***
— Тут, тук! Алексей? — на пороге его кабинета показалась низкая девушка, которая даже на своих огромных каблуках не доходила до метра шестидесяти. Её манера бесила Алексея, а особенно он не любил её напущенную лживую улыбку и фальшивый позитив. Рядом с ней стоял такой же низенький мужичок, который был одет по всем канонам офисов и организаций. Пиджак и брюки выглажены так старательно, будто он собирался на свою свадьбу. Девушка-секретарь держала в руках синюю папку, а её натянутая улыбка говорила о том, что человек пришёл по делу. — Алексей Александрович, к вам клиент, — девушка аккуратно толкнула мужчину и отдала ему папку в руки, а затем вышла и захлопнула дверь. — Здравствуйте... — Губанов замялся, делая паузу, чтобы узнать имя пришедшего. — Михаил! — судорожно крикнул мужчина и присел на стул. — Так, Михаил, зачем пожаловали? — Губанов нацепил на нос очки и сложил пальцы рук вместе. — Как я понимаю, вы одна из лучших компаний в своём деле, — Михаил сделал паузу, смотря на реакцию впереди сидящего. — У меня пропал сын, — мужчина выждал паузу, чтобы собеседник смог переварить сказанное. —Чтобы облегчить вам жизнь, скажу, что я ходил в полицию, писал заявления, ждал кучу времени, но дело не двигается с мёртвой точки. Никаких улик, нет записей с камер, следов, собственно ничего, — мужчина теребил концы папки, а затем судорожно протянул её Алексею. — Вот всё, что смогли собрать полиция и я. Губанов смотрел на папку несколько секунд, после чего, нахмурившись, начал листать страницы. Имя, фамилия, отчество, где живёт, где учится и подобные вещи. Где и кем был замечен в последний раз. Всё. — Н-да, скудненько, — Алексей Александрович щёлкнул языком и удобнее уселся в своём кресле. Его худощавые пальцы переплелись между собой, образовывая подобие кулака. — Сделаем всё, что в наших силах, Михаил. Самая стандартная фраза, которая озвучивалась всем клиентам, побывавшим в этом уютном кабинете. Кабинет, к слову, оказался не обычным офисным показателем. В нём было довольно светло и свободно, хотя само помещение не являлось большим. Алексей самостоятельно закупал сюда мебель и делал расстановку, ибо не терпел чужого вмешательства. Михаил легонько кивнул головой, а затем боязливо встал, стараясь не привлекать к себе лишнего внимания. Подходя к двери, он обернулся, посмотрел на папку несколько секунд и только потом тихонько вышел, стараясь не хлопнуть дверью. Губанов постучал по деревянному столу своими длинными пальцами, цокнул языком и вновь открыл папку. Глаза забегали по строчкам дела, извилины напряглись, а пальцы перебирали скользкую бумагу страниц. — Легасов Сергей Михайлович, значит, — прошептал детектив и захлопнул дело, вставая из-за своего массивного стола.***
По лицу текли дождевые капли, волосы прилипли ко лбу, а нахальная ухмылка превратилась в каменное выражение лица. Семенюк тащил труп к лесному озеру, не понимая насколько он влип и насколько нездоровое дело происходит вокруг. Парень и сам не представлял, что ему делать дальше. Злость волнами спадала, на её место всходила грусть и непонятное опустошение, будто из него высосали все соки вместе с жилками. Чёртова грязь в перемешку с алой кровью измазала всю одежду и обувь, куча ссадин и царапин от лесных веток щипали красные промёрзшие колени, видневшиеся в дырах порванных джинс. Вот и всё. Конец. Физические травмы в большей степени лечатся. Психологические травмы живут столетиями, не собираясь покидать их обладателя. А юный Вова совсем не мог понять, что именно с ним. Сдвиг по фазе или просто слабые нервы. Кто знает? Он точно не знал, и даже не думал, в голове была большая дырка, куда влетали все мысли и растворялись во мгле. Он присел, не в силах идти к озеру дальше, медленно моргал и пытался хоть немного подумать о том, что делать дальше.***
Рабочий день Алексея закончился тогда, как только порог его кабинета переступил Михаил, но детектив не мог выйти из помещения и пойти домой. Он метался по кабинету, раз за разом перечитывая строчки дела, которые всё же привели его к некой зацепке. — Оль, Оля! — позвал секретаря Алексей и уселся на своё коронное место. — Да, Алексей Александрович! Звали? — влетела взбудораженная девушка в кабинет, стараясь не показывать своего уставшего лица. — Наш клиент, Михаил, он оставил только эту папку? — Лёша показательно пролистнул страницы и аккуратно подвинул дело к секретарше. — Да, только эту. А что? — уже из любопытства спросила Ольга и сделала маленький шаг к столу. — Тогда иди сюда, — Губанов жестом пригласил девушку подойти и посмотреть на что-то явно любопытное. — Вот смотри, Оль, видишь на странице с информацией, где и с кем его видели, написано, что видели его с неким Владимиром Семенюком, одним из его лучших друзей, но про него ни слова, — секретарша и впрямь любила что-то интересное и новое, а особенно, когда Алексей Сергеевич позволял ей вмешиваться в дело. Иногда ей казалось, что он ей сильно нравится, да и был он её старше буквально на три года. Но мораль и воспитание не позволяли ей заводить интрижки с начальством. — Я не нашёл ни слова про этого Владимира, ни строчки. Похоже наша полиция совсем работать не хочет и работать приходится нам, раз они такую улику решили игнорировать, — Алексей сделал паузу и захлопнул папку. — Так, Оль. Я собираюсь домой, а ты попробуй навести справки на Семенюка. Если дело будет затягиваться, то отложи на завтра и хорошенько выспись. Лады? — начальник тепло улыбнулся и привстал из-за своего стола. Ольга начала сиять от радости и буркнув что-то по типу "спасибо", удалилась из кабинета в свою каморку секретаря.***
Семенюк всё же нашёл последние силы и скинул тело в огромную лужу — озеро, чуть сам не свалившись с грязную воду. В кармане лежала помятая пачка "Winston" и раздолбанная зажигалка, которая начинала работать только по её особому расписанию. Прикурив сигарету, парень присел около берёзы, смотря на постепенно темнеющее небо, которое и так было серым от дождя. Кружевной дымок струился меж пальцев Вовы, пуская горький аромат в округу. Болела нога и голова. Особенно, голова. Она трещала и была готова расколоться как орешек. Осколок стекла в его бедре сильно рвал остаток кожи, поэтому парень спешно выдернул его, стараясь не заорать от боли. Струйка свежей крови потекла по старой, свернувшейся вторым слоем, от чего парень невольно улыбнулся. Он понимал, что ему нужно обязательно отмыться, спрятаться и ждать наступления лучших времён.***
— Лёх, подбросишь? — как-то грустно сказал Максим, поправляя свой пиджак. Макс работал в отделе кадров и был лучшим другом Алексея, поэтому вне работы он был просто Лёхой. — Да, подброшу, — Губанов остановился у двери в пятое крыло, где его друг в спешке собирал документы. Лёша подумал о том, что неплохо было бы посидеть с другом вместе и выпить хорошего вина, а там и до обсуждения сегодняшнего случая дойдёт. — Не хочешь ко мне на пару бокальчиков вина зайти? — постукивая ключами от машины спросил Лёша. — Ты угараешь? Естественно хочу, даже спрашивать не надо! Да у тебя ещё и интонация, будто ты с президентом разговариваешь, — Максим громко засмеялся и кивнул головой, показывая, что готов идти. Новенькая «БМВ» с тихим жужжанием мерила километры по сумеречной Москве, оставляя позади себя крохотные деревья с неказистыми домами и покосившимися вывесками. В машине сидели двое, Лёша нервно курил, со свойственной ему задумчивостью, разглядывая неприметный дорожный пейзаж. — Бросай ты это дело, чувак... — Максим оторвался от разглядывания фотографий в своём телефоне. — Что? — явно не понимая намерения друга, спросил Губанов. Он медленно перевел взгляд на парня и обратно на дорогу, а свободная от руля рука сбрасывала пепел в окно. — Курить, — тихо пролепетал Макс, будто не хотел говорить об этом, но огромная любовь к другу обязывала к этой фразе. — Не человек выбирает сигареты, а сигареты его, — в своей любимой таинственной манере ответил детектив и легонько ухмыльнулся. Друзья зашли в квартиру Алексея, где было очень темно и холодно. На улице была почти ночь, а окна открыты нараспашку, поэтому такому не стоило удивляться. В глаза бросались кучи таблеток, мазей, сиропов и подобных медикаментозных средств. Лёша постоянно болел, из-за чего сильно худел, а чем больше он худел — тем больше болел. Случилось, что он из-за слабости сломал себе ногу, и кость не могла нормально срастись, поэтому Губанов немного прихрамывал на левую ногу. В квартире не было сильного бардака, но и убранной её не назовёшь. — Зачем тебе все эти таблетки? Паксил? — Максим перешагивал через валяющиеся пакеты, продвигаясь к столу на кухне и держа в руках странные пилюли. — Деперсонализация в ремиссии... Странно, что я тебе не говорил, — Алексей почесал затылок и присел перед другом, доставая бутылку вина. — Я у тебя дома сто лет уж не был, — как-то грустно сказал Макс и налил жидкость в свой стакан. — Сколько уже ремиссия? — Пять лет, — Губанов пригубил красное и осмотрел друга. — Возвращение этой штуки я не переживу. На этом моменте оба парня затихли, смотря друг на друга, как на голую Леди Гагу, то есть завороженно и с интересом. Первым тишину нарушил Максим, который начал рассказ про их организацию. — Слышал про случай из третьего отделения? Такая хохма, — Макс не дожидаясь ответа друга, начал рассказывать. — У меня там хороший знакомый работает, как раз с этим делом. Рассказывает, мол расследовали изнасилование девочки, а оказалось она сама себя бутылкой насиловала, а потом притворялась, что в ней живёт демон, — Макс сделал паузу и посмотрел на улыбающегося друга. — У тебя знакомого демонолога нет? — Точно! Как же я сразу о нём не подумал! Погнали быстрее, а то он живёт на окраине города подальше ото всех. Я ещё позову друга Некроманта и знакомого Повелителя стихий. Все вместе мы небольшим, но слаженным отрядом, обязательно решим проблему чокнутой девочки, — Губанов улыбался. Наверное впервые за долгое время он был счастливым и искренним. Он мог шутить и смеяться, не переживая за своё психическое здоровье.***
Семенюк устал даже сидеть, поэтому лучшим решением было лечь на ещё тёплый мох и заснуть, не обращая внимания на мелкий дождь, который не мог пройти сквозь толстые ветви массивного дерева. Ну и что он наделал? Убил лучшего друга. Зачем? А он сам не понимает. Резкий скачок ненависти поглотил его в совершенно обычной спорной ситуации. Вова со всей дури вмочил ножом в грудину Серёже, который не то что не ожидал такого от друга, он вообще не ожидал получить ножом по рёбрам от кого-либо. Вова не мог сделать ничего. Это была безвыходная ситуация, ведь время нельзя обернуть вспять. Почему он напал на Серёжу? Он сам не понимает, потому что он даже не помнит из-за чего он совершил такое со своим другом. Оставалось только бессильно валяться под огромным деревом, жаться от холода и слушать мелодичное журчание дождя, который нагонял ещё большую тоску. Сколько ему тут ждать? Он хотел в город, сильно хотел. Потом пришло осознание, что он последний, с кем его видели, поэтому нужно срочно вернуться и дать ложные показания, если вдруг он станет подозреваемым. Ну а пока он лежал, думая о том, какой он козлина и тварь, и пора бы ему записаться к психиатру.