***
Ладно, они упаковали вещи и даже ничего не забыли, но Рафаэль предчувствовал неладное, и вот, это случилось. — Я не могу. Эта штука слишком огромная и тяжёлая. Как вообще эта махина может взлететь? Мы же разобьёмся к чертям собачьим, — взволнованно зачастил Саймон, вцепившись обеими руками в подлокотники своего кресла. — Dios, polluelo, к твоему сведению, самолёты куда безопаснее наземного транспорта, — вздохнул Сантьяго, пытаясь успокоить любимого, потому что на них уже начали оглядываться другие пассажиры, в которых тот тоже пробудил слабую панику. — Иди сюда, всё хорошо, — успокоил он, притянув парня за шею для поцелуя. — На кого ты оставишь "Дюморт" и Айса, если мы не выживем? Как без меня будут мама, бабушка и Бекка? Моя книга так и останется неизданной, — словно не услышав его, продолжил испуганно тараторить Льюис, как только его губы снова оказались на свободе. — Боже, я так хотел заняться с тобой анальным сексом — хотя бы раз до того, как я умру, — выпалил он, благо эту фразу заглушил голос бортпроводницы, которая начала инструктаж. — Если пообещаешь угомониться, то я тебе гарантирую, что твоё желание исполнится этим же вечером, — зачем-то бросил в ответ испанец, выразительно посмотрев на своего парня, а затем положив ладонь на его пах и чуть сжав поверх ширинки джинсов, пока никто этого не мог увидеть. Странным образом это подействовало, Саймон задохнулся, потом густо покраснел, а после попросту зажмурил глаза. Казалось, что он очень вдумчиво слушал рекомендации стюардессы, но в итоге выяснилось, что это не так. Рафаэлю пришлось самому пристегнуть его, а затем взять любимого за руку и успокаивающе гладить его костяшки. — Приоткрой рот, чтобы уши не заложило, — попросил Сантьяго, и парень послушно выполнил это, продолжая сидеть с закрытыми глазами. Испанец шептал ему какие-то успокаивающие глупости, потом они пережили сам взлёт, во время которого Льюис попытался закричать, но ему не разрешила сделать этого широкая ладонь Рафаэля, вовремя зажавшая ему рот. Именно поэтому парень и распахнул глаза, а спустя десять минут уже как ни в чём не бывало с восторгом рассматривал в иллюминаторе тучи. Сантьяго облегчённо выдохнул, поблагодарив все высшие силы за то, что его птенец явно уже и не помнил о том, что сказал совсем недавно. Теперь оставалось надеяться, чтобы они не попали в зону турбулентности, но прогноз погоды был хорошим, и испанец волновался лишь о том, как Айс переживёт такую долгую разлуку. Конечно, за ним будет присматривать садовник Эдгар, а ещё Роза с Тайлером и малышкой Джули обещали заехать на неделе, чтобы поиграть с доберманом. Но тот явно чувствовал, что хозяин оставляет его на дольше, чем обычно, поэтому пёс и не отходил от Рафаэля всё утро, провожая взглядом сквозь кованые прутья ограждения до самого такси. Видеть Айса таким расстроенным и взволнованным было трудно, но взять его с собой Сантьяго не мог, потому что помнил их первый перелёт сюда, который был стрессом для них обоих, да и подобные перемещения не были полезными для собак. — Почему ты не сказал, что это так круто? — улыбнулся Саймон, наконец-то повернувшись к любимому, когда уже насмотрелся на вид и даже сделал несколько фото. — Я пытался, — усмехнулся Рафаэль, уже ничему не удивляясь. — А сколько разницы во времени? Мы прилетим ещё засветло? — словно маленький ребёнок-почемучка, спросил Льюис. — Три часа разницы. Когда мы приземлимся, в Нью-Йорке будет четыре, а в Лос-Анджелесе только час, — ответил испанец, ласково переплетая их пальцы. — Так мы можем пойти на пляж прямо сегодня? — радостно уточнил парень. — Если захочешь, пойдём сегодня, — улыбнулся Рафаэль, решив умолчать о том, что его дом находится совсем рядом с пляжем, а из окон спальни открывается потрясающий вид на океан. Впрочем, Саймон больше об этом не спрашивал, они попросту достали плеер со специальными раздвоенными наушниками для парочек, включили музыку и наслаждались ею и друг другом. Сантьяго поудобнее устроил голову на подголовнике и смотрел в любимые глаза, не веря, что совсем недавно мог потерять своего птенца навсегда из-за собственного же глупого упрямства. Иногда они тихо целовались, не переходя рамки, чтобы не смущать тех, кто мог их увидеть, а потом выключили музыку и разговаривали. Шесть часов полёта прошли даже как-то незаметно, и Саймон снова немного заволновался, когда их попросили пристегнуться, объявляя о посадке. Но та прошла очень мягко, и уже спустя десяток минут они забирали свой багаж и ловили такси. И вот, уже в потрясающе красивом доме Льюис замер посреди большой уютной спальни, когда Рафаэль нажал кнопку на пульте и жалюзи на окне во всю стену от пола до потолка начали подниматься. — Боже правый... — прошептал парень, боясь моргнуть, будто открывшийся вид от этого мог исчезнуть. — Солнце садится прямо туда, — обняв возлюбленного со спины, сообщил испанец, указав пальцем в точку, где голубое небо сталкивалось с океаном. — На это можно смотреть целую вечность. Каждый закат неповторимый, каждый раз новая комбинация красок, — добавил он, устроив подбородок на плече парня и буквально ощутив, как пульс того ускорился. Саймон ничего не ответил, вместо этого зацепившись взглядом за огромную кровать. Он только и мог, что представлять, как они с Рафаэлем сплетутся разгорячёнными вспотевшими телами на этих простынях в огненно-красных бликах заката. Никогда ещё в жизни он не хотел чего-то настолько сильно, не испытывая ни страха, ни малейших сомнений. — Я хочу поплавать, — наконец-то выдохнул Льюис, а его живот предательски заурчал. — Мы проголодались, — констатировал Сантьяго, когда его живот издал похожий звук. Стоило признать, что перекуса в самолёте было недостаточно, поэтому они двинулись на кухню, где их ждал сюрприз. Яркий стикер на холодильнике с почерком Чен призывал их заглянуть внутрь, и парни благодарно застонали, увидев там кучу продуктов, а ещё уже готовую еду, которую нужно было только разогреть. — Я попросил Лили заказать услуги клининговой конторы, чтобы подготовить здесь всё к нашему приезду, видимо, она решила заняться этим лично, — объяснил испанец, ощущая неловкость из-за этого. — Послушай, я в курсе, что ты жил здесь с ней. Всё нормально, — будто прочитав его мысли, успокоил Саймон. — На самом деле Лили всегда была занята работой и много времени проводила на базе в Силиконовой долине, а здесь мы занимали другую комнату. Не спальню, — как можно деликатнее объяснил Рафаэль, отправив обед в микроволновку. Льюис не спрашивал, почему так, он не ревновал и не испытывал облегчения от понимания, что в той кровати Чен не побывала. Был ли у них секс вообще, Саймон знать не хотел, потому что это было личное дело испанца. Куда важнее для него было то, что с ним Сантьяго не отказывался от физической близости. И парень надеялся, что любимый не откажет ему в большем, хоть между ними ничего не было за последнюю неделю после того раза во время примирения. Льюис списывал это на волнение, кучу свалившихся дел на работе и занятость по вечерам встречами с родными и признаниями им. Конечно, ему следовало учитывать и настроение Рафаэля с его асексуальностью, но Саймон не мог вспомнить ни разу, когда тот ему отказал бы в небольшом сумасшествии, так что сегодня он собирался устроить нечто более масштабное. Но пока они пообедали, а затем переоделись и отправились на пляж, предварительно отзвонившись Бекке и Элейн, что они удачно долетели и у них всё хорошо. — Мама собирается на ужин с Люком. Представляешь? — радостно воскликнул парень, подпрыгивая на месте. — Хоть он и чудаковатый, но это хорошая новость, — улыбнулся испанец, сжав ладонь возлюбленного, пока они прогуливались вдоль берега. Они оставили свои вьетнамки и футболки на шезлонге неподалёку, а затем наперегонки бросились к воде, впрочем, не собираясь погружаться слишком глубоко. Саймон был в восторге, хоть и мало что видел, так как очки ему тоже пришлось оставить на берегу. Но Рафаэль всегда был поблизости, пока они плескались, а затем и вовсе притянул к себе, крепко обняв за бёдра под водой. Льюис взвизгнул ему в губы сквозь солёный поцелуй с привкусом океана, но всё же оторвал ноги от дна, обвив ими талию любимого. — Ты ведь не забыл взять с собой мыло? — зачем-то уточнил Сантьяго. — У меня с собой целых три куска, буду мыться только им, — заговорщически шепнул в ответ парень, обхватив широкие плечи испанца. — Я готов был придушить Хайди собственными руками, когда она заинтересовалась твоим запахом, — рычащим тоном признался Рафаэль, затем настойчиво даже не попросив, а потребовав: — Пообещай мне, нет, поклянись, что этот аромат будет только для меня, что бы ни случилось. — Клянусь, — незамедлительно отозвался Льюис, подставив мокрую шею под поцелуи. — Этот запах только твой. И я никогда больше не совру тебе и не предам, — в сердцах добавил он. Сантьяго удовлетворённо промычал что-то, наслаждаясь моментом, а затем об них ударила небольшая волна, подтолкнув к берегу и словно намекая на то, что на сегодня купаний уже хватит. Они отфыркнулись от воды и двинулись к шезлонгу, чтобы обсохнуть, забрать свои вещи и ещё немного прогуляться в тени, прежде чем вернуться в дом. Там уже разрывался телефон Рафаэля, и ему пришлось ответить и выслушать счастливый голос Лили, которая распланировала для них целый день. — Итак, завтра нас будут знакомить с тем самым Сайрусом, — закончив разговор, сообщил испанец. — Благо у них обоих новый проект, и с понедельника нас благосклонно оставят в покое в обществе друг друга, — улыбнулся он. — Звучит круто, — лишь улыбнулся Саймон, потащив мужчину за собой на кухню. — Как насчёт того, чтобы вместе приготовить праздничный ужин? — предложил он. — Не хочешь сначала ополоснуться? — заботливо поинтересовался Рафаэль, но парень отмахнулся и они взялись за готовку. Всё же Сантьяго удалось уговорить любимого пойти в душ, когда у них уже почти всё было готово. Сам испанец остался следить за гарнирами, но вскоре немного разволновался, когда Льюис исчез слишком надолго. Ванная, прилегающая к спальне, оказалась пустой, и Рафаэль ломанулся к нескольким гостевым, наконец-то обнаружив ванную комнату одной из них запертой. — Саймон, ты там? — громко позвал он, постучав, а из-за двери послышался тихий вскрик и характерный стук от падения чего-то явно пластикового на кафельный пол. — У тебя всё в порядке? — уточнил мужчина. — Да. Да, всё хорошо, — спешно ответил Льюис, пребывая в ужасе, когда осознал, что потерял счёт времени. — Просто ты долго, и я начал переживать, — проговорил Сантьяго, прислушиваясь к теперь уже подозрительной тишине. — Я делал интимную стрижку, — выпалил Саймон первое, что ему пришло на ум, громко хлопнув себя ладонью по лбу и принявшись искать закатившуюся куда-то баночку смазки, которую он только что уронил. Он приобрёл её вместе с остальным необходимым день назад, едва не сгорев от стыда, но сейчас всё было ещё хуже. Льюис в который раз проклинал свой язык, услышав тихий смешок Рафаэля, который, похоже, всё ещё стоял под дверью. Но испанец не стал ничего говорить и решил вернуться на кухню, откуда раздался звонок таймера духовки. Впрочем, Саймон вышел спустя несколько минут, благоухая нотками того самого мыла. — Я быстро-быстро в душ, а то кожа зудит от соли, — выдохнул Сантьяго, заметив румянец на щеках любимого и нарочно смутив его ещё больше, вполне двусмысленно подмигнув. Парень тут же принялся искать тарелки и приборы в шкафчиках, пытаясь занять себя чем-то. Волнение присутствовало, но оно не накрывало с головой и не отбирало у него способность здраво мыслить. Льюис переживал, лишь бы ему не отказали и они успели оказаться в постели до начала заката. Но Рафаэль вернулся к нему очень скоро, даже толком не высушив волосы после душа, и они разместились в столовой, открыв для себя бутылку вина. — За нас и наших родных, которые приняли нас и поддержали, — приподняв бокал, прошептал испанец, и любимый поддержал его тост. — Знаешь, я влюбился в тебя не с первого взгляда, — вдруг задумчиво произнёс Саймон посреди ужина. — Знаю, я в тебя тоже. Это случилось на том балконе, и мы тогда не могли видеть друг друга, — с улыбкой кивнул Рафаэль, сразу же поняв этот бурлеск. — В тот момент я уже успел почувствовать и понять, что меня целует мужчина, но что-то заставляло меня отвечать, — признался Льюис, опустив взгляд. — О, ты не просто отвечал, в тебе было столько рвения, — подшутил над ним Сантьяго. — Сказал тот, кто нападает на людей с поцелуями в укромных тёмных уголках, — фыркнул парень, демонстративно сложив руки на груди. — Я люблю тебя, — сообщил испанец, поднявшись из-за стола и взяв возлюбленного за руку, он призвал его тоже встать. — А я люблю тебя, — незамедлительно отозвался тот, потянувшись за поцелуем, который отдавал сладким привкусом вина и виноградным ароматом. — И то, что я сказал на эмоциях перед полётом... Я и вправду хочу. И ты пообещал, — прохрипел Саймон, когда смог сделать полноценный вдох. Рафаэль отчего-то замер на месте, боясь даже пошевелиться. Ему понадобилась целая минута, чтобы вспомнить утренний инцидент и понять, что его парень имеет в виду. — Polluelo, послушай... — начал было он, но к его губам прижалась подушечка пальца. — Я пойму, если тебе не хочется. Между нами ничего не было в последнее время, и я осознаю, что это из-за меня, моего поступка... — зачастил Саймон, но теперь уже его прервал испанец, убрав руку от своего лица. — Перестань, мы же договорились забыть о случившемся, — покачал головой Сантьяго. — Просто в тот вечер, когда я силой забрал тебя с вечеринки Хайди... Dios, Сай, неужели ты не понимаешь, как действуешь на меня? Я потерял контроль и почти сорвался. Это пугает меня, потому что я никогда раньше не чувствовал ничего подобного. Я боюсь потеряться в этом алом мареве и навредить тебе, — признался он, пытаясь объяснить. — Так ты хочешь? — внезапно спросил Льюис, потому что для него был важен ответ только на этот вопрос. Он видел этот ответ в карих глазах мужчины напротив, пока тот не решался сказать о своих желаниях. И в следующую секунду Саймон налетел на него с поцелуем, подтолкнув в сторону той самой спальни и даже не уточнив, разрешено ли ему спать здесь. Но Рафаэль не возражал и не останавливал, только удивлённо уставился на баночку со смазкой, которую вложили ему в ладонь. Он деликатно напомнил о гигиенической стороне вопроса, но по смущённому румянцу парня было понятно, что с этим он уже разобрался. Сантьяго едва сдержался, чтобы не фыркнуть, потому что наивно полагал, что тот действительно был занят интимной стрижкой. Впрочем, вскоре он лично убедился, что с этим Саймон тоже успел справиться, когда нырнул пальцами под его бельё. — Что я говорил об осторожности, дисбактериозе и ромашковом чае в кружке Эсмарха? — решил немного вычитать любимого Рафаэль. Льюис предсказуемо не ответил и принялся сдирать с него одежду. Они упали на кровать, и матрас приятно подпружинил, а спальню начали озарять первые оттенки жёлтого и оранжевого. Саймон умудрился запутаться в собственной футболке и едва не повредить ухо дужкой оправы очков, а затем он наконец-то оказался совершенно обнажённым на тёмных простынях. Сантьяго, накрывший его своим таким же голым телом, приподнялся на локтях, а затем и вовсе сел на кровати. — Что такое? — немного встревоженно спросил у него Льюис. — Ничего. Наслаждаюсь видом, — улыбнулся испанец, нежно погладив торс с россыпью мелких родинок. — У тебя светлая кожа, но скоро она покроется загаром, — добавил он, заметив, как уже сегодня во время их купания и прогулки по пляжу подрумянились плечи возлюбленного. — Может, и нет. Если ты не будешь выпускать меня из постели, я так и останусь бледнолицым. Эдаким вампиром Эдвардом Калленом, — пошутил Саймон, внезапно ощутив такую необъяснимую гармонию. Они с Рафаэлем были настолько голые и открытые друг перед другом, а в комнате было столько света, но ни один из них даже не пытался прикрыться. Смущения не было совсем, словно они уже лежали вот так в сотый или даже тысячный раз, словно были знакомы целую вечность, и это ощущалось так комфортно и правильно. — Сделаешь меня своим? — спросил Льюис, притянув к себе мужчину, он призывно развёл ноги. — Уверен? — лишь коротко уточнил Сантьяго, чтобы убедиться, хотя уже знал и чувствовал, что это случится сейчас. — Только если ты уверен, — кивнул Саймон, и в этом ответе таилось столько заботы и понимания. Больше всего Рафаэль боялся, что в плане интима у них не получится и это разрушит их отношения. Найти партнёра, который принимал бы асексуальность, было очень сложно. Испанец всегда удивлялся, почему его бывшие зачастую приходили к выводу, что их попросту не хотят, почему для них так важно было, чтобы кто-то жаждал только их тело в то время, как он жаждал нечто большее — их душу. С Саймоном же было всё по-другому, он умел чутко улавливать моменты, но также он умел пробуждать в Рафаэле нечто неизведанное ранее. Тот не испытывал подобного прежде, и в какой-то момент Льюис заставил засомневаться Сантьяго в его асексуальности и пробудил в нём несвойственную ему чувственность. — Ты ведь знаешь, что мы можем остановиться в любой момент? Только скажи, — прошептал испанец, зная, что для его возлюбленного подобный опыт был первым в его жизни. — Надеюсь, ты тоже это знаешь, потому что, если тебе вдруг не захочется, то я тоже не хочу, — отозвался Саймон, не собираясь ломать любимого мужчину и уважая его особенность. — Я люблю тебя. Ты даже представить не можешь, как сильно, — выдохнул Рафаэль, не прекращая трогать и целовать. Их постепенно окутывал более насыщенный тёплый оттенок с первыми нотками красного, который скрывал розовые отметки от губ на коже. Льюис перевернул их обоих на постели, поменяв местами, и оседлал испанца, неистово толкаясь языком между его зацелованных губ. Сантьяго что-то неразборчиво простонал, вскинув бёдра вверх, чтобы потереться своим возбуждением о такой же твёрдый член парня. Он искал большего контакта, максимального, чтобы склеиться вместе уже немного вспотевшими телами и остаться здесь навсегда, чувствуя друг друга и наблюдая за закатом. Саймон чуть подвинулся, давая испанцу возможность сесть у изголовья, а сам снова разместился на нём сверху, широко разводя колени. Рафаэль ещё раз внимательно посмотрел на него, но в ответ поймал лишь согласный кивок и тёплую улыбку. Наверняка парню всё же было немного не по себе, поэтому Сантьяго притянул его ближе и прошёлся губами по шее, прочертив ими линию вдоль бьющейся артерии вниз, чуть втянув тонкую кожу у ключицы. Льюис протяжно застонал и прогнулся в пояснице сильнее, из-за чего его сочащаяся предэякулятом головка проехалась по прессу испанца, испачкав его прозрачными разводами. Свежие отголоски мыла словно стали гуще и ударили по обонянию Рафаэля с двойной силой, смешавшись с терпким мускусным запахом возбуждения, повисшим в воздухе. — Я сейчас с ума сойду, если ты не начнёшь, — признался Саймон, нетерпеливо поёрзав на бёдрах мужчины и крепче вцепившись в его плечи. Где-то за спиной свинтилась крышечка баночки со смазкой, и парень притих, ожидая того, о чём перешерстил весь интернет, но так ничего и не понял. Он особо не рассчитывал на какие-то конкретные ощущения, потому что ему было действительно плевать на собственные боль или удовольствие, лишь бы стать ближе с любимым, лишь бы сделать ему хорошо. — У меня совсем неизящные пальцы, прости, — неловко прошептал Рафаэль, который всегда недолюбливал эту часть своего тела, к тому же сейчас толщина этих самых пальцев имела очень важное значение. — Они у тебя чудесные, — возразил Льюис, даже обрадовавшись тому, что они могли обойтись только двумя и что это должно было ускорить процесс подготовки. Скользкая от лубриканта тёплая подушечка едва ощутимо мазнула между половинок и задела сжатое кольцо мышц, но Саймон даже не дёрнулся. Его брови над тёмной широкой оправой очков, которые периодически съезжали, отчего ему приходилось их поправлять, немного нахмурились, придавая парню скорее сконцентрированный, чем озадаченный вид. Рафаэль снова вопросительно взглянул на возлюбленного, но тот опять кивнул, и испанец осторожно принялся ласкать его промежность, постепенно подбираясь всё ближе, и начал массировать столь интимный участок. Вероятно, Саймон должен был испытывать страх и стыд, но он лишь немного взволнованно поёрзал, выбирая более удобное положение и при этом разводя ноги ещё шире. — Если хочешь, можешь лечь на спину, — ласково предложил Сантьяго, хотя считал позу всадника более удобной для первого раза, потому что так парень мог сам контролировать весь процесс. — Хочу лечь на тебя, — смущённо признался Льюис и чуть наклонился вперёд. Испанец не возражал, только разрешил спрятать покрасневшее лицо в сгибе своей шеи, а затем на пробу надавил подушечками. Саймон неожиданно даже для самого себя подался навстречу, ощутив, как в него проник на одну фалангу палец, но тут же исчез, заставив судорожно запульсировать в попытке удержать его. — Всё хорошо? — тихо уточнил Рафаэль, нежно погладив свободной рукой поясницу любимого в успокаивающем жесте. — Да, — хрипло выдохнул Льюис в ответ, расслабившись, когда всё повторилось, но в этот раз было больше смазки, а мышцы растягивались более медленно и плавно, пока не обхватили третью фалангу у самой костяшки. — Вот чёрт... — почти простонал от ощущений он. — Больно? — встрепенулся Сантьяго, вывернув шею, чтобы заглянуть в глаза парня. — Нет, просто непривычно, — ответил тот, постепенно расслабляясь ещё больше, он решился поелозить бёдрами. Испанец принял это за призыв к продолжению, но сначала решил осторожно исследовать бархатную скользкую тесноту, что не осталось незамеченным Саймоном. Тот покраснел ещё сильнее, но послушно вытерпел несколько круговых и поступательных движений, а затем решил всё же прекратить это "обследование". — Пожалуйста, выключи свой режим медика и перестань ощупывать меня. Мне и без этого ужасно стыдно, — прошептал он. — Я должен был убедиться, что всё хорошо, — обыкновенно отозвался мужчина, чего, впрочем, и следовало ожидать. — Убедился? А теперь прекрати, — рыкнул на него Льюис. — Ты слишком много болтаешь, — лишь улыбнулся Рафаэль, не дав возлюбленному сказать что-то ещё и выкачав из его лёгких воздух, когда нарочно провернул в нём палец, задев простату. Саймон вздрогнул от прокатившейся вдоль спины волны жара. Он собирался попросить сделать так ещё, но Сантьяго продолжил эту сладкую пытку сам. Парень уронил себя на него и мог лишь поскуливать, потираясь пахом о пах любимого. Со вторым пальцем всё оказалось чуть сложнее, но боли всё ещё не было, разве что чересчур яркое тянуще-распирающее ощущение. Рафаэль чувствовал, с каким трудом раскрывались мышцы, поэтому не спешил, давая время привыкнуть и подстроиться. Удивительно, но Саймону это удавалось довольно легко как для первого раза. Он уже сам шептал о том, что всё хорошо, что доверяет и не боится, что хочет большего. Сантьяго притянул его для поцелуя, сминая пухлые губы и лаская их языком, он чуть развёл пальцы в стороны, действуя ими как ножницами. Он умело и деликатно готовил Льюиса под себя, сходя с ума от его запаха и теперь уже красных лучей заходящего солнца, которое словно накалилось вместе с двумя разгорячёнными телами на этой постели. — Всё... Всё, умоляю... Давай уже... — хрипло попросил Саймон, когда осознал, что придёт к финишу прямо сейчас, если они продолжат это. Дальше всё происходило словно сквозь разморенную полудрёму. Кажется, испанец в последний раз спрашивал его, уверен ли он и хочет ли, а затем твёрдая обильно смазанная плоть упёрлась прямо в приоткрытое отверстие, и парень сам начал насаживаться на неё. Член у Рафаэля был красивым и чуть выгнутым к животу, но также он был довольно массивным, отчего крупная головка ощущалась очень отчётливо. Саймон замер на ней, тихо ойкнув, когда кольцо его сфинктера сжалось на небольшом сужении уже под венчиком. И Сантьяго тоже не сдержался, застонав от ощущений, но заставил себя взять эмоции под контроль. Он крепче прижал любимого за талию, подхватив второй рукой под округлые аппетитные ягодицы, когда тот внезапно попытался сесть на член. — Хэй, помедленнее, — попросил испанец, опасаясь, как бы Льюис не порвал себя. — Ноги устали, дрожат, — пожаловался Саймон, зажмурившись от первой слабой боли, когда он опустился уже наполовину. Он понимал, что дальше эта боль будет ярче и острее, потому что возбуждённая плоть мужчины расширялась к основанию, но также ему безумно хотелось сесть до конца и соприкоснуться ягодицами с поджавшейся мошонкой испанца. — Не волнуйся, я держу. Всё хорошо, — успокоил его Сантьяго, а затем с силой сместил их обоих на кровати вниз, буквально уложив парня на себя всем телом и уже сам начал осторожно двигаться, решив, что пока для них обоих этого будет достаточно. — Я люблю тебя, — выдохнул Льюис, приподняв голову и потребовав поцелуй, который незамедлительно получил. — Люблю, — прошептал в ответ Рафаэль, мягко прикоснувшись к его подбородку пальцами и развернув его лицом к окну во всю стену. Саймон улыбнулся, увидев, как огненный диск уже частично спрятался за линией горизонта, отражаясь тёплыми бликами в океане. Любимый находился в нём, так тесно и глубоко, и это было лучшее ощущение за всю его жизнь. От него хотелось то ли смеяться, то ли плакать, но Льюис смог лишь вскрикнуть и скатиться в протяжный громкий стон, когда мужчина под ним сместился и толкнулся под немного другим углом. Рафаэль замер всего на секунду, чтобы посмотреть в расширившиеся зрачки парня и убедиться, что только что ему было хорошо. И теперь уже Сантьяго было не остановить, потому что он прижал Саймона к себе и начал медленно и ритмично вскидывать вверх бёдра, двигаясь короткими толчками, но при этом каждый раз выбивая из взмокшего тела в своих руках сладкие стоны. Льюис рвано дышал, заставляя себя проталкивать в лёгкие раскалённый воздух и умоляя не останавливаться, требуя "ещё", "больше", "быстрее". От неприятных ощущений не осталось и следа, хотя они оба и не заметили, как член Рафаэля погружался всё глубже и глубже, пока не оказался внутри целиком. Влажные шлепки кожи о кожу звучали так пошло в сочетании с хлюпающим звуком смазки, и Саймон понял, что не выдержит больше. Он чувствовал точно такую же дрожь испанца, движения которого стали хаотичными, когда тот сбился и потерял ритм. И парень из последних сил вцепился пальцами в изголовье, уже сам двигаясь на любимом и доводя их обоих до пика наслаждения. Льюису даже не потребовалось прикоснуться к собственной плоти, когда он провалился в чистое удовольствие и начал изливаться мужчине на живот. Рафаэль рыкнул сквозь зубы, ощутив пульсацию вокруг своего члена, и толкнулся в последний раз, не в силах насладиться видом прикрытых от наслаждения век возлюбленного, его раскрасневшихся щёк и съехавших очков, которые чудом не слетели в процессе этих скачек. Саймон судорожно попытался запомнить это ощущение, когда внутренности опалило горячими каплями и стало слишком мокро, но так хорошо. — Люблю тебя, — выдохнул он испанцу в губы. — Te quiero, — отозвался тот, и его глаза влажно заблестели. Льюис понимал его, потому что чувствовал то же самое, пока небо вдали окрашивалось в пурпурный и фиолетовый.***
Жалюзи были опущены, и Рафаэль боялся даже пошевелиться, чтобы не нарушить сон этого взъерошенного птенчика рядом. Саймон сопел куда-то испанцу в подмышку, забросив на него ногу и даже во сне выглядя довольным. Сантьяго надеялся, что после пробуждения это не изменится, мысленно обругав самого себя последними словами. Ему не следовало вчера соглашаться на идею этого милого провокатора, который совершенно точно не сможет сегодня нормально ходить и сидеть. Учитывая, что они должны были встретиться с Лили, это было плохой идеей, а несколько пятнышек на шее у Льюиса наверняка станут грандиозным поводом для восторга Чен. Оставлять следы никогда не входило в привычку испанца, чёрт, да он даже вспомнить сейчас не мог, когда умудрился сделать это. Видимо, он слишком потерялся в эмоциях и ощущениях, что его до сих пор пугало и заставляло волноваться о том, не навредил ли он любимому. Тот, к слову, шумно вздохнул, вынырнув из сна и закопошившись, после чего приоткрыл глаза. — Доброе утро, — хрипло пробормотал он, благодарно кивнув, когда мужчина тут же подал ему очки. — Привет. Как ты себя чувствуешь? Нужно выпить обезболивающее и ещё раз смазать заживляющей мазью, — зачастил Рафаэль, разволновавшись, он выискивал на лбу парня хмурые морщинки, которые могли бы выдать дискомфорт, но их не было. — Всё хорошо. Оставь мою задницу в покое, не хочу я ничего там смазывать. И вообще, это скользко, а я не буду ходить так весь день, — пожаловался Саймон, нахохлившись и обыкновенно сев на постели. — Dios, не делай этого! — встрепенулся Сантьяго, подпрыгнув на кровати, но уже было слишком поздно. — Раф, всё и вправду нормально. Немного тянет, но это даже приятно, — смущённо выдохнул Льюис, и это было чистой правдой. — Тебе хоть понравилось? Не жалеешь? — кажется, немного успокоившись, спросил испанец. — Шутишь? Я в восторге, — отозвался Льюис, а затем скользнул взглядом по кубикам пресса любимого. — И я хочу ещё, — честно сообщил он. — Не раньше, чем мы вернёмся в Нью-Йорк, — строго предупредил Рафаэль, попросту закрыв рот парня рукой, когда тот уже собирался возмутиться. — И это не обсуждается, — добавил он, за что его игриво куснули в центр ладони. Всё же они поднялись и направились в душ — в разные ванные комнаты, на чём настоял Сантьяго. Он всё ещё волновался и смог окончательно успокоиться, лишь когда увидел собственными глазами, как Саймон опустился на стул на кухне. Да, тот был осторожен поначалу, но затем полностью расслабился, прислушавшись к ощущениям и не почувствовав особого дискомфорта. Это значило, что они сделали всё правильно, отчего Рафаэль ощутил облегчение, но всё же заставил парня выпить таблетку. Тот выглядел счастливым и немного сонно улыбался, решив, что ему сегодня можно полениться и взвалить приготовление завтрака и горячего шоколада на возлюбленного. Льюис невольно прокручивал в голове вчерашний вечер, залившись румянцем, когда вспомнил, как они меняли перед сном постельное бельё, потому что на него хлынули белесые потёки, стоило Рафаэлю покинуть его тело. Всё же тёмные простыни были ужасно непрактичными, несмотря на то, как круто они смотрелись... — Боже, это Бекка, — обречённо простонал Саймон, вздрогнув, когда его телефон внезапно ожил. — На веранде очень удобные мягкие кресла, — подмигнул ему Сантьяго, давая возможность улизнуть и поговорить с сестрой наедине. — Да, Бекс? Что-то случилось? У вас же только семь утра, — ответил парень, благодарно кивнув испанцу и двинувшись к веранде, где его сразу же окутал запах океана. — Как я могу спать, зная, что мой брат больше не девственник — во всех смыслах, — хохотнула в ответ девушка. — Ребекка! — возмущённо воскликнул Льюис. — Да ладно, не поверю, что вы не сделали этого, — отмахнулась Бекка. — У вас уже было, да? Ну было же? — всё не унималась она. — Было, но я не собираюсь обсуждать с тобой подробности, — ответил Саймон, всё же сдавшись. — Судя по восторгу в твоём голосе, который тебе не удалось скрыть, тебе понравилось, — констатировала она. — Я действительно в восторге, если честно, — признался парень, а затем подозрительно уточнил: — А ты чего такая довольная? — Знаю, это прозвучит странно, но у меня тоже вчера был первый раз, — смущённо призналась Бекка. — Мне наконец-то удалось уговорить Раджа попробовать, — едва слышно добавила она. — Что?! Боже, надеюсь, вы предохранялись? Всё прошло хорошо? — взволнованно вскинулся Льюис. — Да и да, всё было чудесно. Он такой заботливый, сейчас готовит для нас завтрак. Сай, я так сильно влюблена в него, — радостно пискнула сестра. — Солнышко, ты скоро? У меня уже всё готово, — словно по команде, раздался голос Гонсалеса где-то фоном, и его было непривычно слышать таким заботливым и нежным. — Уже иду, я с Саймоном болтаю, — отозвалась Ребекка, снова вернувшись к телефонному разговору: — Кстати, о маме... Майя сбросила утром сообщение, что она подсматривала за ней с Люком из его же бинокля. — Серьёзно? Есть какие-то продвижения? — поинтересовался Льюис, пытаясь осознать, что его младшая сестра стала женщиной. — Они сходили поужинать в ресторан, но вернулись довольно поздно, видимо, решив ещё прогуляться где-то. А потом мама пригласила Люка на чашечку чая, и Майя видела сквозь окно, как они целовались на кухне, — отчиталась Бекка. — Я рад за них. И за вас с Раджем тоже, — искренне улыбнулся парень, поднявшись, когда Рафаэль тихо постучал о стекло раздвижной двери. — О, для меня тоже приготовили завтрак, нужно идти. Приятного вам аппетита, — добавил он. — Спасибо, вам тоже. Пока, — попрощалась сестра, отключившись. — Звонила Лили, угрожала, что заберёт нас силой, если мы не успеем к ним на пляж через полчаса, — сообщил Сантьяго. — Нам стоит поторопиться, — кивнул ему парень, и они набросились на еду. Рафаэль с сожалением вздохнул, когда им пришлось ловить такси, потому что Джип остался в Нью-Йорке. Пока они добирались, он перезвонил садовнику, чтобы спросить, всё ли хорошо и как там Айс. Эдгар специально включил громкую связь, и доберман радостно залаял, услышав голос хозяина, отчего Саймон невольно вздрогнул. Но он был вынужден признать, что всё же его страх перед псом понемногу уходил, и ему следовало избавиться от него окончательно, если уж он встречался с мужчиной-собачником. Яркое красное парео Лили, которое развевалось на ветру, было сложно не заметить, и парни двинулись к девушке, которая прыгала на месте и размахивала руками от радости, увидев их ещё издалека. С громким криком азиатка бросилась к ним со всех ног, едва не свалив обоих в песок, она умудрилась обнять и повиснуть на их шеях. — Как же я рада встрече и тому, что вы помирились! — воскликнула она, расцеловав их в щёки и отстранившись. Во время столь бурных объятий узел на груди развязался, лёгкую ткань подхватил ветер, и Чен осталась в одном красном купальнике в тон улетевшему парео. Лили испуганно взвизгнула, но её потерю ловко поймал парень, который двинулся им навстречу. И вот тут-то Рафаэль с Саймоном замерли, не веря собственным глазам и невольно вспомнив слова хитро наблюдающей за ними девушки о том, что они будут шокированы. — Знакомьтесь, это мой парень Сайрус, — представила своего бойфренда азиатка. — Привет. Рад знакомству. Вы Саймон и Рафаэль, верно? Лилс много рассказывала о вас, — отозвался тот, отдав возлюбленной её парео. Он безошибочно по очереди указал на парней, когда называл их имена, что значило, что ему дали довольно детальные описания. Сантьяго только хлопнул ресницами, потому что этот Сайрус был безумно похож на Саймона: очки в тёмной толстой оправе, родинки на щеках, футболка с Люком Скайуокером, разве что каштановые волосы были чуть длиннее и развевались на ветру блестящей волной. — Йода! — восхищённо воскликнул парень, ткнув пальцем в изображение на футболке Льюиса. — Вот почему я не стала организовывать посиделки дома: иначе эти двое устроили бы марафон "Звёздных войн", — пошутила Лили. — Приятно познакомиться, — ответил за двоих Саймон и сжал протянутую руку нового знакомого. — Не могу поверить, что у нас такие похожие вкусы и ты вполне могла отбить у меня Сая, — шепнул Сантьяго своей бывшей на ухо. — На самом деле они очень разные, и мой экземпляр не настолько неуклюжий, — улыбнулась Чен, кивнув на шею Льюиса: — А вы, я смотрю, времени не теряли. — Как и вы, я так понимаю, — вернул ей замечание испанец, кивнув на выставленную в сторону изящную ножку девушки, которая даже не пыталась скрывать россыпь засосов на внутренней поверхности своего бедра. — Как насчёт игры в волейбол? — предложил Сайрус, приглашающе махнув рукой в сторону натянутой сетки вдали пляжа. — Как будем делиться на команды? — спросил Рафаэль, который был не против немного размяться. Он запоздало опомнился и посмотрел на любимого, одним взглядом спрашивая, в состоянии ли тот для подобной активности, но Льюис его удивил. — Конечно же, команда "Джедаев" против команды "Спасателей Малибу", — задорно хлопнув в ладони, выдал он и рассмеялся вместе с Сайрусом и Лили, которые поддержали его идею. — Чего-чего? — нахмурился испанец, который был единственным здесь, кто не понял шутки. — Мой купальник и твои шорты — они красные, тугодум, — разъяснила ему всё Чен, а затем тихо шепнула, кивнув на "джедаев": — Похоже, нам обоим стоит волноваться. Но волноваться времени не было, потому что Саймон подхватил мяч и подбросил его вверх, отбив его, и игра началась. Никто не собирался уступать, так что вскоре ребята устали и запыхались, но так и не смогли перетянуть счёт из ничьей ни на одну из сторон. Немного отдохнув и поплескавшись в воде, они расположились на шезлонгах в тени и взялись за еду и напитки, которые привезли с собой Лили с Сайрусом. Последний оказался очень простым и приятным в общении парнем, разрушив все стереотипы о скучных программистах-задротах. Он явно знал, что Рафаэль был бывшим Чен, но они не обсуждали этого и не озвучивали вслух. Парень воспринимал этот факт спокойно, и вскоре все остальные тоже расслабились, не став портить разговоры подобной неловкостью. Они провели этот день чудесно, купаясь и загорая, а вечером отправились поужинать к ресторанчику на побережье, после ещё допоздна прогуливаясь под звёздным небом и слушая прибой. — Всё хорошо? — тихо спросил Саймон у любимого, пока они в обнимку медленно брели по песку, оказавшись чуть позади Лили и Сайруса. — Всё прекрасно. Я здесь, с тобой, — ответил испанец, но под внимательным взглядом парня всё же сдался: — На самом деле я наконец-то чувствую облегчение, когда вижу Лилс счастливой и влюблённой. Я рад, что она встретила его, и что он достойный её, — признался он. — Ты чувствовал себя виноватым, будто изменил ей. Это нормально, хоть это и не было изменой, — отозвался Льюис, и у Рафаэля в груди что-то сжалось от его слов. — Я люблю тебя. Не представляю, как бы я жил, если бы не тот поцелуй на балконе, — на эмоциях признался мужчина. — А я тебя, — с улыбкой ответил Саймон. — Наши отношения — настоящее чудо. Я реально думал, что ты меня уволишь после того, что я наговорил о тебе во время нашей первой нормальной встречи, — усмехнулся он, вспомнив тот случай. — Она не была нормальной — ни первая, ни вторая, — хохотнув, возразил Сантьяго. — У нас с тобой вообще не было ничего нормально, но так даже веселее, — подмигнул он парню. — А вот и нет, вчера вечером ведь было, — смущённо проговорил Льюис. — Не пытайся выпросить ещё. Твоей прелестной попке нужен отдых, — осадил его испанец, чутко уловив предвкушающие нотки в любимом голосе. — Но твоей-то — нет, — показал язык Саймон, проказничая и уже собираясь утянуть мужчину за собой, когда Лили с Сайрусом окликнули их, остановившись далеко впереди и дожидаясь их. — Ты хотел бы? — мгновенно севшим голосом спросил Рафаэль. — А ты пробовал когда-нибудь? — вопросом на вопрос ответил парень, с любопытством заглянув в глаза возлюбленного. — Нет, — признался Сантьяго. — Как-то не сложилось... — зачем-то начал оправдываться он, но его остановили. — Ты не обязан, всё хорошо. Глупый разговор. Лучше поцелуй меня, — выдохнул Саймон, ощутив волнение испанца и решив успокоить. Темы секса на сегодня было явно слишком много, и Рафаэль накрыл его губы своими, пока не дождавшиеся их Лили с Сайрусом точно так же целовались вдали.***
Не то чтобы Катарина волновалась, но у неё почему-то ужасно дрожали руки. Два чемодана стояли в прихожей, и Мэдзи упаковывала в небольшую дорожную сумку несколько книг и игрушек, без которых, как она утверждала, не могла отправиться ни в какое путешествие. Лосс наблюдала за ней, а сама мысленно порывалась выложить обратно в шкаф кружевное бельё и вечернее платье, которые она зачем-то решила брать с собой на всякий случай, непонятно на что вообще рассчитывая. Но в дверь позвонили и на пороге возник Рагнор, вид у которого был не менее взволнованным. Он был одет в совершенно непривычную для него одежду, ведь отправляться в дорогу в костюме-тройке было бы ужасно глупо. Именно поэтому Фелл был вынужден поначалу чувствовать себя не в своей тарелке, но вскоре признал, что в обычных эспадрильях, укороченных штанах и футболке было куда удобнее. В любом случае его экономка и водитель поспешили сообщить, что ему очень идёт, как только увидели его утром в новом образе. Сам Рагнор так не считал, боясь выглядеть нелепым, будто он пытался моложавиться, хотя на самом деле он действительно пытался, опасаясь, что Катарину могла пугать их разница в возрасте. — Хорошо выглядишь, — выдохнула Лосс в качестве приветствия, невольно залипнув на руках мужчины. Она впервые видела их настолько открытыми, и они оказались сильными и мускулистыми, с красивыми выпуклостями вен. Катарине это определённо нравилось, как и отсутствие пивного живота, который зачастую появлялся у представителей сильного пола после тридцати с хвостиком. — Спасибо, ты тоже, — вернул ей ответный комплимент Фелл, немного смутившись. — Вы с Мэдзи готовы? — поинтересовался он, когда малышка вышла к ним, таща за собой по полу сумку. — Давай её мне, — лишь улыбнулась Лосс, но её опередили. — Вот уж нет, так не пойдёт, — Рагнор перехватил её, второй рукой взяв за ручку чемодан поменьше: — Я отнесу это вниз и вернусь за остальным, а вы пока вспоминайте, всё ли упаковали, — скомандовал он. Конечно же, Катарина не была бы собой, если бы спустя несколько минут не потащила второй увесистый чемодан следом. Она ещё раз прокрутила в голове список дел, которые выполнила: перекрыть газ и воду, выключить из сети все электрические приборы, оставить дубликат ключей соседке на всякий случай. Колёсико чемодана соскользнуло со ступеньки, и тот с грохотом свалился на лестничную площадку, когда витавшая в облаках девушка не смогла его удержать. Рагнор, который как раз поднимался за этим самым чемоданом, недовольно цокнул языком, явно уже собираясь высказаться насчёт ненужной самостоятельности Катарины, но так и замер на месте. Защёлки не выдержали падения и отстегнулись, обнажив содержимое багажа, благо это самое содержимое чудом не вывалилось наружу. Алый комплект белья кокетливо торчал из-под какой-то кофточки, и Фелл слился с ним по цвету, когда не смог не представить в нём девушку, спешно склонившуюся над чемоданом, чтобы закрыть его обратно. "Ну что за женщина?" — пронеслось у Рагнора в мыслях, но он воздержался от комментариев и осторожно убрал пальцы Лосс от ручки, давая понять, что сегодня грузчиком будет только он. — Спасибо, — неловко выдохнула Катарина, взяв Мэдзи за руку и двинувшись следом уже налегке. Мужчина даже не жаловался и не кряхтел из-за веса чемодана, который уже на улице он забросил в самый настоящий старенький ретроавтобус. Глазастый Фольксваген в бело-голубой расцветке словно собирался приглашающе подмигнуть, выглядя так, будто они попали в какой-нибудь фильм. Мэдзи счастливо пискнула и бросилась к нему, смущённо замерев у приоткрытой дверцы, за которой прятался просторный салон с откидным столиком. — Что такое? Это слишком? — спросил у застывшей на месте Катарины Рагнор, упаковав багаж. — Нет, это так... Романтично, — запнувшись, всё же нашла подходящее слово девушка. — Я рад, что ты заметила. Я старался, — признался Фелл. — Увидел сообщение о продаже и не удержался. Отличная покупка, к тому же на нём всегда можно выбраться на отдых вместе с малышкой или твоими друзьями, — несмело добавил он. Лосс благодарно улыбнулась ему, всё ещё не веря, что мужчина специально купил целый автобус, а ещё думал при этом об их совместных перспективах на будущее. — Он милый, как и ты, — выдохнула она, смутив Рагнора, отчего тот бросился открывать дверцу пошире. — Прошу, мои дамы, — он галантно подал руку сначала Мэдзи, а потом и Кат, помогая забраться в уютный салон. — Доброе утро, мисс Лосс и мисс Лосс, — поздоровался водитель Винсент, задорно подмигнув им. Он как раз вернулся из дома напротив вместе с экономкой, помогая ей забрать последние боксы с едой, которую та приготовила в дорогу. — Доброе утро, — поздоровалась миссис Маккензи. — Ты Мэдзи, верно? Зови меня Грейс, — она тут же улыбнулась малышке и как-то сразу расположила её к себе. Катарина поприветствовала их в ответ, и они начали выдвигаться. Винсент сконцентрировался на дороге, игнорируя взгляды прохожих, которые с интересом и улыбками наблюдали за ретроавтобусом, выделяющемся в потоке скучных машин. Грейс совершенно внезапно смогла найти с Мэдзи общий язык, утянув её на сидения чуть впереди, где девочка хрустела предложенным ей домашним печеньем и заинтересованно слушала сказку, которую ей принялась рассказывать экономка. Катарина разместилась за тем самым откидным столиком, а Рагнор выбрал место напротив, решив дать ей немного свободного пространства. — Тебе не стоит волноваться. Миссис Маккензи раньше работала в детском саду, она знает, как заинтересовать ребёнка, — наклонившись вперёд, тихо проговорил мужчина. — Я так благодарна тебе, — отозвалась Лосс, подавшись навстречу, она на эмоциях сжала руку Фелла. — Боже, ты столько времени и денег потратил, — неловко опустила взгляд она. — Знаешь, я только сейчас понял, как сильно устал, — внезапно признался Рагнор, ласково поглаживая её тонкие пальцы. — После развода я был словно не в себе, искал способы установить везде контроль и порядок. Да ты и сама видела, — с горькой улыбкой покачал головой он. — Тебе идут костюмы, но порой тебе следует снимать удавку с шеи, — понимающе кивнула Катарина. Фелл, так и не отпуская её руки и поудобнее устроив её на столике в своей широкой ладони, принялся рассказывать о своих родителях и том доме в Пенсильвании, куда они отправлялись. Оказалось, что дорога туда займёт почти четыре часа, но учитывая, что они использовали для перемещения старенький автобус и водитель придерживался безопасной комфортной скорости, то они рассчитывали приехать немного позже. К тому же Грейс настаивала на остановке для перекуса, к которой она знатно подготовилась, решив побаловать всех вкусностями. Казалось, что они были одной огромной семьёй, и Катарина была благодарна Рагнору за то, что они не были здесь наедине. Он очень чутко относился к её пожеланию не спешить, и сейчас ей было так спокойно и хорошо. В какой-то момент Фелл умолк, и они просто наблюдали за пейзажем за окном, когда наконец-то выехали за пределы города. Винсент включил музыку, динамики где-то вверху приятно зашуршали, а затем салон заполнила джазовая мелодия. Рагнор и сам не заметил, как начал выстукивать пальцами ритм по открытой ладошке Катарины. Она терпела это целую минуту, а затем не выдержала и издала тихий смешок, привлекая к себе внимание мужчины. — Прости. Щекотно? — выдохнул тот, сразу же прекратив. — Нет. Ты ужасный лгун. Тебе нравится джаз, — ответила Лосс, вспомнив, как во время их первого свидания Фелл сказал, что ему не по душе подобная музыка. — Ладно. На самом деле я без ума от него, — признался Рагнор, закатив глаза и чуть смутившись. Путешествие оказалось совершенно лёгким, они даже не успели устать. Остановка была сделана в небольшом ответвлении дороги, и они впятером расположились с пикником прямо на траве. Блюда, приготовленные Грейс, оказались безумно вкусными, так что все были накормлены до отказа. Миссис Маккензи только переглядывалась с Винсентом, и они оба выглядели счастливыми, наблюдая за тем, как изменился Фелл. Катарина и сама не верила в то, что видела, но была не менее счастлива, да и Мэдзи наконец-то расшевелилась и даже разговорилась. — Так вы поженитесь? — вдруг спросила малышка, заинтересованно склонив голову и заставив свою старшую сестру поперхнуться воздухом. Винсент с Грейс снова хитро переглянулись, явно тоже ожидая ответа на этот вопрос. — А ты бы хотела этого? — прочистив горло, уточнил у девочки Рагнор. — Да. Я бы бросала лепестки цветов в церкви, — незамедлительно ответила Мэдзи. Катарина лишь густо покраснела и опустила взгляд, ощутив, как внутри всё перевернулось. Она толком так и не поговорила о происходящем с сестрёнкой и больше всего боялась, что та не примет её отношений. — Тогда мы просто обязаны пожениться, — то ли сказав всерьёз, то ли пошутив, произнёс Фелл. — Только решайтесь быстрее, а то у меня учёба начнётся скоро, — важно сообщила Мэдзи, заставив всех рассмеяться. Катарина невольно улыбнулась тоже, безумно радуясь тому количеству слов, которые её сестра выдавала с каждым разом всё больше и больше. Насчёт брака перед ней теперь возникла настоящая дилемма, потому что Лосс не знала, как ей сказать о том, что она, кажется, передумала и хочет замуж. Говорить об этом самой казалось ей глупым, а ждать, когда об этом снова спросит Рагнор, отчего-то было страшно. Девушка вдруг спросила себя, что же ей делать, если Фелл больше не предложит ей, и страх, что она упустила свой шанс, только усилился. Но она быстро взяла эмоции под контроль, напомнив себе, что совсем недавно совершенно не хотела замужества, и внимательно наблюдающему за ней Рагнору пришлось сделать то же самое. Мужчину терзали те же сомнения и опасения, но он твёрдо решил, что в последний вечер в Пенсильвании организует ужин и сделает предложение ещё раз. Они снова выдвинулись в путь и уже к вечеру прибыли на место. Дом приветливо встречал их лучами заходящего солнца, которые отражались в окнах. Винсент с Рагнором принялись разгружать вещи, а Грейс поспешила на кухню, чтобы взяться за приготовление ужина. Катарина вызвалась ей помочь, а Мэдзи сразу же взобралась на небольшую табуретку, принявшись мыть овощи. — Мистер Фелл выглядит таким счастливым и влюблённым. Вы сотворили с ним чудо, — заговорщически прошептала экономка, отобрав у Лосс разделочную доску. — Ступайте, выберите себе с малышкой комнаты, а я здесь и сама быстро управлюсь, — добавила она. — Но мне совсем несложно, — неловко выдохнула Катарина, которая не привыкла к тому, чтобы за неё что-то делали. — Пойдём со мной, милая, — голос Рагнора и его тёплая ладонь на талии заставили девушку вздрогнуть, и её тут же потянули на второй этаж, где в коридоре уже стояли её чемоданы. — А можно мне занять эту комнату? — тихо спросила Мэдзи, бросившись за ними следом и заглянув в одну из спален, в которой её взгляд зацепился за красивые лиловые обои. — Уверена, что тебе не будет страшно спать одной? — уточнила у малышки Катарина. — Нет. Винсент сказал, что подкроватные монстры на самом деле добрые и защищают нас от плохих снов, — доверчиво поделилась девочка и пошла устраивать своего мишку на подушке. Лосс вдруг стало неловко, потому что ей показалось, что от неё ждут ответа. Они с Рагнором остались посреди коридора наедине, и она не знала, рассчитывал ли он на её согласие занять его спальню. — Я буду спать здесь, — словно прочитав её мысли, мужчина кивнул на одну из дверей, а затем указал на ту, что находилась напротив: — Я просил подготовить для тебя эту спальню. Там по утрам не донимают солнечные лучи, — объяснил он. — Я не привыкла долго спать, — призналась Катарина, благодарно кивнув, когда Фелл помог ей с чемоданом, переставив его в предложенную комнату. — Здесь можешь отсыпаться, сколько тебе захочется. В конце концов, мы приехали отдыхать, — улыбнулся Рагнор, уже собираясь оставить девушку здесь и дать ей возможность спокойно разобрать вещи, но его остановили. Лосс сама не знала, зачем сделала это, наверное, ей просто захотелось. Дверь оказалась захлопнутой, и она прижала к ней Фелла спиной, поцеловав. Мужчина немного опешил, но всё же начал отвечать, чувственно лаская её губы и язык. Им пришлось остановиться и затихнуть, когда в коридоре раздались шаги, а затем голос Винсента, который предложил Мэдзи вместе посмотреть мультики в гостиной внизу, куда они сразу же ушли. — Это всегда будет вот так — украдкой, — немного погрустнев, прошептала Катарина. — Уверен, что тебе это нужно? — спросила она, больше всего боясь, что разрушит сейчас всё этим вопросом. — Я люблю тебя, — выдохнул Рагнор, огорошив признанием, а затем уже сам втянул её в томный нежный поцелуй. Лосс не успела ответить, эти губы выкачивали из неё воздух и выбивали почву из-под ног. Она никогда прежде не чувствовала подобного, не хотела кого-то так сильно, не пропадала в ком-то с головой. Фелл обнимал её талию, целомудренно не опуская рук ниже, и это сводило её с ума. Катарина не могла вспомнить, сколько у неё не было секса, а Рагнор так вкусно пахнул и целовался так хорошо, что предвкушение ощутить, какой он любовник, разгоралось только сильнее. Лосс уже не впервые задумывалась об этом, и нет, ей не было ни капельки стыдно. — Ужин через пять минут! — громко сообщила Грейс с первого этажа, кажется, догадываясь, куда девалась парочка. — Прости, — выдохнула Катарина, отстранившись. — Заберу тебя на реку завтра же. Будем лежать на лужайке и целоваться хоть весь день, — улыбнулся Фелл, успокаивающе погладив девушку по щеке. Он выглядел более спокойным и сдержанным, но на самом деле это было не так, потому что Кат была слишком близко, а её бархатная кожа и шелковистые волосы так и манили к себе. Лосс лишь согласно кивнула на предложение мужчины, и они попытались выровнять дыхание, чтобы спуститься вниз. Ужин прошёл в приятной обстановке прямо на веранде, где они расположились все вместе. Мэдзи уже сонно клевала носом, устав от поездки и стольких эмоций, поэтому Катарина отправилась помочь ей в ванной. Малышка даже не потребовала сказку, сразу же провалившись в царство Морфея, как только оказалась в мягкой постели. Грейс любезно предложила оставить дверь в комнату открытой, а сама расположилась с книгой в конце коридора, решив посторожить сон девочки. Лосс же спустилась вниз, где обнаружила Винсента, вытиравшего посуду, которую мыл и после вручал ему Рагнор. — Я закончу сам, мистер Фелл. Там уже травяной чай заварился, — тут же спохватился парень, потеснив мужчину у раковины. Рагнор вытер руки полотенцем и принялся наливать ароматный чай в две чашки, которые он подхватил, и кивнул Катарине в сторону веранды, где они недавно ужинали. — Спасибо, — поблагодарила она, когда ей на плечи набросили тонкий плед, укрыв от вечерней прохлады, а затем в её руках оказалась тёплая чашка. — Мэдзи так быстро уснула? — заботливо поинтересовался Фелл, опустившись рядом. — Едва успела надеть на неё пижаму, — улыбнулась девушка, приоткрыв губы, но так ничего и не сказав. — Ну же. Я готов обсудить что угодно, — заметив её заминку, кивнул Рагнор. — То, что Мэдзи сказала сегодня... — неловко начала Лосс, принявшись ковырять ногтём ушко чашки. — Я твёрдо намерен жениться на тебе, если ты, конечно, будешь согласна, — проговорил мужчина. — Давай ты хорошенько подумаешь до конца нашего небольшого отпуска, а там решишь, — добавил он, озвучив свой план. — Как бы до конца отпуска ты сам не передумал жениться на мне, — покачала головой Катарина. — Не вижу ни единой причины идти на попятную, — пожал плечами Фелл, сделав глоток вкусного чая. — Хотя... Возможно, я не выдержу твоего несносного характера и неумения принимать помощь и подарки. Или, может, ты храпишь во сне, — пошутил он, за что тут же получил лёгкий удар по колену. — А я-то думала, что ты наконец-то стал нормальным в общении, — закатила глаза девушка. — И нет, я не храплю, — добавила она. — Ты не можешь знать точно, ты же в этот момент спишь, — поддался ребячеству Рагнор. — Прозвучало так, будто ты напрашиваешься ко мне в постель, чтобы послушать лично, — фыркнула Лосс, поспешив спрятать лицо за чашкой. — Ни в коем случае. Я — человек старой закалки и строгого воспитания, поэтому физическая близость возможна только после свадьбы, — ответил Фелл, сказав это нарочно, чтобы насладиться выражением лица девушки. Катарина от неожиданности едва не пролила на себя чай, мысленно обругав собственную готовность отправиться с Рагнором под венец хоть сейчас, лишь бы поскорее заняться с ним сексом. Она всё же попыталась больше не думать об этом, а затем вернула разговор в прежнее русло, потому что для неё было важным обсудить всё здесь и сейчас. — На самом деле я хотела поговорить с тобой о Мэдзи. Я безмерно благодарна тебе за то, как ты к ней относишься, и за то, что тебе удалось сотворить настоящее чудо и заставить её говорить больше, — начала Лосс, подбирая правильные слова. — Но я хочу, чтобы ты понимал, что она будет нуждаться во мне ещё очень долго, — осторожно добавила она. — Так не пойдёт. Внимательно выслушай меня, — попросил Фелл, убрав их опустевшие чашки на столик, он обнял Кат за плечи поверх пледа. — Я полностью осознаю, что Мэдзи идёт в комплекте с тобой, и не собираюсь хоть как-то пытаться разлучить вас. И нет, я не буду воспринимать её как нашу дочь. Она — твоя младшая сестра, и ты являешься её опекуном. В этом нет ничего страшного, поверь, мы справимся и дадим ей хорошее образование и обеспечим светлое будущее, — проговорил он. — Спасибо. Для меня было важно услышать это от тебя, — искренне выдохнула Катарина, приподняв край пледа и приглашая нырнуть под него, что мужчина и сделал. — Скажи честно, ты волнуешься из-за того, что я старше? — уточнил тот, наслаждаясь тем, как близко они теперь были друг к другу. — Что? Нет. Даже не задумывалась об этом, — без заминки ответила Лосс. — Наверное, меня больше волнует, что ты, вероятно, хочешь завести детей, а я пока ещё не готова. Прости, я знаю, что эта тема болезненна для тебя, — добавила она, ощущая вину за то, что заговорила об этом. — Хэй, я всё понимаю, правда. Ты занималась Мэдзи, из-за чего у тебя не было времени на развлечения и любимые занятия, самореализацию. Это нормально, что тебе сейчас не хочется снова возиться с маленьким ребёнком, — поспешил успокоить её Рагнор. — Всё будет так, как захочешь ты, и тогда, когда захочешь ты. Я буду только за, если мы сначала привыкнем к совместному быту, насладимся друг другом, поможем Мэдзи втянуться в учёбу, а уже потом будем думать о том, чтобы нас стало больше, — понимающе улыбнулся он. — Не могу поверить, что ты — это тот самый человек, который поругался со мной в первую же встречу, — покачала головой девушка. — Того человека больше нет, а нынешний я — это только твоя заслуга, — проговорил Фелл. — Кстати, ты отлично делаешь макияж. Почему бы тебе не оставить больницу и не попробовать заниматься исключительно этим, если тебе нравится? — предложил он. — Это же просто хобби, я не училась этому, у меня нет дипломов, — попыталась возразить Катарина. — Какой прок от дипломов, если визажист без фантазии и таланта? А у тебя и то, и другое, — подбадривающе подмигнул ей Рагнор. — Пойдём в душ и спать, завтра нас ждёт насыщенный день, — выдохнул он, с сожалением выпустив девушку из своих объятий. Они поднялись на второй этаж, стараясь не шуметь, потому что Грейс и Винсент уже спали в своих комнатах. Мэдзи тоже сладко посапывала в подушку, и Катарина тихо прикрыла дверь в её спальню. — Спокойной ночи, — пожелал ей Фелл, уже собираясь скрыться за дверью своей комнаты. — Спокойной ночи, — отозвалась в ответ Лосс, нежно поцеловав его в щёку, и только после этого ушла к себе.***
Магнус чувствовал, как Алек отдалялся и закрывался в себе с каждым днём всё больше. Казалось, сейчас ситуация усугубилась настолько, что даже в первые мгновения после знакомства между ними не было так много неловкости и ненужных преград. Бейн не знал, в чём причина, а брюнет не шёл на контакт и не разрешал поймать удачный момент для разговора по душам. Лайтвуд всё отмахивался, убеждая, что всё хорошо и что ничего не изменилось, но даже ребята в агентстве замечали, как всё медленно, но верно рушилось у этих двоих. Магнусу не было с кем поговорить о происходящем: Рафаэль улетел с Саймоном, Катарина тоже уехала, Камилла была занята переездом, постоянно выбирая вместе с Клэри мебель для новых домов. Просить о помощи Изабель азиат опасался, потому что знал, что та сразу же набросится на брата, а это только испортило бы всё. Бейн ненавидел эту тактику, но ему оставалось только ждать, хоть он и понимал, что таким образом дождётся конца и снова останется один на руинах своего едва зажившего сердца. К тому же он не был глуп и замечал, как поведение Алека становилось всё более странным на фоне того, как у остальных происходили приятные события. Магнус не понимал, почему так, ведь нужно было радоваться за друзей и самому стремиться к подобному, но Лайтвуд ходил чернее тучи. Он даже не захотел встретиться на выходные, и азиат опасался, что именно после возвращения Рафаэля с Саймоном плотину окончательно прорвёт, но всё случилось намного раньше... Утро понедельника в "Дюморте" началось крайне спокойно и расслабленно. Свежих заказов не было, а оставшиеся с предыдущей недели мелкие рекламы находились на завершительной стадии доработки. Ребята сновали по холлу с чашками кофе, пользуясь тем, что Асмодей находился в каком-то задумчивом состоянии и даже не высовывался из своего кабинета. Разве что со стороны типографии было слышно шум печатных машин, но затем оттуда раздался радостный вопль ворвавшейся в здание Лидии. Алек, стоявший у кофейного островка, едва успел подхватить подругу на руки, когда та с разбегу бросилась ему на шею. — Джон сделал мне предложение! Я выхожу замуж! — сбивчиво сообщила Бранвелл, не переставая улыбаться, и ребята загалдели, поздравляя её. В этот самый момент раздался стук шпилек у входа, и все резко замерли и умолкли, увидев появившуюся Маризу. У Алека сердце ухнуло в пятки при виде матери, которая за последнюю неделю звонила ему едва не каждый день, постоянно выспрашивая о его личной жизни и Лидии. И сейчас он всё ещё прижимал Бранвелл к себе, а на её пальчике сверкало колечко, за которое и зацепился взгляд Маризы. — Так вы и вправду?.. Мои поздравления, — немного опешив, всё же выдохнула женщина. Лидия тут же слезла с брюнета, уже собираясь объяснить всё, но произошло то, чего не ожидала ни она, ни стоявший чуть вдали Магнус. — Да, мы с Лидией женимся. Я сделал ей предложение, — выпалил Алек, который знал, что идея с выдуманной помолвкой плохая, и даже смог убедиться в этом на примере Саймона, но считал, что именно сейчас это единственный выход из сложившейся ситуации. Он действительно собирался действовать по схеме Льюиса, будучи уверенным, что на днях Лидия расскажет родителям, убедит отца, и тогда они смогут всё объяснить. Также он знал, что мать будет не в себе и отругает его за подобное ребячество в его-то возрасте, но это всё равно было лучше, чем признаться в том, что он гей. Сейчас Мариза что-то обескураженно пробормотала и поспешила покинуть здание, толком не сказав, зачем вообще приезжала сюда. — Боже, что ты наделал? Зачем? — лишь покачала головой Бранвелл, собираясь срочно позвонить Джону и уже вместе с ним ехать к отцу. Магнус же замер на месте, не веря, что это действительно произошло. Его всего потряхивало, а внутри разливалась боль в разы сильнее той, которую он испытал, увидев тогда Имасу с другим в своей постели. Это был конец. Алек только что ясно дал понять, что никогда не выберет его и они никогда не смогут быть вместе открыто. Смысла ждать и давать ему время не было никакого, и Бейну было жаль, что он не понял этого раньше, намного раньше, когда у них ещё не было столько чудесных мгновений. Азиат, будто в замедленной съёмке видел, как Алек испуганно оглянулся на него, видимо, надеясь, что тот находился в своём кабинете и не видел всего этого. Но по одному выражению лица мужчины было всё понятно, и брюнет шагнул к нему на негнущихся ногах. — Магнус... Выслушай меня... Я... — сбивчиво зачастил Лайтвуд, слишком явно сдерживаясь, чтобы не взять за руку, потому что боялся, что его мать может вернуться, и это не укрылось от взгляда раскосых глаз. — Всё кончено, Александр, — коротко прохрипел Бейн и бросился на выход, не разрешив ни Алеку, ни Асмодею остановить его. Камилла едва успела схватить свои сумочку и телефон, побежав следом. Она воспользовалась секундной заминкой Магнуса, который растерянно замер посреди улицы, вспомнив, что забыл ключи от машины, но возвращаться было глупо. Он взмахнул рукой и поймал такси, удивлённо взглянув на свою бывшую, которая молча потеснила его на заднем сидении, плюхнувшись рядом, впрочем, отговаривать он не стал и просто продиктовал водителю адрес.