мимо, а лапша уже готова к употреблению. Однако такое однообразие в питании его порядком достаёт: ему бы сейчас свежесваренного риса со свининой и соевым соусом, овощного салата, пакетика молока, в конце концов, и прочими вкусностями, которые он бы с удовольствием уплетал за обе щёки. От этого живот предательски заурчал. Кагеяма внутренне уже молится, чтобы маме в голову пришла мысль о том, как же её ребёнок там голодает, как вдруг до кухни доносится звонок двери. «Неожиданно», — проносится у него в мыслях, и он с глубоким молчанием выключает чайник, подходя к двери тихими шагами: «Мама, скажи, что это ты и три пакета еды», — он уже зажмуривается от какого-то странного ощущения страха. Мама ведь скажет «снова свою лапшу жрёшь?» и выкинет все закупленные упаковки — деньги просто насмарку. Да и с чего бы ей вообще сюда приезжать? Они же в командировке. Но надежда всё равно была. Он аккуратно подбегает к двери, хочет поскорее убедиться, что всё именно так, как он думает, однако, когда он заглядывает в глазок, видит там почтальона. На секунду ему показалось, что это лишь галлюцинация. Он открывает дверь, но его окутывает разочарование: это действительно почтальон. — Добрый день, Кагеяма Тобио? — с порога спрашивает мужчина, смотря в какую-то бумагу. — Да… — неуверенно отвечает старшеклассник, потупляя взгляд в пол. Он так надеялся, что это еда, но сильно ошибся. — Это Вам, — он протягивает парню конверт, листок и ручку, — Распишитесь. Кагеяма незамедлительно берёт в руки конверт, затем делает подпись в нужном месте и отдаёт бумагу обратно. — До свидания, — важно говорит мужчина и кланяется. Тобио повторяет за ним. После того, как входная дверь закрылась, Кагеяма пулей бежит в свою комнату, совсем позабыв про уже остывшую лапшу. Сев на кровать, он стал внимательно рассматривать принесённый почтальоном конверт. От кого: Национальный тренировочный лагерь Кому: Кагеяма Тобио, старшая школа Карасуно — Это из Токио… — сам себе прошептал юноша. Пальцы аккуратно подцепляют край бумаги, разворачивают конверт и достают письмо.Приглашение на молодёжные сборы