***
Алеку сквозь землю хотелось провалиться от стыда за то, что он сделал, но страх открыться перед родителями оказался сильнее. Лайтвуд стоял как вкопанный и не мог даже пошевелиться, наблюдая за покидающим здание Магнусом. Первым желанием было броситься следом, схватить и не отпускать, но это быстро сменилось чем-то похожим то ли на злость, то ли на ревность, когда Камилла сломя голову побежала за своим бывшим. Брюнет же, проигнорировав взгляды ребят, направился в типографию, чтобы забрать Лидию и поехать вместе. Он собирался первым делом решить вопрос с их родителями, а уже потом объясниться перед Магнусом и попытаться вымолить у него прощение. Отчего-то Алек надеялся, что тот его поймёт, ведь столько же раз прощал ему всё до этого, а значит, и сейчас глупая нелепая ситуация не могла просто так разрушить всё. — Можешь обижаться сколько угодно, но ты дурак, каких ещё поискать нужно, — сообщила Бранвелл, когда они забрались в машину. — Да, это я виновата, потому что втянула тебя во всё это, мне и разгребать сейчас. Но какого хера вообще, Ал?! — под конец сорвалась она, повысив голос. — А что мне оставалось делать?! Я не готов рассказать им, не готов! Да почему никто из вас не понимает, как это трудно?! — ударил руками по рулю Лайтвуд. — Просто признай, что сегодня ты не пытался помочь мне, ты всего лишь пытался обезопасить себя, — выдохнула блондинка, и в салоне повисла тишина, потому что это было правдой. — Едем сначала к твоим или к моим? — сухо спросил Алек, не собираясь разговаривать об этом. — К моим. Джон уже выехал. Я познакомила родителей с ним вчера. Нужно просто объяснить всю эту ложь и сказать правду, — ответила Лидия. — Ни слова обо мне и Магнусе. Ясно? Я просто помогал, на этом точка, — прочеканил брюнет, игнорируя боль в груди от одного воспоминания о Бейне. Телефон азиата предсказуемо был выключен, а чёртова Камилла написала сообщение с просьбой не трогать его и оставить в покое. Когда Лайтвуд попытался позвонить ей, чтобы спросить, где они сейчас находятся, Белкорт попросту сбросила вызов. Звонить Себастьяну и рассказывать, что его жена сейчас непонятно где со своим бывшим, казалось совсем уж унизительным. Алек понимал, как всё это глупо, он знал, что Ками с Верлаком безумно влюблены друг в друга, но также не мог перестать думать, что между брюнеткой и Магнусом могло что-то произойти на эмоциях. Парень горько хмыкнул, не собираясь жаловаться, ведь он-то не захотел раздвинуть ноги, так что Бейн вполне мог найти ему замену. — Ал, светофор! — испуганно взвизгнула Лидия рядом, и он резко затормозил. — Прости, — выдохнул Лайтвуд, попытавшись сконцентрироваться на дороге, иначе они точно не попадут никуда, кроме как в аварию. Сердце пропустило удар, когда под домом Бранвеллов они увидели машины Джона и Роберта. Алек понимал, что родители уже там, что отец тоже в курсе, но, возможно, так было даже лучше — объяснить всё, когда их родители все вместе. — Господи, Джон в доме, — спохватилась блондинка, и они выскочили из машины, выдохнув, лишь когда распахнули дверь и встретили парня только в прихожей. Лайтвуд поднял взгляд, но тут же опустил его в пол, когда увидел нахмуренные брови матери и недоумённое выражение на лице отца. Дальше всё происходило слишком быстро, так что Алеку даже не пришлось толком ничего говорить, за него это сделала подруга. Лидия начала с рассказа о поездке, во время которой они и соврали в первый раз, при этом ни словом не обмолвившись о Магнусе. После уже вступил Джон, который обратился к Бранвеллам, попросив у них руку и сердце их дочери. — Боже, что ты наделал? — сокрушённо покачала головой Мариза, подойдя к сыну. — Он хотел помочь, ты же понимаешь это, — поспешил на помощь Роберт, кивнув в сторону отца Лидии и намекая, что тот был не в себе после того, как его дочку бросил предыдущий жених у алтаря. Тем временем мистер Бранвелл странным образом растаял и даже дал своё благословение Лидии с Джоном, всё же предупредив последнего, что из-под земли его достанет в случае чего. Алек лишь неловко извинился перед всеми и направился на выход, желая поскорее сбежать отсюда. Родители молча пошли следом, и, если Роберта всё это даже немного позабавило, то Мариза едва сдерживалась, чтобы не отчитаться сына и напомнить ему о том, сколько их с мелким поджигателем Максом разделяют лет разницы в возрасте. Но парень и сам понимал, как нелепо поступил и что эта выходка была сумасшедшей и ненормальной, но лучше уж так, чем сказать правду. — Простите меня. Я честно не думал, что так получится, — выдохнул Лайтвуд, замерев у машины. — Но у тебя ведь кто-то был. Лидия встречалась с этим Джоном, а у тебя тоже были отношения. Я же видела тогда следы на твоей шее, — настойчиво произнесла мать, вперившись в брюнета внимательным взглядом. — Это было мимолётное увлечение. Ничего серьёзного, просто разовый... — ответил Алек, резко умолкнув и так и не решившись сказать слово "секс" при родителях. — Оставь его в покое. Александр — взрослый мужчина, он сам разберётся со своей личной жизнью, — оборвал жену Роберт, хоть и не хотел, чтобы это прозвучало настолько жёстко, и Мариза демонстративно села в машину. — Ты в порядке, сынок? — заботливо спросил мужчина у сына. — Я буду, — пообещал тот, и это было полнейшим враньём, потому что он был в раздрае. — Спасибо, пап. Прости, что так вышло, — пристыженно выдохнул он, обняв отца на прощание. — Ну ты чего? Ничего страшного не случилось. Это даже смешно, — попытался приободрить его Роберт. Алеку смешно не было, он забрался в свою машину и едва сдержался от того, чтобы поехать к Магнусу. Он был уверен, что тот не в лофте, поэтому отправился обратно на работу, где с ним никто не разговаривал. Ребята только таращились в его сторону с явным негодованием и презрением, и парень скрылся в своём кабинете, хотя и этому мешали прозрачные стены. Он надеялся, что Иззи принесёт ему кофе и избавит от необходимости выходить в холл, но этого не случилось, поэтому пришлось сделать вылазку самому. — Мистер Бейн, простите меня, — едва слышно осмелился проговорить Алек, столкнувшись с Асмодеем в коридоре. — Я-то тут причём? Проси прощения у Магнуса, — немного раздражённо фыркнул мужчина. — Нашёл же время — сразу после встречи с Имасу, — покачал головой он и ушёл в отдел бухгалтерии, чтобы разобраться со счетами. — Из? — растерянно прошептал Лайтвуд, уже сам попытавшись перехватить сестру. — Я не стану жалеть тебя. И вообще, мне сейчас хочется хорошенько отметелить тебя, — честно сообщила брюнетка. — Как ты мог так поступить с Магнусом? Да, ты чёртов трус, но он не заслужил такого, не после всех его неудачных отношений, — расстроенно добавила она и развернулась к своему кабинету. Алек быстро забрал свой кофе, который уже успел расхотеть, и ушёл к себе, отказавшись от идеи спуститься в типографию и поговорить с Эндрю и Лоренцо. Наверняка эти двое попытались бы убедить его признаться родителям прямо сейчас, но теперь Лайтвуд не видел в этом смысла. Он неизвестно зачем рассчитывал, что выиграет ещё немного времени, а когда-нибудь потом, не сейчас, сделает каминг-аут, если почувствует необходимость в нём. Окончание дня тянулось слишком долго, и ни Магнус, ни Камилла не вернулись на парковку, чтобы забрать свои машины. Алек всё же не выдержал и поехал к дому Бейна, когда уже стемнелось, а он так и не смог уснуть. Он не стал подниматься, в окнах было темно, да и внутреннее чутьё подсказывало, что ему стоит послушаться Белкорт и подождать до утра. Поэтому он и вернулся сюда поутру, о чём тут же пожалел, когда ему открыла дверь Камилла. Сейчас её просьба казалась вполне объяснимой: видимо, она хотела затащить Магнуса в постель. Другого предположения в голове у Алека не было, учитывая, что брюнетка была явно после душа и на ней был шёлковый чёрный халат Бейна. — Ты, блядь, издеваешься, что ли? — закатила глаза Камилла, едва успев схватить Лайтвуда за руку и втащить в квартиру, когда тот уже собирался развернуться и уйти. — Кофе будешь? — обыкновенно спросила она, пошаркав тапочками на кухню. — Ты считаешь это нормальным? Я помешал, как я вижу, — нервно бросил Алек из прихожей, не собираясь идти дальше. — Не думала, что ты настолько олень, — раздражённо фыркнула Белкорт. — Да, Себастьян в курсе, что я ночевала здесь. И нет, между мной и Магсом ничего не было и быть не может. Я разрешила ему налакаться и уложила спать, за что ты ещё должен меня благодарить, иначе, кто знает, был ли бы он сейчас в безопасности, — добавила она, сложив руки на груди, и парню пришлось сдаться. Он прошёл на кухню и сел за барной стойкой, благодарно кивнув на чашку кофе, которую перед ним поставила Ками. Она сделала глоток минеральной воды с лимоном из своего стакана, потому что не нашла в лофте зелёного чая, и достала из сумочки косметичку, принявшись делать макияж. — Не думаю, что Магнус захочет видеть тебя. Он снова закрылся в себе, и это плохо, — честно сообщила Белкорт, распределяя по лицу праймер и переходя к тональной основе. — Я попытаюсь всё исправить... — начал было Лайтвуд, но запнулся, буквально порезавшись об острый взгляд девушки. — Ты так и не понял ничего? Исправлять нужно начинать с себя, — сокрушённо покачала головой Ками, не отрываясь от своего занятия. — Магнус доверял тебе, но ты никогда не доверял ему, даже сейчас не доверяешь. И дело не в сексе или чём-то там ещё, а в ревности. Вот сейчас ты посмел подумать, что прошлой ночью между нами могло что-то произойти. И я, замужняя, любящая своего мужа женщина, даже не обижаюсь, но ты... Это ты такого мнения о нём. Это ты считаешь, что он может пасть настолько низко, чтобы разрушить чей-то брак, заставить кого-то изменить своему партнёру. И это после того, как ему самому изменили и он знает, как это больно ощущается. Я искренне не понимаю тебя, Алек, — вздохнула она, пытаясь втолковать истину. — Он мне доверял? Когда? Когда создавал вокруг себя яркий образ неизвестно кого? Чёрт, да я до сих пор не знаю, что там у вас за история была, покрытая мраком. Никто не знает. Что ещё мне оставалось думать, когда вы уехали вчера вдвоём? — выплюнул в ответ Лайтвуд, не желая вникать в её слова, потому что это только усиливало чувство вины в нём. — Ты прекрасно знаешь, что не прав. Магнус разрешил тебе увидеть его без макияжа, он открыл тебе свою душу, а ты растоптал это доверие, — выдохнула Камилла, закончив подкрашивать тушью ресницы, она ещё раз придирчиво посмотрела на своё отражение в небольшом зеркальце пудреницы, а затем убрала все тюбики и палетки в косметичку. — А теперь послушай о том, что тогда произошло между нами, и больше никогда не поднимай эту тему, — строго проговорила она, внимательно взглянув на брюнета. Алек вздрогнул, когда на него забрался Мяо. Он прижал его к своему животу, устроив кота на коленях, а затем воспользовался секундной заминкой. Парень решал, хотел ли он узнать эту историю, но всё же согласно кивнул, больше не в силах жить с этой неизвестностью. — Это Магнус привёл меня работать в "Дюморт", — сделав глубокий вдох и собравшись с мыслями, начала Белкорт. — Мы познакомились на одном из показов, где я была в качестве модели. Да, раньше, я выходила на подиум. Почему ты так удивлён? — хмыкнула она, когда широкие брови брюнета взметнулись вверх. — Я не знал. Но ты подходишь по параметрам, — спешно отозвался тот. — Моя мать хотела, чтобы я занималась моделингом, а потом удачно вышла замуж за какого-нибудь умопомрачительно богатого папика, желательно нефтяного магната. Мысли о браке по расчёту вызывали у меня отвращение, но моделью я работала, чтобы обмануть родителей и взамен получить возможность учиться на рекламщика. Они считали это моей глупой прихотью, а я жаждала самореализации, и Магнус понимал и поддерживал это, как никто другой, — продолжила Камилла, сделав ещё один глоток воды и оставив на прозрачном стекле стакана разводы от красной помады. — Так почему вы тогда расстались, раз у вас была такая идиллия? — спросил Лайтвуд, действительно не понимая. — Не забегай вперёд, — одёрнула его Белкорт. — Магс предложил мне пойти на собеседование в "Дюморт", и миссис Сантьяго тут же с радостью велела мне приступать к работе. Она назначила меня руководителем отдела креативщиков уже спустя три месяца. Мы с Магнусом общались всё больше, и между нами завязались отношения. Но он совершенно не нравился моим родителям, которым я всё ещё пыталась угодить, участвуя в показах. Требования матери становились всё жёстче, она постоянно была недовольна моей фигурой. Как-то так получилось, что даже когда я переехала к Бейну, родители всё равно имели на меня очень сильное влияние. И в один момент я вдруг поверила в слова матери и возненавидела своё тело, увидев в нём столько несуществующего жира, от которого мне срочно нужно было избавиться, — призналась она. — У тебя было РПП, — уже догадавшись, о чём пойдёт речь дальше, проговорил Алек. — Всё начиналось совсем невинно, как мне казалось. Мысль о том, чтобы есть, а потом тихонько идти в туалет и просто вставлять себе пальцы в глотку, вызывая рвоту, пришла как-то мгновенно, и я решила попробовать. Метод оказался вроде как действенным, пусть и не приносил нужных результатов вот так сразу. Но скрывать это с каждым днём становилось всё труднее, и однажды Магнус услышал и всё понял, — прохрипела девушка, невольно прикоснувшись к горлу, словно испытывала в нём боль. — И он попытался заставить тебя лечить булимию? — спросил очевидное Лайтвуд, но в ответ получил отрицательный моток головой. — Он не просто пытался. Он заставлял меня есть, когда я отказалась от больницы и психиатров. Я не осознавала, что больна, я испытывала боль от его действий и считала это насилием. Магнус просто кормил меня, чтобы я не умерла, а я ненавидела его сильнее всех остальных в этом мире. Он удерживал меня силой и не пускал в ванную, пока еда не усваивалась и я больше не могла вернуть её обратно, — призналась Камилла, а её глаза стали влажными от слёз, когда воспоминания ударили с двойной силой. — Я была такой идиоткой, Алек. Ох, знал бы ты, какой дурой я была, — покачала головой она. — Прости. Я не имел права спрашивать об этом. Ты не обязана продолжать, и я, конечно же, никому не расскажу, — поспешил проговорить Лайтвуд, но девушка явно хотела выговориться и объяснить всё, чтобы больше не возникало никаких вопросов на эту тему. — Я просто собрала вещи и съехала от него в квартиру, которую мне купил отец. Магнус сохранил мою болезнь в тайне от остальных, знают только его родители, Катарина, ну и Рафаэль с Марией. Он пытался поговорить с моими мамой и папой, ругался с ними, а я тем временем придумала ещё более "гениальную" идею. Как потом уже я узнала, многие девочки с булимией со временем скатывались к этому, — продолжила Ками, взволнованно заламывая пальцы. — Сейчас я уже и не помню, когда именно я решила впервые попробовать пропустить приём пищи, но мне это понравилось. Да, поначалу меня мучали голод и боли в животе, но результат не заставил себя долго ждать. Я худела буквально на глазах, и отражение в зеркале подстёгивало меня продолжать. В тот момент я не понимала, как вообще не додумалась до этого раньше. Это же было так просто: ты ешь всё меньше и меньше, и тебе незачем потом блевать. Я пропускала обеды, а потом мне стало интересно, смогу ли я обойтись и без завтраков. А потом ужины начали вызывать тошноту и отвращение, и я вычеркнула и их из своей жизни, оставив крошечные перекусы, которые тоже вскоре исчезли. Сначала мне казалось, что я контролирую ситуацию: пффф, подумаешь, пару раз упала в обморок. Соврать, что у меня переутомление, было совсем несложно, разве что волосы начали лезть клочками и это немного напрягало, — будто безразлично добавила она, пытаясь скрыть то, что чувствовала сейчас, вспоминая тот ужас. — Теперь я понимаю, почему Магнус так переживал, чтобы ты нормально питалась, — виновато опустил взгляд Алек, вспомнив все те моменты, которые раньше так сильно его раздражали. — Но сейчас ты уже в норме? — вдруг взволнованно вскинулся он, подумав о том, что не так уж много времени прошло с тех самых моментов. — Сейчас — окончательно да, — улыбнулась Белкорт, трепетно погладив обручальное кольцо на своём пальце. — И это заслуга Магнуса: то, что я здесь, жива, здорова и счастлива. Себастьян меня очень поддержал, когда я ему рассказала. Поэтому он даже не ревновал вчера, когда я предупредила, что буду ночевать здесь. Быть рядом, когда Бейну тяжело, это наименьшее, что я могла сделать для него, — проговорила она, решив закончить свою историю: — Если бы Магс тогда не уговорил, я бы не согласилась всё же лечь в больницу. Он смог договориться со специалистами, а в агентстве все думали, что мы на месяц улетели в отпуск, помирившись. И я бы никогда так и не дала своего согласия, если бы он не стоял под моей дверью и не рыдал взахлёб, умоляя поехать с ним. Чтобы ты понимал, я напоминала скелет, у меня даже менструальный цикл пропал, что меня и напугало больше всего, потому что я люблю детей и очень сильно хотела бы однажды родить, — немного смущённо выдохнула она. — Мне жаль, что тебе пришлось это пережить, — искренне проговорил Лайтвуд. — Но я рад, что ты смогла выкарабкаться и победить, — добавил он, посмотрев на брюнетку другими глазами и увидев в ней настоящего бойца. — Я хочу, чтобы ты знал об этом. Да, мы любили друг друга в самом начале, но это не была та самая любовь, которая один раз и до конца жизни. Я причинила Магнусу много боли, потому что не смогла больше находиться с ним. Он мне очень дорог, и я буду благодарна ему за это спасение до конца своих дней. Но также правда заключается в том, что он не любил меня так сильно, как это необходимо для долгих перспективных отношений, как и я его. Мы были отдушиной друг для друга. Вероятно, мы просто должны были однажды встретиться, чтобы потом пойти дальше, но каждый своей дорогой, — на одном дыхании выпалила Камилла. — Он любил Имасу уже после меня, но даже это не было тем, что он испытывает к тебе, — добавила она, резко умолкнув, когда со стороны спальни раздался шорох и Мяо бросился проверить хозяина. Алек не знал, что сказать, пытаясь разложить всё услышанное по полочкам и ощущая ужасные стыд и вину за своё поведение. Он вскочил на ноги, как только к ним вышел Бейн со вчерашней немного смазанной подводкой, растрёпанной укладкой и в одних вызывающих красных брифах. Магнус едва заметно вздрогнул, увидев парня у себя в квартире, но быстро нацепил маску на лицо и прошлёпал босыми ногами к барной стойке. Азиат налил воду прямо в стакан, из которого пила Камилла, и осушил его, испачкав губы остатками её красной помады. — Как самочувствие? — спросила Белкорт, впрочем, догадываясь, что оно у её бывшего отвратительное. — Бывало и похуже, — отмахнулся Бейн, пытаясь выглядеть безэмоционально, он размазал по торсу капельку воды, соскользнувшую с уголка губ. — Это ты меня раздела, проказница? — пошутил он. — Если бы я этого не сделала, ты бы ощущал себя ещё хуже, — закатила глаза Камилла. — Я пошла переодеваться, меня Себастьян ждёт, — добавила она, ускользнув в гостевую комнату, где оставила своё платье. Магнус тяжко вздохнул, когда его умоляющий не оставлять его наедине с Лайтвудом взгляд проигнорировали, но всё же развернулся к парню. — Что ты здесь делаешь? — спросил он, плюхнувшись на высокий барный стул. — Я пришёл извиниться. Мне ужасно стыдно и жаль, — неловко пробормотал тот, пытаясь смотреть мужчине в глаза, потому что его полуголое тело отвлекало. — Это уже ничего не изменит. Да, ситуация была совершенно глупой, но я увидел и узнал всё, что мне требовалось. Действительно жаль, что мы потратили столько времени друг друга, потому что у нас ничего не получится. Между нами ничего не может быть, — проговорил азиат, никак не стараясь смягчить сказанное. — Послушай, я прошу... — растерянно прохрипел Алек, но умолк, когда из гостевой показалась Камилла. — Магс, можно я воспользуюсь румянами? У меня с собой не было, а без них я совершенно бледная, — уточнила она. — У меня нет румян, но поищи. Там на столике в спальне были розовые тени. Может, они подойдут, — вполне расслабленно махнул рукой в сторону своей комнаты Бейн. Лайтвуд неверяще замер, наблюдая за тем, как брюнетка без преград и запретов вошла в эту самую спальню, чувствуя себя здесь как дома. Алеку же туда было нельзя и, похоже, уже никогда и не будет можно... — Не забудь выпить адсорбент, — заботливо напомнила Белкорт, снова выйдя к ним, она подошла к азиату и крепко обняла его. — С тобой всё будет хорошо? — то ли спросила, то ли констатировала она, и Магнус согласно кивнув, с сожалением отпустив её. Меньше всего ему хотелось оставаться здесь один на один с Лайтвудом, но им нужно было поговорить здесь и сейчас, чтобы прекратить это. — Я бы хотел немного отдохнуть. Оставь меня, — холодным тоном сообщил Бейн, заставив брюнета вздрогнуть. — Я объяснил всё родителям, а теперь прошу, дай мне последний шанс, — проговорил Алек, и лучше бы ему было отгрызть самому себе язык, чем сказать то, что он озвучил только что. — Последний шанс? А сколько их было уже таких последних? Каждый раз одно и то же. Мне надоело, Александр. Я устал, — вздохнул азиат. — Ну что ты объяснил родителям? Неужели сказал им, что тебя возбуждают крепкие мужские бицепсы и что ты любишь сосать члены? — с издевкой спросил он, нарочно смутив Лайтвуда. — Да, я много раз портил всё, но это было в последний раз. И я признаюсь им в своей ориентации. Совсем скоро, — сбивчиво зачастил Алек, хоть и сам понимал, что врёт. — Это и вправду было в последний раз, — покачал головой Бейн. — Я не хочу быть чьим-либо непристойным секретиком, потому что я живой человек с чувствами, а не грязные трусы, которые можно сбросить и пихнуть ногой под кровать. Да, можешь считать меня эгоистом, но я хочу быть с тем, кто выбирает меня открыто. Ты не выбираешь, ты сам не знаешь, чего хочешь. Я не собираюсь больше покорно ждать у шкафа, пока ты осмелишься выглянуть из него снова, — твёрдо закончил он, хоть это и приносило столько боли, но так больше не могло продолжаться. — Почему ты не хочешь помочь мне?! Я ведь делаю это для тебя и действительно собираюсь рассказать им! — попытался напасть Лайтвуд, выбрав неверную стратегию и сорвавшись. — Ты не собираешься и никогда не расскажешь. Вчера утром я снова увидел маленького испуганного мальчика, а я хочу быть рядом с мужчиной, — возразил Магнус, сделав глубокий вдох, чтобы продолжить: — Для меня не нужно ничего делать. Каминг-аут делается для себя, для того, чтобы стать свободным и открытым. Правда в том, что ты не готов к этому и, похоже, никогда не будешь. А сейчас просто уходи, — он взмахнул рукой в сторону прихожей, и Алеку не осталось ничего, кроме как покинуть лофт. Он на непослушных ногах вошёл в лифт, и по щекам потекли солёные дорожки. Парню не верилось, что это конец, что он отнёсся к случившемуся слишком легкомысленно, за что и поплатился сейчас. Ему было ужасно больно, но Магнус был прав в том, что он не готов. Вероятно, будь он достаточно смелым и уверенным в этом решении, то незамедлительно бросился бы к родителям и признался уже сегодня, но ему было страшно. Панцирь всё ещё казался самым уютным в мире убежищем, которое не хотелось покидать так рано. Алек растерянно вытер слёзы и попытался собраться, чтобы найти в себе силы поехать на работу, при этом не представляя, как ему теперь находиться в агентстве, рядом с человеком, которого он лю... Хотя теперь это уже не имело никакого значения.***
Рафаэль схватил телефон и вышел на веранду, как только ему пришло оповещение, что Магнус появился в сети. Расстроенный Саймон только кивнул любимому, понимая, как трудно ему будет поддержать друга. — Привет. Ты в порядке? — тут же спросил Сантьяго, когда ему ответили. — Почему мне не быть? Не случилось ничего такого, — обыкновенно ответил Бейн, голос которого был на удивление ровным и спокойным. — Ты можешь мне рассказать о чём угодно, ты же знаешь, — выдохнул испанец, буквально на расстоянии чувствуя это внутреннее выгорание Магнуса. Это было самым страшным, что только могло случиться. Это значило, что ему больно настолько, что даже сил не осталось, чтобы срываться, орать и бросать вазами о стены. — Раф, мне нужно в душ, накраситься, сделать укладку и освежить маникюр. У меня встреча с заказчиком во второй половине дня, а у тебя безумно приятный звук волн океана и тёплая Печенька под боком. Займись им, а я пойду работать, — немного устало попросил Бейн, невольно улыбнувшись при одном упоминании о Саймоне. Испанец был искренне благодарен другу, что тот радуется за его личную жизнь в то время, когда его собственная только-только разрушилась. — Звони мне в любое время, если захочется, — отозвался Сантьяго, стараясь быть не слишком навязчивым. — Ты же знаешь, что я не стану. Отдыхайте и возвращайтесь с новыми силами, — проговорил азиат и отключился. — Как он? — тут же спросил Саймон, выглянув на веранду. — Хуже, чем я предполагал, но он отказывается от поддержки, — честно ответил Рафаэль. — Может, всё уладится? В конце концов, они с Алеком столько раз ссорились и мирились, — с надеждой предположил Льюис, но мужчина лишь грустно покачал головой. Сантьяго попытался смириться со случившимся и выполнить просьбу Магнуса, всё же неизвестно, когда им с Саймоном снова удастся вырваться сюда. Зная Бейна, даже их присутствие в Нью-Йорке не особо что-то поменяло бы, но испанцу было не по себе от мысли, что друг поддержал его и находился рядом после их с Льюисом ссоры и расставания, а сейчас он не мог ответить ему тем же. — Если хочешь, можем взять билеты на ближайший рейс, — в который раз предложил парень, видя состояние возлюбленного. — Камилла пообещала держать всё под контролем, дядюшка Асмодей тоже. Если мы вернёмся раньше, Магнус силой запихает нас в самолёт и отправит обратно. И вообще, он хотел, чтобы мы пошли на пляж, — немного придя в себя, проговорил Сантьяго, и они отправились на прогулку. Саймон вскоре тоже смог немного вернуть былое настроение, и их отпуск вроде как вернулся в прежнее русло. Вот только Льюис после их первого полноценного раза всё никак не мог перестать думать о близости. Стоило вспомнить те невероятные ощущения, которые ему подарил любимый, и по позвоночнику простреливал ток, скапливаясь приятной тяжестью в паху. Парень надеялся, что скоро ему удастся уговорить Рафаэля попробовать ещё, в любом случае этим вечером он рассчитывал хотя бы на петтинг. — Прости. Ты не будешь против, если мы просто полежим сегодня? — спросил Сантьяго, ощутив, как по его торсу пробежались пальцы, чем разрушил все надежды Саймона. — Конечно, — отозвался тот, впрочем, не собираясь огорчаться по этому поводу. Льюис был рад, что между ними возникло это доверие, что Рафаэль мог открыто говорить ему о своих желаниях или нежеланиях, как это было сейчас, когда испанцу захотелось просто посмотреть вместе фильм. При этом они оба чувствовали себя комфортно, а это многого стоит в отношениях, ведь не всегда люди умеют наслаждаться только объятиями и поцелуями. Саймон же находил свою частичку удовольствия в наименьшем, решив для себя, что поймает удачный момент в другой раз. Но кто же мог подумать, что этот другой раз случится следующим же утром, к чему даже сам Сантьяго оказался не готов, но вот его парень — очень даже. Льюис проснулся первым и ощутил, как ему в задницу упирается нечто твёрдое. Он понятия не имел, бывали ли у Рафаэля с его асексуальностью эротичные сны и утренние эрекции, но прямо сейчас последняя присутствовала и Саймон очень сильно хотел что-то с этим сделать. Пока он колебался между выбором, не зная, как будет лучше — потереться о твёрдую плоть ягодицами или же нырнуть под тонкое одеяло с головой для дальнейших оральных ласк, испанец рядом шумно выдохнул и проснулся. Сантьяго понадобилось несколько секунд, чтобы осознать реакцию своего тела и попытаться незаметно отодвинуться от любимого. Он надеялся, что парень не почувствовал, чёрт, как же он на это надеялся... — Доброе утро, — хрипло проговорил мужчина, решив воспользоваться тем, что Льюис пока ещё был без очков, а значит, не сможет различить очертания выпуклости в его трусах, когда он поднимется, а подниматься нужно было немедленно, если он действительно собирался сохранить своё состояние в тайне. — Я в душ. Полежи ещё немного, — спешно выдохнул он, подорвавшись с кровати и бросившись в ванную. — Хорошо, — согласился парень, пытаясь звучать достаточно сонным, он прикрыл глаза и притворился, будто собирается снова уснуть. Конечно же, уснуть после обнаружения столь пикантного факта у него бы не получилось ни при каких условиях. Стоило двери в ванную закрыться, как Саймон резко сел на постели и нацепил на себя очки, судорожно думая, как ему поступить. Что-то внутри подстёгивало пойти следом и впервые взять всё в свои руки, заставить любимого забыться и доставить ему умопомрачительное удовольствие, и Льюис целеустремлённо выпутался из одеяла. После секундного колебания, он потянул свои боксёры вниз и уже совершенно голый двинулся к ванной, тихо-тихо приоткрыв дверь. Удача сопутствовала ему, и парень чудом не зацепился ни обо что и не выдал себя лишним шумом. Он переступил бельё испанца, которое валялось лужицей на полу, мазнул взглядом по смуглому силуэту мужского тела сквозь матовое стекло душевой, а затем снял очки и оставил их на полочке у зеркала, уверенно шагнув к любимому. Рафаэль стоял лицом к стене, уперевшись руками в кафель перед собой и пытаясь привести мысли в норму и заставить своё тело успокоиться. Отчего-то ему это никак не удавалось, а в ноздри упорно забился свежий запах мыла Саймона, который уже будто врос в него, пропитав с ног до головы, но это было потрясающе. Вода лилась с широкой лейки под потолком на манер тропического дождя, приятно омывая тело и щекоча каждый участок разгорячённой кожи, что только усиливало внезапное утреннее возбуждение. Сантьяго понял, что так дело не пойдёт, и уже потянулся одной рукой к крану, собираясь сделать воду холодной, когда сзади раздался звук отъехавшей в сторону и снова закрывшейся дверцы. Мужчина повернул голову и увидел Саймона, а тот перехватил его руку у вентиля и вернул её обратно, прижав ладонью к кафелю. — Что ты делаешь, polluelo? — хрипло спросил Рафаэль, в следующую секунду поперхнувшись воздухом и невольно прогнувшись в пояснице, когда любимый прижался к нему со спины и накрыл член рукой. — То, что тебе хочется, но ты боишься попросить, — хрипло ответил Льюис у него над ухом, оттянув нежную кожицу и обнажив головку, отчего капли летевшей на них сверху воды теперь ударяли по ней. Испанец застонал, не сдержавшись, а Саймон принялся медленно двигать рукой. Он мало что мог видеть из-за отсутствия очков и включённого душа, поэтому прикрыл глаза и сконцентрировался на своих действиях. Рафаэль дрожал в его объятиях, откинув голову назад и подставив шею под обжигающие поцелуи. Музыкальные пальцы Льюиса доводили его до исступления, крепко обхватив внизу, они скользко ласкали его по воде, которая только усиливала ощущения. Саймон прижимал его свободной рукой поперёк груди и методично теребил сосок, заставляя бусину почти болезненно пульсировать, а мужчину — мечтать, чтобы и второй уделили столько же внимания. — O, dios... — простонал Сантьяго, не понимая, что за суккуб проснулся внутри его неуклюжего птенца. Льюис будто с ума сошёл, он нарочно не разрешил ему подобраться до линии финиша, а затем с силой развернул к себе лицом. Рафаэль не сопротивлялся, позволив вжать себя лопатками в кафель, он послушно приоткрыл губы. Саймон настойчиво пробрался языком в его рот, принявшись выписывать кончиком узоры на нёбе. Его ладони заскользили по бокам испанца, а затем сжали задницу, страстно впившись в неё пальцами. Сантьяго даже предпринять ничего не успел, когда парень вдруг опустился перед ним на колени и накрыл головку губами. Саймон застонал, ощутив тяжесть члена на языке и солоноватый вкус мгновенно выступившей капельки естественной смазки. Вибрация от этого звука прошлась по твёрдой плоти, и Рафаэль уже сам чуть сместился, чтобы вжаться в угол душевой и хотя бы так найти опору, которая не дала бы ему рухнуть. Он поставил дрожащие от напряжения и возбуждения ноги на ширину плеч, и Льюис, конечно же, воспользовался этим, продев между ними руки и снова сжав его задницу. Испанец выдохнул что-то неразборчиво и сделал самую огромную ошибку, посмотрев вниз. Саймон переставил колени на полу душевой кабины, заняв более удобное и устойчивое положение, и принялся заглатывать глубже. Рафаэль видел, как вода скатывалась по мокрым волосам парня, как капли слетали со слипшихся ресниц на прикрытых веках и как покрасневшие опухшие губы растягивались вокруг его члена. Льюис тем временем не обращал внимания ни на боль в челюсти, ни на нехватку воздуха, сконцентрировавшись лишь на том, чтобы прятать зубы и подавлять рвотный рефлекс. Он очень быстро привыкал и учился, и теперь происходящего ему показалось недостаточно для того, чтобы окончательно разрушить любимого мужчину. — Сай, что ты собираешься?.. — прохрипел Сантьяго, когда ощутил, как одну его ягодицу сжали и чуть отвели в сторону, а пальцы второй руки прикоснулись прямиком там, где он раньше никому не позволял себя трогать. Рафаэль как чувствовал, что тот разговор на пляже не останется просто шуткой, но отчего-то ему не хотелось останавливать Льюиса. Испанец никогда не пробовал подобного, хотя у него и закрадывались мысли в том возрасте, когда он ещё не понимал толком своей асексуальности. Тогда он думал, что это может оказаться единственным для него способом получить физическое удовольствие, но вскоре осознал, что истинный оргазм он получает только от духовной близости. И сейчас Сантьяго подбросило от мягкого осторожного прикосновения подушечек, которые будто спрашивали у него разрешения. Саймон хотел этого, он хотел сделать это с ним — здесь и сейчас, наплевав на необходимую подготовку и посчитав, что их нахождения в душе будет более чем достаточно для того, чтобы ему не было неловко. И Рафаэль не смог отказать, хоть это и было немного стыдно и чуточку страшно. — Я люблю тебя, — проговорил Льюис, ненадолго выпустив член мужчины и оставив поцелуй у его тазовой кости, после чего снова вобрал его почти до основания и одновременно надавил средним пальцем на кольцо мышц. Они оба вздрогнули: Саймон — от неожиданности, когда понял, что испанец полностью расслабился и впустил его в себя; Сантьяго — от непривычного чувства вторжения и наполненности. Воды оказалось вполне достаточно для того, чтобы безболезненно проникнуть одним пальцем, а большего Льюису и не требовалось. Он помнил, как это совсем недавно делал с ним Рафаэль, помнил, где находилась эта волшебная точка и какие ощущения вызывала её стимуляция. Парень совсем немного сомневался, получится ли у него провернуть нечто подобное и подарить любимому это особое наслаждение. Сантьяго шумно дышал, пытаясь унять смущение, от которого его щёки буквально пылали, но в следующую секунду уже не мог контролировать ни свои эмоции, ни своё тело. Саймон облизал головку по кругу и одновременно согнул палец внутри, безошибочно найдя бугорок простаты, он принялся поглаживать его. Мир Рафаэля разлетелся тысячами разноцветных осколков, выворачивая наизнанку от острого удовольствия. — Mierda... No pares, mi amor... — простонал Сантьяго, грязно выругавшись и попросив не останавливаться. Льюис не понимал испанского, но ему безумно нравилось, как звучал этот язык из уст его возлюбленного. Видимо, тот совсем потерялся в ощущениях, раз забылся и использовал его, и Саймон ускорил свои движения снаружи и внутри, выбив из мужчины новую порцию неразборчивых звуков. Рафаэль вскрикнул и задрожал, невольно вцепившись одной рукой в плечо парня внизу, когда тот синхронизировал свои действия, и его накрыл оргазм. Ощущения были необычайно долгими, это не была короткая вспышка на несколько секунд. Сладкие горячие волны накрывали с головой, потом давали глотнуть воздуха и накрывали снова и снова. Сантьяго ощутил, как его высосали до последней капли, и осел на пол душевой, прижав к себе Саймона. Тот захныкал и вжался лбом в его лоб, сдавив себя рукой внизу и выстрелив спермой испанцу на торс. — Я люблю тебя... Чёрт, что ты со мной сотворил?.. — устало и одновременно счастливо выдохнул Рафаэль. — Люблю тебя, — отозвался Льюис, не отодвигаясь, чтобы их лица были близко и он мог без очков различать эмоции на лице возлюбленного. — Но тебе понравилось? — с замиранием спросил он. — Ещё бы. Из-за тебя у меня теперь не осталось сил нормально помыться, — улыбнулся Сантьяго. — Давай переберёмся в ванну, и я сам тебя помою. Ммм? Моим мылом. И мы узнаем, как его аромат раскроется на твоей коже, — предложил парень, и спустя несколько минут они действительно перебрались в огромную круглую ванну рядом. — Я хочу остаться здесь с тобой навсегда, — честно выдохнул Рафаэль, усмехнувшись, когда Льюис едва не уронил в воду свои очки, которые он снова захотел надеть. — В Лос-Анджелесе или прям конкретно здесь, в джакузи? — хитро прищурился тот, будучи безумно довольным от того, что ему удалось настолько сильно разморить любимого. — Неважно, лишь бы ты был рядом. Всегда, — прошептал Сантьяго, притянув парня к себе и расслабленно лаская его спину. — Спасибо, что разрешил мне это сегодня, — решил поблагодарить испанца Саймон. — Спасибо, что дал мне это почувствовать, — отозвался Рафаэль, едва слышно добавив: — Но, умоляю, больше не делай так без предупреждения, — смущённо попросил он. — Хорошо, — понимающе кивнул Льюис, но тут же резко отстранился, расплескав воду на пол, и восторженно посмотрев на мужчину: — То есть если с предупреждением, то ты разрешишь мне ещё? — Dios… Верните мне моего неуклюжего птенца, — рассмеявшись, возвёл глаза к потолку Сантьяго и подставился под мягкую мыльную мочалку, источающую любимый запах.***
Катарина проснулась от тихого шороха и тут же распахнула глаза, увидев крадущегося с подносом Рагнора. — Доброе утро, — прошептал Фелл, плотно закрыв за собой дверь. — Все ещё спят, а я решил порадовать тебя завтраком в постель. Сам приготовил, — с гордостью добавил он. — Я ужасно выгляжу. Боже, дай мне хотя бы умыться и расчесать волосы, — спохватилась Лосс, неловко отбросив назад упавшую ей на лицо прядь. — Расслабься, я тоже ещё не был в ванной, — лишь отмахнулся мужчина, и Кат только сейчас заметила его взъерошенные волосы и смешные полосатые пижамные штаны. — В конце концов, мы оба должны знать, какое зрелище будет ждать нас по утрам после свадьбы, — пошутил он. Лосс невольно улыбнулась, но не шутке, а тому, что Рагнор при каждой удобной возможности вспоминал о женитьбе. — Откуда ты узнал, что я люблю персиковый джем? — подозрительно прищурила глаза девушка, откусив кусочек предложенного ей тоста. — Мэдзи, — сдался под её взглядом Фелл. — Она ещё сказала, что тебе нравятся васильки, но они уже перецвели, так что... — смущённо добавил он, кивнув на вазочку с небольшой розовой хризантемой, которую ему удалось сорвать во дворе. — Она чудесная, — лишь улыбнулась Катарина, осторожно прикоснувшись к нежным лепесткам, на которых ещё сверкала роса. — Мне никто никогда не приносил завтраков в постель, кроме родителей, когда я ещё была маленькой, — вдруг призналась она, опустив повлажневший от воспоминаний взгляд. — Давай ты позавтракаешь, и мы снова пойдём на реку. Тебе понравилось там. Будем лежать на траве, смотреть на тучи и ты расскажешь мне о родителях, если захочешь, — пытаясь приободрить, предложил Рагнор. Лосс согласно кивнула и подвинулась на постели, приглашая мужчину сесть рядом и разделить с ней завтрак. В коридоре раздались шаги Грейс, которая отправилась на кухню, а затем за ней пошаркал ногами Винсент, которому нравилось помогать ей. Сегодня они все проснулись позже обычного, устав от предыдущего насыщенного прогулками по окрестностям дня. Фелл был вдохновлён и открыт, решив показать им все важные для него места, и постоянно сыпал какими-то рассказами из своего детства. Мэдзи была в восторге от этого, а Катарина наконец-то почувствовала себя отдохнувшей. За день до этого они ходили на реку, играли с малышкой, ловили бабочек, читали сказки, готовили вместе, и всё это заставляло её желать, чтобы это не кончалось никогда. Лосс впервые разрешила себе так открыто мечтать о счастливой семейной жизни, наполненной вот такими тёплыми моментами, которые они с Рагнором могли бы в разы умножить. Мэдзи тихо поскреблась в дверь, прежде чем заглянуть и оповестить о своём пробуждении. Она заинтересованно посмотрела на поднос с уже пустой посудой и едва заметно втянула носом запах, пытаясь определить его источник. — Пойдём умываться и чистить зубы, юная леди? — Фелл тут же подхватил её на руки, решив сам помочь в ванной и дать Кат ещё минуту передышки. — Это был персиковый джем? Не абрикосовый? Ты ведь не перепутал? — важно спросила девочка, пытаясь звучать тихо, но её сестра всё равно услышала это и звонко рассмеялась. — Там на кухне осталось ещё немного. Если ты не поторопишься, мы всё съедим без тебя, — пригрозил Рагнор Катарине через плечо и ушёл с Мэдзи в её комнату. Лосс лишь покачала головой и поспешила в ванную, потому что её ждал ещё один потрясающий день. Спустя несколько минут Винсент уже на кухне подловил своего босса, позвав его в сторону и показав ему открытую вкладку в браузере на своём смартфоне. — Что это? Собираешься записаться на курсы макияжа? — усмехнулся Фелл, не сразу поняв. — Вчера случайно увидел, как мисс Лосс просматривала сайт этой школы. Запись заканчивается через месяц, — подмигнул ему парень. — Сохрани его. Это недалеко от школы Мэдзи, — одобрительно похлопал его по плечу Рагнор. — Кстати, твоя девушка занимается недвижимостью, верно? Мне нужно приглянуть уютный дом в этих окрестностях, — добавил он. — Понял, будет сделано, — счастливо улыбнулся Винсент, радуясь таким дальновидным планам своего начальника. Фелл же воспользовался возможностью пока что отправиться в душ. Он как раз вышел оттуда, успев надеть только штаны, и вытирал влажные волосы полотенцем, когда в коридоре раздался голос Катарины. — Рагнор?! Грейс с Винсентом собираются в город за покупками... — громко произнесла она, войдя без стука и резко умолкнув. Лосс никак не ожидала увидеть крепкий голый торс мужчины сейчас, поэтому густо покраснела, но на смену смущению слишком быстро пришло нечто совершенно другое. Фелл всё это время прятал от неё под костюмами чертовски красивое тело. Не то чтобы Катарина не наслаждалась видом на его бицепсы вот уже несколько дней, да что там, однажды ей посчастливилось мельком увидеть поджарую задницу Рагнора, когда она делала ему укол в больнице после того инцидента с соседской собачонкой, но его пресс действительно впечатлял. Конечно же, столь пристальное внимание не укрылось от взгляда мужчины, и он сам задохнулся от вспыхнувшего пламени в глазах Лосс. Да, они отлично продержались эту почти неделю на невинной домашней обстановке с шуточными или же вполне серьёзными обсуждениями разных аспектов жизни в браке. Но сейчас им обоим стоило признать, что они забыли о таком немаловажном пункте как супружеский долг, о чём им напомнило возникшее сексуальное напряжение. Рагнор не отрицал, что ему нравилось дразнить девушку и не торопить события, но сейчас они подошли к опасной границе, впрочем, вполне будучи готовыми перешагнуть её вместе. Они столкнулись потемневшими взглядами, и у Фелла не осталось никаких сомнений в том, что Катарина хочет его, что действительно желает каждой клеточкой тела. — Я могу отправить их за покупками вместе с Мэдзи. В городе есть карусели. У нас будет примерно два часа, — хрипло сообщил мужчина, надеясь, что его намёк поймут правильно. — Пожалуйста, — только смогла прошептать девушка, и это прозвучало как настоящая мольба. Лосс судорожно бросилась в свою комнату, доставая красный комплект белья, который сел на неё как влитый. Спустя пять минут она заняла место за обеденным столом внизу, пока её ноги сводило судорогой от желания. Винсент с Грейс понимали всё без слов, поэтому поспешили позавтракать и поторопили Мэдзи, спешно собираясь выезжать. Рагнор тихо попросил экономку купить всё необходимое для того, чтобы устроить завтра вечером праздничный ужин, который должен был стать последним в этом доме перед их возвращением в Нью-Йорк. Миссис Маккензи заговорщически подмигнула ему и пообещала, что обязательно позаботится о малышке и отведёт её, кроме каруселей, ещё и на местную ярмарку. Конечно же, она догадывалась, что будет происходить дальше, но Фелл попросту уже не мог даже думать о стеснении. Он проводил взглядом ретроавтобус до самого поворота, а затем запер дверь и уверенно шагнул в сторону Катарины, будучи намеренным доставить ей неземное удовольствие. — Я люблю тебя, — выдохнул он ей в губы, впившись в них поцелуем и подхватив девушку под упругой попой. — Люблю, — отозвалась Лосс, обвив его руками за шею и скрестив лодыжки у него на пояснице. Рагнор оказался таким сильным, когда нёс её по лестнице наверх в свою спальню. Катарина застонала, когда её уронили спиной на мягкую кровать, принявшись снимать с неё тонкую кофточку. Фелл прошёлся восхищённым взглядом по её налитой груди, оценив, как красиво красное кружево сочеталось с шоколадной кожей девушки. Он нетерпеливо сдёрнул с себя футболку, швырнув её в сторону и ухватившись дрожащими пальцами за мелкую пуговицу на джинсах Лосс. Те сидели слишком плотно, и Катарина тихо чертыхнулась, пытаясь помочь поскорее вытряхнуть себя из них. Она прошлась ноготками по прессу мужчины, заставив каждый кубик на нём проступить отчётливее, а затем взялась за ширинку его штанов, быстро уравняв счёт. — Ты такая красивая. Бархатная на ощупь, а кожа словно сверкает, — хрипло проговорил Рагнор, нежно скользнув ладонями от аппетитных бёдер до изящных ступней, он воистину наслаждался длинными стройными ножками девушки. — Мы сумасшедшие, да? — лишь покачала головой Кат. — Но я так сильно хочу тебя, — честно призналась она. — Тебе очень идёт, — выдохнул Фелл, пробравшись пальцами под её лопатки и расстегнув крючок на бюстгальтере. — Жаль, что нам придётся всё это снять, — с притворным расстройством добавил он. Лосс внезапно смутилась, уже собираясь прикрыться, но её руки ловко перехватили, а чувствительный сосок накрыли губы, заставив прогнуться навстречу и застонать. Рагнор в совершенстве знал, как нужно обращаться с женским телом, чтобы заставить его биться в экстазе. И сейчас он собирался не останавливаться до тех пор, пока Катарина не превратится под ним из дикой необузданной пантеры в разморенную лаской домашнюю кошечку. Мужчина уверенно погасил её пыл, не разрешив поменять их местами и оседлать его, он чётко дал понять, кто сегодня будет вести, а кто будет ведомым. Лосс от этого было самую малость страшно, но она доверилась и разрешила позаботиться о себе. Она поддела пальцами боксёры и потянула их вниз, не сумев скрыть свою реакцию, когда обнаружила под ними весьма впечатляющий размер достоинства. Ей хотелось, чтобы твёрдая плоть поскорее наполнила её, но у Рагнора был другой план. Он снял с неё тонкие трусики, ощутив, какими влажными они были, а затем развёл колени девушки в стороны и опустился вниз, прижавшись горячим ртом к её истекающему центру. — Раг... Господи, не... Ох... — неразборчиво застонала Катарина, то ли пытаясь остановить и оттолкнуть, то ли притягивая ближе. Фелл ласкал губами и вылизывал языком, пытаясь удержать крупицы ускользающего самоконтроля. У него так давно не было никого, но он не имел права сорваться раньше времени. Рагнор сходил с ума от сладкого вкуса и интимного запаха девушки, которая извивалась в его руках. Лосс с каждой секундой становилась всё более податливой, её пальцы зарылись в его волосы и порой чуть сильнее тянули за пряди, когда удовольствие казалось слишком острым. И Феллу захотелось показать ей, что это не предел, что может быть ещё лучше — до неконтролируемых спазмов и сорванного голоса. Катарина не успела толком осознать, что с ней пытаются сделать, а когда поняла, оказалось слишком поздно что-то предпринимать. Рагнор накрыл её тело своим, заглушив все звуки поцелуями, а его пальцы заботливо размазали влагу, чтобы после без дискомфорта толкнуться внутрь. Свободной рукой мужчина крепко удерживал её за талию, не разрешая сместиться и убежать, он безмолвно давал понять, что яркий оргазм неизбежен. Девушка вскрикнула ему в губы, ощутив, как Фелл начал методично надавливать двумя пальцами на переднюю стенку внутри неё, заставляя мышцы сокращаться и пульсировать. Лосс догадывалась, что будет дальше, но не была готова к такому: ноги внезапно задрожали, всё её тело начало биться в конвульсиях, а ещё ей захотелось смеяться, но из глаз почему-то брызнули слёзы. Кажется, Рагнор сцеловывал их и шептал признания в любви, но Катарина уже была не в состоянии адекватно воспринимать реальность. Физическая бренная оболочка словно отделилась от неё, наполняясь чистым удовольствием. По венам текла настоящая раскалённая лава, а внизу живота постепенно стягивался узел, который вдруг начал распускаться, щедро окропив бёдра прозрачными каплями. — Рагнор! — вскрикнула напоследок Лосс, полностью обмякнув в его сильных руках. — Тише, милая. Я очень сильно люблю тебя. Всё хорошо, — успокаивающе прошептал Фелл, и девушка только сейчас осознала, что рыдает в голос от ощущений и переполняющих её чувств. — Возьми меня, — едва слышно попросила она, и Рагнор незамедлительно толкнулся в горячую мокрую глубину, низко простонав от охватившей его тугости. Катарине было плевать на защиту, сейчас на всё было плевать, лишь бы мужчина двигался внутри её слишком чувствительного после сквирта тела. И Фелл не останавливался, набрав чёткий уверенный ритм, он целовал её шею, не прекращая. Его шумное дыхание и хриплые сорванные стоны заполнили спальню вместе со скрипом старой кровати, и Лосс вскрикнула, приходя к финишу снова. Она оставила слабые царапины вдоль широкой спины, и Рагнор покинул её тело, вздрогнув, когда его твёрдую плоть чутко сжали тонкие пальчики, пробежавшись по ней и заставив мужчину кончить. Лосс была благодарна, что о её нежелании забеременеть сейчас не забыли, Фелл же был приятно поражён тем, как белесые капли смотрелись на её плоском тёмном животе. Он обессиленно скатился на постель рядом и обнял девушку, прижавшись губами к её виску. — Я согласна выйти за тебя, — беззастенчиво сообщила Кат, устало прикрыв веки и улыбнувшись. — Я собирался спросить ещё раз завтра во время ужина, но если уж так, то... — Рагнор лениво потянулся к прикроватной тумбочке и выудил оттуда коробочку. Он достал кольцо и с замиранием одел на пальчик возлюбленной, прижавшись к её губам своими. — Я люблю тебя. И мне было так хорошо, что даже не верится, — призналась Лосс, опустив взгляд на подсыхающие капли на своём животе. — Буду проделывать это с тобой каждый вечер, а иногда ещё и по утрам, — с улыбкой пообещал Фелл, а затем подхватил девушку на руки, чтобы вместе отправиться в душ. Катарина чувствовала, что Рагнору было мало, его тело всё ещё напоминало натянутую струну. Поэтому, едва они ополоснулись, девушка собрала последние силы после двух оглушительный оргазмов и развернулась к любимому спиной, соблазнительно прогнувшись и выпятив округлую попу. Мужчина замер от представшей перед ним картины и потянулся горячими пальцами к спине любимой. Лосс прикусила губу, чтобы не застонать, когда Фелл мазнул подушечками по её выступающим лопаткам, прошёлся ими вдоль позвоночника, задел ямочки на пояснице, а потом опустил широкие ладони на ягодицы и сжал их. Катарина шумно выдохнула, прогнувшись сильнее, и Рагнор снова вошёл в неё, выбрав размеренный медленный ритм. Это сводило её с ума, но она не просила ускориться, повернув голову и увидев блаженное выражение на лице мужчины. Фелл выглядел так, будто наслаждался ею, её телом и их близостью, и девушка была счастлива, что могла подарить ему это ощущение. Рагнор поудобнее перехватил её под животом, принявшись ласкать свободной рукой острые соски, и сладкая нега снова начала накрывать их обоих с головой. Когда они наконец-то выбрались из ванной, оделись и убрали устроенный в спальне беспорядок, во дворе громко посигналил Винсент, оповестив об их возвращении. Фелл поспешил открыть дверь и включить фоном телевизор, безуспешно пытаясь скрыть то, чем они с Лосс занимались. Но яркий здоровый румянец и счастливые улыбки явно выдавали их с головой. — Я согласилась, потому что люблю тебя и только сейчас поняла, что действительно хочу стать твоей женой, — вдруг выдохнула девушка, решив объяснить. — Не из-за того, что ты в постели как бог, — вырвалось у неё следом. — Хотя из-за этого тоже, — всё же смущённо призналась она, и они оба рассмеялись. — Ох, Катарина, ну что ты за женщина? — лишь усмехнулся Рагнор, крепко обняв её, когда входная дверь распахнулась, а на пороге замерли Грейс с Винсентом и Мэдзи. — Мы всё-таки женимся, — сообщил им мужчина, взяв Лосс за руку и продемонстрировав кольцо на её пальце, и их оглушили радостные возгласы.***
Рабочие дни тянулись слишком медленно, Алек не знал, сколько ещё сможет продержаться вот так. Магнус не смотрел на него, не разговаривал с ним, не замечал. Бейн был всё таким же ярким и потрясающе красивым, он всё так же подшучивал над ребятами и профессионально выполнял свою работу, вот только в раскосых глазах плескалась пустота. Лайтвуд ненавидел себя за то, что являлся её причиной, он пытался поговорить с азиатом, пытался извиниться ещё и ещё, но тот выставил из кабинета даже Лидию, которая хотела помочь. Алек не мог больше его видеть таким, не мог терпеть эту боль и наблюдать, как на столе Магнуса прямо во время рабочего дня вместо кофе подливался в чашку виски. С этим нужно было покончить, раз уж Бейн принял такое решение. Кто-то должен был первым разорвать этот круг ада, и Лайтвуд решил проявить смелость хотя бы в этом, но ему нужен был Рафаэль. Сантьяго приехал в агентство в понедельник вместе с Саймоном, вот только держались они немного на расстоянии. Они не договаривались об этом заранее, просто безмолвно пришли к тому, что не стоит лишний раз проявлять свои чувства перед Магнусом. Вот только тот был совсем другого мнения на этот счёт, о чём незамедлительно высказался: — Перестаньте творить эту хрень и не ведите себя так, будто это не вы трахались семь дней напролёт, — беззастенчиво проговорил Бейн, крепко обняв парочку. — Всё нормально. Не случилось ничего, что могло бы стать причиной угрюмых лиц всех вокруг, — чуть громче добавил он, обратившись к остальным ребятам. — Ты в порядке? — спросил испанец у друга, впрочем, видя прямо сейчас собственными глазами, что нет. — Мне очень жаль, мистер Бейн, — тихо выдохнул Льюис. — А мне нет, Печенька. Всё, что ни делается, к лучшему, — встряхнул головой азиат. — И ты обещал обращаться ко мне по имени. Забыл? — напомнил он парню. — Что тут у вас? Работа кипит? — решив вернуться в рабочее русло, уточнил Сантьяго, поцеловав в щёку подошедшую к ним Камиллу. — Смотрите, что мне только что сбросила Катарина, — улыбнулась брюнетка, показав фото руки Лосс, на которой красовалось то самое колечко. — Она спрашивает, помогу ли я ей выбрать свадебное платье, — добавила она. — Правда, что ли? — удивился Рафаэль, но всё же он был счастлив за подругу. — Она выходит за Фелла. За что нам такое наказание? — лишь покачал головой Магнус, хотя и смирился с предпочтением подруги, которая уж точно не выбрала бы для себя в мужья плохого человека. — Кат хочет устроить сегодня встречу, чтобы познакомить нас, хотя мы и так знакомы с Рагнором. Будем надеяться, что вне рабочей обстановки он действительно другой и ей удалось поменять этого мужчину, — с оптимизмом проговорила Белкорт. — Рафаэль, можно к тебе? — подал голос Алек, вдруг поняв, что больше не сможет ждать. Напряжение давило на него, он не мог ни спать, ни есть, ни тем более находиться здесь. В холле мгновенно повисла тишина, и Лайтвуд сгорбился, желая поскорее сбежать от вездесущих осуждающих взглядов. — Конечно, пойдём, — поспешил кивнуть Сантьяго, придя брюнету на помощь, он увёл его в свой кабинет. — Прошу, подпиши моё заявление об увольнении, — с порога выдохнул Алек, положив на стол лист бумаги. — Не отговаривай меня, так ведь будет лучше для Магнуса, — добавил он. — Дай мне день, чтобы подготовить документы, — без лишних вопросов кивнул испанец, на самом деле соврав. — Спасибо, — поблагодарил его Лайтвуд, а в его голосе слышался страх от предстоящей окончательной потери. Сантьяго несколько минут гипнотизировал заявление, а затем взял его и отнёс к Бейну. — Только тебе решать. Подумай до завтра, хорошо? Скажешь мне подписать, и я подпишу, — проговорил Рафаэль, заметив растерянность друга, который явно колебался. — Я подумаю, — кивнул Магнус, шумно сглотнув, а затем спрятал заявление Алека в ящик стола. Испанец не стал трогать его больше с этой темой, только опустился в кресло напротив и принялся рассказывать о встрече с Лили и их с Саймоном отдыхе. Вскоре им позвонила Катарина, сообщив, что будет ждать их всех вечером на ужин к семи, и во время обеденного перерыва они планировали вместе с Камиллой выбраться за подарком, но этим планам не было суждено сбыться. Асмодей всё утро не мог отделаться от плохого предчувствия. Охранник сообщил ему, что в пятницу вечером, уже после окончания рабочего дня, на подземную парковку заезжала мисс Роджерс. Она пыталась подняться в офис, требуя встречи с ним, но вскоре уехала, когда ей объяснили, что в здании уже никого нет. Звонить этой стерве Бейн не собирался, а она ему позвонить попросту не могла, потому что уже давно была добавлена в чёрный список блокируемых контактов. Но что-то явно было не так, и это волновало Асмодея ещё сильнее, чем в очередной раз разбитое сердце его сына и вынужденное сожительство с Леей, которая прохладно держалась в его присутствии. — Алло? — вздрогнув, когда его телефон ожил, а на дисплее высветился незнакомый номер, ответил мужчина. — Какой неприятный сюрприз, верно? — мурлыкнул из динамика женский голос. — Что тебе нужно? Зачем ты приезжала? — рыкнул на неё Бейн. — Ты думаешь, что перехитрил меня, милый? Тайны твоих подопечных закончились, но мой "Эдом" всё равно победит, когда "Дюморт" рухнет, — хмыкнула Роджерс, а затем пугающе рассмеялась, словно самая настоящая сумасшедшая, и добавила: — Рухнет, кстати, в прямом смысле слова. Буквально. Сейчас. Отсчёт уже начался. Совсем скоро вас ждёт мощный "бум". Кажется, она говорила что-то дальше, но Асмодей уже не слышал, когда внутри всё оборвалось от страха. — Все на выход! Бегом! В здании бомба! Это сделала Лилит! — выбежав в холл, прокричал он, молясь, чтобы всё это оказалось всего лишь идиотской шуткой этой чокнутой. Ребята в панике бросились на выход, кто-то кричал, кто-то из девушек начинал плакать. Быстро сориентировавшийся Рафаэль попытался организовать грамотную эвакуацию и предупредил работников типографии. — Все вышли?! Вызывайте полицию! И всем отойти от здания! — громко приказал Сантьяго, пока ребята всматривались в толпу и пытались понять, не остался ли кто-то внутри. — Камилла! — вдруг испуганно вскрикнула Клэри, рыдая от испуга, она начала задыхаться, но баллончика не оказалось рядом и ей пришлось самостоятельно унимать панику, чтобы найти силы прохрипеть: — Она уходила в уборную перед тем, как... — Ками... — только и смог выдохнуть Магнус, со всех ног бросившись в здание. — Магс, нет! — крикнул ему в спину Рафаэль, собираясь самому пойти за Белкорт, но был вынужден перехватить Асмодея и Алека, рванувших за Бейном. — Камилла?! Ками?! — тем временем громко позвал азиат, ворвавшись в женскую уборную и схватив за руку уже выходящую оттуда девушку, которая ни о чём ещё даже не подозревала. — Здание заминировано... Лилит... Беги на выход, там все наши, а я проверю, не остался ли кто-то ещё, — проговорил он. — Но... — испуганно запнулась Белкорт. — Бегом на улицу! — прикрикнул на неё бывший, а сам заглянул ещё в мужскую уборную, после решив проверить и архив. — Ками! — облегчённо воскликнул Рафаэль, увидев у входа брюнетку. Он уже собирался подбежать и спросить, где Магнус, когда раздался мощный взрыв, от которого вздрогнула земля под ногами. Стеклянные части разлетелись осколками, Белкорт отбросило в сторону, а перекрытие здания начало рушиться. — Магнус! Нет! — истошно прокричал Алек, упав на колени и взвыв в голос.